КУЗНЕЦ

мелодрама

Галина открыла глаза, посмотрела на часы, стрелки показывали четверть седьмого. Девушка слегка потянулась, тут же протянула руку и убрала штору в сторону. Она выглянула в окно, а там уже было светло и солнечно. На душе сразу повеселело, ведь день обещал быть теплым и погожим.

Надо было вставать, успеть управиться с делами по хозяйству, приготовить Кольке обед и бежать на работу. Галя немного понежилась на мягкой постели, еще раз потянулась, а потом резко отбросила одеяло в сторону и опустила ноги на пол. Сразу взяла со стула халатик, на ходу надела его на себя и, ступая по чистому деревянному полу босыми ногами, пошла по дому.

Слегка потягиваясь и разгоняя дрёму, она медленно прошла в кухню и включила газ. Там поставила на конфорку чайник, позевывая, вышла в коридор и стала расплетать свою длинную пышную косу. Она расчесала густые волосы, закрутила их на голове в тугой пук, заколола шпильками, оглядела себя и поняла, что пора одеваться на работу. Хотела уже заглянуть в комнату к сыну, но тут послышались чьи-то шаги на крылечке.

Сивакова насторожилась. Прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за двери, девушка медленно пошла вперед. Таких ранних гостей у неё еще не было и ей стало интересно, кто этот визитер или визитерша, и что ему или ей нужно в столь ранний час.

Но тут дверь тихонько приоткрылась, и перед ней, с виноватым взглядом, слегка вздрогнув от неожиданности, появился её восьмилетний Колька. В теплой толстовке, в резиновых сапогах, светловолосый, с умными голубыми глазками, с бидончиком в руках, он застыл на месте и приготовился выслушивать упреки в свой адрес.

Галина всплеснула руками и строго спросила:

– Ты… где это был?!

Он растерянно пожал плечами и от волнения медленно протянул:

– На рыбалке…

– А кто это тебе разрешил ходить на рыбалку так рано?! И с кем ты ходил?!

– Мы с Сёмкой и его дедом ходили, – тянул виновато Коля, хлопая своими длинными ресничками.

– А мне сказать об этом не надо было?

– Мам, ну… прости меня… Я больше так не буду. Обещаю.

– Что, значит, прости?! – возмущалась в ответ она. – Ты думаешь, что в свои восемь лет, ты можешь принимать решения сам и гулять, где тебе вздумается? Так?

И не дождавшись ответа, тут же выпалила:

– Я на тебя обиделась, и ты сегодня будешь наказан!

Но продолжала смотреть на сына и ждала оправданий с его стороны.

– Мам, я тут рыбок наловил… – поведал Николай и показал свой бидончик, в котором плавало несколько маленьких рыбёшек.

– Ты должен был сказать мне, что уйдешь на рыбалку! – стояла на своем Галя.

Он помялся немного, потом взглянул на нее исподлобья и рассудил:

– Ты меня тогда не отпустила бы.

– Я бы подумала… и… возможно… отпустила тебя.

– Мам, я больше так не буду, обещаю.

– Мать спит, а сын где-то блуждает! – всплеснула она возмущенно руками.

– Мам, конец мая, школа закончилась. И так хочется на рыбалку ходить… А не с кем! – вздохнул Коля в ответ. – Два деда, а никого не допросишься на речку пойти, – с упреком напомнил он. – То у них то, то у них это… А вот у Семена дед всегда с ним ходит, и на рыбалку, и купаться, и за грибами. Хотя сам весь больной. А утром самый клев… – пояснил мальчик и вновь тяжко вздохнул, понимая, что больше на рыбалку его никто не отпустит.

Галина немного помолчала, задумчиво глядя на сынишку, легонько вздохнула и неуверенно произнесла:

– Ну… я не умею рыбачить, но могу попробовать.

– Правда! – обрадовался Колька и бросился к ней.

Он поставил бидончик на пол, сразу обнял её за талию и радостно пообещал:

– Я тебя научу! Там ничего сложного нет! Только червей накопать, а дальше дело техники!

Сивакова улыбнулась, обняла сынишку за плечи, потом присела перед ним на корточки, заглянула в его счастливые глаза и, сменив гнев на милость, тихо сказала:

– Иди умываться и мыть руки. Буду кормить нашего кормильца! Вон сколько рыбы наловил. Теперь точно с голоду не умрем!

