Глава 1. И спасение и утопающие

Лиса все хвостом прикроет.

Поговорка

Самоубийство – достойное завершение истории, особенно, если оно на благо родины или семьи… и не важно чьей.

«Ты вот абсолютно уверен, что это безопасно?»

В сотый и даже тысячный раз уточнила я, вцепившись в рога дракона со всей силы и пытаясь хоть как-то зафиксироваться остальным не цеплючим телом на не менее скользкой чешуе друга.

«Соня как рыбный мошка. Зудит. Кусать и не помирать»

Ой шутник, прям сейчас пузико от смеха лопнет:

«Ладно. Молчу. Идем?»

«Ждать, командовать Лис.»

Лис умеет что угодно, только не командовать. И зачем я вообще в это влезла? То ли добрая душа, то ли просто идиотка. Хотя одно, не исключает другое. А еще дура жалостливая!

«Плаксивый дура. Как все человеки!»

Подтвердил Ди Лун, ерзая и плотнее стягиваясь в тугую пружину, которой предстояло при некоторой помощи Мастера Юн Мина, распрямиться и пробить точечный одноразовый проход в Та-Ло.

«Хватит меня обзывать. А то я тоже начну»

«Соня не обидно, Соня любя.»

– Готовы! – голос, парящего прямо над нами над поверхностью воды, оборотня эхом разнесся вокруг и быстро захлебнулся в более плотной, чем воздух среде.

«Да!»

Радостно отозвался дракон, я же молча заякорилась еще сильнее. Густой и плотный травянистый туман из чаши в руках Лиса темным облаком закрыл солнечные лучи и, казалось, прилип, оставаясь на месте.

– На берег не выходишь. Стоит разорвать контакт с водой и все духи Та-Ло будут знать о твоем прибытии.

«Да, дедушка. Слушаюсь, дедушка»

– Ну, раз слушаешь – идите. Насчет три.

Обратный отсчет заставил нервы натянуться до предела, а пульс бешено забарабанил в висках, сужая мир до одного узкого туннеля с размытыми краями. Ди Лун резко распрямился, вымышленный коридор стал настоящим, и звук натянувшегося полотна, в которое под давлением входит острая игла, ударил по телу мгновенной болью.

В этот раз не было грозовых облаков и вспышек магии. Дракон одномоментно проколол мироздание протащив меня сопутствующим ущербом, накрыв мутной полусферой во время переноса.

Выкинуло нас в пресный водоем с совершенно кристальной водой.

Чужая магия, чужой источник вышибли дух и по мягким жабрам будто резанули морозным воздухом, полным ледяных колючих песчинок. Обеспокоенный друг обвился вокруг меня, и голубые искры совсем другой силы заструились по крупному телу впитываясь в тонкую кожу рук, крепко зарывшихся в его гриву. Тут же стало легче и обжигающая среда стала не такой враждебной, питая и извиняясь за неласковый прием.

Наконец, вздохнув полными жабрами, я благодарно погладила друга и огляделась. Дно песчаное, обманчиво близкое и искристо прозрачное. Причем настолько, что ничего не помешало мгновенно увидеть клубок лоснящихся тел с ужасающей скоростью несущихся к нам самым пугающим образом.

«Семья! Мои!»

Успокоенная причиной такого стремительно заплыва, отплыла вбок, давая другу возможность рвануть в сторону родных.

Сноп ментальных повизгиваний и обрывки фраз стали кульминацией долгожданной встречи соскучившихся драконов.

Я же получила весомый укол вины. В прошлый раз так испугалась и разозлилась, что дракона увела не дав проститься или объясниться с близкими. Они, наверняка, переживали о младшем и отчаянно не хотели верить в плохое.

Глупая эгоистичная девчонка… как и говорил Стивен. Не вижу проблем и чувств других, сосредоточенно разглядывающая мир, будто у окружающих нет своих мыслей и забот.

Сейчас же снова убежала, не предупредив и не спросив разрешение.

