© Наталия Рай, 2023

ISBN 978-5-0059-8351-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наталия Рай
Одиннадцатая
заповедь

Мистический

детектив

В конце XIX – начале XX века в английском высшем обществе

получила хождение так называемая «одиннадцатая заповедь».

Она гласила: «Скрывай то, что не должно выйти наружу».

Глава 1

– И почему ты хочешь меня погубить? За что? Ты разве не русский? Не знаешь неписаного закона, что сироту нельзя обижать? Даже обижать, не говоря уж о большем!

– Мне можно: я тоже сирота! Притом усилиями твоего отца!

– Но разве я виновата в ошибках, совершённых моим отцом? Тем более, что мои родители погибли практически одновременно с твоими, хотя и в совсем другом месте и при других обстоятельствах!

– Ошибках? Гибель моей матери ты называешь ошибкой? А ведь это твой отец её убил!

– Никого он не убивал! Это просто невозможно! Он был самым добрым человеком на планете! У тебя есть доказательства?

Анна старалась не плакать, продолжая танцевать вальс с человеком, только что заявившим ей, что уничтожит её. Никогда прежде Аня не видела Михаила таким злобным, никогда в его глазах не полыхала такая лютая ненависть и даже – жажда убийства! Её убийства!

– У меня этих доказательств – вагон и тележка!

– А ты учёл, что преступником мог быть кто-то ещё? И – это очевидно для любого разумного человека – сознательно подставил моего отца? А потом и убил его, вместе с моей матерью… Ты просто принял как факт предъявленные тебе – кем, кстати? – ложные доказательства и даже не попытался разобраться во всём?

– Зачем мне разбираться в совершенно ясном деле? Я что, слепой, по-твоему? Я разве не видел, как моя мать и твой отец друг к другу относились? Как любовники!

– «Как» и факт, что они были любовники – не одно и то же! А моя мать разве этого отношения не видела? И твой отец не видел? Они, моя мама и твой отец, препятствовали мнимым любовникам? Или, на деле, не было никаких любовников? А что, если все четверо были не любовниками, а настоящими друзьями?

Если уж ты столько видел, то и остальное должен был видеть! Но ты твердишь, что видел именно это. Действительно видел или тебя кто-то в этом убедил? Кто? Вспомни! Потому что, если ты что-то и видел, то ведь тебе тогда было всего только одиннадцать лет! А я и того меньше видела в свои семь. А если и видела, то вряд ли понимала. Если было что понимать! Зато отлично помню, как твоим и моим родителям было вместо хорошо и весело! И, кстати, тебя совершенно не помню! Ты почему с ними к нам не приезжал?

– А почему ты со своими к нам не приезжала?

Аня возмутилась:

– Я приезжала! Не каждый раз, но часто. Я вашу дачу отлично помню! В любой момент могу описать!

– Я вашу тоже помню!

– И помнишь нашу дачу, как свою? Почему тогда не помнишь меня? А я, кстати, тебя!

Это чудеса или провалы в памяти?

Вальс закончился, и они разошлись к своим коллегам. Сбежать, что ли, с этого гнусного корпоратива?

Видимо, это желание было таким ярким, что коллега, сидевший рядом, поневоле спросил:

– Что, так надоело? Тебя отвезти?

– Нет, Дим, ты гуляй дальше, если то, что последует под занавес, тебя не ужасает. А я потихоньку смоюсь и возьму такси.

Но так просто уехать Анне не удалось: прямо в холле ресторана её ждал Михаил и тут же цепко ухватил за руку:

– Пошли, дорогая, я тебя отвезу.

«Это понимать так, что он знает мой адрес?»

– Конечно, я знаю твой адрес. И ещё много чего – если не всё вообще – я о тебе знаю. А ты как думала? – уже выруливая со стоянки, сказал Михаил. – Я за тобой уже давно слежу.

– Зачем?

– Ищу момент для идеальной мести.

Интересно, он здоров психически? Ведь это же ненормально: несколько месяцев (или даже лет?) следить! Он же должен на работу ходить, семья должна быть в таком возрасте: ему ведь хорошо за двадцать пять!

