Кинороман

Эта история о том, что вполне могло случиться, а с учетом известных событий, возможно, и случилось, здесь наглядно представлена в виде авантюрного геополитического киноромана.

Россия. Заброшенный завод на окраине Москвы.

Пасмурным весенним утром телережиссер Дмитрий – в высоких военных ботинках – с охотничьим азартом обходит заброшенный завод на окраине столицы. За ним тенью следует оператор с камерой – в затейливых пестрых кроссовках. Далее – в разномастных башмаках – топают пиротехник Илья и его помощник, за спиной которого громоздится большой рюкзак.

Телевизионщики смачно хлюпают по лужам, гулким шагом припечатывают к земле брошенный железный лист и со скрежетом отворяют тяжелую дверь, ведущую в цех. Дверь, повизгивая, покачивается на ветру, на ее ручке мотается кусок ветоши. Рядом из ржавых тисков на темной тумбе торчит металлический прут, свернутый в «фигу».

Крутанув рычажком, Дмитрий сбрасывает прут с «фигой» и утирает пальцы ветошью. Потом заглядывает в сумрак выпотрошенного цеха: в дверном проеме смутно вырисовываются силуэты, а голоса усиливаются эхом.

– Всю эту рухлядь расфигачим – завод идет под снос! – замечает режиссер и выдерживает паузу. – Давай все-таки пять.

– Больше трех нельзя. Рядом старые дома – развалятся! – возражает Илья.

– Но новое шоу открывается дискуссией о третьей мировой. И мне нужна эффектная картинка! – горячится Дмитрий.

– Когда цех подорвем, тут тебе и «воронка», и руины, и эта дверь – в никуда! Чем не картинка? – пиротехник хлопает по двери и та подвизгивает в ответ. – Трех достаточно.

– Уперся! – морщится Дмитрий – Хотя у тебя сейчас лишь «хлопушки» в руках – пиро-техника, техника для пира!

– Но как бы пир не оказался пирровым! – Илья вплотную подступает к Дмитрию и уже почти кричит, как будто тот вдруг оглох. – Я тебе без всякого шоу скажу: новой войной миру грозят люди, безоглядно взрывающие все вокруг.

Посмотрев на часы, Дмитрий примирительно хлопает Илью по плечу. И указывает оператору на крышу админкорпуса: «Будешь снимать оттуда. Пошевеливайтесь!».

Оператор с Ильей уходят. И Дмитрий говорит помощнику пиротехника, что взрывов должно быть пять, а не три.

Помощник исчезает в темном проеме. Дверь бьется о стену. Кто-то пробегает по железному листу. Вдруг слышится женский голос. Редактор Лиля, в светло-сиреневом пальто, направляется к цеху. Ей кричат: «Лиля, ложись!»

Не расслышав, Лиля весело машет папкой с бумагами: «Да-да, мы сделали поправки к последней части!». Вновь звучат крики «Ложись!». И девушка растерянно озирается вокруг – будучи не в силах заставить себя плюхнуться в грязь. Подоспевший Илья сшибает ее наземь. Звучат три взрыва. Илья приподнимается и видит рядом с собой Лилю, прикрывшую голову папкой. А чуть дальше болтается на петлях дверь, за которой уже нет цеха. Но вдруг снова раздается взрыв. И еще один. Илья падает. Дверь с грохотом рушится.

США. Форт-Мид. У здания Агентства национальной безопасности (АНБ).

Вслед за глухим разрывом на бейсболку рабочего падает несколько комьев земли. Отряхнув бейсболку, рабочий надевает ее козырьком назад. И затем взбирается по стремянке с большим пакетом за спиной. Распаковав его, небрежно сбрасывает вниз чехол и торжественно вывешивает у входа табличку – «США. Форт-Мид, штаб-квартира Агентства национальной безопасности». Чехол из прозрачной белой ткани опадает парашютом на стоящий у подножья стремянки кактус в горшке – с «ушами-тарелками», наподобие мини-радара.

США. Форт-Мид. В штаб-квартире АНБ.

Сотрудник АНБ Ральф Хойт стремительно шагает по длинному коридору. Привычно вписываясь в повороты, разговаривает по телефону.

– Рози? Прости!

Переключает телефон.

– Да, сэр, фрау назначила консультации в правительстве, – сообщает Ральф уже другому собеседнику. – Но пока не ясно, поддержат ли в Берлине санкции против России. Ведь они ударят и по европейцам!

Переключает аппарат: «Нужен ингалятор? Послушай, Рози, тут история творится на глазах!». Досадливо взмахнув рукой, притормаживает у окна.

– Какая история? Да каждый день что-то происходит! – поясняет Ральф своей сестре. – Понимаю: когда у тебя болит горло, воздух становится шершавым и трудно дышать. Ладно, постараюсь выскочить в аптеку.

