На обложке "Шабаш ведьм", Франсиско Гойя, 1797-1798, Музей Ласаро Гальдиано (достояние общественности)

© Миша Димишин, 2022

ISBN 978-5-0055-1671-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Цифра с нулями

Числа люди изобрели для подсчетов, и это понятно каждому. Но у чисел есть и другое предназначение. Есть такие числа, что приносят удачу. Семерка в этом деле признанный лидер. А троекратная семерка, вообще, чемпион. За счастливый номерной знак 777 на личном авто многие готовы выложить кругленькую сумму. Удача того стоит и, как правило, без денег в руки не дается. Хотя, без них много чего не дается.

О числе тринадцать не имеет смысла говорить: выпадет – жди обломов и неудач. Китайцы и евреи другого мнения на этот счет, но мы не китайцы, а если и евреи, то совсем чуть-чуть. Вот станем ими, тогда другое дело – будет нам тринадцать приносить удачу.

Но есть неприметная цифра, значение которой многие не знают. А она важнейшая во всех делах. Это тройка.

Единица и двойка, она же неуд: если получил их, все пропало. Выгнали, отчислили. А тройка это шанс – удовлетворительное начало.

Или еще. Вот как решиться прыгнуть в реку, или дружно крикнуть? Как мы это делаем? А вот как: раз, два, и на счете три мы прыгаем или кричим.

Спортсмены точно так: на старт, внимание, и на третьем слове «марш» сорвались и побежали. Начать забег на счете два или четыре невозможно. На счете два чего-то не хватает, а на четыре уже слишком поздно – запал сгорел. Потом возможно лишь продолжить счет: пять, шесть, и далее без результата.

Есть, правда, способ обратного отсчета. Но он хорош при запуске ракет, или, к примеру, производстве взрывов.

Обратные отсчеты можно начинать хоть от десяти, хоть тысячи, но всегда ведут их к цифре ноль. А ноль ведь не начало, он завершение этапа: ракету в космос, бомбу взорвать. Обратный отсчет это процесс прощания: считаем, ждем и наступает ноль.

Так и в жизни. Кто-то: раз, два, и на три рванул вперед. А кто-то методом обратного отсчета от десяти, а еще хуже сотни, пытается куда-то двинуть. Сейчас куплю квартиру, потом машину, потом еще потом, и в итоге ноль.

***

Лева был счетовод. По новомодному бухгалтер, хотя название это происходит из далекого средневековья от слов книга и держатель. Но и тогда, и теперь, профессия бухгалтера предполагает подсчитывать деньги, и как правило чужие. Лева производил эти подсчеты сидя в кассе банка.

Помещения для касс в банках тесные и без окон. По сути камера с решеткой. И эта решетка в прямом и переносном смысле отделяла Леву от внешнего мира больше года. Изо дня в день по восемь часов кряду Лев Гариевич проводил в этом заключении.

Особая насмешка судьбы кассира еще и в том, что груды денег, дающие людям столь желанную свободу действий, находятся «только руку протяни». Ан нет. И деньги рядом, и руки есть, а смелости начать счет рад, два и на три взять эти деньги, не хватает.

Конечно есть те, коих останавливает заповедь «не укради», но таких не много. Более всего тех, кому лень даже начинать счет, не важно до скольки, хоть до единицы. Но Лева не был ленив. Возможно он не знал о силе счета до трех, и потому просто сидел в кассе небольшого банка. За плечами был университет, северный флот, год стажировки за границей. Но на сегодня касса.

– Лев Гариевич, здравствуйте. У меня десять миллионов, – подойдя к окошку кассы красивая брюнетка опустила паспорт в передвижную коробочку, – Чек вам уже передали?

– Да, чек у меня, – положил пальцы на бледно-синий листик Лева, – но Вам придется немного подождать.

– Подождать, – не проявив удивления произнесла сама себе девушка, намереваясь отойти от окошка.

– Всего пару минут. Присядьте пока на диван, – улыбнулся клиентке кассир. – Еще не всю сумму привезли из хранилища.

Красивая брюнетка не просто нравилась Леве, он испытывал к ней более сильные чувства, и потому, в нарушение инструкции, иногда он решался вызвать девушку до того, как деньги принесут из хранилища. Это давало возможность если не пообщаться, то хотя бы побыть рядом с красоткой несколько лишних минут, пусть даже по разные стороны бронированного стекла.

