© Николай Андреевич Боровой, 2019

ISBN 978-5-0050-7383-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЯЗЫКОМ ВРЕМЕНИ

Поэма

Посвящается А. П.

 
Как странен нам пафос минувших эпох…
Над ним потешаемся мы,
Скользя по просторам отменных дорог,
В коробках металла цветных.
 
 
Комфортен вещей повседневный уют,
И жизнь чудесно долга,
И новые смартфоны в «Эпл» дают,
Там функций сто тридцать одна,
 
 
И жизнь, и судьба – будто рынок труда,
Тут лузером важно не быть,
Тот беден, кто глуп, ну а мудрость проста —
Успешно и счастливо жить…
 
 
Прогресс налицо, нам привычно глядеть
Вокруг, видя чудо одно,
И кажется нам, будто жизнь – это смерть
В одном голливудском кино.
 
 
Бывает, случайно рассеется мреть,
И страшная правда видна,
И вдруг понимаем, что смерть – это смерть,
Всегда и во все времена.
 
 
Печальною мудростью бывших веков
Людские умы не томи,
В эпоху чувствительных к пальцам табло —
Чего могут стоить они?
 
 
Чему научить и о чем рассказать
Нам могут, глаголом трубя,
Пророки, которым не вышло держать
«Андроид» в неловких руках?
 
 
К чему нам Сенека, Монтень и Толстой?
Другие у нас мудрецы!
Незыблем души ожиревшей покой,
И учат нас жить подлецы,
 
 
И благостно тошные сны нам смотреть,
В забвении пьяном ума…
Но жизнь – это жизнь, а смерть – это смерть,
Всегда и во все времена.
 
 
Куда им до нас! Очевиден прогресс,
Наука все знает за нас!
Но жизнь – это жизнь, а смерть – это смерть,
Особенно – в нынешний час.
 
 
Уверенны в том, что несемся вперед,
Загадки у звезд отбирать,
Не ведаем даже, что очень давно,
Безудержно движемся вспять.
 
 
Мы вещи, комфорт научились ценить,
Без устали приумножать,
О том же, о чем свято помнить должны —
Приучены не вспоминать.
 
 
Мы глянцем сверкающим будней пустых
Весь смысл подменили давно,
И вещи ценя, обесценили жизнь,
Ее превратили в «ничто».
 
 
Судьба нам – арена, а жизнь – кино,
И вечно его нам смотреть…
И редко нам разум напомнит о том,
Что жизнь, увы – это смерть,
 
 
Не спорт, не кино, не крутой марафон,
Где лучше бы первым прийти,
Что будет конец, и к нему мы идем
По скользкому очень пути.
 
 
Мы знание взвесим мильонами тонн,
Но то умудрились забветь,
Что знали надежно и очень давно:
Что жизнь всегда – это смерть.
 
 
Мы сложные вещи научены знать,
Нам атомов тайна ясна,
При этом простое не можем понять —
Какая у жизни цена.
 
 
Среди небоскребов, рекламных щитов,
И праздника будней взахлеб,
Бесчисленных полок, что полны томов,
Шампунем отмытых дорог,
 
 
Прогресса и разных статистик о нем,
Падений и роста кривых,
Летящих быстрее стрелы поездов,
Бесплатного «ва́йфая» в них —
 
 
Вещей изначальных не можем понять,
Забыли простейшее мы,
И жизнью живем так, как будто она,
Последней лишилась цены.
 
 
Мы тратим на вещи минуты ее,
На «счастье», поездки и «кайф».
Нам смерть безразлична и жизнь – «ничто»,
В страстях протекающий «лайф».
 
 
Мы многое знаем, но разум – увы —
Нам чужд, ненавистен, ведь он
Покажет, что с жизнью сделали мы,
Осудит за то, как живем.
 
 
Мы смерти подвластны и попросту ждем
Слепого прихода ее,
Пока же «идем» – наслаждаясь живем,
Используя то, что дано.
 
 
Ведь бездна пока еще там, вдалеке,
И есть еще это «еще»,
Живи – не горюй о далекой судьбе,
Бери, то что жизнью дано.
 
 
Безумцы, над пропастью мы временим,
Как будто не видя ее.
«Ничто» впереди, и «ничто» позади,
Бесследно исчезнуть – и все.
 
 
Плевать нам на смерть, и на времени власть,
Плевать, что настанет тот час,
Когда нас не будет… айда пировать,
Живем-то мы «здесь» и «сейчас»!
 
 
Бездумность нам истиной стала, а сон —
Нам жизнь саму подменил,
Камнями ли, смехом – мы гоним все то,
Что может нас вдруг пробудить.
 
