Мрачные морщины на лбу Ланселота медленно разглаживались, пока я откровенно плакалась ему в жилетку. Мой голос дрожал, я даже слезу умудрилась выдавить.
– …Некуда мне отсюда идти, – ныла я. – А подданные мои… так не своей волей они таковыми стали, да и вообще они милые ребята…
– Милые? – поднял бровь Ланселот.
– Ну посуди сам, – горячо ответила я. – Им ведь второй шанс на жизнь дали! Знаешь, как они благодарны? Зачем им еще проблемы? Живут себе на собственной, заметь, территории, за пределы которой выйти не могут. А тут лезут всякие, умертвить норовят по второму разу. А за что? За что, я спрашиваю? За то, что просто не похожи на остальных? Так если мыслить таким образом, надо и единорогов всех перебить! А то ишь ты, развелось тут лошадей с рогами. Фей цветочных