Опять переключает телефон: «Сэр, похоже, срочно нужно лекарство. Вероятно, помог бы звонок в Еврокомиссию!».

Устремляет в окно твердый и решительный взгляд.

Россия. Москва. В одном из скверов.

Следом за плакатом с надписью «Россия. Москва» рабочий приклеивает на рекламной тумбе афишку с румяным кудрявым молодцем в рубахе-косоворотке, протягивающим на ладони микстуру.

Мимоходом оглядев афишку, Лиля быстро шагает от аптеки по скверику. Звонит мобильный. И одновременно начинается дождь.

– Митя? Я у аптеки. Купила для Матвея лекарство на вечер.

Открывает зонт, придерживая телефон у уха локтем.

– Приехать к тебе? А шампанское есть? – и вновь переспрашивает, так как по зонту звонко барабанят дождевые капли. – Что? Разумно ли, начинать день – с алкоголя?

Резко разворачивается, налетает на парня, тоже говорившего по телефону. Посылает ему ослепительную улыбку. И на ходу формулирует: «Я давно определила – хорошее шампанское лучше пить именно утром. Так же, как и читать хорошую книжку. И заниматься сексом с любимым мужчиной!».

Ныряет в метро.

Россия. Москва. В метро.

Выйдя из поезда на нужной станции, девушка неожиданно застревает в темной вязкой, быстро разбухающей толпе. Причем из переходов сзади и сбоку тоже напирают люди.

В толпе звучат встревоженные реплики.

– Отчего такая давка? Безобразие!

– Наверное, пьяный на рельсы упал.

– Говорят, пьяный на рельсы упал!

– В ЗАГС опаздываю! А я свидетель, между прочим. И цветы еще не успел купить!

– Цветы наверху в вестибюле продаются.

– Нет того цветочного киоска уже. Убрали, чтоб ландшафт не портил.

– Какой ландшафт под землей? Убрали по соображениям безопасности.

– Товарищи, а может, это теракт?

– Типун тебе на язык, дед!

Лиля поглядывает на красивую люстру над головой, от центра которой она пока не сдвинулась ни на шаг.

Сквозь общий гул пробивается голос дежурного по станции: «Уважаемые пассажиры! Просим сохранять спокойствие! Движение по линии временно приостановлено. Для дальнейшего перемещения используйте наземные виды транспорта!»…

В очередной раз посмотрев на люстру, Лиля констатирует, что несколько продвинулась к ее краю.

Россия. Москва. В квартире Дмитрия.

Наконец, девушка оказывается в квартире Дмитрия. И у входа привычно бросает плащ с сумкой на тумбу под зеркалом.

«Что-то случилось! В метро – гигантский затор!» – рассказывает она хозяину.

Широко распахнув руки, Дмитрий обнимает ее. И, рассмеявшись, нажимает пальцем, как на звонок, на напрягшийся сосок под облегающим топом. Лиля невольно вздрагивает, когда следом раздается звонок мобильного.

– Клим сказал, что в метро теракты, сразу на нескольких станциях, – уточняет Дмитрий, одновременно общаясь по телефону.

– Теракты, на станциях? Но до Матвеевой матшколы мы можем добраться только на метро! – восклицает Лиля.

Вновь раздается звонок. Дмитрий отходит к окну. Лиля наливает себе кофе из турки, стоящей здесь же на столике, и забирается с ногами в кресло.

– Позвонила эта крученная телезвезда Лора. Согласилась участвовать в новом шоу! – радуется Дмитрий. – Прости, но наше время вышло!

– Наше время вышло! – передразнивает девушка.

– Но, Лиличка, я же не виноват, что ты застряла по дороге!

– Ты обхаживаешь эту вымороченную теледиву – ради собственной раскрутки! – выговаривает гостья и залпом допивает кофе. – Хотя, признайся, она раздражает тебя?

– Безмерно! Никогда не знаешь, какую маску она нацепит на себя в следующий раз. Позавчера, например, весь вечер изображала томную идиотку с десятком расхожих напыщенных фраз! – усмехается хозяин. – Однако, эта стерва действует на эфирные рейтинги, как виагра на пенисы!

Хлопнув по столику пустой чашкой, Лиля выскакивает в коридор.

Россия. Москва. У входа в метро – утром следующего дня.

Лиля с Матвеем подходит к метро. Оглядывается вокруг, отмечая непривычное безлюдье. Покрепче ухватив сына за руку, набирает в легкие больше воздуха, как будто собирается нырнуть. И решительно толкает тугую стеклянную дверь.

США. Форт-Мид. У здания АНБ.

Сняв с шеи шарф в виде звездно-полосатого флага, рабочий деловито протирает вывеску с надписью «США. Форт-Мид. Штаб-квартира Агентства национальной безопасности».

США. Форт-Мид. АНБ. В кабинете начальника Ральфа.

