Что происходит?

– Корпус Безопасности Льеза! Всем оставаться на местах! – орали где-то вверху, но мне было не до того, меня толкнули, едва не лишив укрытия под столом, хотя там вполне хватило бы места троим. И кто? Валлейн! Моя незабвенная мечта и любовь!

Ненаследный принц, растрепанный, в расстегнутой до пупка рубашке и с выражением паники в изумрудных глазах беспорядочно шарил руками по полу. Я сглотнула набежавшую слюну. Виды, открывающиеся на рельефный торс, были прекрасны в любой обстановке.

– Что сидишь! Ищи!

– Что искать?

– Мой амулет!

– И… что мне за это будет? – неуверенно поинтересовалась я, одной из своих прекрасных частей чувствуя под собой искомый предмет, довольно неприятно упирающийся уголком.

– Что ты хочешь? – хрипловатым волнующим голосом спросил он, усаживаясь напротив меня. Рубашка сползла с плеча, оголяя идеальной формы ключицу и часть груди с темным выпуклым… клановым знаком. – Денег?

– Поцелуй, – выдохнула я и потянулась потрогать вожделенную выпуклость. – Ваш поцелуй, ваше высочество…

Валлейн прикрыл глаза ресницами, ноздри тонкого прямого носа дрогнули, чувственно приоткрылись в улыбке четко очерченные крупные губы. Он взял меня за подбородок и поцеловал, уверенно и немного грубовато. Я задохнулась от восторга и впилась пальцами в его плечи обеими руками, отвечая, может, не слишком умело, но со всей страстью и желанием обладать этим прекрасным мужчиной. В конце концов, я пришла сюда именно для этого. А иначе, зачем было тратить такую прорву денег на наряд, взятку и некий состав, нанесенный на мои губы. Если он возьмет меня прямо здесь, под столом, при такой толпе свидетелей…

И все-таки он действует! Приворот! Увлекшийся принц, усадив меня к себе на колени, уже прижимался так тесно, что я всем своим существом чувствовала его растущий интерес к происходящему.

– Да-а-а, – простонала я, уже самостоятельно впиваясь в его губы.

Да, скандал и позор, позор и скандал, который венценосный отец Валлейна постарается прикрыть скорым браком. Княжна – это вам не бордельная девка, от которой можно откупиться или притопить в канале без лишнего шума. А шума нужно побольше, поэтому я, дрожа от страсти и волнения не только из-за жадных губ принца, нащупала пирамидку амулета и сунула сзади под резинку плотного шелкового чулка, прикрывающего мои ноги чуть выше колен.

– Ну же, крошка, давай, – жарко дыша мне в лицо, проурчал Валлейн, нетерпеливо оглаживая мое мало прикрытое одеждой тело, – отвечай, куда ты его спрятала?

Я прикусила припухшую от поцелуев губу и опустила ресницы, намекая взглядом на юбку-пояс. Правая рука принца тут же оказалась под ней, а левой он, поддерживая меня под спину, уложил на покрытый ковром пол и рывком задрал юбку до пупка, окончательно оголяя бедра, чтоб искать было удобнее.

– Бери, – выдохнула я в приоткрытый рот нависающего надо мной мужчины. Основательно одурманенный зельем принц избавился от сомнений и прижался ко мне с явным намерением углубить поиски, как неумолимая рука судьбы в лице усатого офицера-безопасника опрокинула стол.

Валлейн вскочил сам, а меня, как котенка за загривок, сцапали за тунику и поставили на ноги.

– Кто такая? – рявкнул солдафон, сдергивая с меня маску.

К Валлейну вопросов не было. Штаны он подтянуть успел, а рубашку – нет, и родовой знак Антер, в виде свернувшегося кольцом дракона, был прекрасно виден всем.

– Княжна Агнесса фон Дасси, – со всем возможным в данной ситуации достоинством представилась я, коснулась руки, чтобы снять флер невидимости с фамильного кольца-печатки и похолодела. Кольца не было!