Коля поцеловал ее в щеку, обнимая своими грязными ручонками, пропахшими рекой и рыбой, и, прижимаясь все крепче, радостно заговорил:

– Мамочка, как же я тебя сильно люблю! Ты у меня такая хорошая!

– Не захвали, а-то передумаю! – погрозилась на него Галина, и с улыбкой на лице прижала сына к себе.

Они постояли так немного, Сивакова встала, взяла с пола бидончик и подтолкнула сынишку в ванную.

Николай быстро подбежал к раковине, спешно вымыл там руки, умылся, наспех вытерся махровым полотенцем и важной походкой вернулся к столу. Он уселся у самого окна и стал ждать своего завтрака.

– Кто же из вас рыбы больше наловил, ты или Сёмка? – спросила мать, подавая ему чашку с чаем и бутерброды.

А сама присела на стул и внимательно смотрела в его счастливые глазёнки.

– Да нет, – махнул рукой мальчик, – дед его! Иван Григорич! Он такую щуку поймал! – расставляя руки в стороны, показывал Колька, каких размеров была та большущая рыба. – Им теперь на неделю есть хватит!

– Ну уж! И на неделю? – не поверила ему Галина и тихонько пила свой кофе.

– Вот увидишь его, сама спроси! – серьезно заверил ее сын.

– Спрошу. Обязательно спрошу.

Коля быстро съел свой бутерброд, выпил чай и, позевывая, тихо сказал:

– Я посплю ещё немного, а потом к Сёмке сбегаю.

– Поспи, – согласилась с ним мать, – а я управлюсь с хозяйством и побегу на работу. В обед приду и покормлю тебя. И чтоб дома был, договорились?

– Хорошо, – кивнул он головой, соглашаясь, а сам сполз со стула и медленно пошел к двери.

Сивакова встала и пошла за сыном. Она проводила его до постели, подождала, когда тот разденется, помогла ему улечься поудобнее, накрыла легким одеялом и присела на край кровати.

Николай немного помолчал, а потом уверенно спросил:

– Мам, а почему к нам папа не приезжает? Мы что, плохие?

Галя сразу насторожилась и с тревогой в сердце спросила:

– Кто тебе такое сказал?

– Никто. Просто у всех есть папа, а наш всё не едет и не едет.

– Ты же знаешь у него работа, семья…

– А мы? Разве мы не его семья?

– Он приедет, он обязательно приедет, – вздыхая, проговорила она, но давно уже не верила тому, что обещала.

Галина поцеловала сына в щечку, встала с кровати, залюбовалась его большими голубенькими глазками, потом совсем тихо сказала:

– Спи.

– Мам, а можно я к бабушке сегодня сбегаю? Ведь она его мама, она должна знать, почему он не приезжает ни к ней, ни к нам?

– Сбегай. Она будет рада тебя увидеть.

– Тогда проснусь и сгоняю! – радостно произнес мальчик, а сам закрыл глазки и казалось уже спал.

Галя немного постояла у его кровати, потом повернулась и медленно пошла из комнаты. Она прикрыла за собой дверь, прошла в свою комнату, быстро переоделась и, отгоняя мысли прочь, заспешила на улицу.

Погода была тихая, теплая. Ярко светило утреннее солнце. Где-то в кустах, совсем рядом, заливался голосистый соловей, а в курятнике кудахтали куры, и во всю горланили петухи, требуя, чтобы их выпустили на волю. Им тут же вторили гуси, гоготали на всю округу, требуя еды и той же свободы.

Но как ни старалась девушка отогнать от себя мысли о прошлом, ничего у нее не получалось. Всё ещё свежи душевные раны, нанесённые при разводе, всё ещё свежи воспоминания о бывшем муже. И рада бы она забыть о нём, да вот бегает по дому сынишка точь-в-точь копия он – Юрий. Его глаза, его взгляд, его походка, его манера размахивать рукой при разговоре и убеждать в своей правоте, все его! Где же тут забудешь?

