Пролог

– Стой!!!

Не крик, а как будто просьба.

И, чувствуя, как сердце в груди ускоряет темп, она замирает на месте.

– Стой! – неровно дышит он, приближаясь.

Бежал по лестнице быстрее ветра, чтобы перехватить её у лифта. И успел.

Она оборачивается.

Стоит перед ней взъерошенный – почти такой же, каким она его впервые увидела. Сверкает карими глазами. Только всё равно уже другой. Лучше. И роднее.

– Хотя бы скажи мне, где ты живёшь!

Вот не надо… не надо так!

– На улице главного космонавта, – она лукаво щурится, вздёрнув нос.

– Тааак… Ты хочешь поиграть? – он ухмыляется, всё ещё пытаясь отдышаться. – Ууух… Ну, ладно! Допустим, это просто… А дом?

– Не скажу, – она чует, как к горлу подкатил комок из слёз, и храбро улыбается: – Зачем тебе?.. Можно подумать, ты приедешь меня искать!

– Приеду! – заявляет он. Пожалуй, слишком уверенно.

Она жмурится и с напускной весёлостью тянет:

– Нууу, если так… тогда найди меня без адреса!

Несколько дней назад

Мороз сегодня отпустил. Белое небо сыпало хлопьями снега. Уже темнело.

– За-ле-зай! – высокий проводник помог внести небольшой чемоданчик в вагон и обернулся, чтобы протянуть ей руку.

– Спасибо! – поблагодарила девушка, опираясь на широкую жёсткую ладонь и забираясь на ступеньку. – Сто лет не каталась на поездах!

– Тогда добро пожаловать! – обаятельно улыбнулся мужчина. – У вас шестое купе. Там едут две очаровательные дамы!

Девушка кивнула, приняв информацию к сведению, и покатила чемоданчик по узкому проходу. На улице было холодно, а здесь сразу стало тепло и почти уютно. Она сняла вязаную шапку и расстегнула до середины груди замок на ярко-жёлтой парке. Считая двери, добралась до шестого купе и попробовала отодвинуть створку. Она не поддалась. Пришлось постучать.

Дверь открыли не с первого раза. Зато из купе на неё глянуло круглое и очень милое старушечье лицо.

– Здравствуйте! А у меня билет на верхнюю полку!

– Какая красота! – та хлопнула в ладоши. – Смотри, Вероничка, к нам попутчица! Проходи-проходи! Как тебя зовут?

– Лина, – ответила девушка, кивая ещё одной кругленькой приятной бабульке, которая за столиком тянула чай из чудесной белой чашечки с голубыми узорами. – Добрый день!

И вдруг поморщилась. Замечательную картину портил жуткий запах и богатырский храп.

Лина обвела взглядом купе и заметила на верхней полке ещё одного длинного пассажира, который спал беспробудным сном. Похоже, у кого-то будет тяжёлое похмелье…

– Да, неудобное соседство, – заметила бабуля и бесцеремонно ткнула попутчика под лопатку. Он тут же замолчал. – Располагайтесь, Линочка!

Девушка сняла парку и аккуратно свернула её руликом. Вскоре подоспел проводник и помог убрать одежду и чемодан повыше. Поблагодарив его, Лина прикрыла дверь и посмотрелась в зеркало. Красные глаза с тёмными кругами от недосыпа. Сегодня она сдала свой последний зачёт. Волосы немного растрепались, выбившись из косы. Чуть-чуть помялась толстовка, но – какая разница! – она же едет в поезде, кому она тут нужна?!

Дверь снова отъехала в сторону.

– Ваше бельё! – проводник протянул ей большой упакованный в полиэтилен свёрток.

Она ещё раз благодарно кивнула и вздрогнула, когда за спиной всхрапнул спящий пассажир. Проводник неодобрительно взглянул на него, потом посмотрел на бабулек и, не говоря ни слова, исчез.

Дааа… Кажется, поспать ей сегодня здесь вряд ли удастся…

– Лина, хотите чаю?.. – предложила приветливая бабуля. – Ах, мы же не представились!.. Это Вероника Александровна! Я – Мария… – и, не договорив, махнула рукой: – Да можно просто – баба Маша…

– Очень приятно, – Лина покосилась на верхнюю полку.

– А это – Тимофей, не обращайте на него внимания! – заметила Вероника Александровна. – Это внук мой. Его родители – мои дочь и зять – решили, что за нами с Машей нужен присмотр… И ничего умнее не придумали, как снарядить в дорогу вот этого… – причмокнула, подбирая слово, – юношу… – и недовольно фыркнула.

Девушка посмотрела на неё непонятливо.

– Тима и безответственность – это родные братья! – поясняла та.

Лина качнула головой, снова принимая информацию к сведению.

– А куда вы едете? – полюбопытствовала баба Маша.

– В Сочи… А вы? – скорее, из вежливости, чем из любопытства, задала она встречный вопрос.

– И мы! – ответила Вероника Александровна. – Маааш! А пошли с тобой сегодня в вагон-ресторан?..

