Капрал Утер

***

Я резко открыл глаза. Словно только-только уснул, но меня неожиданно разбудили. Сначала я не понимал, где я, почему трещат и искрятся оголенные провода над головой, что за груда кресел и мусора вокруг. Но всего лишь миг. Затем воспоминания бешенным потоком нахлынули на меня. Взлет, взрыв, тряска, падение. Бездна! Мы же упали! Упали!

Мысленно отправив команду портативному компьютеру своего костюма, я запустил сканирование своего организма и быстро получил уже не дисплей визоров ответ, что кроме нескольких ушибов и двух сломанных пальцев, остальные показатели были в норме. Это все броня, она спасла, не иначе. Ну и личныймедпак постарался, конечно же. На мне лежала груда какого-то мусора, а также несколько кресел. Их, видимо сорвало при падении. Включив усилители, я легко скинул их с себя, и стал осматриваться по сторонам. Внутри эхоплана было темно, но автоматика шлема включила ночное зрение, я мог видеть окружающее меня пространство довольно прилично.

Сначала среди наваленного хлама я не мог никого разглядеть, но затем увидел чью-то ногу. Подобравшись ближе и откинув лежавшее на человеке кресло, я увидел на его нагруднике надпись: «Рогатин О.». Это был Огуст. Активировав компьютер на его предплечье, я просканировал состояние его организма: показатели были в норме, разве что вывихнута левая лодыжка. Боец пока что был без сознания. Оставив его на попечение личного медпака, я полез к следующему. Им был Шлепа. Этот ублюдок начал уже приходить в себя, что-то бормотал, я не стал задерживаться рядом с ним, поскольку увидел другое тело, лежавшее чуть поодаль. Оно было все в крови. Отбросив хлам в сторону, я увидел сильно поврежденное лицо. Его словно вмяли чем-то тяжелым. На груди была надпись: «Браун К.» Это был Кирилл… проклятье, зачем он снял шлем? Зачем? Показатели его компьютера выдали однозначные сведения о физической смерти. Помочь ему я ничем уже не мог.

Следующим за грудой кресел яотыскалАлександра, он уже сам очнулся и приподнялся на локтях, мотая по сторонам головой. Сидевший рядом с ним Кагон встретил меня молчаливой отмашкой, мол, проверь других. Неподалеку от него я нашел Лори. Бедняжке досталось. У нее были сломаны ноги. Она еще была без сознания, когда я проверил её компьютер и тут же позвал Кагона. Медик, пошатываясь, поспешил к своей помощнице. Где хренов Джонни? АСБО показывало, что он в полном порядке, ни царапинки. Даже пульс такой, словно он в полной безмятежности. По личному каналу связи друг не отвечал.Проклятье, как же ныли сломанные пальцы. Почему не помогает обезболивающее?

Продолжая раскидывать мусор, я увидел рассыпь черных как смоль волос – Ксюша. Тут же поняв, кто это, я отбросил лежавшие на девушке кресла, подхватил её и помчался к Кагону. Тот колдовал над Лори, но увидев человека без скафандра у меня на руках, переключился на нее. У Ксюши были кровоподтеки на лице и руках. Я смотрел, как Кагонпроводит над ней медицинским анализатором и, кажется, не дышал. Подняв на меня голову, медик коротко сказал:

– С ней нормально. Ушиб ребер и рука сломана. Иди ищи других, не стой столбом.

Я выдохнул.

Следом я нашел Пса, он уже очухался сам и помогал капитану. Тот держался за грудь и что-то мычал. Следующим был Освальд. Его придавило куском обшивки эхоплана, пришлось при помощи усилителей сначала согнутьеё в одном месте, а затем приподнять. Руки же бойца подмяло, он сам не мог помочь себе.

– Спасибо, – выдохнул Освальд, наконец освободившись.

– Повреждения? – коротко спросил я.

– Сломана пара рёбер, но в целом порядок.

– Ты сможешь дойти до Кагона?

– Да, помогай другим.