Анна постаралась взять себя в руки: её, конечно, специально запугивают. Кто боится, тот быстрее сдастся. Но почему она должна сдаваться, если не знает за собой никакой вины? И не верит всей этой подлой лжи и гнусным обвинениям. А отсюда вывод: собраться, спокойно поговорить и предложить разобраться в ситуации вместе. Заодно посмотреть и оценить эти якобы неопровержимые улики.

– Давай мы спокойно обсудим это? И начнём мы с пересмотра старых фотографий. Если они сохранились у меня, то должны быть и у тебя. Кстати, там легко увидеть, каковы отношения между людьми. А также установить, были на дачах только наши четверо родителей или ещё кто-нибудь. И вообще: на фотографиях могут оказаться люди или вещи, которых там быть не должно. Понимаешь?

– Не морочь мне голову!

– Твои слова говорят лишь о полном нежелании найти настоящего убийцу. Или убийц. Кто-то мог убить твоих родителей и этот же – моих. Вряд ли вокруг наших двух семей крутилось хотя бы двое убийц. Тут и одному всё удалось… Причём быстро!

Михаил настолько удивился, что снял с руля руки:

– А твоих тоже убили?

– Неужели они добровольно погибли? Ехали ровно, машина после аварии оказалась исправной, но почему-то внезапно слетела с моста. На авто регистраторах машин, бывших там же, отчётливо видно, как их столкнул большой чёрный джип. А потом поехал спокойно дальше. Причём номеров джипа не разглядеть было: машина чистая, а номера так загрязнены, что ничего не видно!

– Нифигасе!!!

– Вот именно! Так что не меня и не моего отца надо считать убийцей, а искать настоящего! А поскольку ты именно на это нацелен, как я понимаю, давай лучше объединяться. Мне одной ничего сделать не удалось!

– А ты пробовала?

– Неужели нет!

– И чего добилась?

– Ничего. Джип не нашли. А я думаю, что не особо-то искали. Я сама нашла людей, которые это видели, они рассказали мне, что произошло. И полиции рассказали, но никто так убийцу и не нашёл. – и, помолчав, добавила: – Но я же не считаю, что за рулём того джипа был ты.

– Спасибо! У меня никогда не было джипа.

– Долго угнать, что ли?

– А ты пробовала?

– Мне незачем. А вот считать, что твою мать убил мой отец – просто идиотизм! Ты же знаешь, каким добрым и интеллигентным он был. И верующим тоже. Он физически не смог бы воткнуть такое страшное шило в спину прямо в храме Божьем!

– Тогда кто? И кто потом застрелил отца?

– Точно не мой отец! Ты бы хоть даты сверил: мои погибли днём раньше, чем убили твоего отца! У тебя что, вражда с календарями?

– То есть как раньше?

Анна только плечами пожала.

– А теперь вспомни, кто тебя убедил в том, что убийца – мой отец!

Михаил остановил машину.

– Но я не помню! Все вокруг это твердили.

– А кто первым это сказал?

– Я не знаю!

– А я знаю: убийца! Тот, кто убил наших родителей! И заметь, далеко не каждый в состоянии убить трижды подряд! А он смог! Или она! Кроме того, все четверо наших родителей тогда стояли в одном ряду: твой отец, твоя мама, я, моя мама, мой отец. И как, по-твоему, мой отец мог, через меня и маму, ударить твою так, чтобы попасть ей прямо в сердце? Убийца стоял сзади. Но никак не далеко слева. Тем более, что способ – чисто преступный. Я читала об убийствах заточками! И куда бы мой отец спрятал её?

Михаил задумался.

– Давай так, – продолжила Анна, – завтра встретимся и просмотрим наши фотоальбомы. И не только снимки на дачах, но и вообще. А потом, если не найдём никого подозрительного, нам с тобой неизвестного, проверим отношения всех найденных незнакомцев с нашими семьями. А если и тут ничего не выясним, тогда займёмся нашими дальними родственниками. Сколько угодно дальними. Но перед этим давай сначала проверим всех, кто прежде набивался с любовями к каждому из наших родителей. Ревность – как мотив – никто не отменял! И ещё меня сильно тревожит та странность, что мы друг друга почти не помним. А тебя это не удивляет? Наши семьи почти всегда отдыхали вместе. И если я эти дни помню, то где был ты? И ещё более странно, что ты меня тоже не помнишь.

– И кто, по-твоему, убийца?

