Отзывы на книги автора «Михаил Бару»

Очень приятная книга. Очень поэтичная. И хотя нет в ней никакого сюжета, читается она легко и приятно.
Путевые заметки? Вот тоже бы не сказала. Это, конечно, о поездках. О маленьких и больших городках. Но мало в них информации.
Это скорее заметки о душе этих мест, о чувствах, которые они вызывают, о музыке, которая звучит у вас внутри при посещении этих мест.
Это тихая и красивая, очень гармоничная и неторопливая книга.
Это спокойные волны небольших речек, это медленная поступь жителей маленьких городков, это удивительная неяркая прелесть природы.
Провинция... И слово-то какое умиротворяющее!

О чём книга:
Эта книга — сборник небольших заметок. Одни из них объёмом в пару страниц, другие и вовсе — в пару абзацев. О чём заметки? Да обо всём на свете. Но, в основном, это «всё на свете» сводится для автора к умению вкусно описать как он выпивает и закусывает, а также — наслаждается дачной жизнью и сельской природой нашей замечательной Родины.
Почему взялся читать:
Открыл в библиотеке книгу наугад и… зачитался.
Общие впечатления:
Замечательно пишет Михаил Бару! Потрясающе-точные слова находит для описания обыденных, казалось бы, вещей. Для бесконечного дождя, идущего над селом. Дождя, за которым так приятно наблюдать ленивым взглядом, сидя перед щедро накрытым столом в хорошо натопленной комнате. На кухне гремит кастрюлями жена, а автор сидит, попивает чаёк (а то и чего покрепче), пялится в окно, и, временами, вписывает слово-другое в свою бесконечную рукопись.
В свою бесконечную рукопись о том, что автор сидит, попивает чаёк… Вы поняли, да? Вся книга — бытописание дачной жизни. Из этой книжки создаётся впечатление, что на наших дачах писатели только пьют, едят и гуляют с собаками. Не скрою — написано очень красиво, и даже — изысканно. Автор настолько мастерски владеет словом, что я ему, читая, абсолютно искренне завидовал. И собираюсь пригласить его в виртуальные учителя — для того, чтобы отточить свой собственный, далеко не столь изящный, стиль письма.
Одна беда — несмотря на неуемную фантазию, богатый словарный запас, а также — изумительную наблюдательность, круг тем, предметов и субъектов, попадающих при такой постановке вопроса в поле зрения автора, весьма и весьма ограничен. Оттого и встречаются у него из страницы в страницу, то наблюдения за собакой, высунувшей из будки под проходящий дождь чёрный нос и одну лапу, а то и вовсе — за мухой, лениво пробуждающейся от зимней спячки между оконными рамами. Мухи, лениво почёсывающей голову в ожидании весны.
Так что я, мучимый сомнениями, книжку себе, всё же, заказал в «Лабиринте» (библиотечную-то пора сдавать). Дабы читать её, сидя на широком подоконнике посреди зимы, в центре Петербурга, и мечтать об уютной дачной жизни с жужжанием шмелей над душистыми бархатцами и ужасной грозой по вечерам. Жизни, которой у меня, грешного, никогда не будет. Дачи-то у меня никакой нет…

By uborshizzza
"Михаил Бару родился в 1958 году, закончил МИХМ, кандидат технических наук. Работал старшим научным сотрудником Филиала Института биоорганической химии в Пущино-на-Оке. В настоящее время – поэт, прозаик, переводчик.

Дебютировал публикациями юмористических стихов и прозаических миниатюр в журнале «Химия и жизнь» (1992).

Писал так называемые русские хайку. Выпустил антологию русских хайку, несколько авторских сборников. Вот пример его хайку:

Раннее утро.
Сосед прибивает полку
Прямо к моей голове…

ВЕСЕННЕЕ ПОЛОВОДЬЕ НА ОКЕ

Как река разлилась! -
Из воды едва торчит
Экскаватор брошенный.

Первый снежок!
На скамейке - бомж
Белый, пушистый...

Ведет блог в ЖЖ [info]synthesizer с 2001 года.

Сборник «Записки понаехавшего» включают три произведения.

Первое называется «Похвальное слово Москве». Состоит из зарисовок, описывающих погоду, забавные сценки, подслушанные (или придуманные) диалоги, ассоциаций, возникших у автора по поводу различных событий. В записках отражены все 4 сезона, и получается как бы замкнутый круг. Все это объединено одной мыслью: Москва неприветливый, чужой и неприятный город.

Лирический герой в основном сидит на работе в офисе, располагающемся на шоссе Энтузиастов. Все, что он видит – это метро, переходы и местность около его офиса. Это пространство населяют «пушистые» бомжи, нищие всех сортов, продавцы в киосках. Прохожие много матерятся.

