Мирон стер все воспоминания о неуверенных попытках первого поцелую в детском доме, стер слюнявые, как слизняки, поцелую Соколова, заменив их своими. Страстными, жадными, голодными.
И видимо теперь мне придется всю жизнь довольствоваться тем, что все остальные поцелуи лишь жалкая пародия, на то настоящее и чувственное, что мне уже довелось испытать с Гейденом.
Когда влюблена все иначе. С Мироном все было иначе.
Сейчас я ничего не чувствую.
Ни-че-го.
Досада разрывает мою душу на куски. И злость. Меня переполняет бешенство. Тлело как угли, после случая на съемке, а теперь вновь разгорается с новой силой.
Затылок покалывает.
Смотри. Нравится?