– Либо тот, кто нас – наши семьи – ненавидел, либо одну из семей, либо планировал получить наследство (не зная, допустим, о моём или твоём существовании), либо имел карьерные или ещё какие-то мотивы. Либо тут замешано нечто мистическое. Но заточка была вполне реальна. Как и тот джип. Как и пистолет. Кстати, у твоего отца был пистолет?

– Я такого не помню. А уж наличие пистолета, даже тщательного запрятанного, меня бы точно заинтересовало.

– Так откуда он взялся-то?

– Предлагаешь перевернуть весь мир в поисках?

– А ты предлагаешь обвинять моего отца и меня? Какой у меня мотив убить твою маму? Я её любила, как свою. Тем более, что наши мамы были у нас крёстными: моя у тебя, твоя у меня..

– Это я помню.

– А ещё вспомни: кто именно и когда убедил тебя, что убил мой отец? Сверь даты в свидетельствах о смерти и ты убедишься, что мой отец погиб днём раньше, чем был убит твой. А это означает, что моего отца оклеветали. Кто? Кто у тебя есть такой, что способен влиять на твои убеждения? Не очень давний «друг» или новая подружка? Или внезапно возникший родственник? Кстати, ты насколько внушаем? Потому что если кто-то владеет гипнозом или обладает необычными способностями, то они вполне могли внушить тебе разные версии, ничем в реальности не подтверждаемые.

– Я не знаю никого с такими способностями.

– Или они эти способности скрывают!

– И что делать?

– Найти кого-то, кто ими обладает и пригласить на вечеринку со всеми твоими знакомыми, друзьями и родственниками. И этот человек сразу выявит этих таинственных твоих «помощников».

– У тебя такие есть?

– Найду!

Автомобиль уже полчаса стоял у подъезда Анны, но оба собеседника этого не замечали. Зато заметили бдительные соседи и начали якобы срочно то выгуливать собак, то выносить мусор, не преминув продефилировать мимо машины и заглянуть в салон: это чем они там так долго занимаются? И были ужасно разочарованы, видя, что двое просто разговаривают, хотя и с большой экспрессией. Причём это явно не ссора влюблённых.

– В общем, приезжай завтра с альбомами и прочими бумагами. Можешь привезти копии, если предполагаешь, что я…

– Ничего я не предполагаю, но я и так предъявляю везде именно копии: для лучшей сохранности оригиналов.

– Значит – до завтра?

– А время?

– Завтра ведь воскресение? Где-то после полудня, я выспаться хочу. Тем более, что сейчас уже здорово за полночь!

Михаил приехал к двум. Притащил большую сумку с фотоальбомами и первым делом сообщил, что на многих фотографиях есть Анна.

– И как же это ты меня не помнишь? Фото не врут!

– Сам поражаюсь! Я фото давно не пересматривал – не до того было, только родительские выбрал и увеличил. А остальные не смотрел. Потому и был уверен, что тебя не помню. А ты есть, на очень многих, за разные годы. Вплоть до последнего времени: родители погибли, когда мне было двадцать четыре.

– А мне – двадцать. Но при этом ты меня не помнишь? А ведь есть фотографии, где сняты и ты, и я. Мы не могли друг друга не знать. Но при этом ты меня не помнишь. По-твоему, это нормально?

– Да, концы с концами не сходятся. Девушку с фотографий я помню отлично. Но почему-то с тобой сегодняшней я её никак не соотношу. Зато подозреваю.

– Говорю же: тебе это кто-то внушил!

– Кто и зачем?

– А вот отыщем – кто, поймём – зачем. Так что я уже занялась поисками человека с экстрасенсорными способностями. Попросила всех без исключения дать мне знать, если такой человек обнаружится.

– И каковы шансы?

– Велики. Во-первых, родственников, пусть и дальних, у меня – тьма-тьмущая. Во-вторых, друзья, которых тоже немало. В-третьих, коллеги с фирмы, где я подрабатываю в свободное от учёбы время. В-четвёртых, сокурсники. В общем – человек двести, не меньше. И я их попросила опрашивать собственный круг знакомых. Знаешь теорию шести рукопожатий? Можно найти выход на кого угодно, включая Президента страны. Не говоря уж о меньшем…

– Хорошо! Мы нашли этого гипнотизёра. И что будем с ним делать? Наличие способностей – не доказательство вины.

