Пролог

Я закрыла глаза с ощущением полного краха. Падения. Провала, наконец!

Задумалась.

Появилась даже надежда на то, что я сплю, мне снится очень плохой сон и сейчас я проснусь у себя в комнате родимого дома, и кошмар все же исчезнет.

Я окажусь в поместье рядом с отцом именно в тот момент, когда была особенно счастливой – в детстве.

Эх, не о том сейчас думаю…

‒ Леди Иллалия? – сквозь мрак моих недобрых мыслей прорезался ледяной голос моего затаенного страха, но вот дыхание неожиданно согрело щеку. Разве такое возможно? Или он подошел слишком близко? Я судорожно вдохнула.

– Сколько еще вы будете жмуриться? Предупредите, я подожду.

Что же, я не спала, значит надо было принимать реальность во всей ее красе. Сердце пропустило удар один, второй…

Я открыла глаза, чтобы утонуть в серебре холодного оценивающего взора.

А ведь мужчина с серыми глазами, что стоял передо мной, был красив и… сильно недоволен.

Глава 1

– Как?! – получилось истеричнее, чем хотелось, но новость, только что ошарашившая меня, стала громом среди ясного неба.

При всем при том небо было сегодня до безобразия безоблачным, в саду вовсю пели ошалевшие от счастья птицы. И только меня сейчас отвергал мужчина всех моих мечтаний.

– Ах, Илли, не начинай, прошу! – взмолился Патрик. – Это решение далось мне нелегко. Поверь, я долго раздумывал над этим и пришел к неутешительному выводу – мы с тобой слишком разные.

– Разные?! – я все еще не могла прийти в себя.

Не сейчас. Это было выше моих сил. Но я искренне старалась держаться как могла, чтобы не разрыдаться. Этот брак стал бы моим спасением от нападок бабушки и тетки. Он доказал бы всем, что я не никчемная нахлебница, а девушка достойная любви и уважения. И вот теперь все идет к краху!

– Ты устал, – постаралась я успокоить своего жениха, теперь уже почти бывшего, но разум отказывался верить в происходящее. – Последний год тебе дался нелегко. Отец умер, пришлось соблюдать траур. Наш брак не состоялся вовремя, вот ты и засомневался. А еще новые права и обязанности – тебе трудно…

– Илли, да ты сама приди в себя уже, – меня обхватили за плечи и усадили на скамью, с которой я совсем недавно вскочила. – Новые обязательства здесь ни при чем.

Ну-да, ну-да. По слухам, батюшка Патрика оставил многомиллионное состояние из долгов, которые пришлось раздавать его сыну. Не мое дело, но бедность меня не страшила.

– Дорогой, если ты переживаешь о деньгах, – осторожно подметила я. – То это не проблема. Мой батюшка нас не обидит. К тому же кое-что и у меня припасено на черный день…

– Только не будь такой глупой, Илли! – воскликнул еще больше раздосадованный жених. – Не думай, будто бы деньги решают все. Но я и сам в жизни не позволю себе пользоваться состоянием собственной жены. Мужчина должен решать проблемы сам!

– Это очень благородно с твоей стороны.

Фух, может еще и пронесет. Ну не может же Патрик в самом деле бросить меня! Какие глупости.

– Я полностью согласна с твоими словами, но и ты не забывай – одному труднее, а вдвоем всяко лучше. Мы вместе преодолеем все проблемы и горести. Могу сама вести все счета, и вот увидишь, в скором времени ты не заметишь, как мы выберемся из долговой ямы.

– Илли, прекрати! – что-то в голосе Патрика мне не понравилось.

Излишняя резкость и холод в глазах. Как странно. Но самое неприятное – это его губы, которые дрожат и неприятно кривятся. Он и сам не замечает, что на его лице видно столько неподдельных эмоций.

– Это ты живешь в своих ванильных фантазиях, а я вынужден сталкиваться с реальностью каждый день, – ледяным голосом заметил молодой лорд Антегре. – Мы должны расстаться, и точка!

– Н-но мы знаем друг друга с детства! – голос предательски дрогнул, а глаза наполнились горячей влагой. – Наша помолвка длилась не один год. И вот, наконец, соблюдены все договоренности, я уже заказала платье. В конце концов, я… люблю тебя. Ты мне невероятно дорог.

Мечты рушились прямо на глазах, выжигая в сердце огромную дыру. Я никогда больше и никого не полюблю так, как любила Патрика. Как он этого не понимает?

– Иллалия, – довольно жестко оборвал мою тираду бывший жених. – Я… мы – не пара. Это решение жениться на тебе когда-то принял отец. Я был вынужден лишь подчиниться его воле. Признаю, по юности лет я и сам был очарован твоим легким и веселым нравом, а также довольно… привлекательной внешностью. Но мы живем в жестоком мире и принадлежим к высшему обществу. А это значит – любовь в нашем случае слишком неуместное чувство.