«Москва, как оказалось, пустынный город - ни тебе леса настоящего, ни реки, ни птиц, кроме ворон с воробьями. Только людей много. Из них-то все в Москве и состоит. И вместо деревьев люди, много людей. Ходят точно Бирнамский лес. А люди-капли сливаются в ручьи и реки. Еще и люди-птицы сбиваются в стаи. Летают и чирикают мелодиями из мобильных телефонов. Или текут, журча ими же. А вот неба здесь нет. И воздуха нет. Потому, что из людей можно что хочешь сделать, а неба нельзя…А еще здесь нет ни закатов, ни восходов. Это понятно - раз нет неба и воздуха, то и восходам с закатами неоткуда взяться. Но москвичи и тут нашли выход. В нужные часы жители занавешивают все окна, даже полуподвальные, картинками с солнечными бликами розовеющими облаками. И наступает закат. Или восход.»

А в других городах есть лес? Это обязательный атрибут города? В Москве, кстати, есть Лосиный остров, Измайловский парк и Битцевский парк - вполне себе леса. С закатами в Москве так плохо, что автор пишет об этом еще раз.

«В городском закате нет ни чувства, ни толка, ни расстановки. Солнце бочком, бочком, закатится в щель между домами, точно гривенник в карманную дыру и все»

А что же я столько раз наблюдала, да вот хоть вчера, всю дорогу, пока ехала на электричке от Чертаново до Павелецкого вокзала? Это небо, эти переливы красного всех тонов – это мне все, наверное, показалось. Я же не поэт, где мне знать, что я вижу.

В Москве живут жалкие маленькие люди, чья жизнь скрашивается только водкой.

«Человек пробежал с коробкой. Юркнул куда-то в черную подворотню. Точно мышь. Придет домой, поднимется по грязной лестнице к своей мышеловке, отдаст ей коробку, выпьет водки, супу поест. Покурит перед сном в форточку, свернется калачиком под ватным одеялом, почешет себе бок или пятку, да и заснет».

Мышеловка, которой человек отдает коробку – это кто? Жена? Ну, ладно. Это образ такой. Но есть художественная неправда: разве бок или пятку такой человек себе чаще всего перед сном чешет? Образ получился неполный.

Не обошлось и без идеологии. Герою не нравится голос диктора в метро, но он не сразу понимает почему. Потом до него дошло: голос напоминает о призывах на советских демонстрациях.

«Вот с такой интонацией нам велели крепить ряды ударным трудом… К, счастью, у наших детей уже нет этих ассоциаций. Нет ни рядов, ни отрядов»

Так вот оно, в чем счастье! А я и не догадывалась. Конечно, ради такого счастья можно потерпеть бомжей, нищих и все прочее, о чем автор нам рассказывает.

Но идеологии мало. Больше рассуждений. Например, что сегодня большинство людей живет в прошлом, и чем образованнее человек, тем в более отдаленных эпохах он поселился душой.

Или еще есть фантазии. Например, что одна из гипсовых скульптур свиней, украшающих на ВВЦ павильон животноводства, потому такая потрескавшаяся, что каждую ночь приходит мясник и пытается разрубить ее топором.

Бытовые сценки:

«Вон мужичок спешит к метро. Брючки до щиколоток, дипломат из кожи игрушечного крокодила. По телефону говорит:
- Я вам уже второй раз звоню. Мне время дорого. Что значит перезвоните по возможности? Обяза... А вы как думали? Так директору и передайте. Да...
Мужичок отрывает руку с телефоном от уха, подносит к носу, ковыряется там на скорую руку и продолжает:
- ...он думает, что мы тут х..ней занимаемся, а у нас серьезный бизнес, между прочим...
И тут мы все подходим к метро. Двери осторожно закрываются.»

Что в Москве хорошо? Девушки красивые. Рада за автора, что в этом вопросе он не так мрачно настроен.

Видно, что эти зарисовки вышли из ЖЖ-ных постов. Чтобы подчеркнуть это, используется прием с перечеркнутым словом, для большего юмора:

«Из теремка на детской площадке показалась лягушка-квакушка выкарабкался бомж с зеленым лицом и большим пластиковым мешком»

И так по три раза на каждой странице.

Что мне не понравилось – так это пренебрежение точными деталями.

«Акации и яблони быстро отцветают, одуванчики безжалостно скашиваются газонокосилками, листва на тополях и липах покрывается черной пылью и копотью…»

Уж если на то пошло, то листву на тополях сразу после того, как отлетел пух, съедает тополевая моль. И она получается пожухлая и дырявая. Что до остального, то, наверное, в других городах яблони цветут по 2 месяца.

