Отзывы на книгу «Дом, в котором… Том 2. Шакалиный восьмидневник»

После первой части романа, боялась разочарования от продолжения, но я не только не разочаровалась, а окончательно очаровалась этим произведением. Обманно простое, книга содержит глубочайший смысл. Книга - метафора на сознательное и бессознательное личности человека, а в роли символа - Дом. Автор намеренно показывает нам Дом из трех составляющих:
- Изнанка (бессознательное/сновидения, редко кому доступное);
- Сам Дом (Эго – зона комфорта)
- Наружность (агрессивная среда вне обычного мира – общество, его правила и нормы, социум)
Под сюжетом взросления подростков завуалировано взросление личности, ее конфликт при осознанном выборе перехода во взрослую жизнь.
Персонажи Дома (все) – это отдельный вид удовольствия, настолько уникальны, настолько харизматичны. Это первая книга, где никто не бесит, хочется узнать историю каждого, вообще книга настраивает на особый, философский лад.
P.S. Безумно интересно узнавать черты любимых героев в незнакомых ранее персонажах, к концу главы мы уже знаем кто такой Кузнечик, Дракон, Р1, Македонский, Вонючка и другие. То, что кажется бредом вначале (тексты из Ночи историй) , дальше обретает смысл, все связывается в один сюжет. Читается легко, быстро, при этом с историей и ее героями не хочется расставаться.

Во второй части Дома читателю предстоит поближе познакомиться с персонажами, почитать от лица Табаки, побывать в их прошлом и узнать про обитателей дома много новых и интересных историй. Появляются ответы на нанекоторые вопросы и на месте одного старого вопроса появляется по два новых. И это очень затягивающе!

Становится всё очевиднее существование другого мира внутри Дома. Этого странного другого мира, который превращает Дом в Лес в Самую Длиннуя ночь. И в этом лесу обитатели дома могут превращаться в других существ. В начале эти странности интриговали, но казались игрой, детской фантазией. Сейчас же я так не скажу.

Взрослые ничего не понимают, не знают о существовании другого мира и лишь смутно догадываются о существовании Закона, который не имеет ничего общего с обычными правилами:

Опасность дышит на него. Он ничего не может объяснить. Он живет по Законам. Так, как желает Дом, желания которого он угадывает. Он слышит их, когда другие не слышат. Как было с Помпеем.
— Ты лаешь на ветер, Ральф, — говорит он. — Все будет так, как должно быть.

О чём автор нам расскажет в заключительной части? А какие секреты Дом захочет оставить неразгаданными? Руки чешутся побыстрее преступить к заключительной части, но хочется ещё немного посмаковать эту историю. Посмотреть на удивительные арты... К слову об артах! Их колличество поражает! Я даже видела косплеи на персонажей Дома. Косплеи! Вы видели когда-нибудь косплеи на книжных персонажей? Не на их экранизированные образы, а на настоящих героев. Я считаю это удивительным! Качество косплея повергает меня в экстаз:

Продолжаем разговор, начатый здесь. Если ещё не читали роман, то лучше не заглядывать в рецензию, можно удивиться.

Вторая часть эпического полотна Петросян позволяет лучше понять персонажей, их мотивацию, а также приоткрыть завесу, заглянув за кулисы Дома — в Изнанку. Большую часть второго тома мы видим глазами Табаки — весёлого трикстера-террориста, божества, играющего в ребёнка. Любопытно, почему именно восьмидневник, вряд ли Шакал был французом и ведёт счёт по старому стилю. Друзья считают, что по количеству ног у тарантула, хорошая версия. Хотя кто знает, он способен на многое, даже Илиаду цитирует. Одним из успехов романа можно считать такое обилие знаковых персонажей, настолько разных, непохожих, но глубоких в своей проработке. Слепой — вожак, Дельфийский оракул и Пифия в одном лице, знающий всё об об одном и ничего о другом, чудовище и бесконечно одинокий, шантажирующий друзей человек. О Табаки было сказано выше. Сфинкс — отстранённый и мудрый, похоронивший Кузнечика где-то глубоко под слоем пепла, уставший от чудес. Македонский — красный дракон в человеческом теле, ангел смерти, надевший маску тени, чтобы казаться, а не быть. Лорд — безумный эльф неземной красоты, загорающийся как спичка и завидующий общему прошлому своих друзей. Чёрный — оплот здравого смысла, человек Наружности, красная тряпка для Сфинкса, оппозиционер, нашедший адепта в лице Курильщика. Волк — хищный собственник, теневой лидер, зубастый ревнивец, вцепившийся в Кузнечика. Стервятник — изрешеченная тоской, готичная, траурная Птица, звенящая отмычками, с кактусом под мышкой. Даже второстепенные персонажи превосходно прописаны, как будто на них накинута вуаль, при повторных прочтениях становящаяся прозрачной. Легко находятся и собираются даже те, кто присутствует опосредованно, например, Родинка-Леопард в виде рисунков.

Есть ещё один персонаж, который только начинает раскрываться - воспитатель Ральф. Может ли считаться возвращение знаком, что Дом его отметил? Что он человек Изнанки? Поглядим далее. Пока что это единственный воспитатель, помнящий предыдущий выпуск, живущий в комнате на втором этаже, рядом с учащимися. Дирекция за это считает его героем, а он, пробыв в Доме 15 лет, считает, что знает некоторые законы, один из которых предписывает не вредить преподам. Во втором томе, кстати, мы видим, что законы могут меняться, конкретно — разрешается общение между парнями и девушками. Ещё в первом томе Курильщик размышляет о том, что запрет должен быть каким-то внутренним, потому что в случае навязывания его "сверху", на него наплюют. Мне показалось, что он мог быть введён из-за девушки Черепа — Ведьмы, которая формально принадлежала к группировке Мавра. Чтобы подобных коллизий в будущем избежать. Никто ведь не знает, вскрылось ли это или нет. Знаю, что многим читателям этот поворот не нравится, однако он довольно логичен и гармоничен, на мой взгляд. Половое созревание, все дела. Особенно Крысы стараются. Расписывать неприличными словами стены, трахаться и слушать музыку круглыми сутками — их кредо.

