Как стать хорошим человеком? Как стать яркой личностью, успешным?

Что для этого надо? Может быть, обеспечить обогащенное педагогическое пространство? А, может быть, хорошие социальные условия, положительное влияние семьи?

А, может быть, права пословица, когда говорит, что – каков в колыбельке, таков и в могилке? Явно, что однозначного ответа нет.

Но вот героиня повести «Весталка», Ариадна, нашла ответы на все эти вопросы.

Ариадна родилась с золотой ложечкой во рту. Учиться и трудиться, понятное дело, не собиралась, вроде бы, как и – незачем. Спланировала себе отдых на целый календарный год сразу после окончания школы, да так, чтобы домой вообще не заезжать. А переезжать с одного дорогого курорта на другой, ещё более дорогой курорт.

Первой поездкой оказалась поездка в Рим. С этого-то всё и началось.

Ариадна в одной из прошлых жизней оказывается была весталкой, служительницей в храме Богини Весты в Древнем Риме до нашей эры. Самым фантастическим образом героиня перемещается во времени и заново проживает свою жизнь весталки, где о невежественном безделии и речи быть не может. За любое несоответствие строгим требованиям можно легко проститься с жизнью. Ариадна претерпевает в храме Весты много испытаний, зато понимает, что бывших весталок не бывает. Здесь, в Древнем Риме, она находит свою любовь, Константина, сына правителя Рима, и перемещается с ним в двадцать первый век на целых двенадцать лет.

Последующие двенадцать лет она должна жить при дворе. Второго правителя Рима Нумы Помпилия вместе с мужем Константином и двумя малолетними детьми, оставив научную работу, преподавательскую деятельность в ВУЗе. Жена правителя Нумы, Лукреция, решается отравить Ариадну и Константина. Героям повести приходится бежать назад в двадцать первый век.

Человека образуют обстоятельства. К такому выводу приходишь, когда знакомишься с судьбой главной героини повести.

Из лоботряски одним только возвращением в должность весталки в Древнем Риме она превращается в хорошего человека, в яркую личность, в успешного учёного – историка археолога.

Действительно, пути Господни неисповедимы.

Весталка

Повесть

Ариадна шла по кладбищу в Древнем Риме. И в Древнем Риме кладбище было, как и во всём подлунном мире, во все времена: тихим, спокойным, печальным. Здесь было так тихо, что, казалось, что звуки вообще отсутствовали во всей природе.

Почему-то представлялось, что здесь среди древних могильных плит бродила сама Вечность и посылала какие-то неведомые знаки в космос. Витала восьмёркой Бесконечность. А на высоте птичьего полёта, как лёгкое дыхание ветра, играла с могильными цветами, низко пролетая, Быстротечность. Две противоположности могли встречаться именно здесь: посмотреть друг другу в лицо – и снова разойтись в разные стороны.

Было очень жарко: солнце, наверное, раскалилась добела. Однако и деревья странной, непривычной формы, и травы с крупными ярко-зелёными листами, огромные белые цветы вперемешку с мелкими, разноцветными, казалось, этого не замечали. Они жили какой-то своей особенной, кладбищенской жизнью, в своём привычном могильном ритме.

Сандали едва защищали ноги от горячих плит. На этих старых плитах, наверное, можно было яичницу поджарить. Если трава касалась плиты, то она сразу засыхала мёртвой, как и все в этом навечно уснувшем пространстве.

– Ладно хоть не босиком, – подумала Ариадна. – А то от ног уже давно пошёл бы дым. Они бы просто поджарились.

В соседнем могильном ряду, чуть поодаль, в виде арыка, текла непрерывно вода, чистая и тихая. Самые разные птички слетались на водопой. Сами птички были маленькие, но хвосты у всех были самой разной, причудливой формы и больше привычных размеров.

– Пить, бедняжки, захотели! Конечно, такая жара! Какие необычные, красивые. Я таких ярких раньше никогда не видела: голубые, розовые, жёлтые. Вот так птицы! Красота неописуемая! Какая всё-таки в природе есть красота! А мне, интересно, можно попить? Да, ладно, потерплю – неизвестно какого качества вода.

