Глава 1. И рухнул мир

Просыпаюсь и мир рушится на сотни осколков.

Горькая правда.

Грязная ложь.

Вставать с кровати не хочется. Выходить из своей комнатушки и видеть эти глаза – черт бы их подрал – наглые, лживые.

Убила бы. Да толку?

Пусть живет вместе со своей курвой. Только я чтобы не видела никогда.

– Никогда, ты понял, сссука?

Выхожу из своей комнаты. С утра начинаю орать. Скандал с передышкой на пару часов типа сна, когда я заперлась в своей комнате и дала волю чувствам.

Нет, не ревела. Сжалась, обняла себя, накрылась с головой одеялкой и создала себе микро мир, где все идеально. Где я – одна. Без него.

Назад ходу нет.

– Ты че, еще тут? Собирай вещи живо! Вали к чертям к своей крашихе. Или какое там слово у вас, у молодых!

Молодой, блин. Урод пятидесятилетний, нашел себе девочку лет двадцати.

“Ты мой краш” – она ему пишет.

“А ты, получается, крашиха?” – отвечает мой благоверный “мальчик”.

“Ауф, не ботай))) Мааасик”

В ответ от Игоря смайл с сердечком. И по-русски “Инночка моя, люблю”.

***

Смс-ки доказали то, что я и так чувствовала. Муж, обычно спокойный, уже года два как стал взрывным, нервным, суетливым.

И даже привередливым в еде.

Мои борщи, которые варю вот уже тридцать лет в браке, стали “чет недосолено”, “невкусно, ты че, мать, разучилась готовить?”

А я поначалу не понимала.

А оказывается, вон оно че.

Он вяло собирает свои вещи в бывшей комнате сына. Вчера я не пустила его в нашу спальню, демонстративно заперла ее на замок. Сказала “только притронься к двери – размажу, суку. По стенке”.

Я действительно решила развестись.

Хватит скандалов, как раньше, показных, с долгими разговорами по ночам.

Всему когда-то есть конец. И хоть мне и противно осознавать, что я проиграла “крашихе”, но это уже тянется годами – неприятие меня мужем, подколы, якобы шутливые оскорбления…

“Ты чет поправилась, а у Сереги жена стройняшка, на диетах сидит”.

А я жру третий бутерброд в полпервого ночи, с колбаской и плавленым сыром. И, о боги, теперь мне на это плевать! Ведь я не жена Сереги, а жена кобеля!!! Благо, теперь уже бывшая.

– Курве передай, что график остается прежним. Суббота и воскресенье – с Аришкой гулять, во вторник я сама закину Глеба на хоккей, а Миланку вынь да выложь – ведешь на бальные танцы ты! И только посмей, сволочь, не так зализать прическу. Я из тебя душу вырву, понял… – шиплю со злобой, – урод…

Внуки – уже школьники, все, кроме Аришки. Ее я не доверю кобелю, а эти хулиганы – сами укокошат кого угодно, если что.

– И чтобы эту дрянь ни на шаг не подпускал к детям, запомнил? Шут твою мать!

Да, я разоралась. По идее – не надо бы. Но эмоции-эмоции-эмоции… Психологи пишут, так легче пережить боль.

Яж еще по психологам моталась из-за этого кобеля блядского. Думала, проблема во мне, раз семья трещит по швам. Он тогда мне кипятком ссал в уши, что “ты постоянно сидишь дома, тебе ничего не интересно. Не развиваешься, с головой во внуках”…

И это слово еще…

“Деградируешь”. О как.

А теперь понятно откуда ноги растут. Деградант херов, нашел себе малолетку. Небось, позарилась на налаженный бизнес, дорогую машину, наш новенький двухэтажный дом с любовно рассаженными пионами.

Машина, если че, в кредит. Половина суммы – мы продали квартиру моей бабки, а за вторую половину еще три года платить.

Только курве этого не видать. Хоть и имущество нажито в браке и, по идее, должно делиться поровну. Кстати, квартира, если че – по докам моя! И дом ни за что не отдам. Машину, разве что, пусть забирает – на ней и катятся к чертям. Оба!

