© LLC «Yustitsinform», 2018

© ООО «Юстицинформ», 2018

* * *

Моим Учителям с преклонением и огромной благодарностью посвящаю эту работу.

Автор

lex est quod notāmus

Введение

Конкурсное право – понятие, с которым приходилось сталкиваться многим субъектам, в том числе добросовестно исполняющим свои обязанности перед кредиторами, поскольку неплатежеспособными могли оказаться их контрагенты – как реальные, так и потенциальные; кроме того, нормы законодательства о банкротстве нередко используются для достижения иных, нежели конкурсные, целей, в частности, для захватов бизнеса, оптимизации платежей, изменения структуры бизнеса.

Сам термин «конкурсное право» в настоящее время не является устоявшимся и общеупотребимым. Нередко конкурсное право путают с конкурентным правом, а также ассоциируют с конкурсом как формой торгов (наряду с аукционом). Отметим, что о конкурсном праве в контексте банкротства говорили еще дореволюционные цивилисты^[1].

Изучение конкурсного права актуально по многим причинам, одна из которых тот факт, что неплатежеспособность одного из субъектов (особенно крупного) может затронуть интересы множества лиц, в числе которых не только сам должник и его аффилированные лица, но и те, кто с должником связан лишь косвенно.

Данный курс лекций продуман и построен на основании более чем 20-летнего преподавательского и практического опыта автора, с учетом новейших веяний и тенденций преподавания – как позитивных, так и негативных.

Одна из основных проблем современного преподавания – нескоординированность уровня донесения информации. Очень часто преподаватель – и автор не исключение – стремится донести до студента по максимуму все знания, которыми обладает сам. Времени мало, проблем и информации много. В итоге преподаватель рассказывает столько, что студент не успевает ни записать, ни воспринять. Как следствие, тем и вопросов пройдено много, но для подавляющего числа студентов они оказываются пройденными мимо. Как с этим бороться? Прежде всего следует исходить из того, что речь идет о подготовке бакалавров, а не кандидатов наук и даже не магистров. Тем не менее, многие учебные пособия предлагают очень высокий уровень подачи информации, гораздо более высокий, нежели необходим бакалаврам. Таким образом, следует дифференцировать уровни слушателей.

В настоящих лекциях эта проблема решена следующим образом – в процессе изложения поставлены вопросы, дифференцированные количеством вопросительных знаков – чем сложнее вопрос, тем больше знаков «?» перед ним стоит. Вопросительных знаков – от одного до пяти; таким образом, ответ на вопросы «?» не должен вызывать затруднения, а вот на вопросы «?????» однозначный ответ, возможно, вообще отсутствует, но зато можно дать несколько вариантов толкования. И чем выше уровень юриста, тем больше вариантов ответа и обоснований он сможет сгенерировать. Думаю, такой подход вызовет интерес в том числе у специалистов, практикующихся в области конкурсного права.

Особо я постаралась учесть те моменты, которые, исходя из практики чтения лекций, вызывают у студентов некоторое непонимание. Например, из года в год студенты задают вопрос о том, почему замещение активов так называется? – что чем замещают? – ответ на этот вопрос, для преподавателя настолько очевиден, что он не всегда это объясняет.

В ряде случаев я не ссылаюсь на нормы Закона – особенно тогда, когда возвращаюсь к ранее рассмотренным категориям. Например, при упоминании о реестре требований кредиторов на стадии конкурсного производства – предполагается, что проблематика ведения реестра уже изучена; соответственно, если читатель не помнит какой-то вопрос, ему рекомендуется самостоятельно найти соответствующие нормы – именно поэтому в тесте лекции о конкурсном производстве отсылок к нормам о реестре не содержится.

Прошу обратить внимание на связь этого издания с другим, каковым является Практикум по конкурсному праву, вышедший в 2018 году уже вторым изданием в издательстве «Юстицинформ». В курсе лекций сохранена та же структура, что и в практикуме. В лекциях нет списка источников – он применительно к каждой теме содержится в практикуме. Рекомендую использовать эти два издания одновременно.

Очень надеюсь, что прочтение настоящих лекций будет интересным, полезным, позволит снять какие-то вопросы и вызовет новые, которые можно мне задать по почте: marwict@mail.ru

М.В. Телюкина

Scire leges non hoc est verba earum tenere, sed vim ac potestatem

Лекция 1
Наблюдение как балансирующая процедура конкурса

Порядок введения наблюдения

Наблюдение – первая судебная стадия производства по делу о банкротстве; высказывается мнение, что «процедура наблюдения является частью стадии подготовки дела к судебному разбирательству»^[2].

Процедура наблюдения являлась новеллой Закона о банкротстве 1998 г. – она была введена, по сути, в ответ на злоупотребления, связанные с применением норм Закона «О несостоятельности (банкротстве)» 1992 г., которые предусматривали, что суд принимает заявление о банкротстве должника и назначает дату рассмотрения дела.

