Глава 1. Время пришло

Лошадиные подковы негромко стучали о плитки мостовой. Кроме этого монотонного повторяющегося звука снаружи кареты слышались обрывки чужих разговоров. Жизнь в этом городке, входящем в состав герцогства Трудо, кипела несмотря на багряно-алый закат. Он явился отражением в окнах домов и собрал собой все лужи и витрины лавок.

Торговцы в этот поздний час отпускали свои товары последним покупателям. Обычно под вечер все делали скидки, чтобы сегодняшний свежак не залеживался до завтра. По крайней мере, в городке при Академии благородных девиц в пекарнях поступали именно так.

Пожалуй, за годы обучения я не умерла смертью голодных в том числе и за счет таких акций. У нас в карманах водились сущие гроши, и скидка в треть цены сильно увеличивала наши шансы на приемлемый ужин.

Сейчас я бы тоже не отказалась от вкусной булки. Даже если бы она совсем не имела начинки. Завтрак и обед я благополучно проспала, полдник пропустила, а ужин…

Ужинать моя маленькая леди должна была именно сейчас, если массивные круглые часы, расположенные под крышей мэрии, показывали верное время.

Прощаясь, я наплевала на этикет, правила и все условности и поцеловала Сабиру в пухлую щечку примерно с полчаса как. Но отчего-то казалось, что прошла уже целая вечность.

Я уже скучала. По ней и по тому, кто всего несколько часов назад признался мне в любви. Тому, чьи глаза пылали драконьим огнем до тех самых пор, пока нас не прервал управляющий. Не вовремя заявившийся в кабинет месье Фолотье вынужденно сообщил нам пренеприятное известие. И сейчас это известие сидело в экипаже на мягкой лавке прямо напротив меня.

– Кто вам сказал, где меня искать? – спросила я негромко, безразличным взглядом провожая через окно фигуры фонарщиков.

Чем темнее становилось, тем быстрее эти мужчины активировали заклинания, вмурованные артефакторами прямо в фонарные столбы. Обычно фонарщиков всегда было двое. Один шел по правой стороне улиц, а второй по противоположной.

– Глупый вопрос, Алария, – надменно произнесла директриса.

Под белыми мехами не по сезону скрывалась худощавая фигура. Волосы шатенки были привычно убраны в строгую гульку, а ее взор устремлен в другое окно. Но стоило мне посмотреть на нее, как наши взгляды неизбежно скрестились.

Вероятно, сейчас мы были обоюдно недовольны друг другом.

Осознав, что я так и не обзавелась правильным ответом на свой вопрос, каждой четко проговоренной буквой мне открыто продемонстрировали раздражение:

– Твое имя появилось в третьем экземпляре договора, Алария. Впредь я точно буду умнее и не стану выдавать вам уже подписанные копии. Уловка паршивца Трудо с подменой имени заказчика, будь он неладен, послужит мне хорошим уроком.

Не выдержав прямого пронизывающего взгляда этой властной женщины – женщины с подавляющей аурой, я отвела взгляд в сторону, вновь вернувшись к рассматриванию пейзажа за окном. Едва мы проехали городские ворота, улицы, вымощенные серой плиткой, сменились проложенным почтовым трапом и высокими деревьями по сторонам от него.

Здесь уже было на порядок темнее, чем в городе.

Леди Турика Нахль, к моему глубочайшему сожалению, была полностью права в своем обвинении. Великий герцог Трудо, непобедимый генерал Дэйривз Волдерт, – один из самых уважаемых драконов, входящий в Совет Семерых при короле, и просто крайне перспективный для замужества вдовец действительно солгал, назвавшись другим именем, когда отправлял запрос на предоставление гувернантки для его дочери.

Причину подобной странности мы с ним уже даже выяснили. Все дело заключалось в том, что ранее ему пришлось поменять более тридцати нянь. И это всего за год!

Что послужило истинным толчком к такой разборчивости, я доподлинно не знала, но мать генерала, леди Катина Волдерт, жаловалась на развратный характер бесстыжих девиц и их матримониальные планы.

Наступать на тот же хвост герцог не захотел. Вероятно, опыт подсказывал ему, что и с нянями-выпускницами этого года у него будут проблемы, а потому заботливый отец выписал для малышки гувернантку.

Для двухлетней малышки гувернантку. Узнав возраст Сабиры уже после подписания контракта, я была откровенно шокирована. Чего-чего, а подобного расклада я не ожидала даже в своих самых худших предположениях.

Пригвождая меня к сиденью взглядом, леди Нахль вдруг ухмыльнулась:

– Впрочем в том, что касается лжи, вы друг друга стоите, не так ли? Мой секретарь была уверена, что отправила в экипаже Августу.