 
В проклятое время прожить нам дано,
Горька, современник, судьба —
Безумием сходу оно назовет
Остатки былого ума.
 
 
Трагический пафос – зачем он, о чем?
Где ж повод найти горевать?
Прекрасно живем – будто в новом кино
Нам выпало роль отыграть.
 
 
И в век виртуальных сетей и людей,
Смартфонов «Самсунг» и «Айпод»,
И купленных будто услуга детей,
И башен на метров пятьсот,
 
 
Нам кажется – не о чем больше скорбеть,
И счастья дорога светла…
Но жизнь – это жизнь, и смерть – это смерть…
В любые – увы – времена…
 
 
Когда же из дымки ушедших эпох
Вдруг что-то к нам речь обратит —
То нас не смутит, не застанет врасплох,
А пафос лишь смех породит…
 
 
И вот даже ты говоришь, старый друг,
Что чары у слова мертвы,
Что «экшн» – наш бог, ну, а Спилберг – гуру,
Кино развратило умы,
 
 
И не достучаться, и не пробудить,
И лгал обольститель-святой,
Когда златоустно он нам говорил,
Что слово – в начале всего,
 
 
Что словом господним был мир сотворен,
И им же творим навсегда,
И словом наш истинный путь озарен,
Как будто бы слово – звезда,
 
 
Что слово нам – кладезь премудрый навек,
В нем свет, и надежда, и меч,
И в слове обязан суметь человек
Расслышать господнюю речь…
 
 
Совсем не смущаясь, ты мне говоришь —
Да кто это будет читать!
Кому откровенья свои ты востришь?
Ведь всем и на все наплевать,
 
 
И дети забыли вес книги в руке,
И взрослые – дети порой,
Как сукины дети – живут налегке,
Свой скотский лелеют покой,
 
 
Табло – уж давно Евангелия текст,
Экранным умом мы умны,
И пафосный ямб, и души анапест,
Как прошлого тени – смешны.
 
 
Вопросы, задумия – в прошлом, увы,
И пафоса нам не понять,
Чем проще умом мы, тем проще нам жить,
И некогда нам «догонять»…
 
 
Чем проще язык наш – тем проще в уме,
Тем легче наш суетный ум,
Тем меньше в уме, как в пустой скорлупе,
Проносится горестных дум.
 
 
Пойми, мол – нам некогда думать, грустить,
Хоть выжить бы день ото дня.
Толстой смел вопросы свои городить —
На ум не давила сума,
 
 
И жизнь ценить было время ему,
И то, что живешь – понимать.
Про смерть озаренья потянут ко дну
Того, чей удел выживать.
 
 
А смей лишь вопросы задать, заострить —
Как низостной жизни ладью
Ты пустишь ко дну… Так зачем же топить
Напрасную жизнь свою?
 
 
Попробуй и только посмей осознать —
Как жизнь, что с трудом ты склепал,
Как камень Сизифов – попятится вспять,
Рассыпется в пепел и прах.
 
 
Поэтому просто – идти и влачить
Уж что там судьбою дано,
И думать поменьше, и что-то «ловить»,
И жизнь просмотреть, как кино.
 
 
И жить нас так учат, всегда объяснят —
От века и все так живут,
И те, кто сомнения сеют – зазря
С пути нас сбивают и лгут.
 
 
И жизнь для кайфа, успеха дана,
Для счастья, инстинктов, страстей.
И будто бы мыльная сага длинна,
А смерть… так не думай о ней…
 
 
И так мы живем – все ты мне говоришь,
И все лишь на этом стоит,
И не достучишься, и не раздробишь
Забвения крепкий гранит…
 
 
О нет, старый друг, ты не прав, ты не прав!
Я часто в глазах нахожу
Поверх наслаждений, безумных забав —
Тоски и отчаянья тьму,
 
 
И часто я вижу во взгляде слепых,
Что очень уж тонко бельмо.
И мысли ли, слова ли свет поверни —
И просто иссохнет оно.
 
 
И часто душою я тех узнаю,
Кто прячет вопросы в себе,
Готовы проснуться и попросту ждут,
Чтоб к ним обратились извне.
 
 
Увы, в нашем мире, прогнившем дотла,
Опоры вовне не найти,
И неразделенная, стонет душа,
И трусость сбивает с пути.
 
 
И тот, кто умом и судьбою лишь ждет
Будящий услышать призыв,
Не слышит, и тьмой поглощенный живет
В бетонных стенах немоты.
 
 
Так кто же тут трус? Кто боится сказать,
В трагичном признаться себе?
Кто слова не слышит, не смеет решать,
Порывы губя в немоте?
 
 
Быть может, что больший здесь грешник и трус,
Кто видя забвенья гранит,
Бессильным, напрасным речения труд
Считает, и просто молчит.
 
 
Крушенье, обломки… зачем, для чего?
Но бездну познав пустоты,
Мы вдруг открываем – творить нам дано,
Любовью воспрянуть из мглы.
 
 
Проснувшись однажды, осмелившись «знать»,
Мы ад пустоты познаем,
Привычную жизнь вдруг начнем отвергать,
Не можем уж жить, как живем,
 
 
И муторно станет нам вдруг от того,
Чем годы мы жили впотьмах,
И то, за чем гнались в забвенье своем
Предстанет как глупость и прах,
 
 
И вдруг тосковать начинает душа,
Отчаянно, будто на смерть,
И то отрицать, чем ты жил не спеша
Безумное множество лет.
 
 
Привычное станет как ад, а за ним —
Незнание, мрак, пустота.
Как жил – жить не можешь, но что изменить,
Чтоб жизнь была смыслом полна?
 
 
Путь разума горек, но только на нем
Как чудо дано нам открыть,
Пылая отчаянья адским огнем,
Способность любить и творить.
 
 
Проснувшись, познав пустоту и за край
У бездны вцепившись рукой —
О тайна, поди ты ее разгадай —
Тогда только станешь собой.
 
 
Как тайну вселенной познаешь себя,
Способность творить – как борьбу
За то, чтоб любовью живя и горя,
Суметь победить пустоту.
 
 
Поэтому знания горек урок.
Но только с печалью познав,
Пропитанный мудростью библейских строк —
Ты стал человеком, не ждав.
 
 
Какие бы вдруг не пришли времена,
Какой бы комфорт и уют
Нас не обволакивал кольцами сна,
От взора скрывая судьбу —
 
 
Но силою слова добраться суметь
До тех, в чьей душе пустота.
Ведь жизнь – это жизнь, и смерть – это смерть,
Всегда и во все времена.
 
 
Какою бы силой иллюзий наш мир
В забвеньи людей не топил,
Как властно б сверкающий, шумный кумир
Над ними – увы – не царил,
 
 
Как рабски бы ни были наши умы
Бездумны, счастливы, пусты,
Как к долу б не гнули покорные лбы,
Чтоб только не видеть судьбы —
 
 
Закончится сон и рассеется мреть,
Растает забвенья туман,
Ведь правда о том, что трагедия – смерть,
Подходит ко всем временам.
 
 
Чем раньше растает – тем лучше для нас,
Когда еще жизнь впереди —
Есть время, чтоб в смертный и гибельный час,
Навеки оставшись, войти.
 
 
Так вот, я скажу – наплевать на «прогресс»,
Он вовсе не так уж велик,
Поверх всех его тошнотворных чудес
Мерцает бессмыслицы лик.
 
 
«Прогресс налицо»! – прокричат из толпы,
Отвечу я – как посмотреть…
Господствуют над человеком, увы,
Забвение, время и смерть.
 
 
Давно превращен человек им в «ничто»,
А жизнь в нем – бессмыслицы смрад,
Веселье над бездной одно суждено…
Комфортный, сверкающий ад.
 
 
«Прогресс налицо»!! – кто-то мне возразит,
Неправда – решусь я сказать,
Приходим мы в мир, чтобы повременить,
Бесследно навек исчезать,
 
 
Как будто бы жизнь и судьба нам даны
Единожды и навсегда,
Чтоб миру вещей и комфорта служить,
Как будто бы смерть – не беда,
 
 
Как будто ни муки, ни ужаса в том,
Чтоб побыв – исчезнуть, не быть,
Покорно ее ожидая топор,
Бессмысленно жизнь влачить.
 
 
Прогресс – это мир, где среди колдовства
Комфорта, безликих вещей,
Над жизнью людскою царит пустота,
И смерть торжествует над ней.
 
 
Кино, Голливуд, дефиле без одежд,
Инстинкты, успех, кутерьма…
Но жизнь – это жизнь, и смерть – это смерть,
Всегда и во все времена…
 
 
Ты скажешь мне, друг – пробудись, оглянись:
Кому правда слова важна?
Но смерть – это смерть, а жизнь – это жизнь,
Для всех и во все времена.
 
 
И вечно нас слово способно задеть,
И значит – надежда жива…
И все потому лишь, что жизнь – это смерть.
Всегда. И во все времена.
 

10 мая 2016 года