В результате за период действия Закона 1992 г. возникал период времени между подачей заявления и рассмотрением дела, в рамках которого осуществлялись два вида злоупотреблений:

– должник получал возможность увести активы, поскольку точно знал о неизбежности рассмотрения дела о его банкротстве;

– кредитор получал возможность потребовать ареста активов (в том числе банковских счетов) должника, мотивируя тем, что должник может распорядиться активами; очевидно, что арест активов может пагубно сказаться на платежеспособности любого субъекта.

Достижение баланса интересов в рамках действовавшего тогда законодательства было невозможно.

Поэтому закон 1998 г. и ввел новую процедуру – наблюдение; по сути, это была реакция на указанные злоупотребления. В силу ст. 56 Закона 1998 г. наблюдение вводилось с момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника. Соответственно, с момента принятия заявления назначался арбитражный управляющий, компетентный не допускать неправомерное распоряжение активами должника руководителем, что само по себе нейтрализовывало потенциальную опасность ареста активов.

Однако после введения в действие Закона 1998 г., то есть с появлением наблюдения, стали возникать иные злоупотребления – они состояли в том, что с заявлением о банкротстве обращались кредиторы, имевшие неподтвержденные либо даже сфальсифицированные требования. Иных вариантов, кроме как ввести наблюдение, суд не имел, ибо таковым было предписание Закона; соответственно, наблюдение вводилось, арбитражный управляющий созывал всех кредиторов, и, когда необоснованность требований заявителя выявлялась, остановить производство по делу о банкротстве было уже невозможно.

Порядок введения наблюдения, установленный ст. 56 Закона 1998 г., Постановлением Конституционного Суда (КС) РФ от 12.03.2001 № 4-П был признан не соответствующим Конституции РФ^[3], поскольку позволял вводить наблюдение на стадии возбуждения производства по делу о банкротстве на основании заявления о признании должника банкротом без предоставления должнику возможности своевременно заявить свои возражения и не предусматривал право должника обжаловать определение о принятии заявления о признании должника банкротом, которым в отношении него вводится наблюдение. КС РФ указал, что «действующий порядок возбуждения производства по делам о банкротстве не предоставляет должнику надлежащих процессуальных гарантий того, что определение арбитражного суда о принятии заявления о признании должника банкротом и, следовательно, введение наблюдения будет обоснованным и правомерным: такое решение выносится в условиях несоблюдения общеправового принципа audi alteram partem (выслушать обе стороны) и отсутствия процессуально-правовых гарантий для реализации права на справедливое и публичное разбирательство дела (п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод)».

Закон 2002 г., следуя позиции КС РФ, установил двухэтапный порядок введения наблюдения. Сначала арбитражный суд принимает заявление о банкротстве и назначает дату заседания, на котором будет рассмотрена обоснованность требований заявителя. Данное заседание должно быть проведено в срок от 15 до 30 дней с даты принятия заявления о банкротстве. И лишь на этом заседании, при условии доказанности того, что требования заявителя действительно подлежат исполнению, суд выносит определение о введении наблюдения.

Такой порядок введения наблюдения, с одной стороны, снижает риск необоснованного принятия заявления о банкротстве, но, с другой, активирует риски тех злоупотреблений, каковые имели место в период действия Закона 1992 г. – опять есть период времени (хоть и более короткий, от 15 до 30 дней), в течение которого должники имеют возможность успеть вывести активы, а кредиторы – навредить должнику применением в качестве обеспечения иска арестов активов должника. Относительно действий должника можно возразить, что существуют институты оспаривания сделок и ответственности при банкротстве, – все это так, но реализация этих институтов возможна далеко не всегда в силу множества факторов.

Думаю, действующий порядок введения наблюдения не соответствует идее балансирования интересов должника и кредиторов, поскольку в период от 15 до 30 дней после принятия заявления каждый из названных субъектов имеет возможность действовать во вред другому, и эффективные правовые механизмы предотвращения злоупотреблений отсутствуют.

Подобное мнение высказывается в доктрине; наиболее интересны в данном контексте выводы Р.Т. Мифтахутдинова, который проанализировал описанную выше проблему, основываясь на идеях Гегеля: «…выражение «рейдерский закон» сменилось на поговорку «платят только трУсы». Последние статистические данные показывают, что 70–80 % дел о банкротстве должников инициируется при нулевых активах у последних. «Просуживание долга» стало серьезным препятствием для кредитора, теряющего бесценное время при наличии признаков неплатежей, которое либо сознательно используется должником для вывода активов, либо объективно способствует росту кредиторской задолженности уже неплатежеспособного субъекта. Таким образом, пресловутый и хрупкий баланс интересов в делах о банкротстве был вновь нарушен…»^[4]. Можно предложить несколько иной порядок введения наблюдения, который отвечает цели балансирования интересов. Этот порядок можно назвать условным введением наблюдения. Состоит он в следующем:

• наблюдение вводится и временный управляющий назначается с момента принятия заявления о банкротстве, но с этого момента у временного управляющего имеется единственное полномочие – контроль за сделками должника;

• никакие иные последствия введения наблюдения не наступают;

• заседание по проверке требований заявителя назначается и проводится в рамках наблюдения;

• если требования заявителя признаны необоснованными, наблюдение прекращается;

• если требования заявителя признаны обоснованными, активируются все остальные полномочия временного управляющего и последствия введения наблюдения.