Музыка в романе играет важную роль, а уж второй том пронизан блюзовыми ритмами Led Zeppelin насквозь. Babe I'm Gonna Leave You, Stairway To Heaven и особенно Immigrant Song создают настроение и помогают складывать калейдоскоп из мозаики. Популярность "Свинцовых Дирижаблей", любовь к кричащим надписям на майках у обитателей Хламовника и упоминание Звёздных войн можно добавить в копилку к Брюсу Ли и Гигеру из первого тома в попытках определить временные рамки романа. Помимо Led Zeppelin много упоминаний, отсылок и цитат в эпиграфах из Тарантула Боба Дилана . Почему это важно, мы поймём в третьем томе, равно как и уловим смешную отсылку на Дилана с фамилией Курильщика (Bob Dylan, при рождении Роберт Аллен Циммерман). Вообще забавно наблюдать среди жителей Дома интеллектуально развитых товарищей. Волк, чуть ли не силой заставлявший состайников читать, имеющий талант заражать своей увлечённостью, вполне мог так повлиять на Чумных Дохляков. В настоящем времени, например, Стервятнику не с кем поговорить ни о музыке, ни о живописи, кажется, кроме бывших коллег по комнате.

Подготовка к третьему тому идёт полным ходом, мы узнаём больше об изнанке Дома. Даже Курильщик попадает туда, пускай ненадолго и под влиянием "угощения" от Птиц. Пусть только на границе, но он уже понимает, что видел что-то странное, был котом. Это его потрясает до глубины души, хотя Чёрный быстро возвращает его мысли в привычное русло (мало того, что Табаки нет доверия, так ещё и пил всякую гадость у наркоманов из Третьей, пригрезятся не только коты!) Ну, а ходоки типа Слепого или Крысы, могут попадать на изнанку изнанки — в загадочный Лес, что даёт им немало преимуществ в обычном мире. Вот так постепенно складываются мозаичные стёклышки: сказки Табаки, воспоминания Кузнечика, откровения Македонского и выразительное молчание Слепого вдыхают жизнь в Сумрак Дома (сказал бы Лукьяненко).

О кругах, сущности Табаки, шестерёнках и отвратительности Ральфа поговорим после третьего тома. До встречи.

Вторая часть "Дома, в котором" - это по большей части Шакалиный дневник, дневник Табаки о восьми днях, об обычных восьми днях Дома. В это части появятся девочки, новый закон, теперь девочкам можно приходить на территорию мальчиков. Так мы увидим Русалку, Рыжую, Длинную Габи и других неземных созданий.

История с Лордом получит свое продолжение. Лорд мне все время напоминает одного персонажа из трилогии Толкиена "Властелин колец". Для меня вообще эта КНИГА - сплетение многих моих любимых книг, любовь к которых уходит корнями в мое детство. Вся детская литература переплелась, чтобы напитать "Дом, в котором". Это и Носов, и Кэрролл, и Волков и многие другие. Что-то от культуры индейцев, что-то от культуры хиппи. Это кусочек Детства с первобытной Болью, потому что в книге есть непознанная смерть и убийство. Здесь попытки влюбиться и полюбить, дружить и влиться в коллектив, при этом оставаясь собой. Это создание Тайны, которая не должна открыться. Скачки во времени, интермедии, исчезновения и превращения, а так же возвращения.
Мир осыпается, и мир возрождается ... Я иду все дальше в глубь Дома...

Дальше...

Эх, Дом, что же ты делаешь...
Я ведь боялась читать далее, удивил ты меня , завлек, очаровал, а потом...потом был поединок. Ну не бывает в Доме двух лидеров, а если были, то как же все закончилось...
Я тасовала героев, выбирала любимчиков или тех кто мог бы ими стать, знай я о них побольше.
И ты снова меня удивил, перевернул все с ног на голову, а я осталась в недоумении...Ну как же? Как же...
Ты вернул Лорда и отнял Волка, ты принял новый Закон и на твоём первом этаже, в спальных и дворе появились девчонки.
Ты рассказал тайну Джонатана и я, наконец, поняла чем хорош Табаки, который совсем не шакал.
Я посмотрела на Курильщика другими глазами, хотя и так было ясно что он из себя представляет, или скорее чего не представляет.
Бусы из скорлупок грецких орехов - это так здорово.
И воспоминания, и вернувшийся Ральф, и слова Седого о выпуске и лидерстве.
И мои скромные догадки о третьей части...Хотя ведь опять все перевернется и буду охать , и всплескивать ручками.
Но верю, что со Сфинксом все будет хорошо...потому что он был Кузнечиков когда-то, он меняется, растёт - значит жить будет.
Это не рецензия и вы это, конечно, понимаете)) Это мои эмоции. И, возможно, это обьяснение в будущей любви.

Лишь дерево заглянет мне в окно,
Оно слегка дрожит - ему смешно,
Оно смеется надо мной, а я над ним.
Есть только мы и смех, все остальное - дым.