Войдя в кабинет, Ральф докладывает: «Лекарство подействовало, сэр. Правительство утвердило санкции против Москвы!».

– А наша фрау? – интересуется начальник.

– А фрау направилась в парикмахерскую. Она всегда туда заезжает перед встречей с лидером партийной фракции. Может, у них роман? – прибавляет Ральф. – Проследить?

Начальник реагирует неопределенным жестом – мол, потом. И представляет своего собеседника: «Познакомься, Ральф. Глава отдела специальных мероприятий ЦРУ Джордж Коун».

Подняв глаза от лежащего на столе досье, Коун пристально смотрит на сотрудника АНБ. И проговаривает скучным голосом: «Итак, Ральф Хойт. Учился вместе с Эндрю Стапменом. Тем, что растрезвонил на весь мир, якобы мы установили систему тотальной прослушки. И мол, даже отслеживаем контакты союзников и их лидеров!»

– Но мы со Стапменом лишь значились сокурсниками. Не более! – напоминает Ральф.

– А мне докладывали, что вы были достаточно близки! – парирует Коун. И поскольку Ральф пытается что-то объяснить, вновь обрывает его. – Отправишься в Москву и передашь конфиденциальное предложение от президента. Если Стапмен закроет тему прослушки и вернется в США, ему гарантируют безопасность.

Тем временем начальник поливает из детской лейки цветы на подоконнике. Над кактусом с «ушами-тарелками», наподобие мини-радара, он призадумывается. Вода продолжает течь из опущенного носика и уже переливается через край горшка. Спохватившись, начальник машинально выуживает салфетку из ящика углового столика и вытирает лужицу. А мокрый бумажный комок, не глядя, выбрасывает в мусорную корзину. Ральф привычно наблюдает за манипуляциями шефа, тогда как Коун следит за ним с явным неодобрением.

– Но Стапмена охраняют российские спецслужбы! Если на него не сумели выйти ваши сотрудники, как это сделаю я? – удивляется Ральф.

– Нет таких задач, что были бы не по плечу моим парням! – резко отвечает Коун, но далее говорит уже мягче. – Впрочем, мы решили изменить направление поиска. Вот список заведений, где собираются люди, мнящие себя компьютерными гениями.

Он протягивает Ральфу листок с перечнем названий. Просмотрев листок, тот переспрашивает: «А ему, в самом деле, гарантируют безопасность?» Коун вновь концентрирует на лице Ральфа свой тяжелый, под стать увесистому подбородку, взгляд. И заключает: «Стапмен – гражданин США. И хотя он наделал немало глупостей, мы обязаны вытащить его из лап КГБ!»

Когда за подчиненным закрывается дверь, хозяин кабинета возвращается в свое кресло и вопросительно смотрит на коллегу.

– На фоне нашего провала в Крыму, тем более, важно покончить с этим делом, – пожимает плечами Коун. – Хойт настроен на одну волну с объектом поиска и, возможно, сумеет нам помочь.

– Но Хойт…

– Когда он найдет Стапмена, предателя настигнет справедливое возмездие. А Хойт спокойно вернется домой! – заверяет гость.

Россия. Москва. В Лилиной квартире. Ночь.

Лиля спит в сиреневой пижаме с оборками. Ей снится, что в некой арабской стране исламские радикалы захватывают российскую балетную труппу. И после того, как очередная танцовщица исполняет свою партию, ее подхватывают с помоста два боевика. И далее похожее на гильотину устройство отрубает еще одну красивую головку с фигурной прической, которую тут же втыкают в песок. От заключительного танца солистки у многих присутствующих выступают слезы на глазах. Сидящий в центре главарь боевиков взмахивает платком, извещая о помиловании. Но балерина вдруг взмывает вперед – в отчаянном прыжке – и кто-то стреляет, конечно. И когда ее голову тоже втыкают в песок, Лиля в ужасе просыпается.

Не глядя на часы, дрожащими пальцами нажимает на телефонные кнопки. Раздаются гудки. И в правом верхнем углу в темноте как будто зажигается лампа, высвечивающая в круге света ее приятеля Нетужилкина.

– Нетужилкин! – Лиля едва не кричит. – Срочно нужно выяснить, не направляется ли балетная труппа из России на гастроли в арабскую страну? У тебя ведь повсюду есть друзья из «Левого марша».

– Вот до каких кошмаров можно дойти – на политической почве! – сонно зевает в ответ Нетужилкин.

– Ты же знаешь, я завязала с журналистикой! Когда все московские издания поделились на те, где нахваливали нового президента или мочили его в сортире, я подалась редактором на телестудию.

– Но откуда тогда – подобные сновидения?

– Может, из-за последних терактов? Я тогда застряла в толпе на соседней станции. А потом едва заставила себя спуститься с сыном в метро!

