Пролог

Погода была поганой, как и настроение. Дождь лил как из ведра, на Елиане такое случалось редко. Поле, на границе которого уже несколько веков стоял каменный замок, заканчивалось отвесным скалистым обрывом. Лежащая сразу под ним тонкая песчаная линия принимала на себя удары разбушевавшегося моря.

Грозовые тучи не давали луне пробиться сквозь них, из-за чего замок казался большим черным пятном на фоне мрачного неба. В ночь из его окон проникал теплый свет.

На втором этаже, в кабинете, больше похожем на библиотеку, спорили двое. Один опирался на письменный стол двумя руками, его голубые глаза следили за активно жестикулирующим братом.

– Ты в курсе, что он теперь не собирается возвращаться?! Зачем ты вообще его отпустил? – спросил широкоплечий парень.

Его лицо выдавало раздражение, которое он и не пытался скрыть.

– Не мог же я его на цепь посадить, – чуть повысив голос, ответил голубоглазый.

В дверь постучали. Братья удивленно переглянулись: слишком поздно для обычных новостей.

Слуга, получивший разрешение войти, был слегка запыхавшийся. Он, быстро поклонившись, словно боясь опоздать, выпалил с порога:

– Простите, что побеспокоил так поздно. – Его голос был взволнован. – Предсказательница.

Раскат грома заставил всех вздрогнуть, придавая серьезности его словам. В спешке все трое направились в самую высокую башню замка, там их ждало будущее.

Глава 1. Холодно

«Холодно», – это была первая мысль, возникшая в голове девушки, лежащей на голом асфальте; открытый топ и легкие шорты совсем не способствовали удержанию тепла. Моросил дождь, и она быстро заморгала. Первая попытка приподняться на локтях не увенчалась успехом: руки были слабыми; проскользив по мокрой шершавой поверхности, она упала обратно, больно ударившись и так раскалывающейся на части головой. «Давай, слабое тело, слушайся», – девушка начала злиться.

Она одним рывком повернулась на бок. Маленькая сумочка, лежавшая на ней все это время, упала рядом. Немного оглядев узкий переулок, девушка протянулась к сумке. Сев, она начала осматривать ее содержимое. Там было не так много вещей: помада, зеркало, паспорт. Девушка посмотрела на свое отражение: черные тяжелые волосы, яркие тонкие брови, темные зеленые глаза и бледная кожа. Сверившись несколько раз с фотографией из паспорта, она произнесла вслух:

– Кира, восемнадцать лет.

Убрав все немногочисленные вещи, найденные в сумке, обратно, Кира повесила ту на шею и попыталась вспомнить хоть что-то. Она даже не была уверена, что это ее имя. Голова была абсолютно пуста – чистый лист – Кира знала название всех вещей вокруг, но о себе ничего не могла вспомнить. Живот проурчал, она выругалась: есть хотелось смертельно, будто она не ела три дня.

Дождь не прекращал идти, Кира поежилась, обхватив себя руками. На левой висел кожаный браслет с зеленым камнем, она поднесла его на уровень глаз, внимательно рассматривая. Эта вещь казалась ей очень ценной, хоть Кира и не помнила почему. В переулке было тихо, но сразу за ним шумели голоса и машины.

Кира медленно поднялась, новые ссадины ей были ни к чему. Ноги ватные и голова шла кругом, но, в целом, тело слушалось, поэтому Кира пошла, не понимая до конца, куда хочет дойти. Оказавшись на оживленной городской улице, она сразу почувствовала приятный аромат выпечки: совсем рядом находилась пекарня. Живот громко потребовал еду, и ноги сами понесли голодную вперед.

У кассы стояла небольшая очередь, Кира пристроилась за людьми, которые получали заветные пакетики с едой. За спиной встала блондинка, нетерпеливо переминающаяся с ноги на ногу. Все внимание Киры же устремилось на витрины с выпечкой, которой тут было с избытком.

