он кидался на двери и стены с кулаками, крича и завывая. «В определенном смысле, когда рассказываешь такие вещи – переживаешь их заново, – сказал мне Джеймс при первом нашем разговоре, когда он оправлялся после обострения. – С некоторыми вещами, которые я творил в тяжелые моменты, я пытаюсь примириться до сих пор».