Проговаривая это, Лиля встает с кровати и идет на кухню. Наливает воду в чайник и включает его. При этом световое пятно с изображением Нетужилкина, подобно солнечному зайчику, перемещается вслед за ней по стенам, пока не закрепляется на правой верхней дверце буфета.

– А теперь, оказавшись в подземке, стараюсь вычислить подозрительных типов. И жду сигнала, – продолжает девушка.

– Сигнала? Какого? – оживляется Нетужилкин.

Вскипевший чайник громко свистит.

– Противный пронзительный свист! Появляется, если рядом человек оказался на грани нервного срыва, и это чревато опасностью – для него и окружающих.

– И ты?

– Пытаюсь как-то «переключить», отвлечь какой-нибудь ерундой. Зачастую этого бывает достаточно.

– Тоже мне – мать Тереза! – фыркает приятель.

Лиля улыбается: «А недавно попался мужик с похмельным синдромом. Весь извелся!» Попутно наливает чай и кладет в чашку варенье. Отхлебывает.

«Это у тебя – постстрессовый синдром! Давай пересечемся в клубешнике», – завершает разговор Нетужилкин.

Вернувшись в постель, Лиля лежит с открытыми глазами, зная, что больше не заснет.

США. Форт-Мид. В доме Ральфа и Рози.

Из сиреневой постели Лили действие перемещается в спальню Рози – оформленную в персиковых тонах. Лежа в наушниках на кровати, девушка слушает музыку и отбивает ритм закинутыми на стену ногами. При этом камера сначала демонстрирует общий план, а под конец фокусируется на розовых пляшущих ступнях.

Ральф заглядывает к сестре: «Рози, может, ты пока поживешь у Сандры? Меня отправляют в Москву для тестирования системы связи в московском посольстве».

– В Москву? – Рози стягивает наушники, соскакивает с кровати и прижимается к брату. – Брось! Ты должен встретиться с Эндрю? Я поеду с тобой.

– Это невозможно! – Ральф пытается отстраниться от сестры.

– Ральф, тебя не удивляет, что мы оба, так или иначе, работаем на «Агентство, которого нет»? И пусть не чисто, но говорим по-русски, хотя у нас нет никакой русской бабушки? – девушка поднимает голову и заглядывает брату в глаза. – А наши родители? Я, вот, иногда думаю, что никакой автокатастрофы не было или, возможно, она оказалась не случайной!

Ральф гладит сестру по голове: «Ты маньячка! Начиталась детективов. От этого у молоденьких девушек развивается мания преследования!»

Рози упрямо трясет головой: «Пусть маньячка! Но в Москву тоже полечу. Послужу дополнительным прикрытием. Скромный переводчик с французского – что с меня взять!»

– Рози, а ты по-прежнему трудишься в технической библиотеке? – вкрадчиво проговаривает брат. – Кстати, не знаешь, Олланд не передумал продавать русским вертолетоносцы?

– Откуда ж мне могут быть известны планы французского президента Франсуа Олланда? – девушка всхлипывает и утыкается ему в грудь. – Просто из близких у меня остался только ты, и я не хочу тебя потерять.

– А я думал, ты плачешь только при виде нашего флага! – Ральф осторожно промокает слезы на ее лице большим носовым платком.

В ответ Рози корчит смешную рожицу. Опять надевает наушники и, более не глядя на брата, начинает собирать свой оранжевый чемоданчик.

Россия. Москва.

Возле постера с надписью «Россия. Москва» рабочий в фуражке семафорит белым флажком.

Россия. Москва. В вагоне метро.

Двери поезда открываются. Где-то сбоку мелькает оранжевый чемодан, вроде того, что собирала Рози. В потоке пассажиров Лилю с Матвеем вносит в вагон. При этом в общий звуковой фон добавляется пронзительный писк. Пробравшись к свободному месту у скамьи, Лиля хватается за поручни. Тревожный сигнал звучит все громче. Лиля обеспокоенно оглядывается и осторожно продвигается по вагону, как будто держа в руках миноискатель.

Сначала останавливается у парня, лицо которого скрыто глубоко надвинутым капюшоном. Но его руки спокойно и мирно сложены на коленях. Однако, напротив, с отрешенным видом, очень прямо сидит женщина в темном платке и длинной юбке. Почувствовав на себе чужой взгляд, она печально улыбается Лиле бледными губами. Нет, не то!

Снова заработав локтями, Лиля продвигается еще немного и за грузным седым мужчиной с красным лицом замечает худенькую девушку с выбившимися из-под платка темными волосами. Глядя перед собой и беззвучно шевеля губами, она придерживает края балахонистой куртки, словно под ней спрятана дорогая ваза.

«Не подскажете, какая следующая станция?» – спрашивает Лиля. Но девушка, продолжая шевелить губами, не реагирует на ее вопрос.