Находиться рядом с водой было приятно. От арыка тянуло свежестью и влагой.

Ариадне не казалось странным её присутствие на кладбище, да ещё и Древнеримском. В снах возможно всё, даже ещё и не такое бывает. Странно было то, что Ариадна понимала во сне, что она спит, поэтому и не волновалась ни о чём, а с большим интересом всё вокруг рассматривала и разглядывала.

Песок и почва на газонах были значительно светлее обычного, но растения это, как видно, не смущало.

– А всё-таки почему я именно здесь, а не где-нибудь в другом месте? Интересно, конечно, но почему именно Древний Рим, кладбище? – думала Ариадна и продолжала рассматривать всё вокруг.

– Всё очень просто! Вы сами давно хотели оказаться именно здесь, – услышала голос Ариадна. Он звучал ясно, мягко, приятно.

– Я хотела оказаться здесь? Зачем же это? – удивилась Ариадна.

– Как это зачем? Вы уже который сон разыскиваете свою могилу в древнеримской, в своей прошлой жизни. Если разыскиваете так упорно, значит это жизненно важно для Вас. А если действительно это важно, то Ваше упорство похвально, заслуживает уважения.

– Да, ну, и где же она? Как всё интересно и необычно! Необычно и непривычно всё, что окружает. Конечно странно, но, порой, мне кажется, что я где-то это всё видела. Ошибаюсь, наверное.

Ариадну не удивляло также и то, что она разговаривала с каким-то голосом. Для сна и это было нормально и нисколько не странно. Сна своего Ариадна не боялась, потому что знала, что проснётся и относилась ко всему происходящему, как к приключению.

Голос был таким приятным, что Ариадне хотелось с ним говорить и говорить, общаться и общаться. И нисколько не было при этом страшно. Странно, но ей казалось, что она его давно уже знает, он ей почему-то близок, чуть ли не родной, в крайнем случае, она относилась к этому голосу с большим уважением, почтением и доверием. Ей казалось, что так разговаривать может только друг.

– Так где же моя могила? Долго ещё до неё идти? Конечно, здесь очень необычно и красиво, столько произведений Древнеримского искусства едва ли когда-нибудь увижу, тем более – в подлиннике: белый мрамор, совершенные формы. Когда же всё-таки мы придём к нашей цели? Где же обещанная могила?

Ариадна ещё бы шла долго, с любопытством разглядывала надгробия, кладбищенские атрибуты и украшения, но уже очень устала.

– Никуда идти больше не надо, вот ваша могила, – пояснил спокойно голос. – Вы что-нибудь чувствуете особенное на своей могиле?

– Простите, но тут только песок и больше ничего нет. Что я могу здесь почувствовать кроме духоты, жары и усталости?

– Совершенно верно, время никогда не бывает сытым: оно проглатывает целые города, не только могилу. Я сейчас очерчу контуры Вашего погребения.

Ариадна ожидала, что кто-нибудь появится рядом, но никого решительно вокруг не было. Только могилы и жара, ветер и тишина.

Каким-то непостижимым образом перед Ариадной прямо на песке были очерчены несколько могил. Они продолжили существующий ряд, но не имели ни надгробий, ни цветов, ни даже одной зелёной травинки. Просто один белый песок.

– Вот эта, крайняя – Ваша. Здесь Вас похоронили с почестями: в украшениях, белой тунике, в белой накидке, в повязке на голове. С Вами захоронены Ваши любимые свитки, дорогая посуда.

– А чьи это могилы рядом с моей? Они точно такие же, как и моя. Наверное, умерли одновременно или близко по срокам.

– Это могилы Ваших подруг, таких же весталок, как и Вы, – ответил голос. Они похоронены точно так же, как и Вы, в той же Древнеримской традиции.

– Кого, кого? Как Вы назвали меня и моих подруг? Повторите, пожалуйста! Мне это очень важно.

– Весталок. Вы были весталкой, и подруги, похороненные рядом с Вами, тоже были весталками.

– А кто это такие, весталки? Где они жили? Чем занимались? Почему их так называют?