– Что? – слова, сказанные жестоко, ранили в самое сердце и отравляли душу. Но больше всего наотмашь били тон и взгляд Патрика, в котором не было ни капли прежней нежности и тепла.

– Да как же тебе сказать, чтобы до тебя дошло, наконец? – впав раздражение, воскликнул молодой Антегре, напугав меня такой резкой сменой настроения. – Ты не та женщина, с которой я хотел бы прожить жизнь.

– Как… не та? – все еще не понимала я. Еще неделю тому назад была та, а теперь уже не та, но мое непонимание вызвало лишь волну негодующего стона теперь все-таки у бывшего жениха.

– Ты… твое происхождение и… вечно ситуации эти, в которые ты регулярно попадаешь. Согласись, что все это неблагоприятно сказывается на твоей репутации. Брак твоего отца не одобрил ни свет, ни родственники.

Они и моего рождения не одобрили. Так что теперь, не жить совсем?

– Если бы еще и твоя бабка не говорила всем и вся, какая ты бездарная и неумелая девица, возможно, наши отношения еще и можно было спасти.

И тут его нельзя было упрекнуть в неправоте. Патрик был прав. Бабушка старалась на славу. Нелюбимая внучка от ненавистной невестки. Что может быть еще неприятнее, когда единственный сын – наследник рода, вопреки желаниям семьи взял в жены девушку из обычного сословия, да еще и принадлежащую к лесному народу. А она вместо того, чтобы родить мальчика, родила меня, а потом скончалась в послеродовой горячке. О, бабка простить этого не смогла. И виноватой во всех неудачах посчитала именно меня.

Я терпела, стойко снося все придирки, которые становились невыносимыми, и выливалось все это в довольно неприятные ситуации – я не могла контролировать магию. И тогда где-нибудь посреди гостиной могла вырасти поляна грибов, либо покрывались плесенью лучшие гардины.

В общем, бед со мной хватало.

Но именно брак с Патриком был пределом моих грез. Я знала его с детства. Мечтала о нем с юности, как только статный красавец явился в наш дом после окончания университета.

Предложение руки и сердца в день моего восемнадцатилетия показалось просто сном. Это были самые невероятные моменты счастья, мы готовились к свадьбе. Но матушка Патрика потребовала подождать после помолвки некоторое время, чтобы узнать друг друга поближе. Хотя куда уже ближе. Мы знали друг друга с детства. А потом случилась трагедия, неожиданно от апоплексического удара скончался старый лорд Антегре.

И тут выяснилось, что он сделал несколько крупных вложений в сомнительные предприятия. Все прогорело, и бедному Патрику остались одни долги.

Он выстоял, все выдержал. И я поддерживала его как могла. Ведь мне было плевать на то, что у любимого не было денег. Я готова была на все, лишь бы прожить с ним всю жизнь.

Однако я никак не ожидала именно такой развязки!

– Мне необходим образцово-показательный брак во всех смыслах, – продолжал хлестать меня словами возлюбленный. – Дедушка готов мне передать свой пост министра иностранных отношений.

Вот значит, к чему он клонит…

– Илли? – неожиданно тон Патрика сменился на обеспокоенный. – Ты… в порядке?

Внутри что-то щелкнуло и сознание затопила тьма. Конечно, я в порядке.

– У-успокойся, не… горячись, Илли!

Подумаешь, трехлетнее спокойствие, которое царило в душе в ожидании скорой свадьбы с любимым, дало трещину.

Ноги несли меня в совершенно неизвестном направлении. Ветки деревьев хлестали по мокрым от слез щекам.

Ну вот и все!

Все кончено! Полжизни я жила в тайной надежде на брак с этим человеком, и три года в ожидании, что скорые надежды оправдаются.

А теперь – полный крах мечты.

Сбегая по лесу от неудавшейся судьбы, которой в полном смятении наколдовала хвост. Случайно. Но… это уже не избавит от ответственности.

Чтобы не присовокупить к вихляющему ослиному безобразию еще и рога, пришлось опрометью выскочить из сада через скрытую калитку, так я и оказалась в лесу. А Патрик, очевидно, побежал избавляться от хвоста. Что же, теперь его хотя бы можно понять и даже принять его решение – я действительно непутевая невеста, с которой не стоит связываться уважающему себя будущему министру иностранных отношений.

Но обида все равно рвала душу на части. Я ведь любила его! Позволила себе впустить чувства в свое сердце в надежде, что в будущем останемся вместе.

