Цитаты из книги «Без маски»

Я могу, к примеру, «расставить» отношения в своей семье, попросив других людей, присутствующих на расстановке, отыграть роли моих родных – причем не только ныне здравствующих, но и тех, кого, возможно, уже нет в живых. Я как бы переношу на заместителей роли членов моей семьи и при помощи терапевта, который помогает сформулировать вопросы, истолковать реакции и сделать выводы, получаю важнейшую информацию.

Наверное, вы обратили внимание, что в описанной только что расстановке произошло так называемое разделение ролей: первоначально у нас была только клиентка с ее страхами, а потом мы ввели еще фигуру ее бабушки. Это довольно распространенная практика. Бывает так, что дополнительная фигура вводится в расстановку уже под известным именем и в определенной роли: например, в процессе мы узнали, что у клиента была ссора с тетей Машей, сестрой отца, и мы вводим дополнительно фигуру тети Маши. Но иногда эта дополнительная фигура как бы отделяется от основной. Например, как в случае с боявшейся мужчин клиенткой и ее бабушкой. Сначала появляется абстрактная фигура – «тот, к кому относится чувство злости», «тот, кто передал мне чувство страха», «тот, от кого я унаследовал(а) чувство вины». И когда в процессе расстановки постепенно выясняется, кто конкретно это может быть, мы окончательно смещаем на этого персонажа его роль. Это называется «смена структурного уровня с абстрактного на конкретный».

Мы помогаем клиенту понять, что ему нужно жить своей жизнью, отделить себя от травмы, какой бы она ни была. Возможности для этого могут быть разные – например, опора на ресурс, который предоставят нам родные; знакомство с людьми, которые убедят нас, что не все плохие; творчество; восстановление связей с родными и т. д.

То, что произошло между тобой и моим отцом как между мужчиной и женщиной, меня как вашего ребенка не касается. Если я люблю моего отца и беру у него нужные мне ресурсы, это не значит, что я предаю тебя, мама»

Но первоначально на этом этапе мы выбираем заместителей на те роли, которые показались нам значимыми и важными в ходе интервью и определения проблемы.

Зигмунд Фрейд утверждал: иногда сопротивление объясняется тем, что пациент получает некое извращенное удовольствие от симптомов своего расстройства. Либо это удовольствие мнимое и на самом деле на первом месте все же стоит страх перемен.

Неуверенность в себе, неумение находить достойные авторитеты, склонность плыть по течению. Желание хоть чем-то наверстать нехватку общения с близким человеком – и самые неожиданные способы этого «наверстывания». Именно это часто ожидает ребенка из неполной семьи.

То, чего не видишь, не понимаешь, находясь внутри проблемной системы, проблемной ситуации, становится очевидным, когда на эту ситуацию смотришь со стороны.

Для решения проблемы нам, просто говоря, нужно влезть в бессознательное, вытащить из него то, что психика там скрыла, истолковать это с целью обретения душевного здоровья (помните, что понимание первоисточника проблемы – залог ее решения?) и при необходимости убрать проработанный образ с глаз долой

нештатная ситуация, когда фантазии слишком активного заместителя или непрофессионального терапевта встревают в процесс, в расстановке называется «фигура-фон».