Глава 1

Ночью я проснулась от жуткого голода. Ненакормленный желудок громко взывал к моей совести и требовал пищи. Увы, не духовной. Оно и понятно, согласно правилам новой диеты, легкий ужин из овощного постного салатика был в 17:30, а теперь – глубоко за полночь. Голодный живот ходил ходуном. Спать хотелось неимоверно, однако я прекрасно понимала – в любом случае не засну, лучше поскорее что-нибудь сжевать, чем до утра маяться.

Не разлепляя глаз, привычным маршрутом босиком пошлепала на кухню. Даже в кромешной темноте заблудиться в крошечной однокомнатной квартирке, доставшейся мне в наследство от двоюродной бабки, просто невозможно. Два шага от кровати – и вот я в тесном коридоре, поворот налево – здравствуй, лучший друг мой древний холодильник времен СССР. Это чудо техники мне также перепало от бабы Мани, которая за неимением других родственников вспомнила перед смертью о существовании «бедной сироты» и забрала от тетки, где я жила с тех пор, как погибли в автокатастрофе родители. Бабка вскоре умерла, а я так и не смогла купить замену этому рыдвану. В отличие от бабы Мани меня терзала не ностальгия, а острая нехватка финансов. Несмотря на то, что я окончила кулинарный техникум на одни пятерки, брать меня на работу без связей и опыта даже самым младшим поваренком никто не желал. Впрочем, с моей внешностью в официантки тоже не принимали (им, видите ли, требовались юркие стройные девочки). А на зарплату посудомойки и уборщицы, увы, много не приобретёшь.

Потянув за ручку, раскрыла отчаянно сопротивляющуюся дверку. Старенький «Мир» недовольно хлюпнул, но позволил проникнуть в свое тёмное нутро. Лампочка внутри давно не работала, потому ничто не потревожило мою дремоту сквозь смеженные веки. Бездумно засунула руку и стала шлепать по пустым полкам в поиске яблока или моркови. Обычно они лежали у меня мытыми и готовенькими как раз на такой случай. Мечтала я, правда, в этот момент совсем о другом. Мне грезился толстый ломоть белого хлеба, свежего, пористого, с хрустящей корочкой. Умеренный слой сливочного масла, слатимого, мягкого, м-м-м. Щедрый кус вареной колбаски, нереально нежной, ароматной, с жирком. И, как последняя нота, без которой теряется вся прелесть кулинарной композиции, прозрачный ломтик желтого сыра, с дырками и тонким запахом молока. Словно наяву увидев столь вожделенный бутерброд, я потянулась дальше, и…

Нет, мое лицо не встретилось с железными полками холодильника, как справедливо было бы ожидать. Я просто провалилась… вот даже не знаю куда. Приоткрыв на миг глаза и ослепнув от чрезмерно яркого, неестественного света, тут же сильно зажмурилась. Потоком шквального ветра меня несло в неизвестную даль, воздушные завихрения с легкостью кружили мою тяжеловесную тушку. Счет времени я потеряла. А придя в себя, оказалась лежащей на достаточно твердой поверхности.

Слегка приподняв одно веко, сквозь ресницы убедилась, что свет больше не слепит и не режет глаза, после чего позволила себе нормально осмотреться.

Я лежала в густой и высокой траве придорожной поляны. Запах сочной зелени был по-летнему насыщенным, с примесью пыли и навоза. И никакого амбре бензина. Что-то подсказывало мне – дорога используется по назначению, причем преимущественно животным транспортом. Чуть приподнявшись на локтях, немного дальше обнаружила густой лиственный лес, а на достаточно большом расстоянии, у самой линии горизонта возвышалась каменная стена с башенками, как на старинных картинах. Пение птиц и стрекот кузнечиков дополняли идеалистический пейзаж, делая более объемным и реальным.

О, да! Боженька, ты меня услышал! Спасибо тебе огромное! Я – попаданка в иной мир!

В отличие от глупых девиц из любимых фэнтезийных романов не верить очевидным вещам я не собиралась, как и сомневаться в собственной адекватности. Да! Да! Да! Со мной произошло то, о чем я столько лет мечтала. Я снова упала на спину, раскинув в траве ноги и руки в разные стороны, наслаждаясь происходящим каждой клеточкой своего тела.

