Ну, что сказать? В этой книге с пафосным названием «Истина» много всего накручено, наворочено, намешано, нафантазировано, и всё как-то инфантильно и по-глупому. Я повелась на «захватывающую» литературную новинку и ранее неизвестного автора, а в результате в очередной раз встала на те же квазилитературные грабли, и это ещё, если выражаться эвфемистически. Зачин - классический и, как кажется, сулит увлекательное повествование: пусть даже сюжет «неузнавания» не нов, он по-прежнему интригует, и ты начинаешь читаешь всерьёз, надеясь реально столкнуться с какой-то загадкой. Но на деле получаешь слезливо-сопливую «пампукскую хрюрю». Если учесть, что не так давно был прочитан идентичный по качеству и стилистическим приемам «Пропавший» М. Торджуссен, то можно утверждать, что мой лимит макулатуры на единицу читательской толерантности уже исчерпан. Раабе и Торджуссен сошлись в моём восприятии как «близнецы-сёстры», творящие pulp literature сомнительных достоинств, видимо, в расчете на каких-то очень уж наивных и неискушенных читателей.
Повествование нудное, бестолковое и насквозь фальшивое. Сначала автор пытается выстроить интригу на пустом месте, а потом просто подменяет исходные данные. Например, после долгих подъездов и намеков ты, наконец, узнаешь, что Зара и Филипп совершили наезд на человека и скрылись с места происшествия. В дальнейшем понимании случившего ты, вроде бы, должен исходить из этого обстоятельства как ключевого в понимании неустойчивости их отношений перед похищением Филиппа. Но, как в истории, непоследовательно и нелогично рассказанной ребенком, оказывается, что все было совсем иначе, более того, Филипп всё это время знал правду, но держал её в себе, ведь Зара никак не давала ему сказать об этом (подумать только!), а он и не настаивал (да что там - пусть жена подольше помучается!). Ну, не маразм ли? Или: Зара то узнаёт, то не узнаёт пропавшего мужа, смущая этим читателя, а потом, при обнаружении родимого пятна, как в индийской мелодраме, исполняет танец раскаяния, ведущий к открытию истины. И Филипп под предлогом выяснения, не причастна ли Зара к его похищению, позволяет ей считать себя то мужем, то неизвестно кем, а при этом рыщет по собственному дому в поисках каких-то доказательств (каких? чего?). Да и автор до самого конца именует Филиппа «незнакомцем», следуя прихотливым изгибам процесса его опознания Зарой. А в конце наступает слюнявый апофигей в духе дешевых бульварных романов: оказывается, Зара всю жизнь любила мужа, ждала, как Пенелопа Одиссея, и ни к чему не причастна… Ну, а что не узнала мужа-то, так с кем не бывает?
Господи, прости меня за то, что я прочитала эту муть. Такое впечатление, что ее, согласно теореме о бесконечных обезьянах, выстучала на клавиатуре в иллюзорной надежде создать «Гамлета» беззастенчивая мартышка.
