Пролог

– Ку-уда? – остановил меня окрик стражей.

Вооруженные до зубов, они стояли у входа и тщательно следили, чтобы посторонние не просочились в святая святых – столичную Академию Стихий, обледеневшие ступени которой сияли на солнце снежными гранями.

Я ступала осторожно, тщательно выбирая место, куда воткнуть каблучки новых изящных туфелек.

Все-таки не каждый день вступительные экзамены. Как на праздник иду.

– Я – поступать, – гордо заявила, демонстрируя гербовую бумагу с заявлением.

К сожалению, без диплома о высшем образовании свидетельство о регистрации собственного рода не дадут. А мне позарез надо!

– Магов воды не принимают, – бегло проглядев заполненный документ, брезгливо отмахнулся страж. – Вам в профильное заведение. Сами же знаете, куда лезете-то? Обнаглели эти водники вконец.

– Я уверена, что сдам, – сохраняя невозмутимое выражение лица, заверила я. – И вообще, определять кому поступать, а кому нет – не ваше дело, а комиссии.

– Зато мое дело – не пускать всякую шваль, вырядившуюся как благородная! – рыкнул страж, но перейти к рукоприкладству не успел.

А жаль.

– Что здесь происходит? – прервал нашу перепалку властный окрик.

– Ваше высочество, – я присела в грациозном реверансе, демонстрируя слегка прикрытое пушистым мехом декольте.

Холод холодом, а мода требует жертв.

– Пропустите! – повелительно махнул рукой принц, подал мне руку и вполголоса добавил: – Я не забываю своих долгов.

Я одарила его в ответ ослепительной улыбкой, покосилась на стражей, отшатнувшихся, как от хищного оскала дикого тигра.

Померещилось, с кем не бывает.

Меня с почетом проводили до самой аудитории. Перед нами расступались, за нами шушукались, но останавливать больше никто не посмел.

– Удачи вам, моя прекрасная спасительница.

Наследник престола Виндхельма обозначил поцелуй на тыльной стороне моей кисти. Не для меня – для зрителей. И немного для комиссии.

Теперь меня не посмеют нарочно завалить.

Повезло, что я его встретила, а то без скандала бы не обошлось.

Посмеиваясь про себя, заняла место на галерке, подальше от первых рядов.

Хочу последней пойти.

Экзаменаторов ждет нехилый сюрприз. Оттяну удовольствие.

А начиналось все далеко не так весело.

Глава 1

Гул нарастал.

Сквозь низкий, пробирающий до печенок звон в ушах постепенно начали пробиваться посторонние звуки.

– Зря ты ее побил. Теперь компенсацию не получим, – заявил женский голос.

Тело неконтролируемо конвульсивно сжалось, словно ожидало от обладательницы голоса самого худшего.

Странно. Могу поклясться, что я с ней не знакома.

– Проклятая кровь! – низко, хрипловато ругнулся мужчина. – Я так и знал, что у девицы из рода Фроствик родятся только маги воды. Что братец ее, что вот она теперь…

– Ничего, зато я уже подарила тебе двоих сыновей огня,– промурлыкала его собеседница. – Видишь, ты не прогадал, когда брал меня второй супругой.

– Лишь ты, Ливия, мое утешение в старости. И наши дети, – вздохнул мой… отец?

Я содрогнулась от приступа надсадного кашля. Так, похоже, сломано ребро. Возможно, не одно.

По привычке запустила диагностирующее заклинание и зашипела сквозь стиснутые зубы. Когда успела так просадить резерв? Простейшие чары опустошили запас магии полностью, пребольно резанув откатом по нервам.

Зато теперь я знала, что, кроме трех сломанных ребер, у меня еще трещина в ключице, вывих плеча и многочисленные гематомы на спине и руках.

Видимо, закрывалась как могла в процессе избиения.

А еще – что это тело мне не принадлежит.

