Цитаты из книги «Русские не сдаются. Жизнь за Россию»

Ваша задача, товарищ Чуйков, – продолжал Сталин, – не только помочь Чан Кайши и его генералам с умением воспользоваться оружием, которое мы им посылаем, но и внушить Чан Кайши уверенность в победе над японскими захватчиками. При уверенности в победе Чан Кайши не пойдет на соглашение с агрессором, ибо он боится потерять поддержку американцев и англичан и свои капиталы, вложенные в их банки… Ваша задача, товарищ Чуйков, задача всех наших людей в Китае – крепко связать руки

«Не надо думать, – говорил он, – что после поражения Франции западные соглашатели уйдут со сцены. И сейчас, даже в такой трудный момент для английского народа, между Берлином и Лондоном снуют умиротворители агрессора. Они каждую минуту готовы пойти на новые уступки, лишь бы агрессор повернул свое оружие против Советского Союза… Чан Кайши, как только почувствует опасность потерять власть или в случае отказа ему в нашей помощи и помощи западных держав, тут же найдет пути соглашения с японскими милитаристами по примеру Ван Цзинвэя. Тогда они общими усилиями обрушатся на китайских коммунистов, и китайская Красная армия будет поставлена в безвыходное положение…

Через пять лет после Крымской войны, 17 марта 1861 года, Королевство Италия было создано во главе с королем Виктором Эммануилом II. К слову, Рим вошел в состав Италии лишь через девять лет – в 1870 году.

На счету Алексея Алексеевича в Банк де Франс появилась огромная сумма, которая потом только росла за счет нахождения и реализации всех российских активов, где бы и в какой бы форме они ни находились. Есть груз, который был оплачен, но не отправлен? Продается во Франции – деньги на счет. В итоге сумма быстро выросла до 225 млн франков, по сегодняшним деньгам – примерно $7,5 млрд! Дальше, по мере того как в России разгоралась Гражданская война, к Алексею Алексеевичу Игнатьеву стали приходить «ходоки». От белых, потом от эмигрантов, от разных организаций монархического и иного толка, от жуликов. И все требовали, просили, настаивали, чтобы граф Игнатьев как настоящий патриот передал средства на «святое дело». При этом генерал-майор Игнатьев не тратил на себя ни копейки: для того, чтобы прожить, они с женой даже выращивали шампиньоны! И это длилось практически семь лет! Скандалы гремели периодически. Так, 25 марта 1921 года в Париже в одной из газет вышло интервью графа, в котором он настоятельно предлагал вместо пушек посылать в Россию тракторы! И тем самым прекратить Гражданскую войну, помочь русскому народу и помочь себе налаживать сотрудничество с нашей страной. Алексей Алексеевич все давно для себя решил: он отдаст эти деньги России. Той, что была не эмигрантской Россией, не Россией, которую потеряли, а той, которая есть. То есть новой власти, которая выиграла Гражданскую войну, действовала как власть и восстанавливала Россию. Но как выйти на связь? Как это сделать? И тут Алексей Алексеевич Игнатьев проводит многоходовую операцию. Сначала в 1923 году он посещает Международную ярмарку в Лионе, куда впервые приглашают делегацию Советской России. При этом дипломатических отношений между странами еще нет – лишь 30 октября 1924 года Франция признает СССР. Побеседовав с персоналом выставки и представившись им, граф Игнатьев встречается с некими «советскими гражданами», которые «по счастливой случайности» живут в том же отеле, что и он. Нет нужды пояснять, что военный агент России и разведчик, чей центр «исчез» в государственной катастрофе, встретился с теми, кто представлял новый «центр». Игнатьеву посоветовали съездить в Берлин, где уже есть посольство. Туда он и отправился. Встретился с ним не полпред (посол), «проявивший крайнюю осторожность». И было отчего ее проявить. Приезжает граф, военный атташе исчезнувшей империи, просит о паспорте Советской России, возвращении на Родину и вежливо настаивает, чтобы выяснить, «насколько интересует Советское правительство вопрос о сохраненных мною миллионах в Банк де Франс и связанном с ними моем финансовом плане»[67].

Соглашаясь на перевод всех средств, по сути, на частный счет Игнатьева, французы делали первый шаг к конфискации средств Российской империи. Никакую власть не признаем, а частные активы потом можно и конфисковать. Да и действия Запада всегда рассчитаны на человеческие слабости, что давало им даже не надежду, а уверенность, что потом за гражданство, за «коврижки», за часть суммы военный агент России передаст эти суммы французскому правительству. Они просчитались. Но надежда украсть русские активы была столь заманчива и сильна, что Игнатьеву удалось добиться согласия французских властей на такой специфический финансовый трюк.

Однако вся история хаоса и Гражданской войны в России выявила острое нежелание «союзников» признавать кого-либо законной властью. Ни Деникин, ни Колчак не были признаны, как не признавали западники и большевиков. Только Врангель добился признания, но случилось оно за неделю до эвакуации врангелевской армии из Крыма. Почему не признавали политики Запада никого в России? Ответ очевиден: нет власти, нет законного владельца. Все вокруг ничье! Вместо этого «союзники» быстро и охотно признавали любую часть Российской империи, которая вдруг понимала, что она отдельное государство[65].

