Это, наверное, была воскресная проповедь – не столько об умении молчать, пока невидимые волки грызут твою печень, сколько об элементарном бытовом милосердии к перепуганным детям (все вокруг перепуганные дети за редким, восхитительным исключением), на которое, да-да, и у меня вечно не хватает то душевных сил, то времени, а то и вовсе объема сердечной мышцы.