В оформлении издания использованы гравюры из старопечатных китайских книг: портрет Ли Бо из «У шуан пу» («Таблица несравненных героев», художник и составитель Цзинь Гулян); портрет Ван Вэя из «Го шэнсянь сян юнь люэ» («Биографии древних святых и мудрецов», художник и составитель Гу Юань); портрет Ду Фу из «Вэньюань инхуа» («Прекраснейшие цветы в саду литературы», авторство гравюры не установлено)

© А. И. Гитович (наследник), перевод, 2025

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Азбука^®

Ли Бо
701–762

I

Смотрю на водопад в горах Лушань

 
За сизой дымкою вдали
Горит закат,
 
 
Гляжу на горные хребты,
На водопад.
 
 
Летит он с облачных высот
Сквозь горный лес —
 
 
И кажется: то Млечный Путь
Упал с небес.
 

В горах Лушань смотрю на юго-восток, на пик Пяти Стариков

 
Смотрю на пик Пяти Стариков,
На Лушань, на юго-восток.
 
 
Он поднимается в небеса,
Как золотой цветок.
 
 
С него я видел бы все кругом
И всем любоваться мог.
 
 
Вот тут бы жить и окончить мне
Последнюю из дорог.
 

Храм на вершине горы

 
На горной вершине
Ночую в покинутом храме.
 
 
К мерцающим звездам
Могу прикоснуться рукой.
 
 
Боюсь разговаривать громко:
Земными словами
 
 
Я жителей неба
Не смею тревожить покой.
 

Летним днем в горах

 
Так жарко мне —
Лень веером взмахнуть.
 
 
Но дотяну до ночи
Как-нибудь.
 
 
Давно я сбросил
Все свои одежды —
 
 
Сосновый ветер
Льется мне на грудь.
 

Навещаю отшельника на горе Дайтянь, но не застаю его

 
Собаки лают,
И шумит вода,
 
 
И персики
Дождем орошены.
 
 
В лесу
Оленей встретишь иногда,
 
 
А колокол
Не слышен с вышины.
 
 
За сизой дымкой
Высится бамбук,
 
 
И водопад
Повис среди вершин…
 
 
Кто скажет мне,
Куда ушел мой друг?
 
 
У старых сосен
Я стою один.
 

О том, как Юань Дань-цю жил отшельником в горах

 
В восточных горах
Он выстроил дом
 
 
Крошечный —
Среди скал.
 
 
С весны он лежал
В лесу пустом
 
 
И даже днем
Не вставал.
 
 
И ручейка
Он слышал звон
 
 
И песенки
Ветерка.
 
 
Ни дрязг и ни ссор
Не ведал он —
 
 
И жить бы ему
Века.
 

Слушаю, как монах Цзюнь из Шу играет на лютне

 
С дивной лютней
Меня навещает мой друг,
 
 
Вот с вершины Эмэя
Спускается он.
 
 
И услышал я первый
Томительный звук —
 
 
Словно дальних деревьев
Таинственный стон.
 
 
И звенел,
По камням пробегая, ручей,
 
 
И покрытые инеем
Колокола
 
 
Мне звучали
В тумане осенних ночей…
 
 
Я, старик, не заметил,
Как ночь подошла.
 

Весенним днем брожу у ручья Лофутань

 
Один, в горах,
Я напеваю песню,
 
 
Здесь наконец
Не встречу я людей.
 
 
Все круче склоны,
Скалы все отвесней,
 
 
Бреду в ущелье,
Где течет ручей.
 
 
И облака
Над кручами клубятся,
 
 
Цветы сияют
В дымке золотой.
 
 
Я долго мог бы
Ими любоваться —
 
 
Но скоро вечер,
И пора домой.
 

Зимним днем возвращаюсь к своему старому жилищу в горах

 
С глаз моих утомленных
Еще не смахнул я слезы,
 
 
Еще не смахнул я пыли
С чиновничьего убора.
 
 
Единственную тропинку
Давно опутали лозы,
 
 
В высоком и чистом небе
Сияют снежные горы.
 