Она словно в забытье ходила у дома, открыла и выпустила на волю кур и гусей, накормила их, не забыла про собаку, что ждала хозяйку у будки в саду. Заглянула в огород, поняла, что там все в полном порядке и пошла к дому. На веранде умылась холодной водой, вытерла лицо мягким махровым полотенцем, поправила свою прическу и на мгновение застыла перед зеркалом, разглядывая себя. Понимала, что хороша собой: большие голубые глаза, тоненькие брови в разлет, ровный аккуратный нос, слегка пухлые губы, а красивый овал лица завершал угловатый подбородок. На голове пышные длинные волосы, которые она всегда собирала на затылке в большой пук.

Галя тихонько вздохнула, а в душе было одиноко и тоскливо. И эти слова сына: «Мы что, плохие?» Еще больнее теребили душу. Нет не плохие, только вот не ладилось с личной жизнью, и понимала, что и сына тоже обделяет в мужской ласке. Мальчику нужен отец и с этим не поспоришь. Но где же его взять, по каталогу не выпишешь, а те, что сватаются, все ненадежные и не по душе. А разве можно связывать свою судьбу без любви?

Галина резко отошла от зеркала и вошла в дом. Еще раз заглянула к сынишке, перекрестила его, прикрыла за собой дверь и тихонько прошла в свою комнату. Там быстро переоделась в нарядное платье бело-голубых тонов, надела белые туфли на каблучках, взяла сумочку, поправила волосы, брызнула на себя духами и вышла из дома. Она сразу закрыла дверь на ключ и заспешила на работу. Мать была уверена: сын проснется, откроет замок с той стороны и пойдет гулять. А сегодня он ещё и к бабушке сходит, которая очень его любила.

Она знала Юру с детства. Как-то не обращали друг на друга никакого внимания: ходили в одну школу, гуляли по улочкам родного села, часто встречались на танцах, но особого интереса друг к другу не проявляли. Галя хорошо знала родителей Юры, они, в свою очередь, знали их семью. Что говорить, в селе все словно на ладошке, всё перед глазами, ничего не утаишь. Все соседи про тебя всё знают, ничего от них не скроешь, и никуда от них не спрячешься.

После школы Юра уехал в город и поступил в институт, а она еще доучивалась в десятом классе. Он часто приезжал к родителям на каникулы и на праздники, приходил в местный клуб на танцы, иногда встречались в кино или летом на речке.

Когда он вернулся после учебы в село молодым специалистом, Галина уже была на практике в детском садике и заканчивала учиться на воспитателя. Она любила детей и мечтала, что бы у неё их было много. Вот и выбрала себе профессию по душе, любила её и очень любила деток, которых местные сельчане доверяли ей на воспитание.

Как-то сидели они в правлении совхоза на совещании, куда их собрал председатель, и надо было так случиться, что рядом оказался он – Сиваков Юрий Александрович, как его тогда называли в селе. Они внимательно слушали слова Понамарева, а сами тихонько перекидывались рисунками, что рисовали у себя в блокнотиках.

Галя с детства хорошо рисовала и удивила молодого специалиста своими выдумками и карикатурами в тему. Юрий присмотрелся к девушке и понял: она умна, талантлива, хороша собой, и её красивые голубые глаза запали парню в душу.

Галина и сама уже присматривалась к Сивакову: он изменился, повзрослел, сразу как-то возмужал, стал таким серьезным и важным, а ещё уверенным и очень красивым.

И уже совсем не случайно они встретились вечером на танцах и протанцевали вместе весь вечер. А потом долго гуляли по тихим улицам спящего Тучково, много разговаривали и рассказывали каждый свои истории. Так завязались их отношения, которые вскоре переросли в бурную любовь. И вот они уже подумывают о свадьбе, а Галя совсем не против, ведь она любима и любит, как же тут сказать «нет», такому напористому и настойчивому молодому человеку, да к тому же инженеру.

Вскоре сыграли пышную свадьбы. Все были счастливы, родители не могли нарадоваться, глядя на молодых, всё у них было ладно да складно. А вскоре родился Коля. Тут уж счастью не было конца.

Председатель выделил молодому специалисту с семьей большой просторный новый дом в новостройках. А дом был действительно просторным и светлым – в сто квадратных метров, выложенный из красного кирпича, с просторной кирпичной верандой, туалетом и ванной, и тремя большими светлыми комнатами. Одна из них спальня сынишки, их спальня, зала для приема гостей и кухня. Вокруг дома небольшой участок, обнесенный красивым деревянным забором. У дома бетонные дорожки, выложенные серой керамической плиткой. Чуть в стороне крытая деревянная беседка, обложенная таким же кирпичом, что и дом. Ближе к саду теплый сарай, где Галина держала свою живность. За сараем небольшой участок, который хозяйка использовала, для посадки овощей.