– Вот как деткам и внукам-то скажем, что дедуля у них – блядун старый…

– Внуков-то сюда не примешивай, ты че, в своем уме…

– О, как заговорил! А ты в своем? Иди посмотри на себя в зеркало!

По идее, мой муж красив – дорогие рубашки, всегда отглаженные, солидный деловой костюм. Серебряные печатки – разные, я их дарила на каждый праздник, зажимы для галстука тоже из серебра.

Если все это снять – под дорогой одеждой скрывается мудак весом в сто три килограмма. Широкоплечий, смуглый, с густой темной бородой. Кубиков пресса нет, но у Игоря вполне красивое тело. Для пятидесяти лет – ему максимум сорок три можно дать.

А я…

“Ты слишком много ешь” – сказала мне как-то дочь, перефразируя известного героя мультфильма.

“Да я то че… я свою уже прожила! Ты вот сильно не изнуряй себя диетами” – Лена по-настоящему голодает, чтобы беречь фигуру.

“Ну… Знаешь ли… Я не хочу, мам, быть такой жиробасиной как ты”.

И меня как резануло. Аж поплохело. Потемнело в глазах.

Глава 2. Дочь не со зла

Жиробасиной… – так дочь сказала в мой адрес.

Я вешу восемьдесят восемь килограмм, считаю, для моего типа фигуры это норма. По табличке фигур я – груша. И рада, что не как Ирка – не апельсин!

Шатенка с красивой шевелюрой, волосы с проседью, ну и что же… Я просто не крашусь, все как-то некогда.

Но как объяснишь это дочери?

Никак.

Наверное, настроение плохое, может дома что не так или устала. По-матерински пожалела ребенка двадцати трех лет. Но дочурка решила продолжить тему:

“Папа тебя ведь моложе, мам. Ты не следишь за собой. Это неправильно”.

Молчу. Перевариваю. Наливаю ей чаю.

Да, у нас с мужем три года разницы и преимущество не в мою сторону.

Ему пятьдесят.

Мне пятьдесят три.

И долбаных тридцать лет я думала, что люблю. Только к черту любовь, когда каждый день страдаешь. Смотришь на себя в зеркало, а внутри стучит барабаном “Лишний вес. Пора худеть. Надо над собой работать. Надо быть интересной. Развивать себя”....

Дочери двадцать три. Где-то столько же этой “крашихе.”.

Владику тридцать. Он родился – я взяла академ и получила диплом через полтора года, а Игорь – только перешел на третий курс. Ни денег, ни свободной квартиры. Жили с моей мамой, отца у меня нет.

Как Владик пошел в школу, я забеременела Леной. Вместе накопили на квартиру, вдвоем делали ремонт. Мне тогда казалось – жизнь будет как сказка: свое жилье, сыночек и дочка, Игоря устроили на хорошую должность по-знакомству – моя мама нашла связи. И пошло-пошло…

И вот сейчас я смотрюсь в зеркало нашей квартиры – заплаканная, с красными глазами, в любимым халате – в старом – новый берегу на случай визита гостей.

И это я… так с собой позволяю?

– Марин… Давай поговорим…

Молчу. Но не как раньше, чтобы дать возможность ему оправдаться. А молчу потому, что пофигу.

Я все решила.

И, нет, не сгоряча.

– Сегодня ключи на стол. Завтра я подаю заявление. Разговаривать больше не о чем.

И, запнувшись, добавляю:

– Жаль. Я тебе не изменяла. Ни разу. А ухажер, между прочим, был. Но я тогда выбрала тебя.

***

Звоню подруге:

– Алло, Ир, может пересечемся?

– Ну, вечерком если…

– А, ты занята если, то ладно.

– Да не, нормально. Как ты там, как дела? Игорька твоего недавно видела…

– Ир, слушай, – усмехаюсь комичности ситуации, – я развожусь.

– С Игорем? – подруга что-то жует.

– Ну да. А с кем еще…

– Че, правда? Слуш, давай приходи. Я как раз одна. Мой уехал.

Затыкаю рот, чтобы не спросить “куда”. Начинает казаться, что все мужики такие же – грязные лживые изменщики.

И, кстати, если судить по Иркиному – то, в общем то, да.