Я снова промолчала, не видя смысла оправдываться. Мало ли кто и о чем думал? Прося зачислить меня в Академию благородных девиц на первый курс, я надеялась, что учеба избавит меня от излишнего внимания Его Величества, но этот маневр дал мне лишь отсрочку.

Отсрочку на четыре года. И они уже закончились.

– Ничего не скажешь? – спросила директриса с усмешкой.

Эта ядовитая ухмылка вообще не покидала ее губы. Она смотрела на меня будто на нерадивое дитя, которое еще не познало истинный вкус этой жизни. Цинично и с твердым намерением лично увидеть мое разочарование.

– Его Светлейшеству всего лишь требовалась няня для дочери, – ответила я сдержанно. – Что же касается меня…

Я хотела сказать, что леди Нахль и так знала мою историю, а потому причины такого дерзкого поступка должны были быть ей ясны, как никому другому. Но женщина меня перебила, произнеся с нажимом:

– И он ее получил. И это не ты, моя дорогая. Твое место при дворе Его Величества.

Последняя произнесенная леди фраза отчего-то прозвучала приговором. Я даже вздрогнула ненароком, а затем нервно накинула на плечи палантин, ежась от пробравшего меня этим жарким вечером холода.

Я знала, куда мы ехали. И в душе не могла смириться с тем, что меня продали, как племенную кобылу. Продали тому, от кого я, будучи шестнадцатилетней девчонкой, убежала.

– Мне просто интересно… Сколько он вам заплатил, леди Нахль? – решилась я на откровенный вопрос.

При упоминании своего имени рода директриса Академии благородных девиц привычно поморщилась. Все всегда обращались к ней леди Турика, обходя стороной это смешливое “нахль”, но я специально раз за разом повторяла эти пять букв.

Потому что слово нахль в магическом обществе использовали исключительно в качестве ругательства. Какого нахля? Ни нахля себе! Нахля тебе за пазуху!.. И прочие вариации.

Этого маленького наглого зверька всегда полоскали на чем свет стоит. Летом он имел зеленую шерстку и сливался с травой, когда подбирался к курятникам. А зимой наряжался в белую шубку и тоже сливался – со снегом, опять же по-свойски захаживая в курятники.

Но если бы только этим слава о нем и ограничивалась! Когда этот юркий малыш пугался, он начинал жутчайше вонять. Настолько сильно, что этим ароматом напрочь пропитывалась его шкура, которую охотники обычно использовали для перепродажи мастерам. Те, в свою очередь, шили шубы, дубленки и шапки. Испорченные – для огров, нормальные – для всех остальных.

– Вы ведь с самого начала знали, где я, но не торопились забирать меня у герцога и расторгать контракт, – вслух озвучила я очевидное. – Ждали, пока Его Величество вернется. Чтобы он предложил вам еще больше за расторжение уже подписанного мною договора. Так какая это была сумма, леди Нахль? Может быть, она уже с лихвой покрыла перед вами мой долг?

Взгляд директрисы вдруг переменился и стал острым, изучающим. Слегка прищурившись, она одарила меня новой улыбкой:

– Сижу и понимаю, что могла бы попросить еще больше.

«Сижу и понимаю, что лучше бы сбежала сразу прямо из дворца, а не ехала устраиваться на первое место службы» – вслух я эту мысль, конечно же, не произнесла, но душу она царапала изрядно.

Никакой жалости! Только власть. Только деньги. Только личная выгода.

Если когда-нибудь стану такой же черствой и меркантильной, я сама себя убью!

Жаль, у меня не было возможности как следует подготовиться к приезду леди Нахль. Я была занята другим. Расслабилась, ощутила себя в безопасности в поместье герцога и у него на службе, позволила ему вскружить мне голову, а получилось…

И подруги не сумели предупредить меня о том, что король уже вернулся из поездки. Моя шкатулка-артефакт так и осталась без подзарядки. Да и я не знала, где она сейчас. Потеряла ее при похищении.

А впрочем, даже знай я об этом дне загодя, все равно ничего не сумела бы изменить. Директриса была в своем праве. Свой договор на обучение с последующим трудоустройством и отработкой я, как и все, подписывала добровольно.

Леди не выдержала длительного молчания. Едва экипаж вместе с возничим и двойкой лошадей прошел через первый портальный переход и оказался на перевалочном пункте следующего города, она снова заговорила:

– Я все понять никак не могу: почему ты упрямишься, Алария? Отписанное его Величеством жалование для тебя в десять раз превышает месячные оклады других выпускниц. Тебя назначили гувернанткой самих принцесс! Кто из твоих одногруппниц когда-нибудь за целую жизнь сможет похвастаться подобным?!