Ответа не последовало, потому что Ариадна проснулась. Такого удивительного сна она никогда не видела, в крайнем случае, – не могла припомнить. Очень уж всё было странно, необычно, таинственно. Жаль, что рано проснулась и не узнала, кто такие весталки.

– Весталки! Древний Рим! Могилы! Вот это ничего себе – экскурсия! Да не просто могилы, а её могила. Это уже больше, чем экскурсия. Не каждому живому человеку удаётся увидеть свою могилу из прошлой жизни. Да хоть из какой жизни. Твоя могила – есть твоя могила.

Было ещё совсем рано. Ариадна решила: немного ещё посплю – и снова мгновенно погрузилась в сон. Более того, оказалось, что в тот же самый, что и был только что, самый странный сон на свете. Сама же жалела, что рано проснулась и не всё желаемое успела узнать.

Огромное дерево, название которого Ариадна затруднялась сказать, укрывало своей благодатной тенью её и ближайшие могилы, мощёную огромными плитами дорожку, остатки какого-то мраморного сооружения. Кажется, здесь когда-то была лавочка. Ариадна в изнеможении присела на белые, мраморные остатки былой роскоши. Ноги гудели от усталости, во рту пересохло от жары и волнения: не каждый день сидишь у своей могилы. Дерево слегка колыхало листьями и молодыми веточками на ветру. Они трепетали, будто хотели рассказать о чём-то, но не могли.

Дерево было очень старым, даже древним. Кора потрескалась от жары и времени. Оказывается, деревья тоже бывают старцами, старинушками.

– Наверное, из моей могилы корнями растёт, – подумала Ариадна, и, как родного человека, она погладила по стволу местного, зелёного, тенистого старожила. Ствол был тёплый, душистый, маслянистый, светло-коричневый.

– Ствол у тебя такой шершавый и тёплый! Сколько же тебе лет, старинушка? Ты видел, как хоронили меня и моих подруг? Молодец, что даришь нашим могилам тень. Спасибо тебе.

– Не менее ста сорока – ответил голос. – Этому дереву много лет. На кладбищах деревья живут долго и никогда не падают, даже если засыхают. Никого не хотят беспокоить.

– Неужели так много лет моему дереву? Оно такое старенькое? Я думаю, что оно мудрое, многое видало.

– Оливки живут долго. Оливковые ветви считаются благородными.

– А это оливковое дерево? Я впервые вижу оливковое дерево.

– Да. Это старое оливковое, кладбищенское дерево. Его посадили на чьей-то могиле в память об усопшем. Так здесь принято, это традиция сохраняется и поныне.

– Это дерево опустило корни и в мою могилу? Возможно, и моя часть есть в нём?

– Вероятнее всего – да. Кладбищенские оливки соединяют живого человека с погребённым деревом. Живой рукой можно погладить ствол, растущий из могил.

Ариадна ещё раз погладила шершавый ствол старожила и прислонилась к нему лбом, как к родному. И Ариадна, и голос помолчали.

– Вы полюбили своё дерево? Оно Вам кажется родным, близким?

– Не знаю, наверное, – проговорила Ариадна. – Да, я ещё хотела сказать, что мы говорим с Вами как будто я не просыпалась. Почему это? Сон обычно заканчивается, а потом уже начинается новый.

– Наверное, потому, что мы не закончили разговор, не договорили. Вы не на все волнующие Вас вопросы получили ответы.

– Возможно, это же сон. Однако очень необычный и странный сон.

Утром, проснувшись, и к великому счастью осознав, что находится у себя дома, в собственной, шикарной спальне, Ариадна успокоилась. Очень скоро она забыла об этом странном сне. Мало ли что приснится! Ариадна сладко потянулась и подумала:

– Вот это кайфово проснуться дома, в своей спальне. А впереди целый день, состоящий из прекрасных развлечений, когда можно оторваться по полной, именно по полной! Заслужила! Заслужила! На той неделе закончилась надоевшая школа. За огромные родительские бабки в этой элитной, частной школе ей, как она считала, вынесли весь мозг. Теперь свобода и отрыв на полном основании. Конечно, родители планируют для неё обучение в престижном ВУЗе, но Ариадна всех уже давно предупредила, включая дедушек и бабушек:

– Ни за что на свете, ни за какие сладчайшие коврижки.

