Отзыв на книгу «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть»

Когда-то давно я предприняла попытку насильственного окультуривания, пообещав первокурсникам зачёт автоматом, если они сходят на гастрольный спектакль по пьесе Л.Н. Толстого. Желающих нашлось не то чтобы много, но они были. Подразумеваю, что мальчики (а их было большинство) задумали по-тихому уйти из зала, как только погаснет свет. Претензий к ним не было: понимала, насколько тяжела пьеса. Я напряжённо вслушивалась в темноту, пытаясь уловить топот ног, шуршание фантиков, громкие разговоры. Было подозрительно тихо. К моему удивлению большинство ребят не только не ушли со спектакля, но и дождались меня с просьбой, организовать им ещё поход в «какой-нибудь театр». Мы ещё дня два говорили с ними о пьесе. Вот она великая сила искусства. Или гениальность Толстого?
Пьеса мрачная, жуткая, тяжёлая. Толстой называл её «бытовой сценой». Быт зажиточной крестьянской семьи оказался духовно убогим, преступным, злым. В какую сторону ни посмотри, ни одного лица – всё «свиные рыла». Один подталкивает к преступлению, другой убивает, третий наблюдает и молчит. Ради чего? Любовь ли ведёт Анисью и Никиту? У Толстого ответ однозначен: похоть да алчность. Раз совершённое тёмное дело притягивает следующее, раз замарав душу, вторично испачкаться не боишься. Вот уж поистине: «Коготок увяз….» Женщины оказываются циничнее мужчин, твердокаменнее. Женская месть страшна: в жернова так называемой «любви» попадает и соперница, и муж-сволочь, и она сама. Никита, слава Богу, «ломается», не выдерживает тяжести своего и чужого греха. Да мыслимо ли это выдержать? Сначала он топит горе в водке, потом примеривается к верёвке.
Очень жаль Анютку. Что её ждёт в будущем? Такая же власть тьмы? У кого ей научиться любить, дорожить, не грешить? Всё совершается на глазах у девчонки, мать, отчим и старшая сестра вовлекают её в свои дела, приучают подслушивать и подсматривать. Семена посеяны.
Начинать читать пьесу очень тяжело: Лев Николаевич использует крестьянский, грубый язык. О значении некоторых слов догадываешься по контексту, некоторые напоминают какой-то каторжный жаргон. Но писателю не откажешь в гениальности: речь помогает точно и ярко нарисовать себе образ того или иного персонажа. И от приторности медоточивой Матрёны, рекомендовавшей порошки для больного мужа (ягодка, ласточка, девонька) сводит скулы. Да и приговорки-то у неё всё харАктерные: А я что и видела, не видала, что и слышала, не слыхала.
Отец Никиты, Аким, человек простой, косноязычный, фразы не договаривает, обрывает на полуслове, через раз вставляет непонятное «тае». Только за этой путаницей слов, нагромождением повторов, обрывков фраз стоит сильный характер, проявляющийся в редкие минуты. Обычно он не прекословит жене, кажется, больше говорит для себя. Но когда его глазам открывается вся правда про сына, возвращает ему деньги, уходит, не желая мараться в пакости и призывая сына подумать о душе. Когда же Никита, не выдержав, кается принародно, поддерживает его, от избытка чувств только и повторяя: «Бог-то, бог-то! Он во!..»
У Толстого как всегда история вышла нравственно-поучительной и прозрачной. А я теперь как мои первокурсники: один час чтения и два дня переживания.