В прежнем унылом мире меня ничто не держало, ни ненавистная работа посудомойки & уборщицы в местной забегаловке, ни старенькая квартирка в бандитском районе на окраине города, ни тетка, которая хоть и приютила меня сиротинушку на 4 года, держала в черном теле хуже Золушки. Единственной отдушиной были книги. Самые разные, но большей частью любовные романы и фэнтези. Но что за беда, если, лишившись дорогих сердцу книг, я стану героиней одной из них.

Это, наконец, случилось! Я в ином мире. Вдохнула полной грудью незагазованный цивилизацией воздух. Согласно всем известным законам жанра при переходе я непременно была наделена какими-нибудь сверхспособностями. Интересно, что я теперь умею? Обращать одним взглядом врага в золотой слиток? Или, возможно, прикосновением лечить страждущих? Хотя какая разница, потом разберемся. Главное сейчас дождаться своего принца, или князя, а может самого властелина этого мира. Знаю, попаданкам иначе не положено. Только лучшее из лучшего. Толпы красавцев в поклонниках и один-единственный-неповторимый в роли суженого. А еще всевозможные блага: наряды, замки, кареты. И все это на блюдечке с голубой каемочкой. Что ж, полежим, подождем. Мне не к спеху. Скоро моя половинка проедет по дороге, увидит бедную девушку, попавшую в беду, подойдет. А как разглядит ждущую его красу неземную… Да, в своем мире я – пышка, которая толстеет только от одного запаха еды и вечно сидит на диетах, при этом мужские взгляды проходят либо мимо меня, либо насквозь. Здесь же все иначе, здесь подобные пышные формы, уверена, ценят. И на меня местным мужичкам смотреть одно удовольствие. Ведь это мой фэнтезийный мир, где я – лучшее, что у них могло появиться в жизни!

Вот так широко улыбаясь и мечтая, я задремала. А вернул меня с облаков на бренную землю поток ледяной воды, коварно обрушившийся откуда-то сверху.

– Тону! – заголосила я во все горло, вскочив на ноги, и обнаружила подле себя напуганного старичка. Низенького роста, сухонький такой, он стоял, широко расставив кривые ноги и вцепившись узловатыми пальцами в деревянное ведро. Так вот откуда вода!

– Это… вы зачем меня так-то? – нашлась, наконец, я, отбивая зубами дробь под палящим солнцем и отряхиваясь.

– Так я это…, – в тон мне ответил мужичок, – мимо проезжал. Гляжу – девица без чувств валяется. Знамо дело – беда приключилась. Помочь, думаю, надо. В чувства, так сказать, привесть. Да ты не благодари, уважаемая, вода туточки рядом оказалась, по ту сторону от дороги колодец.

– Ну, да. Спасибо. – Вот мли-ин, и как я в таком виде теперь жениху-то своему покажусь? Словно мокрая дворовая кошка выгляжу, не лучше.

– А что произошло-то? Напал на тебя кто? Или голову припекло, и в обморок свалилась?

– Да не. Это я устала, прилегла, и заснула.

– А-а. Ну, тогда извиняй, уважаемая, оплошал.

– Бывает.

– Ты вообще куда шла-то? В город? Он скоро закрывается на ночь. А то может, садись со мной на телегу, подвезу, пока ворота открыты.

Я в удивлении оглянулась, и поняла, что действительно, солнце до того бывшее в зените, теперь прячется за лесом. М-да, запаздывает мой суженый. Придется самостоятельно устраиваться, а то ночевать без крыши над головой не особо хочется.

– Было бы здорово!

– Чёй говоришь-то?

– Спасибо, говорю. Выручите очень, – а потом, немного подумав, добавила, – уважаемый.

Сверкая на солнце лысой головой, старичок шустро поковылял к дороге. Там и стоял его транспорт вместе с клячей, повидавшей нелегкую, видать, жизнь. Повесив на крючок телеги пустое ведро, старичок уселся сам и махнул рукой мне, приглашая устраиваться удобнее на соломенной подстилке. Вот так вот, ждала принца на белом коне, а приехал старик на дряхлой лошаденке. Ладно, мы не гордые, пока и этому буду рада.