– Мне не роль гувернантки навязывают – и вы об этом знаете! – вспылила я, слегка повысив голос. – Король хочет, чтобы я стала его фавориткой!

– И? – Леди вздернула тонко прорисованную черную бровь. – Что в этом плохого? Для тебя это небывалый карьерный рост. Просто подумай, сколько выгоды ты сможешь получить за целый год.

– Лучше уж на каторгу, – прошипела я, не сдержавшись.

И зря. Очень-очень зря.

– Вот как? – переспросила леди, изрядно удивившись. – Тогда ты не оставляешь мне выбора, Алария. Я надеялась, что с тобой будет легко договориться.

– О чем вы? – отозвалась я, ощутив прямую угрозу.

И перевела на женщину непонимающий взгляд. В экипаже, на миг ослепляя, вспыхнула зеленая молния. Спящее запрещенное заклинание подчинения, наложенное на меня четыре года назад, только что было проверено. Директрисе лишь оставалось произнести ритуальную фразу, а затем дать мне прямой приказ.

– Время пришло, – отчеканила она с тонкой улыбкой.

Я знала, что последует дальше. Знала, что директриса Академии благородных девиц потребует от меня стать любовницей Его Величества.

Подписывая договор об обучении четыре года назад, я, как и все, получила на ауру спящую метку запрещенного заклинания. Она преподносилась как возможность контролировать нас в стенах академии. Мол, чтобы правила не нарушали, спать вовремя ложились и уроки учили самозабвенно.

Я была глупа и наивна, рассчитывая на помощь незнакомой леди. Но с тех пор, как выяснилось, мало что изменилось. Потому что в качестве уплаты долга, помимо самой годовой отработки, директриса потребовала не только постельных утех для монарха.

– Ты станешь любовницей Световолда, будешь контролировать его и докладывать мне обо всех его перемещениях, планах и даже просто мыслях вслух. А когда потребуется, выполнишь то, что я тебе велю. Время пришло.

Повторение первичной фразы закрепляло озвученный приказ на ауре. Я буквально ощутила, как мои запястья сковало невидимыми наручниками. Как на щиколотках повисли такие же невидимые гири, прикрепленные к ним цепями.

– Пора отдать долг своей академии, – премило улыбалась леди, чье настроение стремительно улучшилось.

– Вам было мало денег? – с трудом выговорила я, чувствуя, как чужеродная магия вытягивает из меня мои собственные силы.

– О дорогая, поверь мне, деньги – ничто. Но не будем забегать вперед, не так ли? – подавшись вперед, заботливо похлопали меня по коленке. – Перед появлением во дворце тебе стоит отдохнуть. Должно быть, магия уже начала ослаблять твой резерв.

Не сумев и дальше удерживать спину прямо, я откинулась на спинку мягкой скамьи.

Глаза закрылись непроизвольно. По телу вслед за сковывающим магическим ядом расстилалась дикая слабость. Никогда прежде мне не приходилось ощущать на себе воздействие этого запрещенного заклинания. О том, что эта магия запретна, мы узнали только на четвертом курсе и очень удивились полученной информации.

Изменения со мной сейчас происходили точно по учебнику. Магия распространялась словно яд. Отравляла кровь и каждую мышцу. Завладевала самим скелетом, чтобы в случае необходимости сделать из меня послушную марионетку.

Причем использовать метку можно было лишь раз. Но леди Нахль и здесь подстраховалась, оставив себе лазейку на будущее. С ней она могла приказать мне что угодно.

Ох, если бы я только знала!

Удивительно, но о том, что директриса Академии благородных девиц периодически навещала своих выпускниц, мы слышали с самого первого курса. Для каждой из нас она всегда сама подбирала нанимателя, и лишь изредка его приходилось заменять на другого.

Те, кто учился курсами выше, за глаза называли Турику Нахль Паучихой. Моя наивность думала, что это прозвище было связано с тем, что женщина являлась фавориткой предыдущего монарха. Но все оказалось прозаичнее и вместе с тем неожиданно одновременно.

Она и правда плела свои паучьи сети, десятилетиями разбрасывая нас по всему королевству и за его пределами. Няни, гувернантки, любовницы, фаворитки, жены. Слухи о том, что мы навсегда повязаны, ходили по академии, словно байки, но о подробностях происходящего я раньше не знала.

Мало ли какие небылицы студентки придумывали про нелояльных к ним преподавателей?

Например, взять ту же леди Равину. Про преподавательницу этикета говорили, будто она придерживается своих наук во всем. В том числе раз в три месяца меняет любовников, как это было предложено в учебнике по “Этикету страсти”.

