© Мельникова М. А., 2025

* * *

Одновременно можно знать лишь одно:

либо – кто виноват, либо – что делать.^[1]

Глава 1

Первый круг ада. Вход. Приятного грехоискупления…

«Как там говорилось? Каждая несчастливая семья несчастлива по-своему? – Ярик улыбнулся своим мыслям: – Ха! Приехали! Похоже, мой мозг съедает сам себя, переваривая один и тот же бред».

Ощущение полной безысходности – вот что господствовало во всех его раздумьях, а мысли сводились к одному: есть ли жизнь после свадьбы? Он понимал, что, нужно как-то очнуться, встряхнуться и подумать о своем будущем.

Они с Зойкой были знакомы давно, но об их более тесных отношениях не шло и речи. Она была забавной девчонкой. В её голове табунами носились не только тараканы, а целый неизученный зоопарк. Но это и привносило в их дружбу своеобразную игру в неизвестность. Подруга была, как трогательный ребенок, который ещё не разобрался в жизни. Её черепно-мозговые животные были милыми и прикольными, а некоторые даже ручными. Где бы пара ни появлялась, ни у кого, ни возникало сомнений, что они – вместе. А привычка – дело такое. Однако неприятности начинаются тогда, когда принимаешь свое насыщенное эмоциями восприятие другого человека, за чистую монету.

Как они поженились, история умалчивает. Но, через некоторое время в их семье доломалось то, что ещё не было сломано. Клетки открылись и зверюшки вылезли наружу. Ярослав Семёнов стал самовлюбленным упырем, а Зойка – Д’Артаньяном в юбке, ведущим с ним праведную войну. Её вечное: «И чё?», не просто его злило, а бесило. «Может быть, не поздно «вернуть всё взад» пока не засосала семейная трясина?» – спрашивал себя он и не находил ответа.

Давно стемнело, а ноги домой не несли. Этот вечерний час успокаивал его возбужденный мозг. С моря дул теплый ветер, который увлеченно гонял туда-сюда мусор, а волны яростно бились о прибрежные камни. Набережная была скудно освещена и пустынна. Казалось, что народ разбежался, попрятавшись от непогоды. Ярик посмотрел на часы и ахнул. Стрелки показывали десять минут двенадцатого.

– Ну, ничего себе развеялся! – бросил он и оглянулся, пытаясь найти затерянных в ночи гуляк.

Никого. Только ветер крепчал, а волны продолжали с остервенением бороться с берегом. Неожиданно на очередном белом гребне волны, подсвеченном лунным светом, его взгляд выхватил что-то тёмное. Оно то выносилось на большой гребень, то катилось вниз. Человек?

Ярик сбросил с себя ветровку, кроссовки и кинулся в воду. Он был хорошим пловцом, но в мгновение ока громадный вал подхватил его, как пушинку, и с легкостью отшвырнул от суши. Он нырнул под волну, понимая, что если она накроет сама, то расплющит о дно и разберёт по частям. В одно мгновение пловец оказался рядом с тонущей девушкой. Её длинные тёмные волосы распластались на воде густым полукружьем, как водоросли и казались живыми. Она изо всех сил пыталась выплыть и вдохнуть глоток воздуха, но очередная волна накрывала тело и тащила вниз. Ярик схватил незнакомку за волосы и повернул в сторону берега.

Ярко-белая вспышка молнии прорезала ночное небо. На фоне сводящего с ума морского буйства казалось, что произошел разрыв ткани мироздания и в мир хлынули полчища из ада. Неравная борьба с морской стихией длилась долго и закончилась тем, что очередная волна, рассыпавшись с оглушающим грохотом, выбросила их на прибрежные камни. Удар был такой силы, что он на какое-то время потерял сознание, а когда очнулся, осторожно привстал на колени, пытаясь понять, жив он или уже нет. Девушка не двигалась. Её платье облепило стройное тело, как вторая кожа. Ярик попытаться нащупать пульс, но ничего не вышло, а искусственное дыхание не заставило сердце несчастной включиться. Когда он уже потерял надежду на спасение, тело утопленницы дрогнуло и изогнулось в судороге, словно пронзенное электрическим током.

– Ну, наконец-то! – выдохнул он.

Однако возвращение с того света в её планы не входило. Девушка открыла невидящие глаза, протянула ему руку с какой-то вещицей со словами: «Уничтожь!» и испустила дух. Вопрос, как она умудрилась не потерять «подарочек», борясь со стихией, остался открытым, однако сейчас он сам находился на грани. Ярик механически сунул сюрприз в карман мокрых штанов, подошел к ветровке, и достав мобильник вызвал скорую и полицию.

– Откуда ты парень? – спросил его один из приехавших по вызову полицейских.

– Из Владивостока

Тот, окинув взглядом мускулистую фигуру спасателя в мокрой футболке и плотно обтягивающих ноги штанах, продолжил допрос:

– А здесь-то, что делаешь?

Понимая, что офицер бесконечно будет задавать свои бесконечные вопросы, Ярик представился:

– Я, лейтенант ВМС Семёнов, приехал с женой на родину к родителям в отпуск.

Выпалив это молодой офицер, зябко передернул плечами. Сидящая на корточках и осматривавшая утопленницу медичка, кокетливо поправила свою шапочку, и переключившись на парня захлопала ресницами, а по лицу пробежала лёгкая улыбка. Пятачок, где они скучились, был освещен фарами дежурной машины и скорой помощи. Теперь героя можно было рассмотреть во всей красе. Он был хорош собой, а военную выправку, ни под какой одеждой не спрячешь. Фельдшер встала, и подойдя к скорой достала фольгированную простыню.

– Утопленницу уже не спасти, – с иронией заявила она, – а вот мо́лодца ещё можно попытаться. Она накинула на него полотнище со словами: – Парня нужно отвести домой! Сейчас он вам не помощник, пусть отдохнет и выспится, а потом уж…

Офицер вздохнул, понимая, что рекомендации медички, вытекают из здравого смысла.

– Ладно, – смилостивился патрульный, – иди в машину, запишем твои контакты, а завтра вызовем.

Ярик благодарно кивнул девушке и улыбнулся, впрочем, его улыбка не затронула глаз, и лицо с озабоченными складками осталось серьезным.