Глава 1. Грани волшебства

Никто не знает, с чего начнется его очередной персональный конец света. Конец света Заэля Филеберта, невысокого коренастого студента школы музыки и волшебства Эллистор, начался теплой осенью, когда ничто не предвещало обрушения всех планов и стремлений. Однако пока он об этом не догадывался и в данный момент был полон воодушевления, а потому с удовольствием ораторствовал перед заполненной аудиторией о законченном сценарии для подающего большие надежды мюзикла.

– Вот оно, творение рук моих! ― потрясал Заэль кипой бумаг перед собой. Эта работа была его жемчужиной, его персональной гордостью в личной коллекции достижений. ― Два года ушло на написание сценария…

– Долговато как-то, ― послышались скептичные шепотки среди студентов.

– Это потому, Майкл, ― подмигнул Заэль рыжеволосому пареньку с пятого курса, ― что мне пришлось тщательно сверять исторические факты, а это заняло гораздо больше времени, чем изначально планировал. Так вот, возвращаясь к сценарию. С сюжетом я вас кратко ознакомил, артистами вызвались быть ребята с четвертого курса театрального факультета, теперь у меня встает вопрос, кто все это дело будет озвучивать. Нужна сильная музыкальная составляющая, и здесь я один не справлюсь. Мне нужна помощь в написании саундтрека, так как сам я силен по большей части в текстах, и мне не хватает фантазии, надо бы добавить свежий взгляд.

– Браво, мистер Филеберт! ― профессор Глиэр сдержанно похлопал в ладоши. ― Предлагаю сделать это вашей выпускной работой. Тех, кто будет активно участвовать в создании этой постановки, освобожу от всех экзаменов и контрольных на моих уроках до конца года.

Аудитория тут же оживилась, и студенты наперебой стали выкрикивать свои предложения.

Заэль довольно хмыкнул. По правде говоря, именно на это он и делал расчет. Профессор Глиэр был чрезвычайно строгим профессором и при этом ― гениальным сценаристом и режиссером, получить хорошие отметки по его предметам было настоящей пыткой для абсолютно любого студента, на каком бы факультете он ни обучался. Не щадил он даже юных свето― и звукорежиссеров.

– Что ж, я буду рад выслушать всех, но в мюзикл попадет все только самое лучшее. У нас есть время до конца ноября по сбору ваших предложений, после этого мы приступим к созданию чернового саундтрека.

– Но это меньше, чем через два месяца! ― ахнула Бриджит, симпатичная блондинка с шестого курса. ― Это слишком мало для создания чего-то стоящего!

– Это сроки, который озвучил мне мой лейбл. "NCDProduction" считают, что только в режиме крайне сжатых сроков в музыканте может проснуться гений. Что ж, я постоянно доказываю им это своей персоной, так что сам виноват, ― усмехнулся Заэль под одобрительные смешки аудитории. ― А сейчас я хотел бы заострить внимание на том, что именно в этом мюзикле должно звучать в обязательном порядке. Итак…

Но договорить у него не получилось. Дверь в аудиторию внезапно открылась, и резкий порыв ветра из-за возникшего сквозняка сдул с трибуны все рукописи Заэля, раскидав их по аудитории, а часть листков, тех самых, которые Заэль хотел зачитать, благополучно вылетели в распахнутое окно, рядом с которым стоял волшебник.

– Простите за опоздание, ― это в класс ворвалась сокурсница Эльза Кларксон.

В абсолютной тишине она огляделась по сторонам, быстро оценила ситуацию и попятилась обратно к выходу.

– Я не вовремя, да? ― тихо спросила она, неловко переминаясь с ноги на ногу. ― Ну… Я… пошла тогда, ― с этими словами она выскользнула за дверь за секунду до того, как Заэль запульнул в нее тяжелый фолиант.

– Ты! ― заорал он не своим голосом. ― Ну почему ты всегда все портишь!

Целый час он сновал потом по территории школы, собирая заветные записи и проклиная сокурсницу на чем свет стоит.

– А я говорил тебе сделать копию, ― качал головой Ильфорте вечером в гостиной Лунного факультета. ― Но ты меня, конечно, не послушал. "Да что ей будет, этой рукописи, что ей будет"…

– Если бы не Эльза, ― возмущался Заэль, ― то ничего этого и не было бы!

– Закрыл бы окно в аудитории, в чем проблема? Тебе еще не надоело воевать с этой девицей, дружище? ― вздохнул Ильфорте, подпирая рукой лицо. ― И обвинять ее во всех грехах? Это всего лишь результат твоей недальновидности, не более.

