© Филиппов А. Ф., перевод на русский язык, вступительная статья, 2018

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2018

К политической социологии Макса Вебера^[1]

I. Источники

В этой книге помещены две работы Макса Вебера (1864–1920), относящиеся к самому позднему периоду его творчества. И по жанру (одна из них – брошюра, написанная на основе публичной лекции, другая – теоретико-методологическая глава фундаментального научного труда), и по предмету (становление современного государства и профессии политика, с одной стороны; проблематика и систематика понимающей социологии – с другой) они очень разные, не говоря уже об авторской интонации и стилистике. Вебер был выдающимся оратором и публицистом, его речи и газетные статьи привлекали широкую образованную аудиторию, но его методически строгие тексты, посвященные тонкому анализу понятий, приводили и до сих приводят в отчаяние своей сложностью менее искушенных читателей. Соединение этих текстов в одном томике нуждается в дополнительном обосновании, помимо указания на то, что созданы они были практически в одно время. Здесь нам потребуется обратиться прежде всего к скучной, но важной материи: библиографии. История публикаций требует внимания, без нее многое непонятно.

Уже при жизни Вебер пользовался известностью и большим уважением, однако истинные, грандиозные масштабы всего, что он сделал и намеревался сделать, стали понятны только после его кончины, переиздания ранее разрозненных работ и публикации наследия. Это было нелегким делом. Вебер писал много, принимался за несколько разных тем, переделывал тексты, вступал в полемику, часто болел, отвлекался и не имел возможности доделать начатое. Настоящих, полноценных монографий, сопоставимых, например, с «Философией денег» его друга Георга Зиммеля, Вебер при жизни не выпустил, хотя по объему и организации материала многие его публикации лишь условно могут быть названы статьями и скорее напоминают книги. В последние годы Первой мировой, в начальный период становления Веймарской Германии он был очень активен политически, о чем речь еще пойдет ниже, но успеха в политической карьере не добился. Сосредоточившись исключительно на преподавательской и научной работе, Вебер принялся готовить к печати несколько книг, но не успел увидеть результаты своих усилий. Умер он неожиданно, от последствий гриппа.

В начале 20-х гг., посмертно, в свет вышло несколько сборников трудов Вебера. Один из них он успел составить и назвать сам: «Собрание сочинений по социологии религии»^[2]. Другие по большей части составляла вдова Вебера Марианна, она же дала им названия, отсылающие к этой книге. Получилась серия, как бы собрание собраний, демонстрирующее энциклопедизм Вебера и универсальность его дарований^[3]. В «Собрание политических работ»^[4] вошел и публикуемый у нас доклад о политике, который до этого, при жизни автора, был напечатан в виде отдельной брошюры. В «Собрание сочинений по наукоучению»^[5] Марианна Вебер включила фрагмент^[6] первой главы книги, над которой Макс Вебер работал больше десяти лет и которую, в конце концов, она же и собрала из его рукописей разной степени готовности^[7]. В 1921 г., под общим заголовком «Очерк социальной экономики. Раздел III. Хозяйство и общество», книга вышла четырьмя «выпусками» (Lieferungen), причем первый из них был еще самим Вебером прочитан на стадии корректуры^[8]. В 1922 г. из них составился большой том; в него вошли разные тексты, представлявшие, по мысли Марианны Вебер, в целом единый, хотя и не завершенный труд, первая часть которого была более абстрактной, методической и теоретической, а вторая была посвящена рассмотрению отдельных сфер социальной жизни. Выдержав несколько переизданий, уже после Второй мировой войны эта книга стала известна просто как «Хозяйство и общество»^[9]. Когда ее изданием занялся Йоханнес Винкельман, в организации и составе «Хозяйства и общества» произошли изменения, в частности, то место в книге, где, в соответствии с пониманием замысла Вебера издателем, должна была располагаться глава по социологии государства, заняли его ранее опубликованные, искусно скомпонованные, тексты, в том числе и фрагменты доклада о политике^[10].

Винкельман недаром писал, что «осмелился» подойти к делу таким образом. Можно было бы сказать, что его смелость обернулась во вред всему предприятию, но современные исследователи Вебера предъявляют обоим первым издателям более существенные претензии, чем переделка опубликованных текстов в недостающую главу.