– Доказательство того, что его стоит проверить досконально и глубоко по времени. Найти на фотографиях в наших альбомах. А если не окажется, то выявить его связи с нашими семьями. Таковые обязательно найдутся! А его связи с преступными кругами плюс связи с нашими семьями окажутся базой для расследования. И мы это расследование проведём!

– И что выясним? Что убийца не он? Конечно, он мог нанять киллера, но этого киллера ещё предстоит найти!

– Обязательно найдём! А теперь давай просмотрим альбомы на предмет выявления людей, нам обоим неизвестных. Ты в своих альбомах, я в своих. Потом обменяемся альбомами. А когда будем фото вынимать, пишем на месте и на обороте номер по порядку (ты) и буквы алфавита (я), чтобы потом вернуть. А потом сверим фотографии, которые отобрали. Уж очень меня напрягает твоё мнимое беспамятство. Я-то тебя отлично помню! И когда ты подошёл пригласить меня танцевать, сразу узнала. Кстати, а ты как на том корпоративе оказался?

Меня пригласили. Твой коллега. – и назвал имя, которое Анне ничего не говорило. И она уточнила, кем именно он работает.

– Без понятия. Заведует каким-то отделом.

– Если не соврал. Давай полностью фамилию-имя-отчество, где, когда и при каких обстоятельствах с ним познакомился.

– Вадим Денисович Ковров. Познакомились года два назад на какой-то тусовке. А на тусовку меня пригласила тогдашняя милашка. Она из этих, из тусовщиков – это её жизнь и способ зарабатывать.

– Понятия не имела, что можно там и так зарабатывать!

– Можно. И неплохо. Просто тщательно отбирать клиентов.

– И как её звали, твою милашку?

– Ну, у них же не имена, а нечто вроде псевдонима. Если у тебя фамилия Курицына, поневоле придумаешь нечто вроде Миланы Римской.

– Её так звали?

– Примерно так. Честно, не помню. Я её видел всего пару-тройку раз. А потом достала вечным «купи», «подари», «угости»… То есть у неё особых мотивов могло и не быть.

– А могли и быть. Если некто дал ей денег с приказом затащить тебя на любую тусовку. И уведомить, на какую именно.

Отобранных фотографий оказалось много: штук по сто с обеих групп фотоальбомов. Обменялись и стали высматривать незнакомых, записывая на листах бумаги номер или букву фотографии с указанием незнакомых. Таких фотографий оказалось впятеро меньше у каждого.

Опять обменялись и стали высматривать, знают ли они обнаруженных незнакомцев. В итоге действительно неизвестных людей оказалось только шестеро. Кто такие – непонятно, что делали не просто в гостях, но и на фотографиях – тем более.

– А ты заметил, что фотографии с незнакомцами – спонтанные? То есть людей снимали не с их согласия, чтобы осталась память, а по ходу событий? У кого был фотоаппарат, тот и развлекался, щёлкая всех подряд.

– Верно! Я на это внимания не обратил.

– Теперь осталось выяснить две вещи: кто такой Ковров (я совершенно не помню такого имени!) и кто эти люди на фото. А там, глядишь, и экстрасенс отыщется.

– И как ты узнаешь, кто такой Ковров?

– Так я же айтишник! Прямо сейчас зайду на сайт фирмы и погляжу на фотографии кадров. Начальник отдела непременно будет в списках!

Но оба прямо глаза вытаращили, когда такой фамилии в списках не оказалось. А равно и физиономии на множестве фотографий с разных корпоративных мероприятий. Получается, это какой-то левый кадр? Тогда как он попал на корпоратив? У него кто-то знакомый на фирме? Причём близко знакомый: чтобы провести постороннего на мероприятие, надо иметь пригласительный на этого человека!

– Жаль, что пока нет фотографий с последнего корпоратива! Ничего, сейчас свяжусь с фотографом и попрошу скинуть съёмку. Помогу с обработкой, хотя бы части. А любителей скинуть свою работу лопухам – всегда навалом!

И действительно: не прошло и получаса, как Анна получила огромную кипу фотографий. И они стали эту кипу просматривать.

– Так вот же он, Ковров!

– Ковров, говоришь? – Анна, сомневаясь, тщательно перебрала стопку с подозрительными незнакомцами и выбрала одну: