Д. Идиотская затея.

Б. Молчи, грусть. Ступай пока, мне подумать надо…

Вася шёл по улице, ему было скучно, он не знал, чем себя занять. Прохожие всё время оборачивались, особенно женщины.

– И чего делать? – думал Вася. – Может правду? Хах. В неё даже босс отказывается верить, чего уж эти. Правда, она такая, никому не надо, ну а мне тем более. Но попробовать можно, хоть развлекусь. Всё равно не поверят.

Вася свернул в парк. Время было ранее, почти никого не было, погода стояла отличная, хоть и немного прохладно. Он шёл не спеша, изучая остановку и, увидел на скамейке одиноко сидящую девушку.

– Подойти что ли? Вроде ничего, лицо осмысленное, думает о чём-то. Может тоже вопросом задаётся? Клиент, конечно, совсем бестолковый, беспорядочно движутся из стороны в сторону и думают, что у молекулы есть какой-то особый, мистический смысл существования. Неймётся им. Одной такой я уже пытался втолковать, тоже с серьёзным лицом сидела, еле ноги унёс…

– Позволите? – спросил он у девушки.

– Пожалуйста, – ответила та, продолжая курить и смотреть куда-то вдаль.

Он присел, закинул ногу на ногу, закурил.

– Пустота развернула что-то не то, – наконец, сказал Вася, повернувшись к девушке. Он внимательно посмотрел на неё.

– Что, простите? – спросила она.

– Я говорю, жизнь наша, какая-то бессмысленная, вы не находите? – улыбнулся он.

– Так оно и есть, – девушка повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза.

Вася оживился и приготовился к долгой дискуссии. Однако девушка неожиданно спросила, – Вас случайно не Васей зовут?

Он слегка удивился.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Вас подослал мой бывший, не придуривайтесь, – с упрёком сказала она, – И что за разговоры про пустоту и жизнь? Это что, такой извращённый способ мести?

Вася такого поворота не ожидал, хотя привык уже ко всякому.

– Не знаю я никакого вашего бывшего, вы ошиблись. Меня действительно зовут Вася, но я не тот Вася, который вам нужен, я другой. Я вообще не отсюда.

Девушка вдруг резко встала и пошла прочь, испуганно оглядываясь.

– Вот тебе и смыслы, – думал Вася. У них эти смыслы на лице появляются только когда думают о каком-нибудь злодействе.

Нет, надо интеллигента, желательно спившегося, наш клиент. Не пьющий интеллигент, это вообще не интеллигент, а так, подделка какая-то. Вот спившийся, совсем другое дело. Он страдает, мучается, ему невыносимо бытие в принципе. Он его не понимает и бежит сломя голову. Правильно, чего тут понимать-то? И понимать нечего. Только бежать некуда, от того он ещё больше страдает, да так восторженно, себя не помня, что даже жалко его иной раз.

К непьющим лучше не приставать, у них со смыслами всё в порядке, они давно познали истину и живут в крепких, надёжных, построенных на песке домах, и тащат туда, тащат всё, что на глаза попадается. Им и думать некогда, шутка ли, столько всего успеть надо.

Вообще, плохая это идея, по улицам ходить, вернусь я лучше к своей картотеке.

Он закурил.

Мимо прошли девушки, поглядывая и улыбаясь. Вася давно привык и не обращал внимания. Только по привычке сверкнул глазами, впрочем, девушки этого не видели, Вася был в солнечных очках.

– Не, не наш клиент, рано им ещё, – думал он. Пока всё не испробуют, да не убедятся, ничего их не остановит. Вот раньше, молодежь другая была, совершенно. В таком возрасте уже и жить не хотели, не то что, заглядываться. Зато сейчас куда веселее, клиент пошёл с фантазией, иной раз такое выкинут, обзавидуешься. Живут быстро, думать некогда, только фантазия и выручает…

Вася открыл записную книжку.

– Вот же, самое то. Классический случай. Только один? Что-то интеллигенты перевелись совсем. Истребили всех что ли? Жаль, без них скучно. Да, ничем не прикрытые страдания нынче не в моде…

Вдруг подошёл мужчина и, не говоря ни слова, присел рядом. На нём было старенькое пальто, когда-то стоившее больших денег, потёртые ботинки из хорошей кожи, в руках он держал бутылку приличного коньяка, и почему-то хитро улыбался.

– Наконец-то достойный собеседник, – сказал мужчина и открыл бутылку. Он достал из кармана пластиковые стаканчики, – Составите компанию?

Вася молчал, не понимая, что происходит, и только разглядывал неожиданного возможного клиента, плывущего прямо в руки. Но мужчина, кажется, был вполне уверен в своем решении, подсесть именно к нему.

– Вася, да вы расслабьтесь, я не ваш клиент, – сказал он, протягивая стаканчик с коньяком, продолжая хитро улыбаться.

Брови Васи поползли вверх.

– Очень интересно, я бы сказал из ряду вон, – он взял предложенный коньяк.

– Вы меня, вероятно, не помните? – спросил мужчина.

Вася выпил коньяк, закрыл глаза, вдохнул побольше воздуха, открыл записную книжку. Он листал страницы, время от времени морща лоб, иногда улыбался, но так ничего и не найдя, сказал, – Такое возможно только в одном случае – ты знал кто я, и сознательно проигнорировал.

Тот улыбнулся, налил обоим ещё конька, не спеша выпил и попросил закурить. Вася протянул сигареты, терпеливо ожидая, пока собеседник не продолжит.

– Так и есть, – наконец сказал незнакомец, – вы приходили ко мне тридцать лет назад и рассказывали про мою жутко важную миссию на земле, – хохотнул он.