Мне представляется обоснованной позиция редакторов Полного собрания сочинений Макса Вебера, прежде всего, Вольфганга Шлюхтера, три десятилетия назад объявившего «мифом» «Хозяйство и общество». Конечно, правильнее было бы говорить не о мифе, но об артефакте издательской деятельности Марианны Вебер и Винкельмана^[11]. Неприемлемым для нового поколения исследователей Вебера стало представление включенных в «Хозяйство и общество» текстов, во-первых, как единого труда; во-вторых, как труда, логично разделяющегося на две части. Шлюхтер доказывает, что первая часть – наиболее поздний, хотя и не оконченный, вариант книги, которую Вебер в конце жизни начал писать заново с самого начала. Опираясь на переписку Вебера с издательством и ряд содержательных аргументов, эту часть в Полном собрании (Bd I/23) назвали «Хозяйство и общество. Социология. Не завершено». А вот вторая часть теперь считается не развитием первой, а подборкой относящихся к более раннему этапу текстов. Они образуют большие тематические блоки и в Полном собрании сочинений Вебера напечатаны в пяти книгах, выпущенных как части одного большого тома, предшествующего неоконченной «Социологии» (см.: Bd I/22–1–5).

Однако из этой в целом убедительно обоснованной позиции последовали и другие важные выводы относительно компоновки томов Полного собрания. Доклад о политике, хронологически примыкающий к самым первым главам «Хозяйства и общества», а тематически ранее всегда входивший целиком – в «Собрание политических сочинений», а фрагментарно – в 5-е издание «Хозяйства и общества», вошел теперь в другой том (Bd I/17), вместе с более ранним докладом Вебера «Наука как профессия», сделанным за год с лишним до выступления о политике. Шлюхтер обосновал это так: «Мотив для выступления и адресаты обоих докладов были одни и те же»^[12]. В другом месте он высказался более содержательно: «Оба доклада отличаются как от научных работ и университетских лекций Вебера, так и от его политических статей и предвыборных речей. Это „философские“ тексты, предназначенные наставлять индивида в постижении фактов и самоосмыслении, а одновременно – руководствовать в ответственном труде на службе тому, что выше личности. От готовности к такому самоотверженному труду в напряжении самоотдачи и дистанцированности зависит, считал Вебер, будущее немецкой нации и современной культуры»^[13]. Достаточно ли таких и подобных им соображений, чтобы оправдать насилие над хронологией, столь важной для академических изданий? Этот вопрос вряд ли получит окончательное разрешение, разве что однажды будет предпринято новое полное собрание Вебера.

Во всяком случае, такое совмещение двух докладов, на которое пошли издатели Полного собрания, не полностью оправдывает себя в дидактических целях (повторим это слово за Винкельманом). Противопоставление философии и строгой науки у Шлюхтера выглядит вообще не совсем удачным, если иметь в виду те цели, которые ставили себе важные для Вебера философы^[14]. Возможны и другие издательские комбинации работ Вебера. Мне кажется, что «Основные социологические понятия» и доклад о политике полезно прочитать именно одно за другим, причем порядок чтения может быть и логическим (тогда на первое место надо поставить «Понятия»), и хронологическим (тогда начинать надо с доклада). Мы выбрали второй путь.

Методический текст Вебера построен в точном смысле как руководство; в «философском» тексте, помимо нескольких страниц, имеющих прямое отношение к практической философии – этике и политике, – много собственно научных результатов, без которых его невозможно толком понять. Если поместить эти сочинения рядом, можно сразу увидеть внутреннее единство не столько замысла, сколько исполнения^[15]. Связывают их между собой несколько моментов.

Во-первых, подчеркнем еще раз, Вебер эти работы писал хоть и не одновременно, но, во всяком случае, в один и тот же период. Во-вторых, оба текста он довел до высокой степени готовности, до издательской корректуры; что один текст вышел из печати при его жизни, а другой – меньше чем через год после кончины, – это обстоятельство скорее случайное^[16]. В-третьих, между двумя работами есть глубокая содержательная связь.

Зрелая социология Вебера с основоположений нацелена на то, чтобы развернуться в политическую социологию, понятия власти и легитимного порядка, а также понятие политического союза входят, по Веберу, в число главных социологических понятий. Можно сказать, что доклад о политике продолжает социологическое учение о категориях, хотя по времени создания, скорее всего, предшествует ему, но можно сказать и по-другому: доклад о политике готовит читателя «Основных социологических понятий» к тому, чем завершится поражающее сухим юридизмом чередование сухих определений действия, социального действия, власти и предприятия. Более сложное представление текстов Вебера могло бы стартовать, например, со статьи в «Логосе» «О некоторых категориях понимающей социологии»^[17] (1913), перейти к докладу о науке (1917) и докладу о политике (1919) и завершиться главой об основных понятиях (1920). Полное собрание, обеспечив исследователей самыми выверенными версиями текстов, открывает вместе с тем поле свободного сопоставления и комбинирования работ Вебера, между которыми могут обнаружиться самые разные связи и переклички. Это – дело ближайшего будущего.