В конце выясняется, для чего автор издал эти записки.

Он приводит цитату из дневника Александра Гладкова.

«...Вот я наблюдаю маленького, честного и добросовестного литератора, который всю жизнь сочиняет какие-то повести и рассказы, катит, как Сизиф в гору, камень, мучается с ним, недоволен собой, переживает отношение к себе других, заживляет раны самолюбия и снова ранится. А между тем, записывай он просто то, что он видит и слышит каждый день, без всяких «фабул» и «композиций», и он исподволь создал бы великую книгу века. Но для этого нужно дать обет скромности, а на это мало кто способен»

Вот и верь после этого классикам! Наврал А.Гладков: великой книги не получилось.

Во второй части «Записок понаехавшего» помещен рассказ о настоящих и выдуманных музеях Москвы. Описаны как действительные, так и придуманные экспонаты. Например, в музее водки рядом с настоящей чугунной 7-килограммовой медалью «За пьянство», которой царь Петр награждал за пьянство, у Бару соседствует рукав халата, которым Менделеев занюхивал, когда изобретал свой рецепт водки, и картина «Иван Грозный спаивает своего сына».

Юмор, на мой взгляд, несколько тяжеловесный.

Третья вещь в сборнике – эссе «Опыт занимательного краеведения или история Бабушкина переулка». По-видимому, оно помещено для того, чтобы отделить автора от лирического героя первой части книги, и показать, что он знает историю Москвы, видел не только метро и переходы и любит некоторые старые уютные улицы.

Что ж, есть такой переулок (ул. А.Лукьянова), соединяющий Старую и Новую Басманные улицы. Там числятся 4 дома, одним углом выходит МИХМ, где Бару учился. Уж эти-то места он должен знать.
Эссе небольшое и ничем не примечательное.

Читать или не читать вам эту книгу, решайте сами. Шрифт крупный, удобный. Иллюстрирована черно-белыми рисунками М. Югановой. Можно использовать как путеводитель по музеям, если сверяться со справочником и отделять настоящие от выдуманных. "

http://uborshizzza.livejournal.com

Очень, очень вкусная книжка. По необъяснимой причине она напоминает мне про Ольгу (тт, привет!). Завернешься в эти страницы, выпьешь чаю с малиновым вареньем, поваляешься на травке, понаблюдаешь за невесомыми льняными облачками и обратно, в настоящую жизнь. Смотришь, а настоящая-то жизнь тоже полна уюта и юмора. И вообще она прекрасна.
Вот только не ищите здесь сюжет или, там, главных героев. неа, не найдете. главный герой тут - наша многострадальная родинка и населяющие ее человеки. Эта книга хорошая тем, что ее можно читать с любого места, в любом месте, не размениваясь на такие мелочи как связность повествования. Это поток сознания, удовольствие в чистом виде.

Сложно описать жанр книги - (автор находчиво назвал его "записками") - это такие маленькие зарисовочки, наброски с натуры, мысли по ходу дела. Я бы сравнила их с моментальными фотографиями - но это не моментальные фотографии на Поляроиде (мутные краски, стандартная улыбка в середине кадра), а профессиональные, черно-белые (иногда цветные) фотографии со всеми маленькими деталями, боковыми подробностями, дуновением ветра, запахами... Герои не смотрят в кадр, они бегут по своим делам, едут на метро, продают что-то, покупают. Героев много, буквально: вагон и маленькая тележка, потому что автор часто едет в метро и наблюдает, наблюдает, а потом рассказывает нам, что видел. Длинная вереница лиц, затылков, животов и спин проходит перед нами - москвичи и понаехавшие.

Мне очень нравится стиль автора. Сочный язык, точные описания, размышления о том о сем... Часто хотелось прочитать ту или иную фразу вслух для окружающих меня на кухне. Иногда, наоборот, я хихикала, а окружающие толпились и спрашивали: ну что там, ну прочитай :) Книгу хочется разобрать на цитаты, на каждой странице просто россыпью прикольные словосочетания, определения, размышления, "оговорки" - но здесь приводить их не стоит, просто не могу выбрать лучших... Читайте сами :)

Это вторая книга из серии "Писал-писал в ЖЖ,а вот решили всё собрать в книгу и посмотреть, что из этого получится", которая попадается мне в руки. Поэтому, имея уже подобный опыт, было немного страшновато браться за чтение. Нет, я не против того, чтобы виртуальные писатели выходили в свет также и книжками, но мой опыт увы печален. То, что читается в ЖЖ как краткая заметка сегодняшнего дня, в концентрированном книжном виде получается как приторный сироп. Нельзя так много и сразу (или может надо читать по 10 страниц раз в три дня?).

