© Адарченко Н., текст, 2025

© Оформление: ООО «Феникс», 2025

Юность – пора ярких надежд и смелых мечтаний, первой любви, первых разочарований, школьной дружбы и первых важных решений. Это то время, которое остаётся в нашей памяти на всю жизнь. И хочется, чтобы эти воспоминания не были ничем омрачены.

Но юность – это ещё и время первых серьёзных выборов. Редко кто в семнадцать лет чётко знает свои планы на жизнь. Но именно в этот период приходится принимать решения. Мы решаем, куда пойти учиться, чем заниматься, – словно пытаемся угадать свою судьбу, ещё не зная всех ответов.

Героине книги удаётся найти своё маленькое призвание, которое в итоге меняет и всю её жизнь.

Не бойтесь перемен! И даже разочарований не бойтесь! Это всего лишь ступени на пути к чему-то новому, несомненно, лучшему!

Наталья Адарченко

Глава 1

Сегодня в школу идти особенно не хотелось. И даже слова мамы, напоминающие о том, что послезавтра выходные, в этот раз не придали ни малейших сил вылезти из постели. Если бы дома был папа, у него получилось бы всё гораздо быстрее и легче. И громче. А мама всегда старалась быть со мной мягче, поэтому долго уговаривала встать и позавтракать.

Правда, завтрак немного поднял моё настроение. Шоколадные хлопья с молоком и любимый круассан с чаем явно способствовали поднятию боевого духа. Обычно мама ограничивалась отвратительной овсяной кашей или творогом, но иногда, когда она торопилась на работу, случались и такие утренние чудеса. Побубнив немного себе под нос, я в очередной раз пожаловалась на то, что до каникул ещё очень долго. Но у мамы был дар портить мне настроение, потому что она тут же напомнила об экзаменах и поступлении. И я задумалась. Кажется, я уже не так сильно жду лета, как ждала его ещё несколько минут назад.

Несмотря на то что наш одиннадцатый класс неумолимо стремился к завершению, я до сих пор не видела себя ни в одном из институтов планеты. Безусловно, я бы с удовольствием стала художником, но за всю свою жизнь нарисовала от силы десять рисунков, да и те с каждым разом становились всё ближе по жанру к «Чёрному квадрату» Малевича. Ещё я могла бы петь или танцевать, однако об этом тоже нужно было подумать лет на одиннадцать раньше. Здесь можно было бы обвинить маму в том, что она не отдала меня на какие-нибудь занятия, но не выйдет. Ибо мама куда только меня не водила. А вот я сбегала со всех кружков, иногда даже вместе с кисточками и микрофоном. И отправлялась в ближайшее кафе быстрого питания, чтобы заесть стресс.

В общем, мама махнула рукой, надеясь на то, что какое-нибудь чудо поможет мне определиться со своей будущей жизнью. Но чудо никак не наступало.

Да ещё этот Артур – одноклассник, пленивший сердца девушек нашего и параллельного класса! Разве можно думать о том, кем хочешь стать, когда перед глазами постоянно мелькает острый взгдяд его голубых глаз? Вот, пожалуй, единственный веский аргумент ходить в школу, да ещё и не опаздывать.

Посмотрев на часы, я убедилась в том, что успеваю на занятия, и, попрощавшись с мамой, вышла из дома.

Школа была совсем рядом, но я всегда старалась выйти пораньше, чтобы в раздевалке в очередной раз бестолково поболтать с Артуром. Неизвестно почему, но именно там он мне уделяет больше всего внимания.

В этот раз всё пошло не по сценарию. Зайдя в раздевалку, я сразу же увидела Артура, мило беседующего с Яной Павловой – самой красивой девочкой в классе (во всяком случае, сама она себя таковой считала). Я застыла прямо на пороге, едва успев закрыть рот до того, как меня кто-то заметит. Правда, кажется, присутствующим было не до меня.

– Исаев, не хочешь ли опробовать моё новое увлечение – знаменитый японский десерт под названием «моти»? – лениво предложила Яна.

– Ты что, в Японию успела смотаться? – усмехнулся Артур, одарив одноклассницу белоснежной улыбкой.

– Идеальные моти готовят не только японцы, но и Яна Павлова, – уверенно ответила одноклассница, открывая бумажную коробочку.

Артур не заставил себя просить дважды. Отправив в рот одно пирожное, а следом второе, он согласно закивал:

– Действительно, очень вкусно. Повезёт же твоему парню.

– Ещё как повезёт, – подмигнула Яна и демонстративно предложила угощение подошедшим ребятам.

Всем, кроме меня. Впрочем, я сама постаралась выйти из раздевалки незамеченной. Здороваться ни с кем не стала. Сделала всё, чтобы исчезнуть до того, как кто-то увидит мои наполняющиеся слезами глаза. Меньше всего я сейчас хотела разреветься у всех на виду… Глупость какая-то. Подумаешь, общается с Павловой. Она наша одноклассница, вообще-то. Ну и пирожные… Угостить парня – это ведь не значит начать с ним встречаться! Или значит?