Родители столько бабок настрогали в восемь рук (бабуля, дедуля, мама, папа), что не потратить, практически, за всю мою жизнь. Чего же тогда я буду, с какой стати вдруг надрываться? Ну и что, что в каком-нибудь светском салоне нечем будет козырнуть! Ну и что, что в школе ничему не научилась, а только присутствовала на уроках, да и то не всегда. С такими деньгами – пойдёт и так!

Париться о своём светлом будущем я нисколько не собираюсь. Буду жить в своё удовольствие. Живёт же золотая молодёжь в сплошном отдыхе! А я – чем хуже? Я тоже золотая молодёжь! Я тоже родилась с золотой ложечкой во рту, – рассуждала Ариадна.

Ариадна подошла к зеркалу:

– Ну и что тут скажешь: красивое лицо, хорошая фигура. Вот это важно, правда, золотая ложечка изо рта не торчит. Вот я – юмористка!

И в самом деле Ариадна была хороша собой. Правда ни на кого из семьи она почему-то не была похожа. Все в семье полноватые, белокожие, блондины. Ариадна же была в меру смуглой, волосы кудрявые, глаза на пол-лица, тёмно-карие, нос тонкий, удлинённый, красивый. Фигура отличалась необыкновенной стройностью и хрупкостью. Пальцы на руках обращали на себя внимание изяществом и необыкновенно красивой формой. От природы Ариадна обладала редкой грацией и какой-то особенной притягательностью.

– В кого ты у нас? – любуясь Ариадной, всегда говорила мама. – Красавица ты моя!

Папа считал, что дочь похожа на его тётю Изобеллу, которая была очень красивой, более того, она была известной оперной певицей.

– Ариадна, уже полдень, а ты только встаёшь! Я всё расскажу твоим родителям! О чём ты только думаешь? Когда ты повзрослеешь и будешь относиться к жизни должным образом?

Ариадна поморщилась. Как ей надоели воспитательные нотации домоуправительницы. Родители на работе, но всё равно достанут через домоуправительницу.

– Я всё расскажу родителям! Пусть принимают меры. У тебя собеседование в университете меньше, чем через неделю. Ты собираешься заниматься? Ты выполнила задание репетиторов? – говорила без остановки домоуправительница, похоже, не надеясь на положительный результат. Ей было совершенно очевидно, что Ариадна окончательно отбилась от рук.

Ариадна молчала и ничего не отвечала домоуправительнице, потому что знала, что та всё непременно и немедля передаст маме и бабуле. Про себя же Ариадна подумала:

– Пусть выговорится, всё-таки переживает за меня человек, волнуется. Конечно, спасибо ей, но мне всё это не нужно.

Прямо сейчас я тебе и рассказала, бегу и падаю! Прямо сейчас я тебе и рассказала, о чём я думаю. Если ты и все вы узнали бы, о чём я действительно думаю, то сошли бы все с ума в одно мгновение. Зачем мне такие проблемы? Живите относительно спокойно.

Ариадна понимала, что домоуправительница любит её и хочет только самого доброго и хорошего для своей любимой Ариадны, но жить так, как хотят её родители и добрая домоуправительница, она никак не могла и не хотела, и никогда не станет.

– Могут же у нас быть разные взгляды на жизнь? – спрашивала себя Ариадна, и сама же себе тут же отвечала с удовольствием и уверенностью:

– Конечно! Конечно, – могут! И это – правильно и нормально. Почему нет? Конечно, нормально!

Проблему отцов и детей никто ещё отменить не смог.

День удался на славу. Ариадна обошла все магазины с одними подругами, посидела в кафе с другими, а вечер и полночь провела в ночном клубе с третьими. Это для того, чтобы не надоедать друг другу.

Теперь опять полдень, и она опять в постели. Хорошо-то как дома! Ариадна любила свою комнату, свой дом, свою полную удовольствий, беззаботную жизнь.