Цитаты из книги «Давай разведёмся»

Ой, какая чудесная. Какая любопытная, – сюсюкается свекровь, осторожно ощупывая крохотные ручки. – Ты меня совсем не знаешь, да? И не боишься. А глаза у тебя Маратика. – Даже удивительно, – роняю почти равнодушно. – И нос тоже, – продолжает исследование бабушка. – И губки. Такая же хорошенькая, как папа. И ничего, что этот светлый маленький белечек моя точная копия. Подумаешь!

Лично принимаю из рук администратора меню, доверительно наклоняясь к нему, и тихонько предупреждаю: – Польщен, что ноги моей жены вызвали у вас такую бурную реакцию. Но восхищение чужими женщинами лучше держать под контролем. Намёк не слишком тонкий? – Извините, – скисает мальчишка, прокашливаясь.

Администратор ресторана – молодой парень по имени Вячеслав – приветствует нас улыбкой и провожает к зарезервированному столику. Зря он, конечно, трижды проехался взглядом по Машиным ногам, но тут могу его понять: я и сам каждый раз залипаю, как пацан. И все же. Как-то поаккуратнее нужно.

Насчёт комаров, кстати, Марат ничуть не шутил, но я молодец. Предусмотрела все по максимуму. Запаслась брызгалкой от насекомых. Ну и ещё в голове Марата немного дихлофосом обработаем. Не место там для тараканчиков.

Без тебя какая-то агония, – отпускает мои губы, чтобы, не открывая глаз, прошептать натянуто, слегка прикусывая ухо, вновь пуская мурашки по моей спине. – И хочется уже, наконец, сдохнуть, чтобы без мучений дальше, – перерезает остатки моего самообладания.

Натягиваю тонкую трикотажную юбку от костюма цвета хаки. Длина в пол. Угу. Монашеская. Если не считать разреза до бедра. Его высоту можно, конечно, регулировать клёпочками. Но сейчас я нещадно расстёгиваю их все. Любуюсь своими ножками. То-то же! А то ишь ты! «Давай разведемся» ему… Так. Далее. Натягиваю укорочённый облегающий верх от этого же комплекта. Рукава до запястий. И наконец гордо оглядываю себя в зеркале. Провожу ладонью по оголенному животу. Бедный Марат. Мне даже немного жаль его выдержку. Сгорит же синим пламенем…

Таааак. Секунда, две. Журчание воды прекращается. Есть! Неожиданно-долгожданный толчок в спину, и я выливаю на себя половину бутылки. Брр, хочется поёжиться от неприятного ощущения: прохлада покусывает, хватая за грудь и живот. Ткань промокла и теперь пикантно облегает тело. Да-да-да! Молодец, Марат! Все правильно сделал! – Черт! Прости! Прости! – сокрушается супруг и… сверкающим взглядом впивается туда, куда я очень рассчитывала. – Я что-то сегодня очень… – сглатывает, нервно облизывая губы, с трудом отводит взгляд. Даже в глаза мне не смотрит. Хм, смешной такой. Ты думаешь, я ничего не замечаю, да, любимый? – Неловкий.

Помидорки я и без тебя порежу, – обрубаю его попытки отвертеться. Нет уж. Вместе так вместе. Выдвигаю ящик. Аккуратно обхватываю лезвие ножа. Рукояткой упираюсь Марату в грудь. Он все понимает и с тяжким вздохом принимает нож. – Не-на-вижу чистить картошку. – Не знаю, как ты, – хитро на него кошусь, – а я сто лет жареную не хрумкала. Можем грибы ещё добавить и лук. – Я за, – кратко кивает. А то я не в курсе. Специально сегодня забежала в магазин, докупила все необходимое к ужину. А план-то работает.

В постели мы с ним пробовали… многое. И эти воспоминания, родной, просто обязаны сегодня вспыхнуть и закрутиться в твоей голове на всю катушку! Чтоб все тараканчики разбежались. А чуть позже ещё и дихлофосом попшикаем.

Кстати. У Тимура день рождения через две недели, – имеет в виду моего племянника. – Если я подарок куплю – передашь? Сражает меня этим наповал! Киваю, как китайский болванчик, и втягиваю след ее духов, когда остаюсь один.