Стихотворения 2002

***

В камине замка – хрустит огонь.

Подходит к замку спокойный конь.

Летит внезапно паж из окна.

Прыжок в падение. Катрин одна.

Летят над степью конь и седок,

Копыта быстро скок еще скок.

Немного снежных дорог в мороз,

А синий иней в усах пророс.

Кто паж? Откуда? Зачем? Куда?

Что там случилось? Так ерунда.

Но в зимний холод открыть окно?

Любовь откроет. Ей все дано.

Всегда бывает Катрин и паж,

А кто-то третий не входит в раж.

Тогда зимою и мчится конь.

В камине гаснет любви огонь.

Паж был веселым, привез конфет,

Стихи читал ей – упрямый Фет.

Катрин скучала, огромный дом

Зимой холодный, да ветра стон.

А кто был третий? Совсем никто,

Не паж, а сторож бил в домино.

Кого боялся прыгучий паж?

Спустится мог бы он на этаж.

Но сторож строгий мог не пустить,

Хозяин важный мог не простить.

И фантик лихо летел в огонь,

Катрин спасала пажа и трон.

2002

След памяти

На пальмах снег в блестящем Сочи.

Тебя не встречу никогда,

Ты другом был мне, между прочим,

Ты память юности всегда.

Наш первый бал. Ты – "Пьер Безухов"

И теплый город солнца – дар.

Я в белом платье. Ты без звука

Со мною рядом. Кто был стар?

Нам по семнадцать. Ночь и город.

Два класса движутся к реке.

Плыл теплоход весь белый, гордый.

С тобою шла я налегке.

Все одобряли нашу пару,

Готов жениться ты на мне,

Но не хватило чувствам пару.

И вот на пальмах в Сочи снег.

А я? Я там, где холод лютый.

Тебя я помню много лет.

Последний взгляд. Автобус. Люди.

Остался в памяти лишь след.

От школьной дружбы след остался,

В душе навеки, навсегда.

Ты медик – медику достался.

Твой город Сочи – иногда.

3 января 2002

***

Стена фристайла явно не для нас,

А мы с тобой слегка в нее воткнулись,

И вместо вида славных облаков,

Судьба в любви нам снова ставит нулик.

Опять затих? Боишься синяков?

Не упадешь, лежи в своих подушках.

Года идут, а ты всегда таков:

Для вида заблудился ты в подружках.

Ты горных лыж не видел никогда,

И знаешь о фристайле очень мало,

Впадаешь в одинокие года,

И в ванне у тебя лишь только тало.

Вот там фристайл, вот там твоя стена,

А в ванне полотенце есть и мыло,

Там сущность человека не видна,

А радость на двоих с водой уплыла.

Ты выходи из ванны иногда,

Меня ты на пути своем не встретишь.

Стеной фристайла стали на века

Остатки той любви, которой бредишь.

2002

***

Поросята, страшные страшилки,

Копят для детей одни мечты,

И детишки напрягают жилки:

Положи хотя бы рублик ты.

Радость детям – детские копилки:

из фарфора – девочка с косой,

В нее бросят доллара опилки,

И ребенок станет вдруг лисой.

Ему надо, чтобы в ней – гремело,

Ему нужен – свой велосипед.

Он в глаза посмотрит маме смело.

Свои деньги – берегут от бед.

2002

***

Нарастают страсти на закате,

На рассвете ветер и мороз.

От лопаты, снег скребут, раскаты.

Подоконник снегом весь зарос.

А вчера – провал в температуре

Не было мороза и ветров.

И девчонки подняли вдруг бурю,

Доставая лыжи. Свитеров…

Он один под курткой. Лыжи в руки.

Теплый день, снег-иней на ветвях,

Как рукой прогнали с сердца скуку,

Шапочки девчонок на бровях.

Бег на лыжах по лесным угодьям,

Где давно проторена лыжня.

Лес чудесный, снежная погода,

Две девчонки около меня.

Да, на лыжах семьи и подружки.

Розовое утро и закат.

На лыжне и дети, и старушки,

Парни и мужчины, стар и млад.

2002

***

Эстафеты происходят часто:

В биатлоне, лыжах и судьбе.

Можно передать свой финиш классно,

Можно не бежать, сиди себе.

Эстафета – словно жизнь земная,

Жизнь друг другу все передают,

И в науке ум – умы сменяет,

И в быту, и весь его уют.