Но разве я ребенок, и мне нужно советоваться о каждом шаге со взрослыми? Отпрашиваться погулять и отчитываться о выполненном домашнем задании?

Кто из нас прав?

«Младшее дитя покинутой матери, мы приветствуем тебя»

Вздрогнув, осознала себя спокойно сидящей на мелком песочке у крупного подводного камня. Вскочив, увидела огромную морду чужого дракона рядом и чуть склонила голову.

«Здравствуйте. Я – София. Можно просто, Соня.»

«Просто Соня. Мы рады видеть тебя.»

Издевается и посмеивается. Голос его куда ниже, чем у моего друга и намного понятнее. Хоть уже прилично по времени потрачено на исправлении дремучий необразованности Луна, но тот кивает, щурится, и тем усерднее комкает слова, чем больше я его учу.

«Меня зовут – Ао Цинь. Можно просто Повелитель Ао или дядюшка Цинь. Ты прибыла по делу или привела моего сына в гости?»

«Сына?»

Ахнула я, и щеки слегка поголубели, поскольку их покраснение в облике русалки выглядело именно так.

«Простите меня, пожалуйста, что ушла в первый раз. Забрала его, еще и разозлилась. Не подумала, не разобралась! Извините, вы, наверное, очень за него переживали?»

Голова обогнула меня, задумчиво шевеля «бровями» и наконец остановилась, явив огромного, в несколько раз больше Ди Луна ящера целиком.

«Вижу, что стыдно. Это хорошо. Много позволит избежать бед. Мы прощаем тебя, если правильно сделаешь выбор…»

Поморгав тонким двойным веком, пожала плечами и предположила.

«Дядюшка Цинь?»

Сотни жемчужных пузырьков рванули вверх, и огромный голубой глаз сощурился, разглядывая меня во весь рост.

«Как есть прощаю.»

***

Юр Мин было грустно, хоть это состояние и было для нее непривычным. Двухцветная лисица привыкла всегда добиваться своего, идти к намеченной цели и не унывать. Однако, бывали такие дни, когда вроде бы все посильное сделано и остается только ждать. Бессильные муки нетерпения перерастали в полноценную хандру, лишающую аппетита и желания что либо делать.

Сегодня был такой день и, даже новоприобретенный друг, минотавр не мог развеять грусть. Он ее еще более углубил, поскольку устал, был изранен в боях и измучен последствиями некоего ритуала, о подробностях которого усердно молчал.

Кицуне вздохнула глубоко и тоскливо, бросив взгляд на прекрасное утро за деревянной рамой своего человеческого жилища.

– От твоих вздохов скоро все молоко в деревне скиснет, – громкоголосый бас ворвался в мирное течение до унылости ясного дня. – Ну что ты маешься, себя изводишь, сына тоской пугаешь. Мою муку, вон, всю истратила на свои пироги и булки.

Голос стал невнятным и слегка глухим к концу поучительной фразы, поскольку упомянутые пироги успешно были утрамбованы в рот говорившего в количестве двух штук.

Юри перевела взгляд на Гертмунда, беспардонно завалившегося без предупреждения, и с чуть большей радостью отметила, что он уже похож на себя прежнего без зеленоватого оттенка болотной жабы. Она поднялась со стула и налила гостю бокал холодного свежего молока, совсем не кислого, а очень даже вкусного, прекрасно подходящего для заливания сухомятки, быстро исчезающей из глубокой миски.

– Где твой муж? Почему он не занимается состоянием супруги?

Юри дернула плечом и встала по другую сторону стола.

Муж.

Породистый и безупречно сильный белый лис, был столь же безупречно глуп, зануден и равнодушен ко всем, кроме своей меховой персоны. Он и к сыну относился чуть лучше, чем к окружающим, только потому что видел в нем частичку себя.