Как только очередь дошла, Кира ткнула пальцем на самую большую булку, тяжело сглотнув подступившие слюни. Мило улыбаясь, продавец запаковал все в пакет и выжидающе посмотрел на посетительницу. Она непонимающе уставилась на него. Мужчина тактично произнес, что ожидает оплаты. Денег в сумке не было – это Кира уже точно знала. Улыбка продавца вдруг начала ее ужасно раздражать, и в неясном порыве она притянула мужчину за грудки и быстро вырвала пакет из его рук.

Посетители пекарни заохали. Продавец стал Кире неинтересен, как только она получила еду. Она достала булку из пакета и, не отходя от кассы, откусила смачный кусок. Мужчина отодвинулся на безопасное расстояние и начал громко ругаться. Кира посмотрела на него исподлобья: тот, по ее мнению, создавал слишком много шума из-за какой-то булки. Она уже собиралась уйти, когда блондинка, стоящая за ней, вдруг вышла вперед на встречу продавцу и стала успокаивать того. Кира жевала и с любопытством наблюдала, как блондинка оплачивает ее заказ. Взяв Киру под руку, блондинка вывела ее на улицу. Дождь стих, но в мокрой одежде было холодно, из-за чего Кира поежилась.

– Что с тобой случилось? – спросила блондинка, указывая на ссадины на ее локтях.

Кира пожала плечами. Булка была доедена, и она почувствовала себя лучше. Она сосредоточила внимание на женщине, оплатившей ее еду. На вид той около сорока, полноватая, что придавало еще большей мягкости ее и так плавным чертам лица. Одета просто: в синие джинсы и серую футболку. Длинные светлые волосы собраны в низкий хвост. Голубые глаза выражали искренне желание помочь.

Кира рассказала ей все, сообщив, что воспоминаний до того, как она очнулась в переулке, у нее нет. Блондинка внимательно слушала, а ее доброе лицо становились все беспокойней.

– Приятно познакомиться, Кира. Меня зовут Вера. – Блондинка легко сжала Кирины руки своими. – Думаю, тебя нужно отвезти в больницу.

На улице стемнело, когда Кира с Верой вышли из больницы. Врач сказал, что физически она здорова и никаких повреждений – кроме тех ссадин, что Кира сама себе нанесла при попытке встать, – у нее нет, поэтому, что с ее памятью, он ответить не смог. Первичной версией врача было какое-то травматическое событие, повлекшее за собой амнезию, но точного диагноза нет, и это могло быть все что угодно. Главное, что запомнила Кира, – это то, что воспоминания могли вернуться сами по себе, а могли не вернуться совсем.

Только оказавшись на улице, она поняла, что идти ей совсем некуда.

– Можешь переночевать у меня, – предложила Вера.

Кира покосилась на нее с сомнением, это было как-то странно, возможно из-за того, что та опять неуверенно переступала с ноги на ногу. Однако особого выбора не было; между тем, чтобы мерзнуть на улице – хоть и была летняя ночь – и предложением доброй на вид женщины переночевать у нее, Кира выбрала второе.

Память к ней не возвращалась, она жила у Веры, та помогала ей навести о себе справки. Так Кира узнала, что до восемнадцати она жила в приюте и совсем недавно выпустилась; дальнейшую информацию получила при личном посещении заведения, расположенном на окраине города.

Невежливый безэмоциональный мужчина выложил, словно по заученной бумажке, всю информацию, которая у него была, потом вручил ее личное дело и выставил из своего кабинета. На просьбы рассказать побольше или хотя бы дать номера людей, с кем она жила бок о бок все это время, тот ответил отказом, сообщив, что это вмешательство в личную жизнь их выпускников, и если бы они хотели, то сами бы нашли Киру. Громко захлопнутой дверью у ее носа мужчина оборвал все дальнейшие расспросы.

В документах было немного. Родители Киры погибли, когда та была еще совсем ребенком, в графе другие родственники стоял жирный пробел. Уже находясь дома у Веры, Кира перечитывала свое дело вновь и вновь, пытаясь вспомнить хоть что-то, но в ее голове было пусто.

