Итак, цикл "Обитаемый мир" подошел к своему завершению. С одной стороны все книги - самостоятельные истории, не пересекающиеся во времени и (отчасти) в пространстве, но с другой именно эту книгу во всей полноте без двух предыдущих понять скорее всего не получится. Но тем не менее, можно прочитать и самостоятельно.
Скажу сразу - дать оценку оказалось тяжело, так что это условное среднее арифметическое между "4.5 за одну сюжетную линию и еле 3 (из уважения к авторам и потому что это третья книга цикла) за вторую".
Первая сюжетная линия - история беспамятного бродяги Дайка и лекарки Гвендис очень теплая и человеческая. Между ними нет бурной страсти, но в избытке заботы и поддержки. И поэтому ни хитрая интрига сьера Денела, ни предательство княжича Велеслава не помешали им в конце концов обрести гармонию и счастье.
Но раздражает то что в этой истории женщины абсолютно пассивны и могут либо ждать (кочевница Эрхэ, утешительница Эйонна, княгиня Ладислава), либо жертвовать (Гвендис, Эйонна, Ладислава, царевна Йосенна). Все что им дозволяется - спасать мужчин и идти за ними.
Кстати о царевне и царстве падших небожителей
Линия, связанная с Сатрой, внезапно оказалась разочарованием. Мало того что история Белгеста и Йосенны почти во всех значимых деталях калька с истории «Берена и Лутиэн» , так еще, в отличие от исходного произведения, дочь царя Сатры знала что люди ничем не лучше диких зверей и даже прикосновение к ним - скверна и преступление. А ведь
За самые страшные преступления небожителей не убивали сразу, а просто изгоняли за Стену. Ступив на землю Обитаемого мира, преступник считался оскверненным и приравнивался к «говорящим зверям» - людям. Тогда его расстреливали лучники со Стены.
И при таких исходных данных она решается ему не просто помочь, а подружиться и потом полюбить? Не верю:(
Религиозные споры в Сатре мне показались сильно с привкусом одновременно «Таис Афинскую» Ивана Ефремова и «Гадких лебедей. Град обреченный (сборник)» Аркадия и Бориса Стругацких - такая же утонченная интеллектуальность и игра словами с одной стороны и серая слякоть и полнейшая безысходностьс другой.
В общем, очень неровная, местами сильно перегруженная философией книга.