Этот учебник каждым курсом был высмеян от и до, что не мешало нам помнить каждый абзац. Скажем, о первом вовлеченном контакте, который легче всего было организовать в танце.

Позволив себе невеселую усмешку, я попыталась приоткрыть отяжелевшие веки. Шутки шутками, а заклинание подчинения плотно поселилось на моей ауре, а я просто не могла ему сопротивляться. Слишком долго оно провисело там спящим. Слишком глубоко пустило корни, за годы успев сродниться с моей магией.

Теперь у меня просто не было выбора. Мне предстояло стать любовницей Световолда.

Когда-нибудь.

Если не сумею снять метку раньше.

Прислонившись щекой к теплому бархату, которым был обит экипаж изнутри, я не дала себе улыбнуться. Сдержалась, полагая, что директриса может заметить изменения.

Этот миг триумфа! Как же я сейчас была благодарна своему другому преподавателю. Обедневший лорд, бывший наемник из столичного наемнического клана. Он явился в нашу академию сразу после того, как я уделала его в магической дуэли у городской ратуши, отстаивая свою честь, и напросился преподавать несуществующий предмет на невыгодных для себя условиях.

В качестве главного аргумента он обещал научить студенток академии суметь защититься самим и уберечь своих подопечных. Причем преподаватель по фехтованию у нас уже имелся. Вейола – моя подруга – крутила с ним роман.

Однако занятия графа Энье отличались от всех, что значились в нашем расписании. Его уроки причиняли боль как душевную, так и физическую, но он познакомил нас с выносливостью, научил отваге и страху, забывать о котором не стоило никогда.

А еще заставлял четко формулировать свои желания. Вдумчиво, сооружая из слов понятную конструкцию, у которой невозможно отыскать двойное дно.

В словах директрисы такое дно было. Любовницей Световолда, даже не короля, я могла стать когда угодно.

Но пока намеревалась играть по ее правилам.

Правда, не знала, как пересилю себя.

Сказать, что я ненавидела нынешнего монарха, – это не сказать ровным счетом ничего. Он был омерзителен мне настолько, что я не могла находиться рядом с ним в одном помещении.

Однако так было не всегда. Свой первый бал – бал дебютанток, который ежегодно проходил в королевском дворце по весне, – я провела в полном непонимании происходящего. От души веселилась, лучилась счастьем и купалась в комплиментах юных лордов, но то и дело ловила на себе внимательный взгляд короля.

Тогда он показался мне странным. Слишком прямой, слишком открытый, восторженный, компрометирующий. Но разве я могла что-то сделать?

Ничего. Это ведь король. За него при необходимости без раздумий следовало отдать жизнь, не говоря уже о какой-то там чести. Но на слишком прямые взгляды монарха внимание обратила не только я. К моим родителям истина пришла значительно раньше, чем ко мне, а потому они поторопились забрать меня с бала.

Мы уехали всего через час после начала празднества. Я так и не узнала, кто хотел бы станцевать со мной самый главный танец, коим выражали симпатию. Я так и не увидела знаменитый королевский фейерверк, когда небо начинало играть сотнями разноцветных звезд.

Я так и не вкусила всей атмосферы праздника, о чем жалела втайне и недолго. Ровно до странной гибели моих родителей. Его Величество вызвал к себе на аудиенцию, но на их карету в ближайшем же лесу напали разбойники, коих на наших землях никогда не водилось.

Об их смерти мне поведал раненый возничий. Он сумел вернуться в поместье, но почти следом за ним явился поверенный короля. Так я едва не стала его воспитанницей, которой предстояло переехать в королевский дворец.

Однако я успешно лишила монарха своего общества. Сама обратилась в Академию благородных девиц, прежде наслушавшись разных историй от своего дракона-защитника. Сама же в нее отправилась и сама подписала договор на обучение со всеми из него вытекающими.

А затем стояла в секретарской леди Турики Нахль и дрожала от страха под полным ненависти и желания взглядом Световолда. Эта наша встреча была второй, после чего Его Величество еще много раз навещал академию и присутствовал на занятиях моего курса.

Не зная всех нюансов, воспитанницы академии мне неизбежно завидовали. Как же так?! Юная леди без должного воспитания, дикарка, вылезшая из какой-то провинции, а уже фаворитка короля. Неназванная, неофициальная, но внимание монарха к моей персоне не разглядел бы только слепой.

Я же в этот момент была готова отдать что угодно, лишь бы ему приглянулся кто-то другой. Но свой натиск мужчина продолжил и после того, как я вместе со всем выпускным курсом на две недели переехала в королевский дворец. От этой стажировки невозможно было отказаться. Она шла в зачет наравне со всеми экзаменами, и без нее я бы просто не получила диплом.