Остальные были уже не из нашего отделения. С кем-то из них я общался, с кем-то нет. Так я нашел еще Фреда Корринса, бывшего футболиста, убежавшего от каких-то проблем с законом в армию. Он был почти в полном порядке, но шокирован. Также я откопал Тима Ключевского, некогда учителя истории, РоманаГрицевского, фермера-олеонеца, Джеси Чеку, неутомимуюдевчонку с Мей, а также Лютера Ганса – проигравшегося в пух и прах дельца с Азуры, решившего с какого-то момента, что он должен посвятить себя службе обществу. Все они с теми или иными повреждениями были живы. А вот парочка других мне знакомых, Тор Ганон и Чак Уинфри, по примеру Кирилла успели снять шлемы при взлете. Обоих я опознал только по фамилии на груди. Еще шестеро, кого я нашел, в том числе медик и его помощник, мне были неизвестны. Старший лейтенант Уваров, лейтенант Купер и старший сержант Хопс успели сами прийти в себя и помочь друг другу и еще иным бойцам. Однако старший лейтенант Алин пополнил список потерь. Он был в месте попадания снаряда, который нас сбил. Не помогли и доспехи. Жаль, в целом хороший был мужик – мы с Джонни иногда говорили друг другу, уж лучше бы он руководил нашим отделением. И того, четверо двухсотых. Кроме того, я не смог нигде найти Джонни и Линдс.Состояние девушки АСБО отмечало как отличное. Всего, получается, у нас осталось тридцать три бойца личного состава. Да, нет, нет.Тридцать пять. Джонни и Линдс обязательно найдутся. Нужно гнать эти мысли прочь.

– Товарищ сержант, – обратился я к Псу по общей связи. – Я не могу найти Джонни и Линдс. Разрешите покинуть корабль и поискать вокруг?

– Не разрешаю. Сначала необходимо помочь научным сотрудникам, – глухо и как-то отрешенно отозвался сержант. – Если ты на ногах, выясни, как они, и доложи обстановку. А также проверь пилотов.

Чертовы яйцеголовые. Они должны были находится во втором отеке, ближе к пилотам. Судя наклону корабля, мы упали хвостом вниз, не носом. Поэтому у ученых вполне были шансы выжить даже без брони.

Цепляясь за куски обшивки и мусор, я пробрался ко второму отсеку, с помощью усилителей отодвинул дверь, и тут же наткнулся на целую лужу крови и чьих-то внутренностей. Меня чуть не стошнило. Но я сдержалсяи двинулся дальше. Ряд кресел, как и в первом отсеке, сорвало с места. Но разгребать их сразу не стал, увидев сидевших на уцелевших посадочных местах людей, пристегнутых клеммами и ремнями. Первым из них оказался блондин. Несмотря на одетый на его голову шлем, соломенная челка лежала на его лбу и хорошо была видна через стекло. Он был без сознания. Нарукавный компьютер показал, что с владельцем все в порядке, просто перегрузка. Рядом с блондином сидела фигурка поменьше. И у неё дела были куда хуже – из живота торчал кусок обшивки, и все ноги и кресло было залито кровью. Сканирование организма показало критические состояние.

– Кагон или другой медик, – вышел я на связь взвода, – сюда срочно, во второй отсек. Один из ученых при смерти! –поскольку помочь им все равно не мог, доложив, я продолжил поиски.

Следующей я нашел рыжеволосую девчонку. Она была без шлема, на голове кровоточила рана. Когда я прикоснулся к ней, она замычала что-то и стала двигаться. Я просканировал состояние организма – сотрясение мозга и небольшое повреждение кожных покровов на голове, череп не задет. Рядом с ней сидели Ольк и Эви. Последняя, как только я придвинулся к ней, подняла руку, быстро сняла шлем и сказала:

– Я в порядке. Ольк тоже. Найди Фольфорса и Ганиса.

Фольфорсом был безрукий… А вот Ганис…

Первого я нашел уже ближе к кабине пилотов. Он лежал между сидений, весь в крови. Состояние его было тоже критическое. Я крикнул медику, уже колдовавшему над первым раненным яйцеголовым, что здесь также человек нуждается в помощи.

– Я понял, – отозвался Кагон.

– Как там Фер?

– Кто? А? Бортмеханик? Нормально. Занимайся делом.

Я и не прекращал. Но найти Ганиса у меня не получалось, пока я не вернулся к началу отсека и не стал разгребать кресла. Под ними я обнаружил то, что осталось от парня. Только по кудрявой голове я понял, кто это был. Он то ли не пристегнулся, то что-то еще… Но судя по кровавым следам по всему отсеку, парня разметало здесь повсюду. Я даже не стал проверять нарукавный компьютер. Осталось понять, что с летунами – Эриком и Джордан.