Именно поэтому я хочу рекомендовать эту книгу - она другая. Автор действительно рождён писать - даже удивительно, что работает он химиком! Книга была прочитана в феврале-начале марта, когда всё засыпало таким снегом, что тоска и серость беспробудная. А Михаил Бару пишет про зиму так, что думаешь - ух ты как! вот это как уютно и приятно-то жить зимой. Он действительно помог ценить то, что есть. Он пишет про метро так, что, толкаясь утром в вагоне с книжкой под мышкой, можешь улыбнуться тому, что и у тебя тоже так, и сказать автору спасибо за то ты тоже можешь улыбнуться этой толкотне и не кукситься.

Книга очень хорошая и душевная. Рекомендую.

Дело Жванецкого живет и побеждает! но только не Жванецкого-сатирика, а Жванецкого-лирика: задумчивого, немного печального, местами томного, всегда игривого. Михаил Бару, по-моему, - прекрасное продолжение этого же стиля, и миниатюра его, взрощенная в уютных цветочных ящиках ЖЖ, в книге читается даже с бОльшим удовольствием, имхо.

Прибегну к способу рецензирования с помощью теории героини Джулии Робертс в фильме “Свадьба моего лучшего друга”. Помните? “Про еду у меня получается лучше.”
Есть книги, которые, несомненно, ассоциируются с деликатесами заморскими. Их хочется растягивать, вкушать по чуть-чуть, так как велик риск съесть всю эту диковинку залпом и надолго остаться на гречке.
Есть книги, и, к сожалению, их становится все больше, которые порой напоминают блюда общепита. Цена прельщает, да и быстро нужно что-нибудь заглотнуть, а вот качество дает о себе знать после нескольких часов прочтения – ну зачем я закинул в себя эту несъедобную сардельку? Лучше б сэкономил, поголодал и вкусил хорошо прожаренный стейк.
А есть книги, которые у меня непременно ассоциируются с домашней едой – такой родной, уютной и близкой. После школы прибегаешь домой и быстро соображаешь себе яичницу с колбаской. Родители приходят с работы и варят картошечку в мундире, открывают баночки маринованных огурчиков и помидорчиков домашнего приготовления и селедочку уксусом и луком перекладывают. Ну, а на выходные ждем бабушку – с кастрюлькой котлеток и тазиком пирожков с яйцом и луком и творожно-изюмных.
Произведения Михаила Бару - это домашняя еда. Когда все домочадцы дома, никто никуда не спешит и по телу разливается такое мягкое, блаженное спокойствие. У Евгения Гришковца, в его спектакле “Как я съел собаку”, есть сценка, как ребенок не хочет просыпаться утром, в холодную зиму, когда на улице еще темно, и собираться в школу. Выпрыгивать в этот холод и неизвестность. Именно с такими же чувствами, мне не хотелось отвлекаться от книг Бару.
+ необыкновенные ощущения, когда открываешь для себя нового интересного автора, а впереди суббота и воскресенье.

Иногда очень хочется вырваться из столичной жизни и погрузиться в совсем другую атмосферу. Разница между ритмами жизни и способами её проживать порой настолько отличаются, что приходится удивляться и постоянно сверяться с картой - уж не уехал ли ты в другую страну или вовсе на другую планету. И смотрят на тебя, как на некое инопланетное чудо - добро пожаловать, мы жители Земли.
Но первое ощущение неловкости проходит, и ты начинаешь подмечать всякие забавные мелочи, которые не видел, пока был погружён в рефлексию. Разговоры людей, их взаимодействие друг с другом и с миром вокруг - почти привычное, но есть некая неуловимая разница, словно то, что в столице скрыто, здесь - нараспашку русской души. И во всём этом звучит нотка абсурда, такого знакомого абсурда, что от него никуда не деться - только нести его гордо, как знамя, над головой.

Михаил Бару Повесть о двух головах, или провинциальные записки

Оценка: 9/10

Рецензия
Очень люблю читать вот такие книги - неторопливые, обстоятельные, но при этом с легкой хитринкой. Как у пастилы из города Белева, где среди пласта сладости проступает изумительная кислинка, которая не только не мешает, а наоборот - обогащает вкус.
У Михаила для каждого городка нашлись свои удивительно точные слова. И в каждом, даже самом захудалом городишке, он находит что-то хорошее, светлое, от чего хочется верить, что не канет городок совсем в Историю, не затрется среди серых будней.

PS Книгу нужно читать ранней осенью, чтобы запах хризантем был осенний, с легкой ноткой грусти.