 
Листья уже опали,
Земля звенит под ногою,
 
 
И облака застыли
Так же, как вся природа.
 
 
Густо бамбук разросся
Порослью молодою,
 
 
А старое дерево сгнило —
Свалилось в речную воду.
 
 
Откуда-то из деревни
Собака бежит и лает,
 
 
Мох покрывает стены,
Пыльный, пепельно-рыжий.
 
 
Из развалившейся кухни —
Гляжу – фазан вылетает,
 
 
И старая обезьяна
Плачет на ветхой крыше.
 
 
На оголенных ветках
Молча расселись птицы,
 
 
Легла звериная тропка
Возле знакомой ели.
 
 
Книги перебираю —
Моль на них шевелится,
 
 
Седая мышь выбегает
Из-под моей постели.
 
 
Надо правильно жить мне —
Может быть, мудрым буду?
 
 
Думаю о природе,
Жизни и человеке.
 
 
Если опять придется
Мне уходить отсюда —
 
 
Лучше уйду в могилу,
Сгину в земле навеки.
 

Одиноко сижу в горах Цзинтиншань

 
Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
 
 
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
 
 
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,
 
 
И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая.
 

Глядя на гору Айвы

 
Едва проснусь —
И вижу я уже:
 
 
Гора Айвы.
И так – весь день-деньской.
 
 
Немудрено,
Что «кисло» на душе:
 
 
Гора Айвы
Всегда передо мной.
 

Рано утром выезжаю из замка Боди

 
Я покинул Боди́,
Что стоит средь цветных облаков,
 
 
Проплывем по реке мы
До вечера тысячу ли.
 
 
Не успел отзвучать еще
Крик обезьян с берегов —
 
 
А уж челн миновал
Сотни гор, что темнели вдали.
 

Ночью, причалив у скалы Нючжу, вспоминаю древнее

 
У скалы Нючжу я оставил челн,
Ночь блистает во всей красе.
 
 
И любуюсь я лунным сиянием волн,
Только нет генерала Се.
 
 
Ведь и я бы мог стихи прочитать, —
Да меня не услышит он…
 
 
И попусту ночь проходит опять,
И листья роняет клен.
 

Белая цапля

 
Вижу белую цаплю
На тихой осенней реке;
 
 
Словно иней, слетела
И плавает там, вдалеке.
 
 
Загрустила душа моя,
Сердце – в глубокой тоске.
 
 
Одиноко стою
На песчаном пустом островке.
 

Стихи о Чистой реке

 
Очищается сердце мое
Здесь, на Чистой реке;
 
 
Цвет воды ее дивной —
Иной, чем у тысячи рек.
 
 
Разрешите спросить
Про Синьань, что течет вдалеке:
 
 
Так ли камешек каждый
Там видит на дне человек?
 
 
Отраженья людей,
Словно в зеркале светлом, видны,
 
 
Отражения птиц —
Как на ширме рисунок цветной.
 
 
И лишь крик обезьян
Вечерами, среди тишины,
 
 
Угнетает прохожих,
Бредущих под ясной луной.
 

Брожу у родника Цинлэнцзюань у Наньяна

 
Мне жаль, что солнце
В дымке золотой
 
 
Уже склонилось
Низко над водой.
 
 
И свет его
Течет за родником,
 
 
И путник
Снова вспоминает дом.
 
 
Напрасно
Песни распевал я тут —
 
 
Умолкнув, слышу:
Тополя поют.
 

Струящиеся воды

 
В струящейся воде
Осенняя луна.
 
 
На южном озере
Покой и тишина.
 
 
И лотос хочет мне
Сказать о чем-то грустном,
 
 
Чтоб грустью и моя
Душа была полна.
 

Осенью поднимаюсь на северную башню Се Тяо в Сюаньчэне

 
Как на картине,
Громоздятся горы
 
 
И в небо лучезарное
Глядят.
 
 
И два потока
Окружают город,
 
 
И два моста,
Как радуги, висят.
 
