ют в домах, куда ступает наша нога? Если бы завтра мне пришлось войти в тот простой плебейский дом из восьми комнат, где Мария Мэннинг и ее муж зверски убили своего гостя, у меня не было бы ощущения того прошлого ужаса. Грязные дела творились под самыми гостеприимными крышами, страшные преступления совершались среди красивейших мест, не оставив никаких следов. Я не верю в мандрагору или в пятна крови, которые не может стереть никакое время. Я скорее верю в то, что мы можем находиться в атмосфере преступления, не сознавая этого, и при этом легко дышать. Я верю в то, что мы запросто можем смотреть в улыбающееся лицо убийцы и восхищаться его безмятежной красотой.