Как мне теперь все объяснить близким, смотреть в глаза той же бабушке, которая втайне возлагала на этот брак большие надежды.

Ведь мне тоже хотелось хоть раз в жизни, чтобы она посмотрела на меня с одобрением, а не презрением и отвращением. Брак с Патриком был во многом желанным, но любовь в моем случае была важнее.

От быстрого бега стала кружиться голова и дыхание сбилось, но хотелось убраться как можно дальше от дома, чтобы меня никто и никогда не нашел. Спрятаться от всех на свете и забыться.

Очевидно, я ушла действительно очень далеко, потому что привычные тропинки незаметно сменились совсем уж незнакомой темной чащобой. Деревья будто сами стали двигаться и менять свои очертания. Казалось, шла в одном направлении, а теперь была уже не уверена.

По всему выходило, что я заблудилась. Может оно и к лучшему.

Слезы стали застилать глаза с новой силой, оттого я уже не могла совсем рассмотреть, куда иду. Потому, когда споткнулась и грохнулась, даже не видела, куда и во что падаю. А падала я долго. По крутой горе эпично кубарем катилась вниз, цепляясь за все возможные ветки и сучки, ударяясь о коряги и пни.

Магически ничего путного соорудить было невозможно, да и не с моей безумной магией. От потрясений и боли силы разом оставили меня, падающую в неизбежность бытия. Правда, окончательно столкнуться с этой неизбежностью, помешало большое количество опавших листьев, смягчивших удар. Но все равно ухнуло меня знатно. Боль была такая, что казалось – не выживу. Голова еще оставалась на месте, а вот за все остальное я была не уверена.

Сознание честно решило – так больше нельзя, столько потрясений – это слишком. Поэтому обморок стал моей наградой за испытания сегодняшнего дня. И только на краю уходящего сознания заметила над собой силуэт.

Мужчина…

Неужели Патрик побежал за мной следом?

Хотелось вскочить и броситься на шею возлюбленному. Но мужская фигура приблизилась, и стало ясно – это совсем не молодой лорд Антегре. Этот человек был гораздо крупнее.

Находившееся в тени ветвистых деревьев лицо, было невозможно рассмотреть.

Что, если это какой-нибудь разбойник, готовый посягнуть на мою честь? Но, мелькнувшая мысль, тут же угасла.

Луч полуденного солнца на секунду скользнул по приближающейся фигуре чужака. Ну и где тут выдержать тому сознанию, если ко мне приближался… человек ли это? В тени светились лишь глаза, словно серебро.

Веки таки милостиво сомкнулись, и день окончательно померк…

Меня разбудил шум.

Нет, не так. Сначала мне снилось, что-то невероятное. Будто бы я танцую на балу в объятьях, крепко держащего меня, возлюбленного. Голову кружило в танце, а сердце трепетало от предвкушения. Впервые мне было так хорошо, что от счастья хотелось петь. Однако, как только я порывалась заговорить, меня останавливала мужская рука на моих губах.

– Тише-тише… красавица, – голос такой низкий, глубокий… ласкающий. Но голоса я не узнавала.

Вдруг поднялся вихрь желто-красных осенних листьев, отрезая нас от общего веселья.

– Вы… не Патрик… – только и сумела выдавить из себя я, разглядывая то, что было у него на лице.

– Конечно же, нет, – легкая насмешка в голосе человека в маске птицы немного обескуражила. – Я кое-что тебе оставил. Береги это.

Он наклонился ко мне слишком близко, но отпрянуть не было возможности. Да и хотела ли я этого? Губы сомкнулись на моих губах и по телу разлилась волна невероятной нежности.

Неужели так бывает? Видимо, бывает…

– Леди! – пронзительный голос прорезался в сознание так неожиданно, что разрушил магию момента. – Илли… Леди Илли! Илли…

Голова закружилась, и я, как будто, рухнула в вязкую тьму, из которой меня навязчиво выдергивал голос моей горничной.

– Нина… – первое, что увидела перед собой – это бледное и обеспокоенное лицо служанки. – Как ты здесь оказалась?

– Вообще-то, быть здесь моя обязанность! – невозмутимо заметила девушка. – Вопрос в другом, как вы здесь появились тогда, когда весь дом, во главе с вашим папенькой обыскались вас в саду и за его пределами?

– Что?! – я даже вскочила от неожиданности. – Как…

Оглядевшись, я рухнула обратно на подушки. Голова стала кружиться, на лбу проступил холодный пот.

– Как… такое возможно? – осипнув от шока, пробормотала я.

– Вот и я все думаю, как такое возможно? – сетовала Нина. – Все там, а вы тут, да еще и зачуханная в пыли да листьях.

