Пролог

Невероятно красивый молодой человек со жгучим взглядом, черными волосами до плеч, стоял перед Советом старейших магов в колонной зале. В свете многочисленных свечей и лампад его кольчуга сияла серебром. Причудливо изогнутая красная линия на груди – знак принадлежности к королевскому роду – казалась атласной.

– Я не женюсь, – сказал молодой человек и задрал гордо подбородок.

– У тебя нет выбора, Иррандо, сын Лонтриэра, – важно ответил ему благообразный старец с длинной седой бородой. На груди его бело-голубой хламиды висело Золотое Око – талисман верховного мага Дриэрры. – Твой отец поклялся отдать одного из сыновей на благо нашего мира. Это твой жребий.

– Есть еще мой брат, – нахмурился Иррандо. – Со всем уважением к Совету, я не вижу среди девушек Дриэрры той, что достойна стать мне женой.

– Брат слишком мал, а вот в тебе гордости слишком много, Иррандо! Прекрасных девушек на Дриэрре хватает. Однако девушки из нашего мира и не нужны, – вступил в разговор второй старец с вытянутым лицом и черными глазами.

Иррандо изумленно взглянул на Совет.

– В каком смысле?

– Король стар и бесплоден. Для того, чтобы дать государству новую силу, нужен наследник трона – ребенок со смешанной кровью – из нашего мира и параллельного.

– Почему? – Иррандо стал мрачнее тучи.

– Это великая тайна, и ты не имеешь права об этом никому говорить, – ответил верховный маг Дриэрры, касаясь Золотого Ока.

Иррандо сразу почувствовал горечь на губах – магия запечатывания секрета. Все внутри молодого человека взбунтовалось – он и так не из болтливых! Что эти маги себе позволяют?!

– Чтобы магия нашего мира не истощилась – продолжил Верховный маг, – каждое седьмое колено королевской семьи должно пополняться внешней кровью. По велению Ока – ныне это твоя обязанность.

– И как же я выберу в неизвестном мире невесту? – скептически усмехнулся Иррандо. – И в каком из семи миров? Не проще ли искать иголку в стоге сена?

Старцы переглянулись. Верховный маг заявил:

– Тебе не придется. Ты будешь обязан жениться на той, кого выберет Око.

Верховный сделал магический жест, хрустальное зеркало в полный рост посреди зала заискрилось. Лучи талисманов Золотого Ока скрестились в центре хрустальной поверхности. Она помутнела, стала голубой, а затем внезапно черной, показав мрачный иной мир.

Сжав зубы, Иррандо глянул на живое изображение и побледнел… Под лопатками дернулись свернутые крылья.

– Будущая жена и мать наследника избрана! – торжественно заявил Верховный маг.

«Бежать, холод меня возьми! Отсюда надо бежать! Я не позволю никому женить меня насильно!» – решил лорд Лонтриэр. И тотчас почувствовал жжение на кисти. На запястье возник золотой браслет. Зачарованные письмена на нем сверкнули синим огнем и застыли, будто их выгравировали.

– Ты, Иррандо, отныне связан с этой девушкой с Земли силами магии. Дриэрру ты покинуть не сможешь, пока не выполнишь своей роли.

– Я выполню ее, – сквозь зубы сказал Иррандо, гордость жгла душу сильнее, чем еще горячее золото браслета. – И больше вы меня здесь не увидите!

Он бросился, сломя голову, из колонного зала. Иррандо выбежал на огромную лестницу из белого камня, ведущую в храм, растолкав прислужников и охрану. Расправил крылья за спиной – одним движением, как во время боя. Его кольчуга мгновенно распространилась по всему телу, превратившись в непробиваемую чешую. Полыхнув огнем гнева, дракон с горящими глазами и красной светящейся линией на груди взмыл в воздух. К покрытым зеленью горам и возвышающимся за ними черным пикам.

Глава 1

Погода сегодня была дрянь, честное слово. Будто не март наступил, а конец света. С трудом сложив вывернутый жутким ветром зонтик, я ввалилась в полупустое кафе. С меня полило на пол, словно я была не студенткой третьего курса, а одной из этих непроглядных туч, что обложили город.

Официант в черном переднике недовольно посмотрел на лужу подо мной, мои грязные сапоги, но заставил себя улыбнуться. Криво вышло. Да.

– Мы закрываемся через час.

– Я только согреться чашечкой кофе, – поспешила сказать я и, повесив пальто на крючок вешалки, стянула шапку и плюхнулась за ближайший столик. Я так продрогла, что ледяные пальцы никак не могли справиться с молнией на сумке.

«Да и фиг с ним, – в сердцах решила я, – буду сидеть непричесанной. Все равно на меня смотреть некому!»

– Латтэ, пожалуйста. Большой. И маффин. С кремом. Заварным. – буркнула я нависшему надо мной, как тень отца Гамлета официанту.

Мысленно подсчитала, что денег в кошельке хватит на такси до дома. Идти пешком по такой непогоде сил моих больше нет. Автобусы и маршрутки в такое время ходят чуть ли не раз в час. В конце концов, я не сиротка Марыся, влезу потом в нычку, если что.

Переступила ногами, в сапогах булькнуло. О нет, еще заболеть не хватало! Дождь с удвоенной силой принялся бить в стекло. Сейчас хотелось проклясть благим матом и начальника, что заставил меня доделывать отчет до победного в офисе, и препода, из-за которого пришлось опоздать на работу после занятий, и ливень, и недовольного официанта.