В кабине пилотов тоже было совсем не здорово. Мне показалось, что в нас попали один раз, но когда я вломился в кабину, то сразу же понял обратное – точно было еще одно попадание, возможно боеприпасом поменьше, но кусок носа оторвало напрочь, накрыв сидевших людей осколками. Их буквально изрешетило. Специальных скафандров они обычно не носили, только штатные комбинезоны. Все же это десантныйэхоплан, а не штурмовик-истребитель и даже не ревун. Несмотря на то, что сомнений в гибели пилотов у меня не было, я все же решил проверить. И удивился: у Джордан еще был пульс!

– Кагон, тут Джордан. Она в очень хреновом состоянии, но, кажется, жива, – доложился я,

– Я помогу, – отозвался другой голос, и в кабину пробрался боец с отметкой креста с полумесяцем на предплечье. Это был общий на всю Конфедерацию знак врачей, причем не важно, в военных или гражданских частях.

– Что с Эриком? – последовал вопрос по взводному каналу.

– На нем нет скафандра, жизненные показатели не проверить, – осторожно ответил я, но тут медик, занимавшийся Джордан, покачал головой и ответил за меня:

– Второй пилот готов.

В эфире повисло молчание.

– Товарищ сержант, разрешите обратиться, – решил я вернуться к главной для меня теме. Джонни. Ну и Линдси, черт бы её побрал.

– Возьми с собой Огуста и Освальда. Они уже в порядке, – Пес понял, о чем я хотел его спросить. – Исследуйте местность вокруг корабля. Александр, Шлепа, вы со мной установите периметр. Действуем быстро!

Когда я вернулся обратно, Огуст молча передал мне мой Блейд и кивнул. Я оставил этот жест без внимания.

– Стой, боец, – окликнул меня Кагон. – Со сломанными пальцами много не навоюешь.

– Да это ерунда, – хотел было я отмахнуться.

– Давай сюда руку, – потребовал медик и сам взял меня за кисть. Отщелкнув клеммы на перчатке, медик накинул на мою руку биокомпрессор (такая штука в форме трубы с расширяющимся под форму любой конечности и даже целого тела соплом), что-то щелкнуло и меня пробила дрожь. Парочка дополнительных щелчков, хруст и приятное тепло расплылось по всей руке. Кажется, от чувства эйфории я улыбнулся.

– Давай, – коротко сказал олеонец, убирая биокомпрессор с моей руки.

Выбраться из упавшей машины было не совсем простым делом. Десантный люк заклинило, как и другие двери. Пришлось при помощи гиперусилителей разрывать обшивку там, куда пришлось основное попадание вражеского снаряда и выкарабкиваться наружу.

Стоило мне вылезти, как автоматика моего костюма отключила ночное зрение. Стояло утро и, судя по всему, уже не раннее. Значит, мы провалялись достаточно долго в отключке. Может, Джонни и Линдси очнулись раньше и даже вступили в бой с тем, кто нас сбил? Почему нас до сих пор не окружили и не перебили в бессознательном состоянии? Сканеры и датчики не показывали ничего. Вокруг была тишина и полнейшее безжизненное ничто. АСБО все также показывало, что мой друг и несносная девчонка были в полном порядке. Попытавшись связаться с ними по личным каналам связи, в ответ я получил только тишину.

Спрыгнув с эхоплана вниз, мы с «братьями-спецназовцами» разделились и буквально ворвались в окружавшие место крушения строения. Наш корабль упал неподалеку от Дворцовой площади, тоже на довольно просторной площадке. С севера распласталось длинное, оранжевое здание с рядами полуколонн, судя по виду бывшее старым и разрушенным еще до катаклизма. Как раз на его центральную часть наш корабль завалился носом. С юга было тоже оранжевое здание, только без колонн и с высокими окнами, похожими на арки. Я заскочил как раз в него, задействовав гипердвигателина сапогах и влетев на второй этаж. Быстро пробежав по длинным коридорам, я спустился на первый этаж и тут, пробираясь сквозь щели и пробоины в стенах, исследовал все, что было внизу. Никого и ничего.

– У меня чисто, – доложил сначала Огуст, затем Освальд.

– Также, – подтвердил я. – Давайте посмотрим вокруг корабля.