Заэль лишь тяжело вздыхал и продолжал копировать сценарий, а Ильфорте вернулся к редактированию своих нот.

* * *

В академии Эллистор волшебники учились с 10–12 лет. 7 лет, 7 курсов юные дарования учились всем основным магическим наукам. Но в отличие от прочих магических школ студенты Эллистора также посвящали много времени музыкальному образованию. Здесь росли певцы и музыканты, продюсеры и звукорежиссеры, и самым талантливым из студентов давали дорогу на большую сцену еще во время обучения.

Заэль Филеберт был одной из таких восходящих звезд. Среди его однокурсников было еще трое, с кем уже активно работали музыкальные лейблы. Его лучший друг Ильфорте Бранд был божественным гитаристом, Эльза Кларксон хорошо пела и играла на фортепиано, а Тео Левинтон больше всего любил исполнять песни на испанском языке.

Отбор в академию осуществлялся на общих условиях, но экзамены сильно косили ряды студентов, и к концу первого курса формировался костяк, который уже в более спокойном темпе проходил обучение дальше. Первый курс для всех был самым сложным. О, какие муки приходилось терпеть первокурсникам! Домашних заданий и практических работ было настолько много, что только половина учащихся выдерживала такой темп и высокие требования профессоров. Эллистор формировал крепкую музыкальную базу мирового волшебного сообщества и являлся единственным в своем роде во всем Форланде.

Студенты при поступлении выбирали один из пяти факультетов, в зависимости от того, в какую специальность желали углубиться. Заэль учился на Лунном факультете, названном так в честь его основательницы Лунны Плагг, где все студенты посвящали себя созданию музыки. Здесь же, в крыле здания факультета располагалась большая репетиционная база, в которой Заэль мог пропадать часами, не особо следя за течением времени. Иногда он так входил в раж с вечера, что возвращался в мир только под утро. Вот и сейчас Заэль, отложив гитару в сторону, взъерошил короткие черные волосы, глянул на часы и присвистнул: завтрак начался полчаса назад! Эх, очередная ночь без сна, впрочем, сам виноват.

Спустившись в обеденный зал, он обнаружил всех однокурсников за столом, уплетающих блины и круассаны за обе щеки. Заэль сел рядом с Глэном, долговязым темноволосым однокурсником с выразительными зелеными глазами.

– Ты опять всю ночь не спал, что ли? ― Глэн кивком поприветствовал друга.

– Как видишь.

– Видок у тебя помятый. Как ты собираешься в таком виде отрабатывать у Маккейн?

– Я полон сил, ― заверил его Заэль. ― Ты лучше поведай, что там в мире творится.

– Ерунда какая-то происходит, ― покачал головой Глэн, держа в руках газету.

Сидящая рядом Эльза перегнулась через его плечо, мельком проглядывая заголовки статей. Она сдула упавшую на лицо прядь золотистых волос, ее голубые глаза гневно сверкнули.

– Что, опять кого-то похитили?

– Уже двадцать седьмой ребенок за последние полтора месяца, ― нахмурился Глэн. – На этот раз похитили прямо из роддома.

– Ого! Думаешь, все эти похищения взаимосвязаны?

– Все так думают, ― вздохнул Глэн, откладывая газету в сторону и придвигая к себе миску с фруктами. – Да только концов найти пока не могут.

– Ты б лучше на мясо налегал, а то совсем отощал от своей неразделенной любви, ― вставила Эльза.

– Ну да, конечно, забыл спросить крупного специалиста в этой сфере, ― огрызнулся Глэн, но, подумав, все-таки цапнул с тарелки сосиску, игнорируя хихиканье сестры.

– Ммм… а сколько лет похищенным детям? – вклинился в разговор Заэль.

– Да вроде все шестилетки были. И вот еще этот из роддома, совсем кроха, несколько дней от роду.

– Дней шесть, хм? – небрежно протянул Заэль, намазывая маслом тост.

– Не знаю, не написано. А что?

Но Заэль не ответил, лишь сильнее нахмурившись и целиком погрузившись в поглощение яичницы.

– Майкл Тоббс совсем озверел, ― жаловалась тем временем Амара. ― Я уже месяц не могу никак текст песни переписать, а Майкл поставил мне дедлайн до пятницы, представляешь?

– Тут дети пропадают, а тебя волнует только то, как бы уложиться в срок по написанию песни? ― возмутилась Эльза.

