Смотри, чего у нас получается, – говорит рыжая тетка. – С одной стороны, ты правильно делаешь, что не смиряешься с жестокостью, тупостью и остальной унылой паскудной херней. Ну, то есть «правильно», «неправильно» – дурацкая постановка вопроса. У тебя особо выбора нет. Ты здесь, чтобы своим присутствием ад отменять, а не просветленно с ним примиряться. Еще чего!
– Что просветленно примиряться необязательно – просто отличная новость. Наконец кто-то мне это по-честному вслух словами сказал.
– Ну так проблема не в этом. А в том, что ты делаешь со своим несогласием. И вот тут у тебя прокол. Ты, киса такая нежная, сразу жить рядом с этим отказываешься. А это – не разговор. Потому что когда ты позволяешь злу себя убивать, ты его возвышаешь. Ставишь его над собой. И над всем, что ты любишь. Как будто оно тут самое главное, а все остальное, включая твоих близких и ваши с ними удивительные дела – так, игрушки. Но это же вранье!
Я киваю. И отвечаю ей – неохотно, потому что терпеть не могу признавать свои слабости:
– Это я уже и сам понимаю. Просто справиться с собой не могу.
– На самом деле нормально, что ты не можешь, – неожиданно соглашается рыжая. – Неукротимая дурь отчаяния – твоя самая сильная сторона. Где бы ты сейчас был, если бы по всякому пустяковому поводу не приносил себя в жертву? Да, пожалуй, уже нигде бы и не был. Это в высших мирах с нами цацкаются, сколько положено, а здесь такие, как ты, если быстро не входят в силу, недолго живут. Слабость, с которой ты не справляешься, – просто обратная сторона твоей силы. Обычное дело, всякая палка о двух концах. Но этот конец пришло время рубить, пока от тебя не стало больше вреда, чем пользы. Поэтому подскажу метод. Когда тебя снова накроет отчаяние оттого, что в этом дурацком мире все устроено не так, как тебе кажется правильным, ты с этим не смиряйся, конечно. Больно тебе от несовершенства мира – молодец, дело хорошее, сиди, страдай. Просто держи в голове, что лечь и умереть – слишком простой выход. Для слабаков. Боль надо в себя вмещать. И спокойно жить дальше, соглашаясь – не с вызвавшим ее злом, конечно, а с самой болью. Боль от несовершенства мира это нормально. Невозможно, да и не нужно обходиться совсем без нее. И самое главное, это вопрос личной выгоды. Позволяя боли в нас помещаться, мы очень быстро растем.