 
Платан застыл,
От холода тоскуя,
 
 
Листва горит
Во всей своей красе.
 
 
Те, кто взойдут
На башню городскую, —
 
 
Се Тяо вспомнят
Неизбежно все.
 

Лиловая глициния

 
Цветы лиловой дымкой обвивают
Ствол дерева, достигшего небес,
 
 
Они особо хороши весною —
И дерево украсило весь лес.
 
 
Листва скрывает птиц поющих стаю,
И ароматный легкий ветерок
 
 
Красавицу внезапно остановит,
Хотя б на миг – на самый краткий срок.
 

Сосна у южной веранды

 
У южной веранды
Растет молодая сосна,
 
 
Крепки ее ветки
И хвоя густая пышна.
 
 
Вершина ее
Под летящим звенит ветерком,
 
 
Звенит непрерывно,
Как музыка, ночью и днем.
 
 
В тени, на корнях,
Зеленеет, курчавится мох,
 
 
И цвет ее игл —
Словно темно-лиловый дымок.
 
 
Расти ей, красавице,
Годы расти и века,
 
 
Покамест вершиной
Она не пронзит облака.
 

II

Жду

 
За кувшином вина
Я послал в деревенский кабак,
Но слуга почему-то
Пропал – задержался в пути.
 
 
На холмах на закате
Горит расцветающий мак,
 
 
И уж самое время,
Чтоб рюмку к губам поднести.
 
 
Потихоньку б я пил,
У восточного сидя окна,
 
 
И вечерняя иволга
Пела бы мне за окном.
 
 
Ветерок прилетел бы,
И с ним – захмелев от вина —
 
 
Утомленному путнику
Было б нескучно вдвоем.
 

Среди чужих

 
Прекрасен крепкий аромат
Ланьлинского вина.
 
 
Им чаша яшмовая вновь,
Как янтарем, полна.
 
 
И если гостя напоит
Хозяин допьяна —
 
 
Не разберу: своя ли здесь,
Чужая ль сторона.
 

Под луной одиноко пью

I

 
Среди цветов поставил я
Кувшин в тиши ночной
 
 
И одиноко пью вино,
И друга нет со мной.
 
 
Но в собутыльники луну
Позвал я в добрый час,
 
 
И тень свою я пригласил —
И трое стало нас.
 
 
Но разве, спрашиваю я,
Умеет пить луна?
 
 
И тень, хотя всегда за мной
Последует она?
 
 
А тень с луной не разделить,
И я в тиши ночной
 
 
Согласен с ними пировать
Хоть до весны самой.
 
 
Я начинаю петь – и в такт
Колышется луна,
 
 
Пляшу – и пляшет тень моя,
Бесшумна и длинна.
 
 
Нам было весело, пока
Хмелели мы втроем.
 
 
А захмелели – разошлись,
Кто как – своим путем.
 
 
И снова в жизни одному
Мне предстоит брести
 
 
До встречи – той, что между звезд,
У Млечного Пути.
 

II

 
О, если б небеса, мой друг,
Не возлюбили бы вино —
 
 
Скажи: Созвездье Винных Звезд
Могло ли быть вознесено?
 
 
О, если б древняя земля
Вино не стала бы любить —
 
 
Скажи: Источник Винный мог
По ней волну свою струить?
А раз и небо, и земля
Так любят честное вино —
 
 
То собутыльникам моим
Стыдиться было бы грешно.
 
 
Мне говорили, что вино
Святые пили без конца,
 
 
Что чарка крепкого вина
Была отрадой мудреца.
 
 
Но коль святые мудрецы
Всегда стремились пить вино —
 
 
Зачем стремиться в небеса?
Мы здесь напьемся – все равно.
 
 
Три кубка дайте мне сейчас —
И я пойду в далекий путь.
 
 
А дайте доу выпить мне —
Сольюсь с природой как-нибудь.
 
 
И если ты, мой друг, найдешь
Очарование в вине —
 
 
Перед ханжами помолчи —
Те не поймут, расскажешь мне.