Петричкин вертел бутылку тëмного стекла так и эдак.

– Пройдоха этот Хвостнев, – гуняво бормотал Петричкин, – соврёт, шельмец, и даже моноклю из глаза не выронит прыщ шкодливый.

В задних комнатах трактира "Пленъ и тленъ", в коих Петричкин любил сиживать в пятничные вечера, было тихо. Пыльные портьеры глушили смиренный гул общей залы, но не могли скрыть кислятину измятого людскими выхлопами воздуха.

Винные пары просачивались в щелястые двери комнаты, и щекотали чуткий до всего нос Петричкина.

Про нос этот, тут отдельно сказать надо.

Выдающийся у Петричкина нос вырос. Длинный, хрящеватый, кой-где, даже, с неприятными волосатыми бородавками…

А вот ноздри.

Вот, ежели бы, Петричкин не ходил носом вниз, а представал всем ноздрями этими напоказ…

То чистый аристократ, не иначе, был бы для всех Петричкин. Такие изрезные обводы имели эти ноздри его.

Как тоскливые и неприступные фьорды северных морей. Веяло от этих ноздрей Чайлд Гарольдом.

Ну и нюх у Пертричкина был соответствующий. Тонкий нюх у него был. Да нрав толстый.

Через этот нрав препротивнейший, скатился наш Петричкин до захудалого трактира в склизких извилинах Петербургских задворок.

Всë Петричкин обхаивать надо было. От мухи до потолком до Самого.

Был бит он нещадно и урядником, и так, шелупонью разной.

Кумпанию с ним не водил никто. А вот как эксперта по винам привлекали часто. Особенно, любители всяких экзотических напитков.

Таких амброзий, что запакованы в чудны́е бутыли, и снабжены непонятными нашлёпками с надписями на языках тарабарских.

Вот тут, и звали Петричкина. И он приходил.

Совал свой носище прямо в горлышко бутыли и выдавал свой вердикт. И никогда не ошибался. Такие ингредиенты называл, на вроде чёрного таракана, что в бутыль пролез, да и издох пьяный.

А намедни, поручик Хвостнев, выигравший в карты сию диковинку – "Вино из призраков" у полковника Н*, принёс еë на вердикт Петричкину.

– Душа моя, Петрррричкин, – Хвостнев грассировал, да и пьян был изрядно, – экую штукенцию я тебе принёс. Расскажи мне, возможно ль пить такую то ерунду-с. "Вино из призраков", кхе, придумают же фантазëррры. Но любопытно-с. Весьма.

Петричкин, и взял на пробу сей бутыль. А что бы и не взять, раз рубликом сулят.

Бутылка была абсолютно чёрного стекла, с белой залепиной гербовой бумаги, с надписью, от руки, но витиевато, с вензельками всяческими: "Вино из призраков". И это всë-с.

Залита чëрной сургучовой пробкой. Весьма обычной. Из дешёвых.

Конец ознакомительного фрагмента.