Вера целыми днями была на работе и не торопила с выселением. Они жили вдвоем в небольшой скромно обставленной квартире. Кира ночевала в зале на диване. По вечерам они вместе смотрели телевизор. На вопросы, почему Вера ей помогает, та всегда отвечала, что Кира ей напоминает одну девочку. При этих воспоминаниях глаза Веры становились мокрыми и она переводила тему. Днем находиться одной в пустой квартире Кире было невыносимо, поэтому она часто ждала Веру на улице рядом с домом, наблюдая за прохожими.

Вера вернулась раньше, чем обычно, Кира была рада ее видеть, но вместе с тем им нужно было серьезно поговорить, поэтому улыбка получилась вымученной. Они поднялись в квартиру вместе и сразу прошли на кухню. Вера поставила потрепанный чайник на плиту, а Кира уселась напротив, ожидая, когда та достанет еду, которую она обычно покупала по пути с работы.

– Спасибо, что помогла мне, – поблагодарила Кира. – Я совершенно не знаю, что делать дальше со своей жизнью. Меня никто не ищет, кажется, я не была общительным человеком.

Она не видела лицо Веры: та раскладывала еду по полкам. Вместе они прожили уже две недели. Сначала Кира ждала, что Вера попросит ее съехать. Но складывалось впечатление, что ей не в тягость соседка, свалившаяся на голову, поэтому та чувствовала себя совершенно расслабленно.

– Можно начать с поиска работы, тогда днем тебе не придется сидеть на улице. – Вера поставила чашки чая на стол. – Как ты могла заметить, я живу одна, детей и мужа у меня нет. Ты бы могла и дальше жить здесь. – Она обвела рукой помещение.

Кира с сомнением уставилась на нее. Вера поспешила уточнить:

– Из-за работы мне часто приходится надолго покидать город, ты можешь присматривать за квартирой в мое отсутствие.

– А кем ты работаешь? – Кира пододвинула к себе стакан.

– Я врач, – мягко улыбнувшись, ответила Вера.

Кира выпучила глаза.

– И что ты лечишь?

– Сложные случаи у состоятельных людей. – Вера перевела взгляд на кружку, которую вертела в руке. – И, опережая твои вопросы, нет, я не верну твои воспоминания.

Только начавшая зарождаться, надежда в душе Киры потухла так же быстро, как менялось ее настроение. Она обдумывала слова Веры.

Та резко встала, будто неожиданно что-то вспомнив.

– Я же кое-что тебе купила. – Вера радостно всплеснула руками, вручила Кире пакеты и отправила в соседнюю комнату. Возражения не принимались, и Кира поплелась переодеваться, все это время она ходила в Вериной одежде, которая мешком висела на худоватом теле.

Переодевшись, Кира вышла к Вере Она улыбнулась, когда увидела ту в обновках, словно мама, радующаяся тому, как ее ребенок прекрасен. Кира обняла ее, осыпая благодарностями:

– Как хорошо, что я встретила тебя, не знаю, что бы я делала, если бы не ты.

– Еще вот. – Вера смущенно протянула пакет, полный книг. – Подумала, что, может, ты любишь читать.

Следующие несколько дней у Веры были выходными, и она показывала Кире район.

– Знаешь, я ведь родилась в этом городе, а потом мне пришлось его покинуть, и вот я снова здесь. Как странно судьба сложилась. – Глаза Веры наполнились грустью, было понятно, что эти воспоминания приносят ей боль.

– Почему ты уехала?

Вера надолго задумалась.

– Я наделала много глупостей по молодости. Я не уехала, а убежала. Потом меня нашел один влиятельный мужчина. Я тогда была на грани смерти, умирала от голода на улице. Он был добрым, дал мне работу и жилье. Помог выбраться из той ямы, в которую я сама себя загнала.

– Был? – удивилась Кира.

– Да, он умер уже давно. – Голос Веры дрогнул. – Я продолжаю работать на его семью. Не все из них мне нравятся, но есть и хорошие.

Они шли молча по широкой улице какое-то время. Вера приблизилась к белоснежной витрине; так как она держала Киру под руку, то ей тоже пришлось заглянуть внутрь.