Труд и бремя брака и семьи противны его эстетике; романтик восстаёт в нём против всякой прозы и обыденности. Позже, когда романтизм в нём ослабел и победил монашеский аскетизм, он писал: «Романтический и моральный идеализм и христианский спиритуализм – большая разница. Брак есть духовное таинство, а не достижение сердечного идеала. Последний может легко обмануть, а таинство для верующего человека – всё будет таинством. Верующий человек и в несчастливом браке о святыне этого таинства не забудет».