Мы выскочили из зданий и, пробежав мимо Шлепы и Александра с сержантом, стали осматривать площадь вокруг корабля. Включив химические и биометрические датчики, мы исследовали чуть ли не каждый метр вокруг места падения. Не удовлетворившись этим, мы пробежались по всем другим окружающим место крушения зданиям и строениям, прошли чуть ли не всю улицу, состоявшую из двух параллельных проезжих частей, разделенных заросшим густым лесом низкорослых деревьев, и ведшую к Невскому проспекту. Но все без толку. Джонни и Линдс нигде не было. Кажется, самое страшное все же случилось: они пропали как Алан, Варсон и Вачовски, Андрей и Рустам.

– Старший лейтенант Уваров, приказываю организовать силами вашего отделения круговую оборону места падения, – раздался голос капитана по каналу взвода. Звучал он несколько глухо и неуверенно. – Старший сержант Хопс вам в помощь. Лейтенант Купер, принимайте командование над отделением старшего лейтенанта Алина, старший сержант Грицевский вам в помощь. Вашей задачей будет проведение дальней разведки на ближайшие пять километров, работайте двойками. В случае контакта в бой не вступать, доложить. Врачам остаться при корабле и продолжить оказание помощи раненным.

– Есть! – поочередно послышались команды подчиненных.

Надо же, наше потрепанное отделение теперь уже не на острие атаки…

– Третье отделение под моё командование, старший сержант Громов мне в помощь. Охраняем научную группу и место крушения. Выполнять.

Как бы мне не хотелось продолжить рыскать по чертовым руинам, я, во-первых, должен был подчиняться приказам, во-вторых, я действительно не имел понятия, где и как искать Джона. Может, что-то придумают яйцеголовые?

Когда мы вернулись к месту падения, бойцы нашего отделения стояли вокруг лежавших рядом с эхопланом ученых, над которыми суетился Кагон и еще медик с помощником. Лора лежала среди них. Защитный костюм она сняла была в одной армейской майке. Нижняя часть туловища её была закутана в биопакет (специальное одеяло из наноткани, которое содержало множество встроенных механизмов и подвергалось программирования на множество хирургических и ортопедических действий). Все лицо девушки было искривлено от боли и мучений.

– Кости срастаются, – пояснил Шлепа, поймав мой взгляд. – Кагон сейчас пытается спасти пилота.

– А что с ученым, которого проткнуло? – спросил я уже у Александра. Тот снял шлем и курил из курительного прибора.

Боец покачал головой. Да я и сам видел. Рядом с пилотом, на которым суетился с лазерным скальпелем Кагон, лежало тело, накрытое какой-то грязной тряпкой. Тут же медик из другого отделения активно работал с Фольфорсом, который стонал и дергался. Ольк тоже лежал на земле и рядом с ним сидела Эви, держа его за руку и что-то говорила.

Скала сидел, облокотившись на эхоплан. Он был без шлема и его лицо было очень бледным. Он о чем-то в полголоса говорил с Василием.

Ксюшу я заметил прижавшейся к борту эхоплана. Она сидела на асфальте, обняв себя за колени и уткнувшись в одну точку. Я, естественно, не мог не подойти.

– Ты как? – спросил я.

Девушка медленно перевела на меня взгляд и молча уставилась. У неё был шок. Я снял шлем и прицепил его за специальный крюк на поясе.

– Никогда не падала, да? – решил я как-то разрядить ситуацию и присел рядом на корточки. – Мы уже с Джоном как-то грохнулись с флаера на Солютисе. Но… с куда меньшими последствиями. С тобой… Кагон поработал? Болит что?

– Болит, – тихо сказала девушка. – Вот тут… – она показала на левый бок.

– А рука?

– Рука тоже болит. Но уже меньше.

– Давай я посмотрю, может, что-то из аптечки подойдет, – сказал я и протянул руки, но Ксюша отстранилась.

– Нет. Не трогай меня. Кагон сказал, так и должно быть. Волокна и сосуды срастаются. Оставь меня, пожалуйста.

Ксюша отвернулась. Я так и завис, глупо смотря на неё. Спустя несколько секунд, я все же пришел в себя. Хорошо. Ладно.