Как я ни пыталась себя успокоить, настроение необратимо испортилось. Захотелось домой. Стоически выдержав четыре урока, я сослалась на головную боль и отпросилась у учительницы трудов, чтобы хоть немного раньше уйти из школы и не видеть больше Янку. Впрочем, голова у меня и правда болела. Даже нет – она просто пухла от мыслей и невысказанных обид.

Выйдя из школы, я побрела домой. Но ту-да тоже не хотелось. Я села на скамейку во дворе, достала телефон и ввела в поисковике: «пирожные моти, рецепт».

Сахар, соль, вода, растительное масло, рисовая мука, сливочный сыр, сгущёнка, ягоды, крахмал… Мысленно перечисляя ингредиенты, я пыталась вспомнить, где у нас это можно найти. Ягоды есть замороженные, сгущёнку, видимо, придётся покупать. Рисовая мука… Её точно дома нет. И я вообще не представляла, где её берут. Может, вообще из Японии привозят?

Надо сказать, что в магазине я обращала внимание на сладости и колбасы. Остальные отделы меня мало интересовали. Благо родители обычно сами ходили за покупками, а мне иногда перепадало купить в лавке на углу соль или батон.

Всё это значило, что рисовую муку нужно просить у мамы. Я решительно встала со скамейки и направилась в подъезд. Уже из коридора услышав мамин вопрос, почему так рано пришла, я догадалась, что она в плохом настроении. Мне бы сейчас ответить спокойно да в комнату уйти, не провоцируя скандал, но рисовая мука стояла перед глазами, как священный Грааль.

– Мама, у нас нет рисовой муки? Можешь купить? – с порога влетела я на кухню.

– Тася, ну какая рисовая мука? Зачем она тебе? – спросила мама, отмывая холодильник.

– Хочу приготовить моти. Это такой япон- ский десерт. Сейчас все его делают, – поспешила я объяснить.

– У твоего папы заказов почти нет. И хорошо, что у нас хоть пшеничная мука есть, а ты про рисовую мне говоришь! Скоро вообще есть нечего будет, если ничего не поменяется!

– Как всегда! – крикнула я и, хлопнув дверью, ушла к себе в комнату.

– В твоём возрасте некоторые уже сами зарабатывают, а ты только требуешь! – крикнула в ответ мама.

В её голосе было столько боли, что будь я хоть немного добрее, то тут же вернулась бы и попросила прощения. Но меня переполняла злость. Мне хотелось крикнуть в ответ что-то вроде «вот и найди себе другую дочку!», но я вовремя остановилась, вспомнив, что тогда придётся искать другую маму. И хорошо, если попадётся такая, как у Павловой – модная, богатая. А если вдруг окажется такой, как у Дианки? Всегда злая, иногда ещё и пьяная. Нет, уж лучше пусть будет какая есть. В конце концов, я свою маму люблю, хоть чаще только мысленно.

Но вот рисовую муку я не хотела ей прощать. Разве я часто что-то прошу?

Ну да, часто. Папа даже сказал бы, что постоянно. Но это, несомненно, были не продукты. Мама сама же говорила, что я должна определиться с профессией. Так как я определюсь, ничего не пробуя?

Переодевшись и удобно устроившись на кровати, я включила телефон. Самый верный способ убить время – это посмотреть видеоролики. Сама не заметишь, как стемнеет. Но не в этот раз. На экране появилась довольная Яна, демонстрирующая всё те же моти.

И здесь она. Меня уже переполняла злость, поэтому я психанула и вышла из Сети.

«Не книжки же читать, в самом деле», – подумалось, когда я взглянула на книжную полку, с любовью собранную мамой. Читать точно не хотелось. Да и когда это мне вообще хотелось читать? Мама всё твердит о том, как это полезно: повышает грамотность, развивает мозг… Да кого в наше время вообще заботит эта грамотность? Все уже давно общаются голосовыми сообщениями. А уж высказать мысль большого ума не надо. Вечно эти устаревшие взрослые лезут со своими правилами. Мы живём совсем в другое время, у нас всё по-другому! У нас даже точки в сообщениях никто не ставит. Кроме моей мамы, конечно. Вот кто, кажется, даже в чатах с подружками перечитывает предложения, чтобы не пропустить ни одной опечатки. Какая глупость!

Я включила музыку в наушниках, закрыла глаза и сама не заметила, как уснула. Мама, видимо, решила не будить меня. Может, дала отдохнуть, а может, ещё злилась. Но к ужину я и сама проснулась. И тут же захотела наброситься на родительницу с возмущениями, почему меня не разбудили. Но вовремя передумала, осознав, что прекрасно отдохнула. Да и злить маму уже не хотелось. Мелькнула мысль о том, что она слишком устала после уборки на кухне. Наскоро сделав уроки и поужинав, я снова уснула, хотя была мысль, что дневной сон пригрозит мне бессонницей. Я волновалась зря: уснула почти сразу и уже на всю ночь.