Он все меньше напоминал обычного перевертыша: все такой же честный, верный, справедливый и правильный, но уже перестающий верить в честность и справедливость.
Везли их в полностью закрытой малюсенькой повозке, и даже запряженные лошади будто стеснялись ржать громко – тайна их встречи обязана была оставаться тайной, это и коню ясно.