– Ну что мне эти пропажи, ― вздохнула Амара, задумчиво ковыряясь в творожной запеканке. Она так низко опустила голову, что ее длинные темные волосы почти полностью скрыли ее смущенное личико. ― Не ты же пропала…

– Вот так всегда, людей волнует только то, что происходит вокруг них, ― вновь вздохнула Эльза, убирая газету в сумку. ― И мы даже не задумываемся над тем, каково сейчас приходится семьям и всем родственникам пропавших детей.

– Ну плохо им приходится, это и так понятно. А чего о них беспокоиться? Пусть они сами о себе волнуются.

Эльза злобно зыркнула на влезшего в диалог Заэля.

– Ты-то вообще ни о ком страдать не умеешь.

– Ну вот почему ты чуть что, так сразу начинаешь хамить или обзываться? Не моя вина, что тебе жизненно необходимо все время о чем-то переживать, дергаться и беспокоиться!

– Это нормальные человеческие эмоции, к твоему сведению. Так, для справки.

– Полно вам, ― прервала их Амара. ― Урок скоро начнется, нам бы лучше поспешить.

На выходе из обеденного зала, однако, им пришлось остановиться из-за столпившихся и галдящих студентов, мешающих проходу.

– Эй, ну в чем дело? Что случилось? ― Заэль кое-как протиснулся вперед и увидел в центре плачущую Эмилию, девушку с шестого курса.

– Взрыв в торговом центре час назад в Усть-Шоте, ― тихо шепнула темноволосая девушка. ― Эмилия там с сестрой была, только что вернулась. Только сестра ее… Пропала.

– Это я виновата! ― заливалась слезами Эмилия. ― Я вышла на улицу, сестренка задержалась, а я не настояла на том, чтобы мы вышли вместе… А потом… Потом…

– Если уж на то пошло, то виновата не ты, а профессор Глиэр, отправивший вас туда с утра пораньше за образцами к первой паре. Мог бы и сам сбегать, ― раздался чей-то мрачный голос в толпе.

Эмилия вновь зашлась плачем, Заэль похлопал ее по плечу.

– Она найдется. Наверняка Меланья жива, верь в это.

Эмилия слабо улыбнулась, шмыгая носом.

Однокурсники двинулись дальше, кидая на Эмилию обеспокоенные взгляды, а Эльза, идущая рядом с Заэлем, тихонько уточнила:

– Меланья? Ты ее знаешь?

– Нуу, я так или иначе знаю всех студентов, хотя бы по именам, ― уклончиво ответил Заэль, старательно пряча глаза.

– Угу. В особенности представителей женского пола, ― заметил Глэн, когда они завернули за угол.

– И со многими знаком в горизонтальном положении, ― невозмутимо поддакнула Эльза, игнорируя испепеляющий взгляд Заэля.

– А тебе завидно, что ли!?

– Ну хватит вам! У человека горе, а вы тут ерунду несете! ― зашикала Амара, быстрее уводя однокурсников в сторону. ― Занятие по Магическим искусствам вот-вот начнется. Мы сейчас ничем не можем помочь Эмилии, а подруги не оставят ее одну.

Как бы ни было гадко на душе, оставалось признать правоту Амары. Эмилию и так окружила толпа утешительниц, а Маккейн на дух не переносила опоздавших, и только ее головомоек сейчас уж точно не хватало.

Однако, в этот раз профессор Мэгги Маккейн сама задержалась на несколько минут. Она буквально влетела в аудиторию, в которой тут же повисла абсолютная тишина, прерываемая только шелестом листаемого факультетского журнала.

– Прошу прощения за задержку. У всего преподавательского состава было срочное совещание по поводу трагедии в торговом центре в соседнем городке. Вы наверняка уже в курсе, такое чувство, что слухи распространяются по ветру.

Все присутствующие согласно покивали. Вверх взлетела чья-то рука.

– Да, Натали?

– Говорят, что демонов в торговом центре зачистили фортемины. Это правда?

– Да, это был Пятый Арма, ― небрежно кивнула Маккейн, перебирая бумаги на столе.

Заэль вздернул брови, а Ильфорте, сидящий слева, одобрительно хмыкнул. Аудитория заметно оживилась.

– Вы в этом уверены? – нахмурилась Натали.

– Абсолютно. Пятый Арма наделен Даром Гласиума, и судя по состоянию торгового центра, разбитого на мельчайшие ледяные кусочки, это был именно он. Не знаю, зачем так было все крошить вокруг, но, возможно, другого выбора не было. Деталей мы не узнаем. По идее, мы и об этом-то узнать не должны были.

– Но почему? – продолжала спрашивать темноволосая студентка.