Таким образом, в предлагаемой модели мы видим некий элемент условности – наблюдение в полном смысле начинается после проверки обоснованности требований кредитора, если эти требования являются обоснованными; при этом имеются правовые механизмы достижения баланса интересов должника и кредиторов в период, когда заявление о банкротстве уже принято, а до рассмотрения дела судом еще далеко.

Законодательное внедрение описанного условного механизма введения наблюдения позволило бы решить многие проблемы, существующие в настоящее время при ведении наблюдения.

Итак, в настоящее время определение о введении наблюдения выносится по итогам рассмотрения обоснованности требований заявителя. Заседание суда по проверке обоснованности требований проводится по правилам ст. 48 Закона о банкротстве. Как правило, одновременно с введением наблюдения назначается и временный управляющий.

На практике встречаются ситуации, когда к моменту вынесения определения о введении наблюдения определить кандидатуру временного управляющего невозможно. В этом случае арбитражный суд выносит определение об отложении рассмотрения вопроса об утверждении временного управляющего на срок не более 15 дней с даты вынесения определения о введении наблюдения.

Отметим, что и определение о введении наблюдения, и определение об утверждении временного управляющего подлежат немедленному исполнению. Данные определения могут быть обжалованы, однако их обжалование не приостанавливает их исполнение.

Доктрина уделяет внимание различным аспектам введения наблюдения, например проблемам, возникающим при наличии нескольких заявлений о введении наблюдения^[5]; при банкротстве индивидуального предпринимателя^[6]; при проведении на стадии наблюдения реорганизации юридического лица-должника^[7]; иным^[8]. Отметим существующую позицию, в рамках которой ученые сомневаются в целесообразности существования наблюдения^[9].

?? Проводится ли в настоящее время наблюдение при банкротстве физических лиц?

Срок наблюдения

Срок наблюдения определяется нормами ст. 51 Закона о банкротстве, в которой сказано, что дело о банкротстве должно быть рассмотрено в заседании арбитражного суда в срок, не превышающий 7 месяцев с даты поступления заявления о признании должника банкротом в арбитражный суд.

Таким образом, введение более короткого, нежели 7 месяцев, срока, возможно, хотя на практике используется крайне редко. Возможно и продление срока наблюдения, если в его рамках временный управляющий не успел провести собрание кредиторов, но только если максимальный срок позволяет.

Основания увеличения 7-месячного срока наблюдения в Законе о банкротстве отсутствуют.

Судебная практика несколько корректирует этот вывод, допуская исключение, основанное на процессуальных особенностях, – об этом исключении говорит п. 27 Постановления Пленума ВАС РФ от 25.12.2013 г. № 99 «О процессуальных сроках»^[10].

? В какой исключительной ситуации наблюдение может длиться более 7 месяцев и каков максимально возможный срок наблюдения?

Можно предположить, что, если в течение наблюдения не осуществлены необходимые действия – в частности, не проведено собрание кредиторов и не составлен анализ финансового положения должника, то временный управляющий ненадлежащим образом исполнял свои обязанности, что является основанием для привлечения его к ответственности. Но можно ли изменить срок наблюдения?

Определение о введении наблюдения на срок свыше 7 месяцев можно оспорить – это очевидно. На практике, хоть и редко, но встречаются ситуации, когда кредиторы хотят, чтобы наблюдение было введено на более короткий срок.

?? Может ли определение о введении наблюдения быть обжаловано, если определенные субъекты считают, что 7 месяцев в конкретной ситуации – слишком длительный срок?

Отдельная проблема связана с толкованием норм п. 6 ст.

71 Закона о банкротстве, в котором, в контексте установления требований кредиторов (на чем мы остановимся ниже), сказано, что «при необходимости завершения рассмотрения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок, арбитражный суд выносит определение об отложении рассмотрения дела, обязывающее временного управляющего отложить проведение первого собрания кредиторов».

??? Следует ли из процитированной нормы, что она устанавливает исключение из правил о максимальном 7-месячном сроке наблюдения; иначе говоря, применяется ли она, подлежит ли рассмотрение дела отложению, если изначально определение было введено на 7 месяцев?

Последствия введения наблюдения