О своей симпатии кассир знал многое: зовут ее Ирина Сабитовна, она татарских кровей, не замужем – в паспорте нет об этом отметки. Ей всего двадцать два, но она директор фирмы. По нескольку раз в неделю снимает со счета большие суммы наличных. Сегодня десять миллионов рублей. А в прошлый раз семьсот тысяч евро.

От магии больших сумм, за которыми стояли не просто цифры, а непреодолимая дистанция между ним и этой девушкой, Лева вздохнул.

Вот она подошла к кожаному диванчику, присела, поправила сумку. Про пару минут ожидания он солгал. Процесс доставки денег из хранилища обычно занимал до десяти минут и больше. Так и хорошо. Что, если она не придет до конца недели? А так, скоро она спросит его: «долго ли ей ждать», или еще о чем.

И действительно, пару минут истекли, девушка встала с дивана и обратилась к кассиру.

– Вы знаете, я отойду ненадолго. Минут на десять. Сохраните мою очередь.

– Да-да, конечно! – обрадовался Лева. – Вы, когда вернетесь, сразу заходите. Я не буду никого вызывать.

– Спасибо, – как-то по особенному тепло произнесла красотка.

Так произносят не из пустой вежливости, а из симпатии. Именно ее ощутил Лева, и как только девушка ушла, вихрь неразборчивых мыслей пронесся у него в голове. Не зная, что предпринять, он встал из-за стола, позвонил в хранилище, что отойдет минут на десять, запер кассу и поспешил в холл банка.

– Лева, если ты ищешь брюнетку в красной кофточке, то она ушла, – охранник банка показал на входную дверь.

– Никого я не ищу. С чего ты решил? – смутился Лева.

С милицейским охранником Лева учился в одном классе, и они поддерживали дружеские отношения.

– С чего я решил? Так, она только от кассы отошла, тут и ты запыхавшись. Передал ей пару рублей?, – подтрунил одноклассника бодрый «часовой».

– Нет.., – отмахнулся Лева, – она чек заполненный в кассе оставила. Сказала, вернется через пару минут. А так не положено.

Шутливый тон охранника в миг остудил кассира. Он развернулся идти обратно, но все-таки посмотрел через окно на улицу.

В трех шагах от входа в банк стоял серебристый внедорожник Хаммер. Девушка, из-за которой он оставил рабочее место, направилась к внедорожнику.

Сопровождал ее крепкий парень. Лева знал его. Крепыш всегда поджидал свою начальницу у кассы и потом, забрав сумку с деньгами, сопровождал ее. Все это представлялось именно так: начальница и ее телохранитель.

Но теперь это выглядело иначе. Парень шел впереди, а она сзади. Не менее странную картину наблюдал Лева и далее.

Пассажирская дверь джипа распахнулась и из него буквально «вывалился» грузный «джентльмен» без пиджака, но при галстуке. Рукава дорогой рубашки он небрежно закатал, от чего выглядел неопрятным мужланом.

Качек подошел и первым уважительно поздоровался с ним за руку. «Начальница» же осталась стоять чуть поодаль, и мужчины казалось не замечали ее присутствия. Они коротко поговорили, при этом пассажир джипа назидательно постучал пальцем по циферблату наручных часов, требуя поторопиться, втиснулся на сидение Хаммера и захлопнул дверь.

– Так она не директор! Она у них просто кассир, – пришла в голову Леве приятная догадка. – Мы с ней кассиры.

Он вернулся на рабочее место, взял в руки оставленный к оплате чек на двадцать три миллиона и начал его рассматривать. Что-то во всем этом не вязалось.

– Если Ира обычный кассир, то где доверенность на получение денег? – помыслил Лева.

После сцены у джипа добавлять отчество к имени молоденькой девушки было противоестественно. Лева открыл реестр получателей по доверенности, но Ира в нем не числилась, а это значит: она первое лицо фирмы – директор.

Из хранилища привезли запаянные в полиэтилен пачки денег. Лева принял и выложил на стол необходимую сумму. Подошла и директор Ирина. Она расписалась в получении многомиллионной суммы, упаковала деньги в сумку и передала её «телохранителю». Но как теперь понимал Лева, скорее все-таки инкассатору.