Подойдет ведь все для эстафеты:

Урожай сменяет урожай.

Посмотрите: разные конфеты,

А какой сейчас в продаже чай!

Звезды только светят в отдаление,

Знания лишь о них передают.

Корабли плывут, морей явленье,

И на них есть смена из кают.

Все идет, меняется в движенье:

И стихи, и музыка, и клип;

Транспорта любое продвижение;

И деревья, и цветение лип.

Даже муж ушел по эстафете,

И мой друг нашел друзей других.

Снова песни новые в кассете,

А удар судьбы как львиный рык.

2002

***

Легкая морозная прохлада

Стелется строптивым ветерком,

Все в природе солнечно и складно:

Сердце, боли, ночь и в горле ком.

Сколько одиночек в ночь печальных

Бродят, ходят, ездят по стране?

Сердце лишь их к счастью не причалит,

У свободы совесть в стороне.

Потеряли, снова потеряли,

Что-то неприметное в душе.

Вновь исчезли друга-мужа пряди,

И глотали ночку всю драже?

Хорошо, лекарств – для сердца много,

На потерю – несколько лекарств,

Для леченья внутреннего смога,

Чтоб не слышать, как ворона: «Кар».

Не сказав, ни с кем не перемолвись,

Все внутри себя, похоронив,

Пережили все печали, молча,

А теперь – прогулка мимо ив.

2002

***

Остановилось чувство бытия,

Закончились сердечные этапы,

И скучное мне стало: Ты и Я.

Завершено. Зачем? Затем, чтоб дабы

Нам избежать совместного питья.

У неба свой белесый, хладный свет.

Часы бегут. Остановилось чувство.

Я не хочу ни праздника, ни бед,

И не влечет победное искусство.

Мне безразличен возраст, давность лет.

Глаза летят в иные города,

Они следят за темой на экране.

В тех городах событий борода,

Там пьют, жуют и действуют без брани,

Там нация спокойна и горда.

Они хранят дома и старый быт,

Столетия пролетают незаметно.

А я опять: "Мне быть или не быть?

И как мне всю энергию замедлить?

И как мне укрощать свою же прыть?"

И укротила, но исчез весь пыл.

Поникли лампы. Сумрачно и тихо.

Ты где-то рядом. Был или не был?

Мне и самой все в мире стало дико.

Лишь свет экрана яркостью слепил.

29 января 2002

***

Муассанит стал бриллиантом.

Скорее нет, ни тот размах.

Не скажешь ведь пельмени – манты,

Хотя похожий в чем-то смак.

Быть незаметным дипломатом?

Наверно, кто-то больший маг.

Когда живешь в далеком граде,

Не зная стольной суеты,

Для счастья нет в душе преграды.

Везде похожие цветы,

Везде тебе немного рады,

Везде немного нужен ты.

Но, окунувшись в атмосферу

Цивилизации иной,

Невольно сравниваешь веру,

Невольно встанешь за спиной

Того, кто даст сегодня фору,

Но обойдет всех стороной.

И вскоре Моцарт и Сальери

Возникнут в образе любом,

Пусть то не в музыке, так в лире,

В стихах, записанных в альбом.

Есть бриллиант в подлунном мире.

А фианит? Всегда потом.

2002

***

Подземные дороги тайных чувств,

Найдете вы в нехоженых глубинах,

И в них прогон просторный тих и пуст,

И весь заполнен, если вы любимы.

Наземная дорога как печаль,

Уводит вас по грусти как по рельсам,

Где будет остановка, там причал.

Зачем грустить? В слезах дождливых ели.

Морские волны укачают вас,

И ветер освежит воспоминания,

В бассейне вы проверите свой брасс.

Мечты, мечты о чуде заклинания.

И взлет мечты не избежать вовек,

Она бежит, бежит и поднимаясь,

Взлетает и качается у век,

Идет сквозь мысли, нежно приземляясь.

2002

Обская губа

Он – сын полковника с Урала,

Красивый парень был высок.

Считала я его за брата,

Мы пили с ним березы сок.

Она – все корни гор Алтайских,

Миндалевидные глаза,

Учебы путь прошла недальний,

Там, где из башенок леса.

Конечно, горы Воробьевы

Их повенчали в добрый час.