Говорить эту болезненную правду ребенку не следует, но умница Ми Гун быстро разобрался, кто его действительно любит, а кто только делает вид. Итогом стало стонущее от бессилия магическое сообщество, в котором для озорника не было авторитетов, кроме мамы, которая нисколько не стремилась облегчить муки остальных жителей.

Были бы живы мальчики брата, они бы поладили…

Маленькая лисичка не знала своих старших брата и сестру, но, по обрывком чужих оговорок и мнению знакомых с ним людей, возвела их чуть ли не в ранг божеств, уже хотя бы за то, что они решились бросить вызов этому закостеневшему обществу и вырвать с мясом себе свободу.

– Никчемный он у тебя лис, и душемотатель к тому же. Чего опять лицо кривишь? Возьми себя в лапы.

Гер вытер усыпанный крошками рот найденной салфеткой и сурово двинул кулаком по столу, привлекая вновь ускользнувшее внимание девушки.

– Мигом поднялась и дуй купаться, погода просто сказка. И компания подходящая…

Недосказанность было странной, но, спустя пару минут, вселила робкую надежду на нечто большее, чем просто очередной «сказочный» день.

Юри вскинулась и недоверчиво осмотрела грозного Минотавра, который подмигнул и, подхватив последний пирожок с повидлом, насвистывая что-то веселое и незнакомое, напоследок уведомив, что пойдет поищет одного непоседливого щенка с избытком энергии.

Кицуне вскочила с места, даже не заметив с грохотом упавшего стула. Она замерла посреди комнаты, прижав мигом вспотевшие ладони к судорожно рвущемуся наружу сердцу, что гулко и поспешно билось о ребра изнутри. Переждав немного головокружительные, в прямом смысле, новости, девушка одернула свое красное одеяние и, по мере возможности, степенно отправилась к знакомой излучение реки, где обычно любила купаться в одиночестве или с сыном.

– Великие Пра, хоть бы я не ошиблась!

***

Стоит затеять что-то важное, как весь мир будто настраивается против тебя!

Ветки цеплялись за одежду, игриво пытаясь отщипнуть хоть кусочек, чтобы потом хвастаться перед друзьями и весело помахивать добычей на ветру.

Солнце слепило сквозь листву по ходу движения, а вездесущая мошкара лезла в нос, лицо, глаза и так и норовила напиться кровушки. И совершенно плевать ей было, что кусать древних духов дурной тон.

Может быть, стоило бы успокоиться, и голос леса стал бы понятнее и добрее. Он бы более не пытался остановить своими многочисленными руками упрямую лисицу, тяжко вздыхая полуденным зноем о скорой, но неизбежной разлуке.

Юри же неслась бронепоездом через подлесок, даже не ведая такого слова. Она упрямо расчищала себе дорогу, шипя и ругаясь, выпутывая так некстати распущенные волосы из шаловливых пальцев колючего кустарника.

К воде кицуне вылетела порядком взмокшая и злая, сразу обеими пятками затормозив в сухом и рыхлом песке берега. Отдышавшись, она рассеянно покрутила головой в поисках обещаного сюрприза и обижено сморщила нос, готовая банально по детски расплакаться от обманутых ожиданий.

– Пс-с-с, ты Юр Мин?

Темноволосая лисичка почти подпрыгнула на месте от неожиданно раздавшегося от реки голоса. Присмотревшись, она заметила белую макушку над кромкой воды со всеми сопутствующими признаками женского человеческого лица, кроме огромных неправдоподобно зеленых глаз с вертикальным зрачком.

– Да, а Гертмунд готовил мне тебя в сопровождающие для купания?

– Не знаю, как Мастер Гертмунд, но прислал меня сюда Мастер Юн Мин.

Дрожь предвкушения и бешеной радости прокатилась по телу юной лисицы, вырвавшись на волю девятью активно подрагивающими хвостами.

– Брат! Ты от моих брата и сестры? Ну, что же ты там сидишь, вылезай скорее! Мне так о многом хочется тебя спросить!