– Нет, Ольк. Хватит всех этих игр. Мне нужны от тебя ответы, – резко повысил голос капитан. Я обернулся, увидев, что Скала, пошатываясь, навис над привставшим на локтях Ольком. Все мое отделение скучковалось вокруг командира и ученых. Рядом с Ольком все также была Эви, а также пришедший в себя блондин- как обычно презрительно усмехался.

– Товарищ капитан, вам сейчас нельзя нервничать, – вставил он, но Скала резко подшагнул к нему, от чего блондин даже попятился.

– Я сейчас твою улыбочку в асфальт на память впечатаю. Заткнись нахрен, чтобы я тебя не слышал.

Блондин поджал губы и промолчал.

– Ольк, я с тобой говорю. Скажи всем своим умникам, чтобы не влезали. Еще раз. Нас сбили. Понимаешь ты или нет? Нас сбили из оружия, которому не смогла противостоять ни тепловые, ни волновые, ни ИК-ловушки, ни тем более валидиевая броня. Такого вооружения на Земле не было до отлета кораблей, и вряд ли оно могло вообще здесь появится. Отсюда я делаю вывод, что те, кто устроил это, все еще здесь и чертовски опасны. Поэтому, раз Штаб выслал сюда ваши умные задницы, вы точно должны больше понимать и знать, чем наши пустые солдатские башки и весь наш чертов технологичный обвес. Итак, Ольк. Я еще раз тебя спрашиваю, с чем мы имеем дело?

Александр смотрел на капитана снизу-вверх. Его лицо не выражало никаких эмоций. Некоторое время помолчав, он начал подниматься, демонстративно отказавшись от помощи Эви. Встав на ноги, он чуть ли не уткнулся лбом в скулуКаменотесова.

– Товарищ капитан, мне кажется, вы немного перешли границы субординации.

– Да срал я, Ольк, на твою субординацию. Сейчас я возьму чертову пушку и снесу тебе башку, если ты мне не дашь ответы, – признаться я впервые видел кепа таким злым.

– Ну и что? Дальше что будете делать? Бегать по руинам? И куда? – усмехнулся Александр. – Я понимаю ваше состояние. Вы потеряли уйму человек при весьма странных обстоятельствах. Я лишился двоих. И не факт, что меня не оставит еще один. Однако все мы делаем одно дело и должны успокоиться и вернуться к трезвому мышлению.

Капитан буравил ученого полным ярости взглядом и молчал. Желваки на скулах Скалы играли – офицер явно раздумывал, не осуществить ли свою угрозу в конце концов, но неожиданно Каменотесов выдохнул и отступил на шаг от Александра. Тот в свою очередь сделал то же самое.

– Хорошо, Ольк, забери тебя все звездные ветры. Но ты должен перестать тихушничать.

– Капитан, я знаю не сильно больше вашего. К сожалению, все наши тесты и исследования не дают никаких результатов. По всем показаниям биологически планета мертва, однако мы с вами видим бурно растущую зелень, которая не может существовать без микроорганизмов…

– Да хватит об этом, забери тебя Бездна! – всплеснул руками Скала. – Мы уже слышали это дерьмо. Хрена я клал на все ваши приборы. Ты же слышал рассказ капрала Утера. Вон, твоя ясновидящая смотрела ему в глаза и тоже все видела. Ты явно не просто так брал с собой медиума. Давай все же ты сейчас синтезируешь все, что там наизмеряли и…

– Нечего синтезировать, – покачал головой Александр. – Все, что говорил капрал Утер, Эви – это все искры сознания. Нет четкой и конкретной картинки. Во многом, с этим и связано мое предложение продолжать исследования. Я думаю, что нечто… с чем когда-то столкнулась Земля проявляется не сразу. Требуется время.

– Что? – вдруг понял капитан.

– Да, мы не отстраненные обитатели, а непосредственные участники эксперимента. Подопытные кролики, если угодно.

Признаться, я захотел хорошенько врезать надутому индюку. Только требования устава сейчас меня сдерживали. Со мной переглянулись Огуст и Освальд. Они тоже сняли шлемы. В их глазах читались схожие мысли.

– Ты сделал из нас приманку? – процедил сквозь зубы Скала.

– Не нужно лишней патетики, капитан. Из себя и своих подчиненных тоже. С момента первого контакта, а именно первого видения капралаУтера, мне стало ясно, что явления не откроются нам под лупой микроскопа. Они действуют только в том случае, если находиться непосредственно в центре событий.