Предисловие

Все прекрасно знают историю о девушке с рыбьим хвостом вместо ног и мечтающую о прекрасном принце, которого она однажды спасла. И, конечно же, все помнят, чем эта история закончилась: русалочка встретилась с дочерями воздуха и вместе со своими новыми сестрами поднялась к розовым облакам. Но так нам поведал эту легенду Ганс Христиан Андерсен. Мы же расскажем вам о том, что было на самом деле…

Эта история стара, как мир. Её мало кто знает, много, кто слышал. Она с виду проста, но стоит только приглядеться, и можно заметить сколько подводных камней спрятано в ней.

А началась она так.

Глубоко в океане, куда не проникает солнечный свет, где места радости и веселью нет, на черном песчаном дне раскинулось царство тьмы, пустоты и лжи. В этом царстве не правит ни король и ни шут. Здесь главенствует тот, кто невинные души крадет. Ему подвластны моря, все реки, ключи. Ему подчиняются ветры, дожди. Здесь царит хаос, раздор и позор. И не увидишь ты танцев и снов. Здесь эхо разносит крики рабов. Вода тут черна – с годами потемнела она от крови людей. А в замке своем, одиноком и темном демон смеется от прилива идей. Его зловещий смех расползается по всему океану, и кто слышал его однажды, не забудет его уже никогда.

Но шли года. Проплывали века. И морские жители позабыли и лютый смех, что нагонял ужас и заставлял сердце прятаться в плавниках, и самого морского демона, которому чуждо чувство сострадания и любви. Кто-то говорил, что он растерял всю свою мощь и лишь по тому скрылся от глаз. Кто-то рассказывал, что демон был слишком стар, вот и умер он в одиночестве. Но все бескорыстно верили, что морского дьявола победил незнакомец, приплывший из чужих морей и силой своего трезубца одолевший чудовища морского. С тех пор считался он всемирным героем. Об этом русале, в ком зародились отвага и честь, ходило много легенд, песен и баллад. Да только и они канули в лето…

Аквиса

Атлантида – морское королевство, которым правил морской царь Амуральс вместе со своей супругой Лесеной. Были у царя и царицы три сына. Ефратис – старший принц, русал, конечно, красивый, но больно умный и не в меру сдержанный. Сколько русалок во круг него ни вилось, ни на одну он так и не взглянул. Слишком уж он холодный, на мой взгляд. Как говориться: мозги мозгами, а чувствам тоже должно быть место. Второй сын царя и царицы – Ениселис – отличался не морской красотой и физической силой. Этот русал так тщательно следил за своей фигурой, что я порой задавалась вопросом: как он будет правит Атлантидой, если вместо мозгов у него в голове рыба-мечи? И что в нем такого находят мои сверстницы, от чего при виде второго кронпринца у них текут слюнки? Это же нарцисс ходячий! Не думаю, что третий наследник престола вызвал бы у читательниц такого же яркого шквала эмоций, как и два старших брата. Но не упомянуть этого тихоню я не могла – все-таки он мой лучший друг. Днеприс – русал скромной наружности и покладистого характера. Он совсем был не похож на своих старших братьев ни умом, ни физическими данными. Зато в отличие от них, Днеприс был добр, чист сердцем и всегда отвечал за свои слова. Именно за этого его все и уважали.

Атлантида была моим домом. Я родилась в этих водах, выросла, познакомилась с различными русалками и русалами. Я любила свое королевство. Но, как и многих молодых русалочек, меня тянуло наверх. К чистому голубому небосводу, где среди белых волн парили птицы. К золотистому песку, вечно царапающему плавники. К странным запахам и чужим голосам. Меня влекла суша. Мир двуногих людей.

– Аква, подожди меня! – звонкий голос старшей сестры, как и родные стены родительского дома, остался где-то далеко позади. Сестра кричала что-то еще, но я её уже слышала. На всех парах я мчалась навстречу новому дню. Усердно работая плавником, я рассекала подводную гладь. И все никак не могла поверить в то, что все это правда.

Сегодня мне исполнилось восемнадцать. Именно тот возраст, когда русалкам впервые разрешалось подняться на поверхность, сбросить с себя рыбью чешую и встретить рассвет, сидя на еще прохладном после длительной ночи песке, выйти в прибрежный городок, откуда каждый вечер слышались музыка и песни людского народа, попробовать, как это называли моряки, свежеиспеченную выпечку и выпить прохладного брусничного морса. Об этом с раннего детства мечтала каждая русалочка нашего королевства.

Столько историй, легенд нам было рассказано взрослыми о рыбаках, живущих на поверхности и плавающих по воде на своих деревянных суднах, об их жестокости в обращении к морским обитателям, о том, что если люди прознают, что русалки могут выплывать на поверхность и гулять по их городку среди таких, как они, то нашему народу придется худо.

Но несмотря на все страшилки про людской народ, русалочки и русалы все же выбирались на поверхность и на время убегали в городок, а позже с заходом солнца возвращались в море, принося с собой много различных странных штуковин: четырехзубец для волос, который люди использовали неправильно, накалывая на него мясо убитых ими рыб и устриц; позолоченные кувшины, в которые они дули, издавая мелодичный звук, больше похожий на кряканье чайки; а также много, по мнению людей, дорогих украшений из морских и горных камней.

Хотела бы я однажды увидеть эти горы. Какие они? Высокие, как описывали люди? Каменные и скалистые? Такие ли они крутые и непреступные, как слышали от моряков многие русалы? Или все же маленькая русалочка, как я, могла взобраться на их вершину?