Молодожены сразу сыграли новоселье и жизнь пошла тихо и спокойно. Только вот… спокойствие это недолго длилось. Вскоре Галя узнала, что у мужа на стороне есть другая женщина. Он частенько к ней ездил в город, вроде как по делам, а сам навещает свою зазнобу и бросать её совсем не собирался. Она не стала выяснять и требовать отчёта от супруга, спешно собрала его вещи и выставила их на крылечко. Он все понял, прихватил чемоданчик, написал на расчет, указав, что увольняется по семейным обстоятельствам, и уехал обратно в город.

Галя долго ходила словно немая, переживая по поводу разлада в семье, прижимала к себе сынишку и все думала: правильно ли она поступила, лишив мальчика отца? Может, надо было терпеть, как все терпят, ведь многие мужья гуляют на сторону, а женщины терпят и молчат, боясь, что муж уйдет к сопернице. А как без мужчины в деревне? Тут без него никак. Вон и корову пришлось продать, ведь для неё надо сено заготовить, накосить, высушить, привезти, в омет сложить. Еще напоить, накормить, а тут мужская сила нужна.

Благо, что родители их не оставляют и для единственного внука банку молока никогда не пожалеют. Они, конечно, очень переживали за единственную дочь, но что тут поделаешь, решать ей, как жить и с кем. Вот и молчали, не лезли с советами, а как могли помогали ей растить внука и верили, что рано или поздно, но найдет она свое счастье. Ведь дочка у них и умная, и красивая, и талантливая, а главное – добрая и отзывчивая к чужим проблемам.

Родители Юрия очень переживали о разладе в их семь, ругали сына, уговаривали вернуться к жене, а тот вскоре подал на развод и больше в Тучково ни разу не появлялся.

Время пронеслось быстро и Коле в этом году исполнилось восемь лет. Мальчик знал про отца от бабушки с дедушкой, знал, что тот живет в городе и у него там другая семья. Но Николай верил и надеялся, что он когда-нибудь, но вернется к ним. Как же можно про них забыть, ведь мама она такая красивая и добрая. И они будут рады увидеть его, а возможно, он останется с ними, и они вновь станут жить вместе – долго и счастливо…

Раньше они вместе ходили утром в садик, но теперь Коля пошел в школу, и ему приходилось оставаться дома одному. Но это только пока он спал, а потом он быстро вставал и бежал то к одной бабушке, то к другой. А те баловали единственного внука, задаривали его подарками и гостинцами.

Колька обещал, что придет к ним завтра и убегал в садик к маме, и уже оттуда они вместе возвращались домой.

На молодого воспитателя обращали внимание местные мужчины и парни, но Галя была категорична, и заводить знакомства и романы на одну ночь ни с кем не собиралась. Что тут поделаешь, ведь те, кто сватались были не по душе и не любимы. Вот и отказывала она своим ухажерам прямо на пороге, заворачивая их обратно.

Весь день Галина была молчалива, только изредка заговаривала с детишками, понимая, что надо работать. Дети ни в чем не виноваты, с ними надо играть, заниматься, а-то они сразу поймут, что у Галины Михайловны что-то случилось. Они такие умненькие и славные, чувствую чужую боль, чужую беду и как могут идут на помощь. Они могут забраться к ней на колени и начнут её приглаживать своими маленькими ручками, приговаривая:

– Галина Михайловна, вам что, плохо? Может, у вас зубик болит? Давайте мы вас пожалеем.

От таких слов на глаза невольно наворачивают слёзы, а их не должно быть. Дети должны знать, что у неё все хорошо и ничего у неё не болит, а вот пожалеть её можно. Они должны уметь пожалеть, жалость хорошее чувство и её надо прививать в раннем возрасте, пока их души не очерствели и не огрубели, потому что потом, может быть уже поздно.

Во время утренней прогулки к ней подошла её подруга Валентина. Не высокого роста, стройная и живая, с большими черными как уголек глазами, с миловидными чертами лица, она словно в противовес Галине, имела взрывной напористый характер, была любопытна и весела.