Точнее, теперь-то оно мое, отвечает на мысленные приказы, вот и пальцы пошевелились, стрельнув ноющим разрядом неприятных ощущений. Но я давненько не находилась в столь плачевной форме. Не говоря уже о том, что практически нулевой размер груди и полное отсутствие мускулатуры мало вязались с образом валькирии.

Похоже, я вообще подросток.

Спасибо богине, хоть девочка.

Вдохнула поглубже, не обращая внимания на ноющий бок, втягивая рассеянную вокруг силу и заодно осматриваясь магическим зрением. К счастью, резерв это умение не задействовало и по-прежнему работало. Мутновато, непривычно расплывчато, но ауры стоящих неподалеку двоих взрослых показало.

Больше никого поблизости нет.

Это хорошо.

Потому что воспоминания несчастной, в чье тело угодила моя заплутавшая душа, начали постепенно проясняться.

И мне очень сильно захотелось отомстить.

Чем, интересно, этим гадам стихия воды не угодила? Отличная, между прочим, стихия! Резерв у малышки пока что невелик, но это поправимо. Раскачаем.

Одно но. Прямо сейчас я им ничего не сделаю.

Мужчина – довольно сильный огневик, а женщина – воздух.

Мне с ними не справиться.

Пока что.

– Жива еще, – с легкой ноткой облегчения бросила последняя, обратив наконец внимание на мои подергивания. – Давай отвезем ее в приют. Зарегистрируем, глядишь, и компенсацию выплатят в следующем месяце.

– Сама пусть идет! – бросил отец года. – Ноги я не трогал. Плевать на компенсацию, я не желаю подобного позора на свои седины.

Повысил голос, повернув голову в мою сторону:

– С этого дня ты не имеешь отношения к роду Торсфламм. Ты никто. И не смей представляться полным именем. Поняла меня, тварь?

Чтобы достойно ответить и не бормотать, пришлось сплюнуть накопившуюся во рту кровь. Знатно он меня попинал. Надо будет легкие проверить потом отдельно. С первого взгляда вроде целы, но мало ли.

– От твари слышу! – прохрипела непривычно тоненьким голосочком. Получилось далеко не так грозно, как планировалось, но уж что поделать. Как есть. – Я отрекаюсь от твоей фамилии и твоего рода. Ты мне более не отец!

Где-то вдали громыхнуло, яркие всполохи пронзили небеса.

Только сейчас я поняла, что мы на улице. Мороз моментально пробрался под одежду, куснул за мокрые щеки, затуманил глаза, выбивая слезу.

Я упрямо сморгнула влагу и поднялась. Ноги и правда почти не пострадали.

– Как ты смеешь?! – взвизгнула женщина. – Как ты ведешь себя с отцом?

Симпатичная блондинка со вздернутым носиком, пухлыми губами и ярко-голубыми глазами. Типичнейший легкомысленный воздух.

– Дамочка, вы б определились. Мы только что дружно постановили, что этот гад мне не отец. А значит, имеет полное право катиться туда, куда пошлют.

Горе-папаша дернулся было, намереваясь, видимо, продолжить «воспитание», но наткнулся на мой ледяной взгляд.

О, смотреть так, что у оппонента начинали дрожать поджилки, я умела. В исполнении малолетки эффекта поубавилось, но и этого Торсфламму хватило.

Не дожидаясь его реакции, я развернулась и шагнула в бушующую метель.

Удалилась я красиво, но чем дальше брела, тем яснее понимала, что далеко не уйду.

Одежды на мне – тоненькая вязаная жилетка, шерстяное платье, шаль и сапожки. Для того чтобы посидеть дома у камина – отлично. Но чтобы гулять при минусовой температуре – маловато.

Резерв по-прежнему почти пуст и наполняется крайне неохотно. Малышка будто в жизни не тренировалась восполнять запас магии.

А может, и не тренировалась.

Знания об этом мире у меня пока что обрывочные и всплывают в памяти хаотично. Про родителя мелькнуло, а про мать, например, – ни малейшего проблеска. Кто она? Жива ли?

Зато процедура определения дара явственно пронеслась перед глазами.