Это мне только предстояло узнать. Но сперва, нужно было всплыть на поверхность и пройти первое в своей жизни обращение в человека.

– Олисия, поспеши! – поторопила я сестру, в предвкушении дергая светло-голубым, почти прозрачным плавничком.

Цвет наших хвостов отличался в зависимости от возраста и, самое главное, от принадлежности к царской семье. Чем цвет глубже, а оттенок плавника выражен ярче, тем ты ближе к правящей династии. Ну а если цвет твоего хвоста ничем не отличался от света летнего неба, а плавник не имел оттенка от слова совсем – добро пожаловать в нашу с сестрой семью. Мне не известно, какие правила были там на земле, но у нас здесь, в пучине морской, русалки и русалы делились на сословия: цари, дворяне, воеводы, крепостные и нищие. К последним относились и мы с сестрой. Мы безродные русалки. У нас нет ни титула, ни даже фамилии, как это принято у приближенных к знати. Мы не имели права даже дышать один воздухом с кронпринцами, молчу уже про то, чтобы начинать с ними разговор. Но раз уж наше королевство было небольшим, где все друг друга знали, все со всеми общались, нам с сестрой было бы грешно не воспользоваться этой маленькой возможностью – быть как все. Ведь даже нищенки по достижении соверношелетия имели право выбираться на поверхность, где солнце светит ярче, а воздух давит на грудь.

– Ты готова, сестренка? – спросила Олисия, тяжело дыша. Все же сестра никогда не любила скорости, и всегда предпочитала плыть тихо, размеренно и… в общем, достаточно медленно.

– Ага! – от нетерпения чесались уже не только плавники, но и ладошки.

– Помнишь, что я тебе рассказывала? – нахмурила свои светлые брови Олисия.

– Что первый раз всегда болезненный? – сразу поняла её.

– Именно! – воскликнула сестра. – Аква, ты должна понимать, что, когда ты превратишься в двуногого человека, все твое тело будет разрывать от невыносимой боли, будто тебя рубят на мелкие кусочки. Легкие твои будут гореть огнем, словно ты никогда раньше не дышала. Каждый твой шаг будет похож на пытку, и будет казаться, что ступаешь ты не по земле, а по острым камням, заточенных волнами.

Сестра все говорила и говорила. Но её строгий голос, полный беспокойства, звучал где-то там. Все мое внимание было приковано к тонкому слою солоноватой воды, что отделяла меня от палящего солнца. Русалкам моего социального статуса не положено было носить украшения. Но иногда я представляла, как большие камни перстней играют с солнечным светом, переливаясь различными цветами радуги. Вот и сейчас, ловя ладошками солнечных рыбок, я предалась мечтам.

– Аква, ты меня слышишь? – сестра помахала своей бледной ладошкой у меня перед лицом.

– А? – подняла я на неё взгляд. – Ах, да. Слышу.

– Я вижу, – Олисия не верила мне, но как обычно нежно улыбнулась, от чего на душе сразу же стало тепло и спокойно.

***

Отыскав никем неприметное местечко на берегу теплого моря, мы с сестрой подплыли к сухой земле, где песок даже цветом отличался от привычного мне. На дне моря он больше зеленоватый с мелкими крупицами золотого свечения. А здесь, на суше, он был какой-то крупный, и больше походил на выцветших коралл, чем на песок.

– Вот смотрю на тебя и думаю: не ужели я была такой же? – готова поспорить, смолчать Олисия не смогла.

– Смейся, смейся, – буркнула я, выползая на берег. – Ай! Я себе так весь хвост расцарапаю!

– Глупышка, – улыбнулась сестра и при помощи волн выплыла на песок совершенно без единой царапинки.

– Так не честно! Тебя слушаются волны, – это было правдой. У каждой русалки, будь она принцессой или же просто нищенкой, был свой особый морской дар, которым их награждало при рождении море. Меня же море либо случайно пропустило, либо попросту забыло, ибо я была самой обыкновенной русалкой, безродной, да и к тому же бездарной. Единственное, что у меня хорошо получалось, это быстро плавать. Да и то в нашем королевстве были и куда более быстрые русалки, чем я.

Тяжело вздохнув, я отогнала от себя грустные мысли и попыталась сосредоточиться на превращении. Разместив хвост чуть дальше от воды, как мне советовала сестра, я растянулась морской звездой на колючем песке и прикрыла веки.

Прохладный ветерок обдувал мое тело и плавники, играя с высохшими ресницами. Летнее солнышко пригревало и испаряла воду с моего хвоста. Я всем своим хрупким телом чувствовала легкое покалывание. И вдохнув полной грудью тяжелый земной воздух, настроилась на жгучую боль.

Но прошла минута. Вторая. Пятая. А изменений особых я не почувствовала. Открыв глаза и взглянув на хвост, вместо которого уже должна была быть пара человеческих ног, я обреченно вздохнула.

Я все еще была русалкой.

Оглянувшись на удивленную сестру, я хотела было спросить ее, почему? Почему я не обернулась человеком? Но Олисия, увидев своих подруг, ответила мне, что я была недостаточно сконцентрирована. И, махнув на меня рукой, она умчалась к своим подружкам собирать ракушки и делиться новостями моря. А я так и осталась сидеться на берегу моря, волны которого песком царапали мои плавники.