Сердце стучало так сильно, что заглушил первоначальный смысл сказанного горничной. Но когда до меня дошло, то было уже совсем не до шуток.

По всему выходило, что я лежала в своей комнате на кровати. При всем при этом одежда моя находилась в ужасном состоянии – грязный жакет с налипшими сухими листьями, юбка с истрепанным подолом, на котором также красовалась сухая трава. Я боялась смотреть в зеркало. Волосы волнами ниспадали по плечам.

И где же мои ленты?

– Нина, – осторожно заговорила я, обращаясь к горничной. – Что у меня в голове?

– Не переживайте, леди Илли, – девица деловито уперла руки в бока. – Там у вас по-прежнему находятся ваши волосы. Вот только расчешете вы их еще нескоро.

– Подай срочно расческу и помоги привести платье в порядок, – засуетилась я, вставая с постели. – Патрик не должен видеть меня в таком состоянии. А нам надо срочно поговорить.

– Так это… – выглядела Нина довольно обескураженно, что немного настораживало. – Лорд Антегре отбыл от нас, как только возвратился из парка, где гулял с вами.

– Но… – я сова присела на кровать. – Как отбыл? Ведь… он не мог вот так уехать.

Ком снова подкатил к горлу. Неужели он бросил меня там одну – несчастную и одинокую? Глаза снова стали наполняться теплой влагой.

– Эх, госпожа, говорила я вам за этого напыщенного петуха, – горестно покачала головой горничная. – Да и старухе Бенсет он не нравился, а уж она-то знает толк в этих мужчинах.

– Какой… толк? – предательские слезы выкатились из глаз потекли по щекам.

Что слуги вообще могли знать о любви?

– Да не пара он вам! – Нина была прямолинейна и максимально честна в своих высказываниях. – Все это прекрасно понимали, кроме вас. Вы все летали как птичка на крылышках своей любви, а он и не любил вас.

– Нина, не говори ерунды! – такая категоричность в словах служанки раздражала. – Как ты смеешь так судить о лорде Антегре, если совсем его не знаешь.

– Тю! – горничная аж глаза выпучила. – Зарасти, приплыли! Я-то его мерзкую натуру сразу разглядела, это вы у нас слепя и наивная.

Она вытащила из кармана на переднике газетный сверток и сунула мне, при этом выглядела она очень виноватой.

– Вот, батюшка ваш не велел показывать, чтобы вас не расстраивать.

Я приняла газету и развернула.

Если существует разочарование больше того, которое я испытала утром, так это то разочарование, которое я испытала сейчас.

– Подлец он, в общем-то, – буркнула Нина и принялась наводить порядок в комнате.

А я перестала дышать и слышать. Вообще перестала существовать.

На первых заголовках красовалось объявление о помолвке преемника нынешнего министра иностранных отношений лорда Патрика Антегре с дочерью лорда-казначейства Мирандой Пралине.

Пралине значит…

Очень интересно.

Получается, что помолвка состоялась еще тогда, когда со мной были еще не разорваны отношения. По всему выходило, что меня просто выставили на посмешище, не считая даже серьезной кандидатурой. Я просто оставалась в качестве запасного варианта!

Гнев и горечь стали закипать в жилах с новой невероятной силой.

Дочь казначея, значит. Что же, дочь лорда Мальборка уже не годится. Ну и пускай. Сам приползет ко мне на коленях и будет умолять вернуться! А я подумаю. Не устраиваю как дочь графа. Стану королевой!

Для начала – можно стать и будущей королевой, как выйду замуж за короля… будущего.

Ничего, на мой век монархов хватит!

Вон у его Величества говорят даже сын имеется. Внебрачный, правда. И племянник целый есть – принц Эдивар, которого король, по слухам, не сильно жалует, но терпит, пока единственный отпрыск в изгнании по его же решению.

О! Я так просто не сдамся!

Через неделю бал осеннего равноденствия. Соберется весь цвет нашей гордой нации. Прекрасно! Я там тоже буду.

Слезы высохли разом.

Такого предательства я не ожидала.

– Ну и ну, – снова разошлась Нина, переместившись на открытую лоджию. – Где же вас носило до этого, что вы все листьями сухими засыпали?

Слова девушки вывели из оцепенения. Точно, листья.

– Я гуляла по лесу, вот и нанесла, – попыталась оправдаться за бардак.

– Одно дело немного за ногами притащить, а другое вплести все это в голову себе. Нет, вам идет, что и говорить. Вы итак, хорошенькая. А тут как корона прямо-таки…

– Что ты несешь? – я уставилась на девушку, которая удивленно смотрела на меня.

– Ну… вы бы в зеркало глянули… что ли.