– Нельзя мне на сушу, Лис запретил. Сказал как только выйду на берег, сразу вся ваша стая прилетит. Лучше ты подходи, тут вроде тепло для вас двуногих.

Юри уже радостно кивая сделала шаг вперед, тут же застыв на месте каменным изваянием с удивленно приоткрытым ртом.

Незнакомка выбралась на мелководье, помогая себе руками и оказалась наполовину человеком, а наполовину рыбой.

Все что было сверху, явно напоминало стандартный людской набор – две руки, голова на тонкой шее, покрытая тонкими пластинками грудь и красивые ровные плечи, а вот ниже пояса шли не ноги, а огромный хвост, как у крупной белуги.

– Ты – рыба! – восторженно вздохнула Юри и безбоязненно полезла в воду не раздеваясь, чтобы как можно быстрее оказаться поближе к этому небывалому чуду природы.

– Сама ты рыба, – ничуть не обиделось волшебное существо. – Я – Соня. Я – русалка. По вашему – дух воды, только из другого мира. Тут драконы, а там откуда я водятся русалки…вернее водились, теперь я одна такая. Не смотри такими голодными глазами, не съедобная я, еще и ядовитая. Нельзя меня есть.

– Вот еще, всякую незнакомую дичину в рот тащить, – счастливо фыркнула Юр Мин, присаживаясь на корточки и без разрешения ткнув пальцем в красивые перламутровые чешуйки там, где у людей обычно бывает колено. – Уже лет двести такой ерундой не занимаюсь, и сына учу ничего на зуб не пробовать, но он все-равно ухитряется жевать и облизываться все, что хочется.

Назвавшаяся русалкой усмехнулась и оттолкнула узкой ладошкой любопытные пальцы кицуне.

– Не щекочи меня и не ковыряй. Может все-таки о деле поговорим?

Юри зацепилась взглядом за острые коготки на женских руках и тут же схватила чужое запястье, подтягивая поближе к глазам и с воодушевлением разглядывая блестящие почти жемчужные ногти.

– Слушай, ты такая красивая, просто прелесть. Как так получилось? Блестят, прямо загляденье. Я тоже так хочу, но у меня короткие и просто мутно-розовые.

Новая знакомая поерзала и с сомнением глянула на увлекшуюся осмотром лисицу, ничуть не похожую подвижностью и живостью характера на своих старших родственников. Зато беспардонность являлась отличительной семейной их чертой. Ярко-алое кимоно промокло и уныло потемнело, а Юри все нипочем. Она цокает языком, ползает вокруг в воде, дергая за плавники и пытаясь украдкой отколупнуть себе чешуйку на память. И нет ей дела, что вообще-то торопиться надо.

– Вижу, вы поладили, малахольные девицы, – бас подкрался незаметно и вмиг был оглушен хоровым визгом пойманных на месте преступления девушек.

– Ух ты, какая большая рыба! – детский голос нес меньше опасности и куда быстрее снял напряжение, рассыпавшееся нервных хохотом почти всех присутствующих заговорщиков на берегу.

***

– Вы с ума сошли? Я хоть отбитая, но не до такой степени. Я не потащу маленького ребенка через подводный портал! Даже не просите! А вдруг он наглотается и погибнет? Вдруг сил Ди Луна не хватит на двоих? Нет!

С прибытием одного мужчины и еще одного почти мужчины, мы перестали страдать фигней с взаимным осмотром и, наконец, перешли к обсуждению наших проблем. Вернее даже не так, милая лисичка просто уведомила, что не будет ничего слушать и они с сыном просто пойдут со мной.

Ладно, допустим такой исход был вполне предсказуем этим (долгих лет здоровья) Юн Мином, и я даже согласилась притащить ему сестру контрабандой, но ни слова не было сказано, что перевозить через границу придется еще маленького четырехлетнего мальчика, который спрятался за мамину мокрую юбку и заинтересованно косил на меня темно карим глазом с узнаваемым азиатским разрезом.