Стоило клиентам покинуть кассовый предбанник, Лева тут-же запер дверь своего бункера и спустился вслед за ними.

Ира и «инкассатор» вышли из банка, а Лева подошел к окну холла. Ему хотелось увидеть, что будет сейчас происходить за стенами банка.

Парень подошел к Хаммеру, постучал в окошко задней двери, она открылась, и он передал в машину сумку с деньгами. Джип тут-же уехал. Качек спросил о чем-то у своей как-бы начальницы – она ответила, он приятельски кивнул ей в знак согласия, сел в припаркованный на стоянке у входа БМВ и отчалил. Ира осталась одна. Пропустив несколько машин она направилась через дорогу в кафе напротив.

Теперь для кассира Левы все стало очевидно. Фирма однодневка занимается обналичиванием. Ира в ней зиц председатель. Странно, что он сразу это не понял.

От пришедшей догадки Лева погрустнел. За какие-то крохи его «любовь», а он именно так ощутил свои чувства к этой девушке, может оказаться в тюрьме.

Весь остаток дня Лева был медлителен и рассеян. Сославшись на плохое самочувствие, что по-сути являлось правдой, он отпросился уйти по раньше, но поехал не домой, а к своей разбитной тетушке Элле.

Во-первых, она умеет в любой ситуации найти правильные слова и подбодрит племянника Лёвушку. А во-вторых, тётя непременно накормит его вкусным ужином. И первое и второе кассиру Лёвушке было сейчас очень кстати.

Тетя и ее муж Георгий три года как вышли на пенсию. Проживали они в малюсенькой двушке. Но в самом центре. Пару остановок метро, и племянник позвонил в дверь родственников.

– Левушка, ты очень вовремя! Проходи, – радостно встретила его тетя Элла. – Этот шлимазел, – кивнула она на сидевшего в кресле мужа, – задумал умирать, а у меня вот-вот приготовится курочка.

– Эличка, ну зачем ты так, – изобразил страдание субтильный муж тети Эллы, – ничего я не задумал. Мне нездоровится. Вдруг это опасно, и даже смертельно. Надо же что-то делать?

Последние слова он произнес с расчетом на сострадание, но жена отреагировала на них по-своему.

– Да, конечно надо делать. Умираешь, пиши завещание, – бойко выдала тетя Элла.

– Эля, ну какое завещание? У меня же ничего нет, – поджав плечи благодушно отреагировал дядя Жора на ироничное предложение супруги, чем только добавил ей энтузиазма.

– Вот так и пиши. У меня ничего нет. Все принадлежит моей жене Элле, – мимоходом выдала тетя Элла очередную сентенцию, выбирая в серванте подходящую случаю посуду.

Более дебатировать с женой о состоянии здоровья смысла не имела. Жена превратила все в фарс, и дяде Георгию ничего не оставалось, как сделаться обиженным.

– Ладно, – махнул он рукой. – Корми Леву. Мне оставь маленький кусочек белого мяса от грудки. Я, пожалуй, тоже поем.

Лева хорошо изучил особый стиль общения добросердечной тетушки и ее трепетного мужа. У них ни что и никогда не переходило в ссору. Вот и сейчас их забавная перепалка могла вызвать только улыбку.

Споров они не вели. В них, по выражению, дяди никаких истин не рождается. Драки в спорах случаются, а больше ничего.

Дядя продолжил сидеть в кресле, а племянник и тетушка прошли на кухню. Размеры ее были столь малы, что перемещаться в ней мог только один человек. Лева присел за столик у окна.

– Ну говори, – прикрыв дверь заговорщицки обратилась к племяшу тетя.

– О чем? – не понял вопроса Лева.

– Ну как о чем? Ты же пришел сделать важное сообщение. У тебя оно на лице написано. Не тяни, давай. Пока мы одни, – подтолкнула племянника к разговору тетя Элла.

Лева стушевался, и проницательная тетушка сразу сообразила о чем может пойти речь.

– У тебя появилась девушка, – сделала вывод Элла Яковлевна.

– Да.., появилась, – согласился Лева.

И если до этого он еще не знал есть у него девушка или нет, то после слов тети это стало именно так.

– Кто она? – нежно спросила тетя.