– Вот шшисова девка! Надо же такое придумать! – безопасник шлепнул меня пониже спины.

Я пискнула, открыла рот, чтобы возмутиться, и наткнулась на высокомерный наглый взгляд Валлейна. Быстро его отпустило! Все же королевская кровь – не водица.

Было ужасно обидно, что закрепить результат не удалось… А ведь конец ритуала привязки был так близок!

Ненаследный принц шагнул чуть назад, обозначив придворный поклон, и язвительно ухмыльнулся. Узнал?

– Спасибо за приятно проведенное время, Тимин, – произнес он. – Полагаю, я могу быть свободен, офицер?

– Да, ваше высочество.

Проходя мимо безопасника, Валлейн чуть склонился к нему и шепнул:

– Вы не представляете, как вы вовремя!

А потом этот невыносимо прекрасный и отвратительно желанный приз направился прочь от меня. У выхода из зала он обернулся, и все, что я могла сделать – выдернуть из чулка амулет и показать ему, какого сокровища он только что лишился. Валлейн дернулся обратно, но замешкался среди снующих туда-сюда безопасников, а меня уже подтолкнули к кучке личностей, чьи личности не удалось установить.

Еще один пинок, и я с разгона ткнулась в чью-то спину. Меня равнодушно и чуть брезгливо осияли желтым глазом. И вдруг мерзкий тип замер сусликом, шумно втянул носом воздух, схватил меня и рванул к черному ходу за ширмой. Я дрыгнулась, пытаясь освободиться, зацепилась ногами за порожек, и мы рухнули… сквозь стену.

– Кто ты, шшис подери, такой и что происходит? – зашипела я, скатываясь с него и поднимаясь на ноги.

1. Коварный план

У моего отца, князя Ши-Корнэй обширные владения, замок, особняк в городе и приличный доход от сапфировых рудников. А еще четыре дочери и жена. И чтобы вся эта красота выглядела прилично, просто приличного дохода недостаточно. Особенно, если все четыре дочери созрели для брака.

Вот тут-то проблемы и начались.

Меня еще с младенческого возраста сговорили за ненаследного принца Валлейна. Потом папенька шумно повздорил с племянником короля, и мы оказались в шиссовой заднице. Нет, не подумайте, на жизнь нам очень даже хватало. Рудники работали исправно. Но договор о моей помолвке с родом Антер стал историей со скандалом, а тень на репутацию семьи – брошена.

Теперь меня никто брать не хотел, несмотря на денежное довольствие, ангельский характер, сапфировые глаза и прочие выдающиеся стороны. Всем хотелось что-то поувесистее красоты. Как минимум, пару рудников. Ну, или один, но самый большой.

Папа хоть и не был скрягой, но за так всяким посторонним семейное достояние раздавать не желал.

Сестры бесились, так как не могли идти замуж впереди старшей меня, а я… Я страдала.

Я грезила Валлейном со щенячьего возраста, засыпала с его портретиком под подушкой и жила от приема до приема. Ведь только там мне удавалось с ним встретиться. Случалось это четыре раза в год. Приемы во дворце проводились чаще, просто младший принц лет с четырнадцати научился их игнорировать. Исключением были балы сезонов. Там его высочество показывался в обязательном порядке и показательно танцевал с невестой, то есть со мной, несколько танцев. Потом грянула опала. А потом я поняла, что нужно брать шшиса за гребень.

И если утром я еще капельку сомневалась, так ли мне нужна ли авантюра с приворотом, то разговор с отцом не оставил выбора.

Вызвав меня к себе в кабинет дворецким, будто мы не в одном доме живем, Корг фон Дасси без предисловий предложил подписать договор о помолвке.

– Кто? – безмятежно поинтересовалась я у родителя, усаживаясь напротив после обязательного реверанса и приветствия.