– Фортемины обычно зачищают последствия своих разгромных битв. В том числе проводят некоторые манипуляции с памятью окружающих, это вроде как задача Третьего Арма. Но здесь они пока ничего не предприняли… Возможно, нужные Бойцы серьезно ранены? Ну и, к тому же, столь масштабного инцидента с нападением демонов еще не было. Быть может, они пришли к выводу, что просто не имеет смысла скрываться и пошли другим путем? Неизвестно.

– Вы хотите сказать, что эти фортемины регулярно защищали нас от демонов, а мы об этом ничего не знали?

– Что ж, коли возник такой интерес, давайте сегодня рассмотрим эту малую, но весьма выдающуюся часть магического сообщества. Думаю, все когда-нибудь слышали про фортеминов? – Маккейн обвела взором аудиторию и хмыкнула. – Судя по вашим напряженным выражениям лиц, то весьма пространно.

– Нууу, ― протянул Колин с задней парты. – Наверно, все волшебники слышали сказки о фортеминах в детстве, моя мама любила мне рассказывать такие на ночь. Но это миф, разве нет?

– Да, действительно, сказаний и легенд на эту тему существует очень много. Но это не миф, с некоторыми фортеминами я была знакома лично, поэтому обладаю несколько большей информацией о них. Так сказать, из первых рук. И могу с вами ей поделиться, это не является закрытой информацией, просто ей мало кто интересуется.

Заэль еле слышно присвистнул и обменялся загадочными взглядами с Ильфорте, что не ускользнуло от внимательной Маккейн.

– Может быть, вы что-то расскажете, молодые люди?

– Ну… вроде как в мире существует целая армия сильнейших волшебников, с рождения наделенных особыми магическими силами, и есть Академия, где их всему обучают.

– Верно, ― Маккейн какое-то время задумчиво смотрела на Заэля, потом тряхнула головой и пошла вдоль парт, рассказывая дальше. – Их всего около пары сотен, среди них десять пар самых сильных называют Арма. Пар – потому что все Арма должны являться парой Бойца и Стражника: воина, который идет в битвы, и Стражника, который питает своего Бойца силой и управляет его действиями. Правда у некоторых Арма сейчас нет Стражников: они были убиты, а новые пары не образовались… Некоторые люди… даже скорее – существа, рождаются, будучи наделенными…

– А почему вы их называете существами? – перебил Глэн. ― Выглядят они же вроде как обычные люди, разве нет?

– Почти. Человеческая внешность помогает им жить среди нас, оставаясь незамеченными. Общаться, развлекаться… Учиться, работать, в конце-концов. Но ни один человек, даже самый сильный маг не может развить свои способности до тех навыков, которыми обладают фортемины. Речь не идет о каких-то просто сильных заклинаниях. Более того, фортемины и даже Арма могут быть довольно слабы во многих науках и не в состоянии превратить иголку в ежа. Но им доступна уникальная магия, и у каждого есть свой индивидуальный канал Силы. Каждый из них наделен каким-то Даром, особым умением, способностью, данной только ему. Вот Пятый управляет льдом и морозом, Четвертый – огнем, Третий занимается устранением последствий схваток, Второй способен читать мысли и видеть будущее, ― говоря это, Маккейн проецировала на доску изображения фортеминов, и сейчас на ней красовался длинноволосый блондин в белоснежном одеянии, половина лица которого была скрыта под маской, похожей на череп какого-то животного.

– А Первый Арма?

– Машина для убийства. Жестокая, беспощадная и неуравновешенная.

– Звучит отлично, ― прошептал Заэль под смешки Ильфорте.

– …и у него, хм… весьма оригинальный Дар, о котором мне мало что известно. Скорее всего, я располагаю крайне поверхностной информацией по этому вопросу. Первый Арма умеет управлять некоторыми эмоциями и знает все о личной жизни любого человека, лишь взглянув на него. Правда не знаю, как он это может использовать в бою, и для чего ему это нужно по жизни…

– Чтобы не клеить уже занятых девчонок? По-моему, очень полезный дар, – хохотнул Макс под одобрительные смешки мужской половины аудитории.

– Вам виднее, молодой человек, ― Маккейн натянуто улыбнулась и взмахом руки сменила на доске изображение на Первого Арма.

– О, да он красавчик, ― протянула Эльза. Видимо, она случайно произнесла это вслух, потому что тут же смутилась и прикрыла рот ладошкой.

– У него проблемы с глазами, и коса до задницы, разве он прекраснее меня? – картинно вздохнул Заэль, сидящий за соседней партой.

– Тебе до его красоты, как демону до ангела, ― фыркнула белокурая девушка и подняла руку вверх. – Профессор, а почему у него белки черные, и зрачки ярко-голубые?