То, что моя семейная тайна стала достоянием Разумовского, а заодно и всей этой милицейской конторы, потрясло меня до глубины души и окончательно перепугало. Диафильм, несмотря на дурашливую инсценировку моего привода в милицию, знал обо мне больше, чем я мог предположить…