– Ну как кто? Девушка, – не зная что еще нужно к этому объяснять простодушно ответил Лева, и чуть помедлив обронил, – Она тоже кассир.

– Боже! Так это прекрасно! – всплеснула руками Элла Яковлевна.

В это время дверь в кухню открылась и на пороге появился ее муж шлимазел. Но теперь он не выглядел больным неудачником. Дядя приосанился, застегнул рубашку на все пуговицы и расправил пижамные штаны.

– А что у нас прекрасно?, – смачно потянул он носом аромат жаренного мяса, – Даю руб за сто, курочка вышла с золотистой корочкой.

– Да нет. Она еще не готова, – отмахнулась от приземленных слов мужа тетя Элла. – У нас большая новость. У Левы девушка. Из приличной семьи, образованная, и у них серьезные отношения.

– Это давно пора, – одобрительно похлопал по плечу племянника дядя, протискиваясь мимо жены к своему месту за столом, – Плохо только одно. Нет у тебя Лева настоящей специальности, – цокнул он языком, усаживаясь на стул.

– Жора! Ты опять за старое, – возмутилась заявлению мужа тетя.

Она непременно продолжила бы высказывать ему разного рода упреки по поводу правильных и неправильных профессий, но из духовки потянуло дымком.

– Ой! – встрепенулась тетушка Элла. – Заболтали вы меня. Курицу забыла перевернуть.

Продолжая причитать она ловко вытянула противень из духовки, произвела какие-то манипуляции и задвинула его на место.

Пассивно наблюдавший супруг дождался завершения поварского процесса и убедившись, что все прошло гладко, размеренно произнес:

– Вот, Лева, – указал он на духовку с курицей, – повар, токарь, настоящие профессии. Они всегда в цене. Хотя повар тебе не подходит. Мужчина должен заниматься металлом.

До выхода на пенсию дядя Жора работал токарем, и освоил это мастерство как никто другой. О резцах, токарно-фрезерных станках и обработке металлов он мог говорить часами. И то, что оба его сына занялись торговлей швеллерами и стальными балками, он считал делом достойным и правильным. Дети пошли по его стопам – приобщились к металлу. Профессию же бухгалтера он считал жалобной.

Зная к чему может перейти разговор, тятя Элла резко остановила мужа. Если Жора «сел на любимую лошадь»: вещать о тонких различиях стальных сплавов, то выбить его из этой темы лучше сразу, пока он не завелся и не обиделся на невнимание слушателей.

– Георгий!, – одернула она супруга, – У Левы свадьба на носу. Он пришел посоветоваться. Ни до чего другого времени сейчас нет.

– Ну хорошо, хорошо, – ретировался дядя Георгий. – Эличка, не надо шуметь, как несмазанный ДИП 400. Про металлы не будем. А насчет женитьбы?.., – пожал он плечами, – Совет им, да любовь. Но это не по моей части. Давать советы я не силен.

– А в чем ты силен? В металлообработке? – смягчилась тетя Элла, и приобняв мужа с нежностью добавила, – Ну не сердись.

– А я и не сержусь, – добродушно хмыкнул Жора, высвобождаясь из объятий супруги. – Все что нужно для Левы сделаем. Деньги, и все остальное.

Появление в их доме племянника взбодрило пенсионеров. И хотя он ничего по-сути не сказал, деятельная тетушка Элла сделала это за него сама, озвучив как достоверные факты свои весьма далекие от реальности фантазии.

Она бы продолжила развивать их дальше, но в духовке «поспела» курочка.

Тетя быстро сервировала стол, к мясному блюду добавила закусок приправ и зелени. Дядя Георгий наполнил три рюмки водки. Выпили, покушали, поговорили на разные темы, и Лева отбыл домой.

Проживал он в съемной квартирке на самой окраине. Добираться туда предстояло не менее часа – время поразмышлять.

– Конечно тетя лихо хватила насчет свадьбы, – рассуждал кассир Лева, – но девушка действительно же есть, и мы с ней почти-что знакомы. Приглашу ее сходить куда-нибудь вместе. В кафе, например. Настойчиво приглашу. Девушкам нравятся настойчивые.