– Давай знакомиться, уважаемая. Я дед Матвей. А тебя как величать?

Как-то уж больно официально. Хотелось в ответ назваться каким-нибудь пафосным и красивым именем, но все что-то в голову приходило не то. Пришлось сказать родное имечко.

– Аня я.

– И то хорошо. А чего в городе забыла Аня? – поинтересовался любопытный человек.

– Работу ищу, дедусь.

– От горемычная, – вздохнул старичок. Вот тут я с ним совершенно согласна, это лошади рождены для работы, а девушки – чтобы украшать жизнь достойных мужчин. Ну, ничего не поделаешь, раз пока такой мне не встретился. Но у меня все еще впереди. А сейчас нужно же на что-то жить, питаться.

– Ага, – поддержала разговор я, – поварихой хочу устроиться. Я знаете, как вкусно готовлю! Пальчики оближете! Не слышали, есть ли в городе какой приличный ресторан, где требовался бы профессиональный кулинар?

– Так ты что же – стряпуха, значить? – Удивленно воззрился на меня дед Матвей.

– Ну, можно сказать и так. Но готовлю не просто, а на высшем профессиональном уровне! – Я представила, как сейчас выяснится, что лучшему ресторану города требуется шеф-повар, и до чего обрадуется хозяин заведения, стоит только появиться мне собственной персоной. В фантазии пролетали рецепты сложных изысканных блюд и образ меня, колдующей над ними, когда старческий голос вторгся и развеял пряные мечты:

– Во дела… А я уж грешным делом подумал… Что ж ты, девка, разоделась так непотребно, раз в стряпухи-то подалась? Чать не телеса свои продавать собралась, а умение кашеварить.

– Непотребно? – Я только сейчас обратила внимание на то, во что была одета.

Старенький летний сарафан яркой расцветки с глубоким декольте, в котором, как на витрине, красовалось все, чем так щедро меня одарила мать-природа. Подол чуть ниже колена и слегка протертые бока. Именно из-за явно намечающихся дыр и пришлось потратиться и купить новую вещь на лето. А сарафанчик собиралась выбросить, но все не поднималась рука, потому решила носить вместо ночной сорочки. Но, похоже, в подобном здесь не принято ходить.

– Так с мачехой живу, – взялась я самозабвенно врать, – в чем выпроводила, в том и пошла. Родителей у меня давно нет, наряжать некому. Хорошо хоть не голышом, и на том спасибо.

– Верно, верно. – Закивал старичок. – Я и смотрю, ни одежи, ни узелка с собой. Ох, горемычная.

– Ну, так что, дедусь, на счет ресторана?

– Нетусь в городе у нас никаких рестораций.

– Это как так – нет. А куда же тогда приличные люди обедать ходят? – поразилась я новости, спускающей меня на бренную землю с кулинарных облаков.

– А вот так. Чать не столица. Приличные люди дома обедают. Жены им готовят или стряпухи. И еще есть единственная на весь город таверня. Хозяйка там готовит вкусно, и берет, конечно, дорого. Но ей помощники не надобны. У нее пять дочек на подхвате.

От услышанного я и вовсе скисла. В животе громко заурчало.

– От голода, – как бы извиняясь, пояснила я, – со вчерашнего вечера не ела.

– Ну, в этой беде я тебе легко помогу, – обрадовался дедок и откуда-то из глубин телеги выудил большой полотняной узел, который словно фокусник с особым пиететом раскрыл передо мной. Я чуть собственной слюной не захлебнулась: румяные пирожки, ломти домашнего ржаного хлеба с салом, головки белого лука. Съесть захотелось все и сразу.

– Угощайся красавица, – подбодрил меня дед Матвей, отправляя пирожок в рот прямо целиком.

Даром, что старичок мелкий, а еду принялся заглатывать, будто всю жизнь этому специально обучался. А я чего теряюсь? Так ведь мне ничего и не останется! Схватила и с жадностью вцепилась зубами в кусок хлеба с салом. М-м-м. Душистое, пряное, нашпигованное чесночком. Вкуснотища!

– Шпашибо, – пробормотала я с набитым ртом.

– Ешь-ешь, – усмехнулся дедок в жидкую бороденку, – красоту такую поддерживать нужно.