Кто же виновен в таком избиении отборных частей? Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев – это говорят большинство исследователей. В феврале 1917 года именно он разошлет телеграмму командующим русской армией и скроет от царя ответы, где была готовность поддержать Николая II. Фактически именно он осуществил важнейшую часть заговора и убедил монарха в необходимости уйти в сторону ради спасения России. Будь под рукой царя верная и мощная гвардия, подобные действия были бы крайне затруднительны[62]. Весь этот экскурс в темные страницы 1917 года наглядно свидетельствуют нам, что отношение к произошедшей внезапной и резкой ликвидации монархии в России было столь неожиданной новостью для всех, кто тогда служил стране. Алексей Алексеевич Игнатьев встретил известие с волнением и даже радостью! «Обрадовались мы революции, но что она за собой принесет? Для меня, усталого не от работы, а от борьбы, жаждавшего коренных перемен в управлении России, революция в первую минуту казалась великим счастьем. Но как Россия сможет жить без царя? Что скажет наш многомиллионный народ? Как отнесется к революции наша великая армия?»[63] – эти вопросы граф задает в своей книге сам себе, а ведь в тот момент их задавал себе каждый из подданных Российской империи.

И, слушая в первые дни войны о разгроме в Восточной Пруссии армии Самсонова, брошенной в этом направлении тем же Жилинским, передо мной лишний раз вставал неразрешимый вопрос: где кончается недоразумение и где начинается предательство?»[59] Предательство! Вот какие мысли возникали у русских военных в то время! И во многом «желание» поменять царя вызывалось именно этим. Так было ли предательство? Полагаю, что было. Собственно говоря, тут и спорить не о чем, так как февраль 1917 года и есть предательство в чистом виде. Другое дело, что для формирования настроения недовольства и оправдания переворота необходимо было обеспечивать неудачный для России ход боевых действий. Гибель армии генерала Самсонова может оцениваться именно так, и военный атташе и будущий сталинский генерал граф Игнатьев именно так ее и расценивал!

На этот момент Мате Хари было 40 лет, и она была на 17 лет старше своего 23-летнего «возлюбленного». Типичная «медовая ловушка». В интернете вы легко найдете статьи об этом романе с заголовками «Человек, которого Мата Хари любила всю свою жизнь»[53]. Подобные материалы пишут авторы, которые просто не понимают, о чем пишут. Пишут о разведчице, которая добывает ценную информацию своей привлекательностью и обворожительностью, и тут же думают, что она может «искренне любить» вопреки своей шпионской деятельности. Стоит отметить, что Мата Хари имела связи со многими политиками и военными Франции, а завербовал ее и был ее любовником… Вильгельм Канарис. Да-да, тот самый, который в чине адмирала возглавит абвер – немецкую разведку времен Второй мировой. В Первую мировую Канарис был одним из активных немецких разведчиков и вербовщиков. Он-то и выдал свою любовницу и сотрудницу Мату Хари французам. Почему? Потому что уже был британским шпионом. В 1945 году адмирал Канарис был казнен в Третьем рейхе как иностранный шпион – это исторический факт. Собственно говоря, Вильгельм Канарис занял пост главы гитлеровской разведки именно потому, что был британским шпионом. Но это уже совсем другая история.

«Человек, которого Мата Хари любила всю свою жизнь»[53]. Подобные материалы пишут авторы, которые просто не понимают, о чем пишут. Пишут о разведчице, которая добывает ценную информацию своей привлекательностью и обворожительностью, и тут же думают, что она может «искренне любить» вопреки своей шпионской деятельности. Стоит отметить, что Мата Хари имела связи со многими политиками и военными Франции, а завербовал ее и был ее любовником… Вильгельм Канарис. Да-да, тот самый, который в чине адмирала возглавит абвер – немецкую разведку времен Второй мировой. В Первую мировую Канарис был одним из активных немецких разведчиков и вербовщиков. Он-то и выдал свою любовницу и сотрудницу Мату Хари французам. Почему? Потому что уже был британским шпионом. В 1945 году адмирал Канарис был казнен в Третьем рейхе как иностранный шпион – это исторический факт. Собственно говоря, Вильгельм Канарис занял пост главы гитлеровской разведки именно потому, что был британским шпионом. Но это уже совсем другая история. Граф Игнатьев навел справки, попросил командование разобраться и предупредить капитана Маслова. Но тут ситуация разрешилась сама: Мату Хари арестовала французская разведка, а вскоре суд приговорил ее к смертной казни за шпионаж. За десять дней до Октябрьской революции в России, 15 октября 1917 года, приговор был приведен в исполнение. Маргарет Гертруда Зелле, таково ее настоящее имя, вела себя на казни очень мужественно. Посмотрев на уже доставленный гроб, она потребовала провести на казни фотосъемку, ей ответили, что фотографы всех центральных газет уже прибыли. Расстрел происходил в Венсене (под Парижем) на военном полигоне. Как свидетельствуют очевидцы, Мата Хари спокойно подошла к столбу, повернулась к сопровождавшей монахине и обняла ее. Затем приговоренную привязали к столбу и стали надевать на глаза черную повязку. Но тут она громко потребовала, чтобы ее развязали и позволили встретить залп с открытыми глазами. Ей оставили свободными руки и не стали завязывать глаза. В качестве последнего желания она попросила бокал вина. Неторопливо выпив его, Мата Хари сказала: – Я готова, господа! Она смотрела прямо в глаза расстрельной команды. И даже сама скомандовала «огонь!». Одиннадцать человек выстрелили, двенадцатый солдат упал в обморок. Сержант подошел к безжизненной Мате Хари и сделал контрольный выстрел в затылок…[54]