Тот, видимо, почувствовал и мигом принес мне заказ. Я обхватила ладонями чашку с латтэ. Глотнула горячего. Выдохнула.

«Вот бы взять и перенестись отсюда в тепло! Телепортироваться! По волшебству!»

В небе сверкнула молния, отразившись в окне и даже в моем кофе. Я зажмурилась. Потом громыхнуло так, что в конце улицы завизжала сигнализация.

Боже… молния-то откуда в марте?! Может, попроситься слезно у официантов тут переночевать – даже до такси бежать не хотелось, если оно вообще приедет.

Над головой что-то щелкнуло, звякнуло, и рядом в проход упал кусок гипсокартоновой плиты. Ой…

Я подняла голову наверх и обомлела – прямо надо мной разворачивалась откуда-то с потолка вихреобразная синяя воронка. Я вцепилась в кружку с латте, и меня потянуло невероятной силой из-за стола вверх. Молочная пенка уплыла в синюю воронку первой… Мамочки!

В следущую секунду я почувствовала себя пылинкой, которую засасывает мощный пылесос. «Очки… мои очки», – витало в голове глупое, и перед глазами быстро потемнело.

* * *

Свет вернулся вместе с физиономией пристально глядящего на меня белого, как лунь, старца с черными глазами. Судя по тому, что видела я его хорошо, очки остались на месте.

– Саурон? – удивилась я, чувствуя себя странно: как коктейль, который взболтали хорошенько, не помню, как это называется – разбирают продукты чуть ли не до атомов, а потом подают, к примеру, капусту в виде зеленого желе. А, молекулярная кухня! Вот я и была по ощущению тем самым желе, полусидящим где-то и готовым растечься лужицей…

Старец щелкнул пальцами. Меня на секунду ослепила какая-то золотая штуковина.

– Повтори, – сказал старец.

– Саурон, – повторила я, чувствуя, что мышцы из желе постепенно превращаются во что-то более нормальное.

– Нет, Альказаэдр.

– Знаю только тетраэдры… – сказала я и повернула голову.

Час от часу не легче – рядом со мной находилась целая толпа старцев: одни, как размноженные Сауроны, вторые – как Дамблдоры в ночных рубашках. Поодаль таращился на меня натуральный Дед Мороз. Ну, который тоже забыл приодеться. От бело-голубых хламид и седых бород на фоне белого мрамора и голубоватой подсветки у меня защипало в глазах. Впрочем, судя по лицам белобородых, они поражены были не меньше моего. Наконец, второй с краю Дамблдор сказал:

– Не могло быть ошибки? Или злых чар парфенейцев?

Старцы вздохнули и снова уставились на меня. Первый Саурон вымолвил:

– Великое Око не ошибается. Это… избранная…

Я чуть не поперхнулась. И поправила съехавшие на нос очки. Хм, избранная? Как Гарри Поттер, Нео из Матрицы или кто там еще?

Меня окружила куча бежавших из дурдома стариков, косящих под сказочных персонажей? Зашибись! Стоп, а почему над головой не пластиковая имитация побелки и балок, как в том кафе, а под огромным куполом летают мини-птеродактили?.. Ой, и крошечные слоники с крыльями мотыльков… А это гигантские бабочки? Что было в том кофе?!

И тут я поняла, что отчаянно хочу пить.

– Где мой латтэ? – спросила я вместо чего-то более уместного и обнаружила, что так и держусь за чашку с пузырящейся на донышке жидкостью.

Не обращая на мои слова никакого внимания, старцы горестно вздохнули и хором пропели:

– Да будет по воле Ока! Аусаи-дриррэ-ду…

Они раскачивались вокруг меня, взявшись за руки, как фанаты под балладу на рок-концерте, и выводили стройными голосами что-то непонятное. Одежда моя начала высыхать. Вокруг запахло корицей и мятой. И еще ладаном. С одной стороны, это хорошо. С другой – в голове тикало, в глазах щипало и от непонятности меня стало тошнить.

– Эй! – крикнула я, собравшись с силами. – Кто вы такие? Куда я попала?

Старцы не обратили на меня никакого внимания и продолжили выводить многоголосием странные песнопения. Чем больше они пели, тем лучше я себя чувствовала, постепенно превращаясь из желе в нормального человека. От старцев ко мне дуло горячим воздухом, будто из фена в парикмахерской, и я, продрогшая каких-то несколько минут назад, вдруг согрелась до того, что от жары даже во рту пересохло. Я глотнула кофе со дна чашки. По идее надо было протестовать, но отчего-то не хотелось – попав с холода в жару, я совершенно разомлела. Я попыталась было встать, но какая-то невидимая ерунда будто приклеила меня к креслу, или в чем я там полулежала. Я вскипела от злости и испугалась одновременно: что это за штучки?! И даже растерялась: разораться или расплакаться? Но, прежде чем мне довелось решить, мерно зазвенел колокольчик. Старцы замолчали, снова уставившись на меня.

Саурон помладше вздохнул и, кажется, выдал общую мысль, сквозящую в глазах:

– Ну, и такими избранницы бывают… Это воля Ока! Теперь это не наша проблема.

Он махнул рукой, и из рукава на меня посыпалась голубая искристая пыль.

– Что происходит?! Чем я вам не угодила? Что за чушь вы несете? Объяснит мне кто-нибудь? – пробормотала я, чувствуя, что засыпаю на ходу. – Я… – зевнула, выворачивая челюсть, – …требую объяснений! Я… дочь полковника… Исаева. Я…

Старцы улыбнулись мне, как болезной, и расплылись в сладких пузырях сна.