Мужчина в темно-сером рабочем халате, вероятно, целитель, протягивает шар на подставке. Девочка, чье тело я заняла (Кристель, меня теперь зовут Кристель!) касается сияющей поверхности, и та постепенно окрашивается глубокой синевой.

Чистый, красивый дар воды.

Но судя по лицам присутствовавших на проверке отца и мачехи, хорошего в этом мало.

Интересно, почему?

Тишина, темнота. Нет ответа.

Ну, потом выясню.

«Добрая» Ливия что-то говорила про приют. Туда я не хочу. Приюты везде одинаковы – грусть, нищета и унижение.

А еще – заборы.

За забор мне не надо.

Но куда тогда идти?

Прищурившись так, что ресницы слиплись от налетевшего снега, я огляделась.

Куда хватало глаз – пурга и ровные, свежие сугробы. Дорогу замело очень качественно. Ни строений, ни деревьев, чтобы сориентироваться.

Белая пустыня.

Родственнички живут на отшибе? Досадно.

Но возвращаться к ним я не планирую. Там несчастная Кристель все равно долго не протянет. Добьют.

Потому я двинулась вперед, проваливаясь по колено, периодически черпая снег сапогами и надеясь, что куда-нибудь да добреду. Вряд ли дом один на многие километры. Должны быть еще.

Подворье семейства Торсфламм выглядело непривычно, я, когда осматривалась, обратила внимание. Сам домик низенький, небольшой, будто там всего одна комната. Но такого быть не может, ведь внутри должны жить как минимум двое взрослых и какие-то дети. Да и шубка на Ливии была роскошная, они точно не бедствуют, чтобы ютиться в тесноте.

В воспоминаниях мелькали комнаты, не слишком просторные, но многочисленные, без окон и балконов.

«Похоже, у них тут эдакие бункеры», – осенило меня. Основные жилые помещения – под землей!

Значит, искать надо небольшие, низенькие избушки.

Но вместо жилых домов я наткнулась на нечто невероятное.

Сначала мой взгляд привлек невысокий холм.

Чем ближе я подходила, тем быстрее становился шаг, потому что возвышение явно было рукотворным. Слишком правильной формы: вытянутый прямоугольник с чуть смазанными из-за заносов углами.

Дверь найти удалось далеко не с первой попытки. Она располагалась не посередине, а почему-то с краю одной из длинных сторон. Я разгребла коченеющими руками снег – пальцы покраснели и плохо сгибались, хоть по дороге и грела их под мышками – и без особого труда вскрыла замок. Ничего сложного, шпилькой поковырять – и готово. Благо в собранных в небрежный узел волосах Кристель спряталось несколько штук, и довольно прочных.

Внутри оказалось не намного теплее, чем снаружи, но хоть снег в лицо не летел.

А еще было неимоверно тихо. После буйного завывания метели мое собственное прерывистое дыхание казалось оглушительно громким.

– Эй, есть кто живой? – позвала я осторожно.

Если хозяева – маги, у меня могут быть проблемы.

Да в любом случае могут. Это тельце и спичкой переломить можно.

Придется договариваться по-хорошему.

Предложу им уборку, стирку, что там еще может тощая девчонка предложить.

Главное, на маньяка не нарваться.

Никто не отозвался, и я осмелела. Сделала пару шагов – и увязла в мягком грунте.

Темнотища непроглядная, куда это меня занесло?

Спиной, чтобы не сбиться и не потеряться окончательно, вернулась ко входу и ненадолго приоткрыла дверь.

Снег ворвался, стремясь отвоевать новые территории, но я тут же приналегла на створку и захлопнула ее обратно.

Зато теперь поняла, куда попала.

Теплица!

Длинные ровные ряды баклажанных грядок перемежались с опирающимися на палочки кустиками помидоров. Вертикальные решетки между посадками оплели огурцы, чуть выше карабкались характерные завитки гороха. В промежутках ютились морковка, кинза и какие-то листочки серебристого и темно-фиолетового цвета, похожие на капусту.