– Сына я не могу оставить. Послушай, Соня, нам правда нужно уйти, вдвоем!

Гертмнуд не вмешивался, он подмигнул мне и встал на шухере, предоставив возможность семейке кицуне беспрепятственно компассировать мне мозг.

– Это ты послушай! – не на шутку разозлилась я, шлепнув со всей силы по воде хвостом, в надежде, что холодные брызги вернут разум этой горе-матери. Воистину, я кажется, начала понимать злость и раздражение Стрэнджа. Вот ты ей говоришь о рисках, опасностях и последствиях, а как об стенку горох. – Я не буду рисковать жизнью ребенка! Если тебе так надо к брату, давай свожу на пару часов, вы обсудите, как вывезти твоего сына, и я верну обратно тебя до следующего раза! Оставь ты его с отцом ненадолго.

– Мой папа злой и глупый, – внезапно выйдя на шаг вперед и закрыв маму собой, возмутился лисенок. – Он не любит Ми Гуна, мама не пойдет без меня. Если надо, я поплыву за вами сам!

Я схватилась руками за голову, готовая уже взвыть от бессмысленности своих аргументов. Чего там этот маг застыл статуей? Хоть бы вмешался и помог. Глубоко вздохнув, прогоняя лишнюю злость, уже подготовила новый перечень аргументов, как в голове зазвучал голос приобретенного родственника.

«Я провожу вас и вернусь, помогу перенести семью. Скажи лисам. Ао Цинь поможет уйти.»

Расширенными глазами вперилась в воздух и ошалело посмотрела на упрямых переселенцев.

– У вас четверть часа, чтобы взять из дома самое необходимое. Хранитель Юн Мин обеспечит остальным. Не берите много одежды, у нас носят другое. Все остальное укажите Мастеру Гертмунду или лени Ин Нан, они соберут и принесут, когда уляжется буря с вашим исчезновением или до него. Ао Цинь поможет вас перевести.

– Спасибо! – взвизгнула Юр Мин и, прихватив сына за руку, поволокла в сторону зарослей, надежно скрывающих нашу заводь от посторонних глаз.

Проследив за исчезающей среди листвы парой, устало ссутулилась. Вода этого мира не была так добра, как моя и, хоть и питала, но энергию приходилось вытягивать почти силой, борясь за каждый глоток. Утомительно, я уже почти согласна выйти на берег, не угрожай это миссии. Глаза, отвыкшие от яркости солнца горели, как забитые стеклянной крошкой. Я зачерпнула ладонями воды и прижала к лицу, увлажняя пересохшую пленку своего третьего века.

– Ну привет, рыбка ты наша фантастическая.

Шумный обладатель баса уселся рядом и протянул огромную татуированную лапищу, в которую даже страшно было вкладывать свои тонкие, по сравнению с его, пальцы.

– Вы, Мастера, все из модельного агентства сбежали? – я как-то обреченно отобрала ПОЦЕЛОВАННУЮ ручку.

– Я думал в твоем вкусе более субтильные личности, – хохотнул маг, подмигнув смутившейся мне, демонстрируя светлые, совершенно выгоревший на солнце длинные ресницы. – Как же Мину удалось втравить тебя в эту историю? И как Верховный согласился отпустить тебя к нам?

Отпустить.

Я поболтала хвостом и зябко поежилась. Не люблю теперь это мерзкое слово – отпустить.

Как будто рыбак для развлечения поймал на крючок рыбку, порадовался, рассмотрел и отпустил за ненадобность. Мол, мала, костлява и невкусная из нее будет уха. А что рот железякой порвал или вообще внутренности разодрал, так это пустяки – заживет.

– Никто меня не отпускал. Верховному стучать будете?

Гер нахмурился и зарылся пальцами в мокрый песок, бросив на меня недовольный взгляд.

– Стучать. Верховному. Не помирились? Зря я на него перевел свою настойку?

– Помирились, – эхом отозвалась я. – Нельзя починить то, что не было целым.