но бодрая, выходила к приезжим гостям в неизменном темном костюме без всякого следа украшений, скромно усаживаясь в тени, принимала участие в общей беседе, вносила в споры примиряющее начало. Между прочим, была она до крайности суеверна: пугалась совиного крика, избегала тринадцатое число, а если выплата пенсии из наравчатского казначейства приходилась на пятницу[188], задерживала поездку «нарочного с оказией» на несколько дней».