Он был Адам, она лишь Ева,

А где же яблоко? Сейчас.

Когда учеба завершилась

Их было трое. И так что?

Их ждали умные вершины.

Надолго нет? Их путь хорош.

И вот однажды он заметил,

Соседи были с ними мы,

С Урала – Я, а эту мету

С души и облика не смыть.

И Он вскипел, как будто гейзер,

И, прокусил мою губу.

Уехал в Штаты, знания, кейсы,

Но через Обскую губу.

4 февраля 2002

***

Привет, родной! Я вновь с тобою,

Твой голос слышу, радость в нем.

Ты уезжаешь? Жаль, что боле

Не загорят глаза огнем.

Так я ошиблась? Завтра дома?

Вот это да! Нет в горле кома!

Надежда светится от счастья,

Я веру в сердце обрела.

Любовь нас ждет не очень часто,

Нас ждет суббота, не среда.

Прекрасный день: февраль, день снежный.

О, милый мой, с кем нынче, нежный?

«Оленем» прозван был ты другом,

Ведь от супруги ты ушел.

А с другом ты ходил по кругу,

И пил свой яблочный крюшон.

Привет, родной! Ты мне не нужен.

Понятно мне, что все прошло,

Ты был моим пассивным мужем.

Тебя забыла, есть за что.

Однако, помню – был медведем,

Пыхтел, ревел, умел любить.

Но все ушло с осеннем светом,

Тебе осталось водку пить.

22 февраля 2002

Соломенное солнце

Соломенное солнце лежало на столе,

Соломенное сердце спокойно в феврале.

Соломенные мысли нашли в душе уют,

Соломенная дама мужчине не приют.

Она весьма капризна в течение жизни, дня,

Прокручивает годы. Судьба не для меня.

Мой разговор с мужчиной и краток, и жесток,

А два, четыре слова прервали слов поток.

Рычаг попал под палец и прерван разговор.

Спокойствие, печали всегда до неких пор.

Задвинута меж нами соломенная дверь.

Соломенная крыша не едет к нам теперь.

Соломы стог когда-то был первым страшным сном:

Набросился мужчина, но я была не гном.

Дрались мы жестко, классно, итогом был синяк,

Синяк ему под глазом – защита от атак.

Однажды, как-то с группой мы забрались в стога,

В соломе не торчали ни руки, ни нога.

Под утро все проснулись: смотрели кто и где?

Солома разбежалась, колола всех везде.

Теперь летит спокойно соломенная жизнь,

От шалости и горя мне шепчет: «Воздержись».

Белеет на природе прохладный солнца луч,

Чем дальше от восхода, тем больше жизни круч.

2002

***

Птицы поют над окном свои песни.

Солнце сияет над лесом с утра.

День пробуждения свободный и бесы

С ним не проснулись. Спокойно. Ура!

Ты остаешься вчерашним и черствым,

Ты остаешься всегда за бортом.

Я забываю, что было днем черным,

Я забываю тебя и твой дом.

Словно отпели мы песни из сердца,

Мы распрощались спокойно, без слез.

Бай, бай один, одинокий и серый,

Я покидаю все таинство грез.

Я просыпаюсь одна в своем доме,

Мне так спокойно, что ты далеко.

Нерв исчезает с тобою фантомом,

Мне хорошо, мне так знаешь, легко.

Бай, бай один, хоть кури, хоть шатайся,

Время тяни, из резины оно.

С лучшим шофером и другом братайся.

Небо уже голубеет давно.

Это же чудо, заветное чудо,

Душу свою оторвать от тебя.

Кушай, готовь сам себе свое блюдо.

Птицы, я с вами! – кричу им любя.

2002

***

Чудо-женщина прошлого века

В этот солнечный, ветреный день,

Где она? Где ей светить вновь Вега?

Где находит она свою тень?

С увлеченьем поет чудо-песни,

Гривой дикой пленяя людей,

Рассыпаются розы из лести,

От улыбок, приветов, вестей.

Просто чудо, экранная дива,

Я не знаю ее наяву.

Кто-то видел ее, ее деву.

Я не зритель из зала. Зову

Ее образ всегда на экране,

Перебрав все каналы программ,

С ней любовь моя связана, раны,

Увлеченья. О, жизнь, ты – экран!

Чудо-женщина вышла за принца,

Он ей замок построил, забор.