Лина удивлённо вскинула брови. Дамам, судя по наличию великовозрастного внука, уже как минимум за шестьдесят, а на среднестатистическую пенсию вряд ли можно разгуляться в вагоне-ресторане. Но баба Маша вдруг одобрила поступившее предложение:

– Я за!.. Голосую двумя руками! Только… – уселась напротив своей спутницы и указала взглядом наверх. – С ребёнком что будем делать?..

Лина не заметила, как они переглянулись и обе дружно повернули головы в её сторону.

– Линааа, – кашлянула Вероника Александровна. – Вы не покараулите нашего молодого человека?.. Хотя бы, чтоб он с полки не кувыркнулся…

Лина обернулась и прикусила губу. Парень крепко спал. А она устала, и ей тоже хотелось спать. Но вряд ли в такой обстановке это будет сейчас возможно. И просто кивнула:

– Конечно, идите…

***

Тело затекло. В голове шумело. Боль давила на лоб и виски. А во рту было сухо и противно.

Он ещё не успел открыть глаза и понять, где находится, но подозрительная ленивая мысль уже промелькнула. Его качает. Он куда-то едет.

Завозившись, хотел повернуться с одного бока на другой, и услышал незнакомый девичий голос:

– Стой-стой-стой! Аккуратно! Не двигайся! Упадёшь!

И через мгновение чьи-то небольшие тёплые ладошки подоткнули его спину.

С трудом разлепил глаза и повернул шею. Маленькое помещение с низким потолком и тусклым светом от большого светильника.

– Поворачивайся аккуратно, – проговорил голос. – Не вскакивай! – и вдруг спросил: – Тимофей?

– Тимофей, – разлепил сухие губы и как можно аккуратнее перевернулся сначала на спину, а потом приподнялся на локтях. – Ты кто? Мы где?

– В поезде, – бросила обыденно симпатичная девчонка среднего роста, убирая руки. Её светлые глаза серого цвета оказались почти на одном уровне с его плечом. – В купе. Ты на верхней полке. Осторожно! Вы с твоей бабушкой и её подругой на море едете, в Сочи… А я попутчица.

– Охренеть! – переварив информацию, спустя две секунды припечатал Тимофей. – Зимой?..

Она пожала плечами и улыбнулась. Потом повернулась спиной и ловко забралась на верхнюю полку напротив. Устроилась на животе и достала из-под подушки книгу:

– Вероника Александровна и… ой! Не запомнила, как зовут её подругу… Ну, в общем, они в вагон-ресторан пошли. Уже часа полтора назад. Скоро, наверно, вернутся.

Тимофей взъерошил и без того торчащие в стороны тёмные волосы, надул щёки и выпустил изо рта воздух:

– Пффф… Ладно, разберёмся… У нас есть вода?..

– Да, бабушка тебе минералку приготовила, – указала взглядом на стол, где стояла новенькая бутылка с водой. – Она у тебя очень заботливая, – девушка улыбнулась, – и весёлая.

– Угу, повеселилась в этот раз, – недружелюбно буркнул он и, чувствуя, как боль в голове перекатывается, словно шары на бильярдном столе, стал неуклюже спускаться вниз. Заметил, как она прикусила губу, чтоб не рассмеяться, и, встав на ноги, качнулся и плюхнулся на нижнюю полку. Дотянулся до воды, открутил пробку дрожащей рукой и, не морщась, опрокинул в себя почти половину.

Огляделся. На окошке висели чистые белые занавески. На улице темно. Ещё или уже?

– Вечер. Восемь по Москве, – сориентировала девчонка. А потом на всякий случай добавила: – 26 декабря…

– Спасибо. Как зовут тебя хоть?

– Можно просто Лина…

– Ангелина, что ли?.. – фыркнул.

– Да, но так меня почти никто не называет.

– Тимофеем меня тоже только бабушка зовёт… – отхлебнул ещё глоток. – И все остальные, когда накосячу… Так что можно тоже – просто Тима.

– Принято, – кивнула.

Он помолчал, а потом неловко спросил:

– Не знаешь, как я здесь оказался?

– Нет, вы уже ехали, а я недавно села в поезд. В Саратове.

Тима похлопал себя по карманам. Пусто. Бросил взгляд на вешалку, где висела куртка, и придвинулся, чтобы проверить карманы в ней. Тоже пусто.

Вот засада! Если он едет с бабушкой, то она и впрямь конфисковала у него документы, деньги и телефон. И носит это всё теперь в лучшем случае в своём ридикюле. А в худшем… Не хочется даже думать, куда она это всё припрятала!

За полуприкрытой дверью послышался шум.

У Тимы нет сейчас ни сил, ни здоровья, чтобы бросить их на выяснение обстоятельств. Но когда он придёт в форму, его родственникам мало не покажется!

Дверь распахнулась, и в проёме показались две импозантные старушенции в нарядных платьях с блёстками и стразами. Одна из них широко улыбнулась и радостно хлопнула в ладоши:

– Батюшки! Ожил!

– Воскрес! – вторила ей вторая.