– Мой деловой партнер.

– И какова цена этой мерз… этого мезальянса?

– Рудник.

– И вы согласились? – изумилась я совсем непритворно.

– Вы не так поняли, Агнесса. Я не отдаю рудник, я его получаю. Рудник и земли, а взамен – вы и ненаследуемый титул, который станет наследуемым, если вашим первенцем будет мальчик, – пояснил отец.

– Неужели, – я едва сдержала гримасу отвращения, – не нашлось никого поприличнее этого плебея.

– Он не стар, не урод, и даже не плебей. Его мать из древнего дворянского рода Кси́лисов. На самом деле он мало чем уступает, а во многом и превосходит ваш предмет обожания, у которого кроме королевского достоинства больше ничего нет.

– А что маменька сказала, – коварно поинтересовалась я, кося под дуру, но с папой подобные финты никогда не проходили: либо я дурой не была, либо папа меня такой не считал.

– Не нужно вмешивать вашу мать. Оно вам нужно? Княгиня и сама изведется и нас изводить начнет, чтоб ей не скучно было. Сами все решим, как два практичных и трезвомыслящих человека.

– И когда назначена передача активов в активное пользование?

– Я посчитал, что двух недель вам будет достаточно, чтобы оплакать девичество, успокоится и с должным смирением принять венчальный браслет. Все готово. Я жду вашу подпись.

Я поднялась и, не глядя, подписала договор.

Что ж. У меня тоже все готово. Почти.

* * *

Самое сложное в доме с тремя пронырливыми девицами провернуть что-либо так, чтобы ни одна мелкая с… сестрица не пронюхала и из зависти не донесла отцу или маменьке. А потому мы с верной Камиль шифровались, как тайные агенты Зитца, частично дружественного соседнего королевства. В ход шли отвлекающие маневры с дремучим (от слова “дремать”) порошком в какао сестер за ужином, организация для них пикников, чаепитий, прогулок за город. А также мелкие подачки в виде духов, новых туфель, горячих сплетен и бульварных книжонок с откровенными картинками про тех самых тайных агентов, роковых и неутомимых. Ох, прямо в жар бросило…

Так, с невероятным трудом и совсем не даром, был изготовлен сногсшибательный наряд в нужном стиле, подкуплена служанка борделя и за дикую сумму приобретен надежный приворот.

Причем здесь бордель? Да потому что всему Льезу было известно, где и как любит проводить время младший королевский отпрыск принц Валлейн. Моя прелес-с-сть… Так что брать, вернее, отдаваться, предстояло в обстановке ему знакомой и практически домашней. В заведении “Шелк и Шифон” у принца даже личные апартаменты имелись.

В любовных науках я была сведуща очень мало. Поцелуям обучалась на помидорах и кузене в кладовке с полотенцами, а прочему – по рассказам служанки Камиль о ее развратных подружках и тем самым книжкам с картинками. Картинки были содержательные, со всякими напряженными плечами, рельефными торсами и аппетитными подробностями, вроде сорванных в порыве страсти рубашек и опущенных… ресниц. От стыда, наверное, опущенных так низко, что… Ох, что ж так жарко-то…

Так что даже не пытайтесь остановить леди, если она твердо намерена выйти замуж за мужчину ее мечты через бордель.

– Чтоб меня шшисы драли! – изумлялась я, разглядывая в зеркале нереальное великолепие. – Это… Это неприлично прекрасно!

– Но та-а-а-к неприлично! – протяжно восхитилась рядышком Камиль, придерживая себя лапками за румяные щечки и чуточку челюсть, чтоб не падала. Я тоже была готова уронить свою. Челюсть. И репутацию. Окончательно, бесповоротно и вдребезги.

– Но так прекрасно! – потрясенно вздыхала я, любуясь собой. – Это несправедливейшая несправедливость, что подобную красоту можно носить только этим недостойным особам.