Она в замке закрытом томится,

Только видит забор или бор.

Больше я на экране не вижу

Чудо-женщины, песен ее,

Не увижу уже, не услышу,

На экранах лишь принц, он ее.

2002

***

Когда душа витает на свободе

Среди программ, дискеток и кассет,

Когда она запрятана в кроссворды,

Тогда певцы, актеры икс и зет.

И вдруг удар, удача, остановка.

Среди других есть явный рекордсмен!

Певец красивый – сердцу установка,

Он очень модный, очень, тем и смел.

Смотрю других, красы не замечая,

Певца же волос, будто бы в руке.

Я знаю о нем мало и не чаю,

Увидеть его снова налегке:

Волнующим, пленительным, поющим,

И новых песен слышать нежный тон.

Аристократ изнеженный и южный,

А из души мерцает милый стон.

Но он исчез, исчез и он с экрана,

Другие есть, а этот никогда…

И нет любви и нет его дурмана.

Эй, появись, дай счастья иногда.

2002

Он не спешит

Снега сошли, остался иней

И ветер дует суховей,

И чистота прозрачных линий,

Как бы черты изящных фей.

Такое утро меркантильно,

И чистота на всех буграх,

И небеса почти стерильны,

И каждый солнцу утром рад.

И чистота в моем сердечке,

Гуляет ветер в пустоте.

Я словно дикая овечка

Мужчин забыла. Что же те?

Они исчезли за долами,

Они ушли, и кто куда.

Я не окликну их словами,

Для всех останусь: просто, та.

В такое утро запоздало

Пишу я строчку за строкой,

Стою у двери я устало.

Несутся буковки рекой.

Он не спешит. И дверь закрыта.

Премудрый ключ и мудрый код.

Опять у старого корыта

Чужой забытый бродит кот.

29 марта 2002

Снежный саквояж

Апрельский снег застыл искристо

И равномерной пеленой

Покрыл природу, стало чисто.

А холод утром, словно зной.

И щеки вновь алеют шало,

Ведь ветер острый как массаж.

Нам от вселенной перепало,

Нам снежный выслан саквояж.

Привет и ты! Ты на машине?

А я быстрей тебя пришла,

Я шла по снегу, по вершине

Земного шара. Нет числа

В красотах снежного обмана,

Что так таят твои глаза.

Опять с тобою мы в дурмане

Снегов и холода. Леса -

Они белеют хладнокровно,

И ты холодный как они.

Ты очень снежный, дышишь ровно.

Глаза смеются. Снег. Огни.

2 апреля 2002

***

Весна. Сошли уже снега

И небеса безбрежны,

И жизнь приподнято-легка,

А где-то есть мой нежный.

И в этот ранний, теплый день

В душе возникла мыслей тень.

Опять мой милый в голове

Возник весьма небрежно,

Еще он дремлет на софе,

А я пишу прилежно.

Ему я посвятила день,

Его в душе сегодня тень.

2002

***

Очень ярко и тепло солнце засветило,

И деревья расцвели под таким светилом.

Так тепло, хоть загорай. Солнышко на пасху.

По яичкам разбрелись лучики как пальцы.

Диво дивное пришло, Землю воскресило.

В солнце нашем как-никак неземная сила.

2002

***

Блаженство первых теплых дней,

Блаженство женщины в движенье.

Сквозь лес безлиственный видней,

Одежда чувствует скольжение.

Тепло и свет, и небосклон,

И блузка мило – нараспашку.

От ветра ветви шлют поклон,

И гладят волосы, рубашку.

И мир открыт, и ослеплен

Своим теплом благополучным.

Седой, могучий, старый клен

Еще чуть-чуть и станет лучшим.

А вот пока простор и все,

На парне – светло-голубое.

Король, валет и с дамой – сет.

Как глубоко вздыхает поле.

Тепло их душ, тепло лучей

На перекрестке сожаления.

Как вздох пропущенных мячей,

И без надежды обольщения.

12 апреля 2002

***

Просторы неба и вербы пух.

Стоят могилки, а был там луг.

Эх, мама, мама вся жизнь в труде.

Всю жизнь трудилась, всегда, везде.

Всех схоронила, ушла сама.

Сквозь боль и муки… Где те дома?

Что так спасали ее семью?

Где рестораны? Ее меню?

Была шеф-повар и много лет.