Подойдя ближе, и видя ее плохое настроение, Ушакова тихо шепнула:

– Галь, что-то случилось?

– Нет, что ты, – отмахнулась Сивакова, – все хорошо.

– Ты сегодня, словно сама не своя, – не отставала от неё та.

– Это из-за Кольки, – пояснила она, – ушел с утра на рыбалку и ничего мне не сказал. А я сплю, представляешь?

– Один?!

– Да нет, – вздохнула в ответ Галя, – с Семкой и его дедом Ваней.

– Да и ладно! – махнула рукой Валентина. – Мальчишке нужно мужское общение. А Иван Григорьевич мужчина серьезный, на него можно положиться.

Галина взглянула на неё строго и в недоумении спросила:

– Что ты такое говоришь?!

– Подумаешь, на рыбалку сходили!

– В четыре часа утра?! И мне ничего не сказали?! – с упреком смотрела она на подругу.

– Ничего же не случилось!

– Слава Богу! – повысив голос, ответила Галя и посмотрела в сторону детей.

– Слушай, – заговорила тише Ушакова, – может, тебе замуж выйти. Парню отец нужен, сама понимаешь.

– Понимаю, – задумчиво отозвалась она. – Но давай больше не будем говорить об этом.

– Пять лет одна, Галя! – не выдержала Валентина и пошла в наступление. – О себе не думаешь, о ребенке подумай! Он за чужими мужиками по селу гоняется! От машин не отходит! Ему отец нужен!

– У него есть отец! – возразила Галина и замолчала, понимая, что не нужен он никакому отцу.

– Ну и где он? Почти пять лет даже к родителям не приезжает! – стояла на своем Ушакова, краем глаза поглядывая за детьми. – А у него в городе, между прочим, дитё растет! И ты это знаешь!

– Валя, – с упреком взглянула на нее Сивакова, – не лезь в душу!

Она повернулась и тихо пошла по тропинке, увлекая детей за собой в здание садика. Прогулка закончилась, и надо было вести ребятишек в группу, кормить их и укладывать спать. А там и смена закончится, можно будет уйти домой и пойти с Колькой на рыбалку. И она обязательно это сделает, ведь она ему обещала.

Детей умыли, накормили обедом и уложили спать. Галина сдала свою смену другому воспитателю, сняла халат, взяла свою сумочку и вышла из здания садика. Тут же встретилась с Валентиной, подруга тоже сдала свою смену и заспешила домой.

Ярко светило весеннее солнце над головой. В воздухе пахло цветущей сиренью, и ее стойкий запах окутывал все улочки и дворики, наполняя воздух этим пахучим весенним цветом. Зацветали сады, вишни покрылись белыми цветами, яблони стояли в розово-белом цвете, словно невесты на выданье.

На высоких березах кричали грачи, кружась вокруг своих гнезд, и выводя свое потомство. Кто-то смастерил скворечники, развесил их на деревьях, и пестрые скворцы весело распевали у своих новых домиков. И все кругом цвело, все благоухало, жило своей жизнью и было по-летнему тепло.

По селу носилась ребятня, кто на велосипедах, а кто-то играл в салки и догонял друг друга, чтобы осалить. Начались летние каникулы, и все дети проводили время, играя во дворах и наполняя округу своими громкими криками.

В проулке мальчишки лет семи-восьми устроили разборку. По какому поводу женщины не поняли, но сразу встряли меж ними и попытались уладить конфликт.

– Что случилось? – строго спросила Ушакова, подходя к ним ближе.

– Он обзывается! – сердито заявил Костя, указывая своим маленьким пальчиком на Витю.

– Ты первый начал! – выкрикнул тот в ответ.

– Нет, ты! – стоял на своем Константин.

– Так, тихо! – сразу скомандовала Валентина. – Драться нельзя! Это грех! Вы живете в одном селе и должны быть дружными, чтобы мальчишки с другого села вас не обижали! А-то кто же за вас вступится, если вас станут обижать другие?

Те сразу замолчали, потупив взгляд, смотрели себе под ноги и не знали, что ответить. Но и мириться сейчас никак не хотели.

– Так, – строго сказала воспитатель, – быстро по домам! А-то пожалуюсь на вас участковому!