Он начал представлять как это будет, и его порыв проявить в отношениях настойчивость как-то стих. Лева решил попросту зайти вслед за Ирой в кафе напротив банка. В последний раз, получив деньги, она направилась именно туда.

Мысль о том, что Ира может и не пойти в кафе, не пришла кассиру в голову. Всплыла проблема темных дел в которые вовлекли его девушку. Лева представлял это именно так. Его девушка вынуждена по каким-то болезненным причинам получать в банке «грязные» деньги мошенников.

Здесь он припомнил мудрое наставление почившего в бозе деда: Кто пытается избавиться от большой проблемы, соглашаясь на меньшую, будет иметь их две.

Дедуля у Левушки был мастак по части решения проблем. Работал он зоотехником в совхозе, и считался лучшим специалистом, при том что практически не выходил из кабинета на ферму.

Метод лечения коров и бычков дедуля практиковал радикальный. Если есть проблема – болезнь, то устраивать еще и вторую проблему – лечение, он считал излишним.

Бывало прибегает в панике к нему кто-то из доярок или рабочих фермы: корова ногу поранила, или живот у нее вздулся, или еще что. Дедуля выслушает «симптомы», помыслит, размешает ложечкой чай в стакане с ажурным подстаканником, и выдает вердикт:

– Резать… Ничего поделать нельзя. Сдохнет корова, – со вздохом разведет он руками и продолжит чаепитие.

Показатели падежа скота у дедушки Самвела были минимальные, лучшие в области – нулевые показатели. До семидесяти лет сидел он в своем кабинете, и успешно «лечил» крупнорогатых от всех болезней.

– Эх, нет у меня сноровки. Любое дело мог с легкостью устроить деда на раз-два, – с сожалением подумал Лева, отпирая дверь квартиры. – Хотя особого секрета в этом нет. К цели надо идти сразу простым путем.

Уверовав в дедовский метод простых решений Лева решил завтра же начать действовать. Лишь бы Ира появилась в банке.

Но на утро следующего дня он уже не ощущал порыва действовать решительно. К обеду Левой овладела робость, а к концу рабочего дня и вовсе обрадовался, что именно сегодня ничего предпринимать не надо. Но все изменилось.

Ира появилась в банке за полчаса до закрытия. Денег она получала около миллиона рублей. Она торопилась. Быстро оформила чек, забрала в кассе наличные, и тут-же передала их сопровождавшему её парню.

Лева едва успел закрыть кассу и выйти на улицу, как отъехал Хаммер. Ира же подошла к красной Ауди. Еще секунда и она уедет.

– Подождите, – окликнул девушку Лева.

Ира оглянулась на его оклик, придержав открытую дверь машины. Лева быстрыми шагами направился к девушке.

– Мне надо сказать Вам кое-что важное, – запыхавшись проговорил он, переводя дух, – То, что вы делаете, очень опасно. У Вас могут быть большие проблемы.

Слова кассира, и в особенности его разгоряченный вид ошеломили девушку. Она прикрыла дверь машины, с тревогой ожидая, что он скажет.

– Вы снимаете большие суммы наличных, а так делать нельзя, – пояснил Лева. – Точнее сказать, это незаконно.

– Почему Вы так решили? – неуверенно спросила банковского работника Ира, пытаясь сохранить спокойствие, но Лева заметил, что она напряжена и волнуется.

– На моей памяти такое было. Фирма снимала наличные. Суммы много меньше ваших. А потом следствие, и директору дали четыре года.

– Четыре года..? – застыла на полуслове девушка.

– Да. Четыре. Отмывание серых денег, налоговые преступления. Меня тогда опрашивали как свидетеля.

– Ну, нет, – отгоняя мысль о столь суровом наказании выдохнула Ира, – Мы получаем наличку для закупки сельхозпродукции. В том числе и за валюту. В Казахстане, на Украине.

Свое объяснение она произнесла без эмоций словно телефонный автоответчик. В ее словах не было той убежденности с которой говорят о своих делах, как, например, дядя Жора рассказывает про стали и сплавы. Не было в них и искренности. Вот у дедушка Самвела, когда он объявлял сельчанам свои ветеринарные вердикты, она присутствовала. Он верил в правильность своих действий, а Ира произнесла заведомую ложь. Выдать ложь за правду у нее не получилось. Лева лишь сочувственно улыбнулся.