Давно заброшен там мамин след.

Вздохну всей грудью. Пройду пешком.

Ведь только утром дышать легко.

Вчера оградка и мамин сон.

Железный крестик, дух невесом.

20 апреля 2002

***

Открыты окна. Стучат колеса.

И в сером небе белеет путь,

Меняю что-то в душе и сердце,

В нем очень больно, почти чуть-чуть.

Опять итоги, опять заботы,

Опять скандалы, опять мираж.

И я устала творить законы,

Меняю имя, меняю стаж.

И прячу снова путь изобилия,

Опять ни с чем я, и все с нуля.

Но посмотрела и оглянулась,

Нулей и нет ведь, вот в чем дела.

27 апреля 2002

Ось сна

Ось земли и ось сна,

Ось столетий с годами из предков,

В данный миг я одна,

Но такое случается редко.

Я цепляюсь за жизнь,

А она от меня убегает,

Мне так хочется жить,

Но в сосудах от бед много гари.

Догоняют года,

Пролетают со скоростью лета,

Каждый день – божий дар,

Вдохновение от горестей лечит.

Я верчусь и кручусь,

Моя ось отдыхает, не спится.

Мне заснуть хоть чуть-чуть,

Но все мысли не вяжутся спицей.

Я встаю и пишу, сразу сон

Долгожданный проходит.

Вот какой сон мой шут,

Сон-стихи, уходящие в годы.

2002

Аквариум

Журчит вода. Аквариум мерцает.

В нем черепашки. Замок. Камни. Блеск.

Растения изображают цаплю,

И постоянно водный слышен всплеск.

Блестит красиво, солнечно под лампой,

Там пузырьки жемчужные бегут,

Качаются листочки нежно, плавно,

А камушки цветные – водный пруд.

Вот черепашки как домохозяйки,

Их замок словно древний бастион.

Две черепашки, в драках забияки,

Однако это пара. Шустрый – он.

Берут свой корм лишь лапками, кусают.

Потом плывут спокойно налегке.

Их панцирь словный дом, а может сани,

Простор, конечно, меньше, чем в реке.

Аквариум. Все в нем предельно просто.

Стекло, вода, растения, насос,

И галька там лежит, и камни с просо.

И только лишь насос воркует: "SOS!"

2002

Белый клен

Лето входило в права над остывшей землей.

Падали снежные хлопья отчаянно рядом

Просто на листья. И ветви крутились змеей,

Снег не ловили, и с листьев катился снег градом.

Листья сирени и гроздья замерзших цветов

Вдруг оказались под снежным холодным приветом.

В белых соцветьях рябины, потухших костров,

Снег не заметен, и спит под мерцающим светом.

Мокрые хлопья отвесно и грозно скользят

Вниз по листве клена странной холодной грядою.

Листья тонки и поэтому просто висят.

Снега все больше, искрится на листьях слюдою.

Словно весь клен стал рябиной в белейших цветах,

В сочных соцветьях замершего раннего лета.

Клен притаился. Клен скован, как прожитый страх.

Снег все идет, укрывая, скрывая все это.

Бело-зеленые волны могучих лесов

Вновь принимают холодные снежные стаи.

Лето без шуток. И холод почти невесом.

Снег прибывает. Цветенье под снегом не тает.

2002

Весенний бумеранг

Растаяли чувства как будто снега,

Весна улыбнулась игриво.

И сразу идет к нам всевластно сама

Любовь так легко, горделиво.

Оттаять земле лишь еще предстоит,

И долго в пруду лед не тает.

Так долго, как будто он гость из тайги,

Как будто в снегах живет тайна.

Весна нас пленила весенним ручьем,

Она нас влекла за собою.

Она нас спросила, но только о чем?

А ты заслонил мир собою.

Ты весь темперамент, ты создан из чувств,

И руки теплом полыхают.

И я от тебя задохнулась чуть-чуть,

А руки сплелись, словно халы.

Какой-то весенний в тебе бумеранг,

И чувство ко мне вдруг вернулось.

И сразу твой вырос немедленно ранг.

Зима превратилась лишь в нулик.

2002

Вербные псевдонимы

Вербные пушинки в солнечных снегах

Гордо замерзают, прямо на глазах.

Обманулись. Рано расцвели они,

Ведь тепло шальное – дереву магнит.