Вася сдвинул брови, задумался, и вдруг улыбнулся, – Точно, теперь вспомнил. Я тогда скучал, заняться было нечем, нёс всякую дичь. Было дело, – смеялся Вася. – А ты большой притворщик я смотрю, потому-то и не помню, и в картотеке ты не значишься. Сорвался с крючка, так сказать. Тебя, кажется, Аристархом кличут?

– Совершенно верно, Аристарх Константинович. Сейчас вы тоже скучаете? – спросил он.

– Да, Аристарх, скучаю, выходные у меня, – улыбнулся Вася. – Давай, рассказывай, что ты за фрукт.

Аристарх уселся поудобней, откинувшись на спинку скамейки, закинул ногу на ногу.

– Я ведь и тогда уже знал, что ничего нет, – начал Аристарх. – Ваше появление, скажем так, было логичным напоминанием.

– В смысле? – удивился Вася. Чего нету?

– Вообще ничего, вокруг пустота, – сказал он, разводя руками, – Вы в этой пустоте центральная фигура, создатель, так сказать, видимого.

Вася с любопытством посмотрел на Аристарха.

– И откуда ты такой умный взялся? – засмеялся он. – Почему же ты меня до сих пор видишь?

– Я тут по своей воле, решил, торопиться некуда, успею ещё, вернуться-то, – улыбался Аристарх. Здесь не так и плохо, если учитывать обстоятельства, конечно. Когда ещё доведётся…

– И то верно, – согласился Вася, – если игнорировать, то и вовсе прилично можно существовать. А чего пьёшь?

– Нравится, вкусный же коньяк, разве нет?

– Коньяк отменный, – согласился Вася, – у тебя хороший вкус, и одет ты дорого, только давно это было. Что произошло?

Тот с улыбкой посмотрел на своё пальто.

– Ничего, у меня и сейчас всё в порядке. Нравится мне так, и в парке нравится на скамейке, и одежда, и стаканчики эти, – Аристарх налил ещё, – одна только трудность, почти не с кем поговорить. Но это так, мелочи.

– Понимаю, – задумчиво сказал Вася, – я почти разучился всерьёз что-то говорить, несу всякую чушь, не задумываясь. Надо бы ещё одну картотеку завести, – улыбнулся он и откинулся на спинку, заложив руки за голову.

– Это ваша суть, что ж поделаешь, – сказал Аристарх, – А скучаете почему? Хотя, я понимаю…

– Да, дорогой Аристарх, всё несколько затянулось, – согласился Вася, – вот и ты не торопишься.

– Куда спешить-то? – говорил тот, – неизвестно, чего ещё возникнет. Да и коньяк хороший, согласитесь?

Вася смеялся, протягивая свой стаканчик.

– Неожиданный поворот, – думал Вася. Так чего доброго на пенсию отправят. А может оно и к лучшему? Сколько я ещё буду шататься…

Не, пожалуй, рано ещё.

– Придумал.

Вася смял стаканчик, выбросил в урну, встал и протянул руку.

– Прости, дружище Аристарх, мне пора, срочный вызов. Приятно было поболтать, – сказал Вася, улыбнулся и исчез.

Б. Попробуй сначала без них, а там посмотрим.

Д. Не прокатит.

Б. Слабо?

Д. Хах.

-1-

Людмила Сергеевна Трепловская, средних лет и нелегкой судьбы женщина, проснувшись утром, и не обнаружив своего супруга Германа Алексеевича рядом, первым делом направилась на кухню. Она уже привыкла и ничему не удивлялась.

Герман лежал на маленьком диванчике, скрючившись, с открытым ртом. Рядом, на полу, валялась пустая бутылка из-под вина, по столу были разбросаны смятые листы бумаги, стояла полная пепельница окурков и валялась пустая пачка из-под сигарет.

– Да когда же это закончится? – вздохнула Людмила, открывая форточку.

Она набрала воды в чайник, поставила на плиту, убрала всё со стола и поплелась в ванную.

Людмила Сергеевна работала главным бухгалтером, её рабочий день начинался в девять утра, и до выхода из дома она принимала душ, пила кофе, завтракала, будила своего супруга, почти каждый день засыпающего на кухне, и шла обречённо на работу, не в силах решиться на что-то и разорвать этот порочный круг.

Людмила была женщиной простой, без всяких притязаний на абсолютное, мечтала купить норковую шубу, полагая, что главному бухгалтеру не пристало носить какой-то пуховик и злиться всякий раз, при виде разодетой во всё красивое и дорогое секретарши Светочки, у которой зарплата была меньше чем у Людмилы, раза в три.

Хотела отдыхать на море, хотя бы раз в год, жить в более просторной квартире. Купить машину и сама ездить за рулём, и ещё колечко с большим бриллиантом, которое присмотрела недавно в ювелирном.

Когда-то в юности, она мечтала выйти замуж за умного, интеллигентного мужчину, желательно красивой наружности и творческой направленности, лучше всего из знаменитостей, который, по её мнению и должен был обеспечить ей приличное существование. Но мечтам не суждено было сбыться.

Замуж она вышла, как и хотела, за самого настоящего интеллигента. Его родители принадлежали к какому-то дворянскому роду, какому точно Людмила не знала, она в этом плохо разбирается, но со всем остальным промашка вышла.

Квартира Герману досталась от бабки, которая ещё в молодости пала жертвой войны дворянства с пролетариатом. Мезальянс закончился разводом, и мать Германа воспитывалась без отца.

Детей у них не было, Герман был категорически против, считая их помехой на пути исполнения его предназначения, кроме того, дети обычно производят много шума, который сильно затрудняет полёт мысли, и уж тем более не способствует поиску истины.