Вдоль стен гнездились ящики, поставленные в шахматном порядке. Там тоже что-то колосилось и произрастало.

А еще я обнаружила фонарь! Точнее, лампу с фитилем, а рядом – старомодную кремниевую зажигалку. Здоровенная, аж оттянула ладонь к земле, а крутить колесико и вовсе пришлось второй рукой.

Зато пока пыхтела, согрелась немного.

При неверном свете оглядела посадки повнимательнее. Низкая температура, царившая под стеклянной крышей, им явно не нравилась. Листья пожухли, ближайшие к дверям и вовсе начали темнеть.

Еще несколько часов, и об урожае неведомый фермер может забыть.

Главное, чтобы это не оказался огород четы Торсфламмов!

Вот забавно получится.

Не так я далеко от дома отошла. Мне по морозу один шаг за десять казался, но на самом деле не больше пары километров отмахала.

С другой стороны, даже если и их. Лично Ливия в своей шубке вряд ли копается в навозе, а садовник, может, меня и в лицо не признает. Тем более сейчас, побитую и окровавленную.

Другой вопрос, сильно ли он обрадуется, обнаружив неизвестную девицу в парнике.

Кстати, о парниках.

Снега успело намести порядочно, заклинание испарения не слишком энергозатратное. Особенно если использовать вариант сушки…

Опираясь на деревянную часть стены, стянула сапожок и перевернула. Из него бодро полилась водичка, на лету превращаясь в пар и развеиваясь.

Я прислушалась к себе.

Резерв снова просел, но не критично. Еще на несколько заходов хватит, а потом и помедитировать можно, восполняя потраченное.

Чем я и занялась.

Спустя несколько минут я в сухой, пусть жестковатой после обработки одежде и обуви бродила вдоль дверей, поднимая в воздух и подогревая все новые капли. Температура постепенно повышалась. Не могу сказать, чтоб стало жарко, но где-то до пятнадцати выше нуля подтянула. Растения передумали помирать и расправили листочки.

Сочтя, что мой долг за приют почти уплачен, я села в уголочке, на сваленные в кучу пустые мешки, и прикрыла глаза. Расслабляться рано, ведь внешний холод никуда не делся, а значит, образованный мною пар быстро остынет и придется все повторять заново.

Зато теперь я знала, отчего на улице такой мороз, а дома строят под землей.

Кстати, далеко не все.

Несмотря на всю свою спесивость и роскошные меха, род Торсфламмов переживал не лучшие времена. Учитывая, что их глава – маг огня, они вполне могли себе позволить и нормальный дом, а к нему отопление на магии.

Значит, господин Реккарт либо ленился, либо скупился на технику.

Королевство Виндхельм уже более ста лет погребено под вечным снегом. К лету его слой немного уменьшается, позволяя докопаться до земли и быстро-быстро заложить фундамент под постройки и наметить дороги, а зимой вновь промерзает на несколько метров вглубь.

Раньше климат страны вполне соответствовал средней полосе. Мягкая зима, жаркое лето, нередкие засухи… а после произошло нечто страшное, изменившее всю планету.

У соседей дела обстояли ничуть не лучше. Та же мерзлота без малейших перспектив на потепление.

Про катастрофу, повлекшую за собой столь плачевные последствия, Кристель знала немногое. Она вообще девочкой была не слишком образованной. Даже читать и то умела с трудом. Впрочем, здесь от женщин многого и не ждут. Окажись малышка одаренной стихией огня или воздуха, ее бы выдали выгодно замуж – и вперед, рожать наследников.

Повезло, что дар долго не просыпался. Иначе, пожалуй, и этого резерва она не успела бы накопить и мы бы с ней сдохли в ближайшем сугробе.

Я глубоко дышала, наслаждаясь пряным ароматом трав, сладковатой горечью влажной земли и долгожданным притоком энергии. В этой теплице оказалось удивительно легко восстанавливаться, и вскоре я вновь занялась обогревом.