Даниле Жуковскому с благодарностью.

Выражаю также огромную признательность всем тем, кто дружески и совершенно бескорыстно помогал мне в создании этой книги:

Андрею Ксензову, Алексею Бояровичу,

Алене Аземше, Наталье Крапивенцевой,

Вячеславу Подтеробкину, Галине Альтшулер,

Сергею Фролову, Эдуарду Леуськову.

Ваши помощь, критика, советы и подсказки бесценны.

Редактор Наталья Алексеева

Дизайнер обложки Галина Альтшулер

© Леонид Дроздов, 2021

© Галина Альтшулер, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-4490-9840-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

КЛАН МАШЕРО

Мирон Машеро – отец Петра

Дарья Машеро (ва) (в девичестве Ляховская) – мать Петра

Матрена Машеро (в замужестве Врагова) – старшая сестра Петра

Павел Машеро (в) – старший брат Петра, генерал-майор Советской Армии

Петр Машеро (в) – первый секретарь ЦК КПБ, он же Дубняк (партизанское прозвище)

Ольга Машеро (ва) (в замужестве Пронько) – младшая сестра Петра

Полина Машерова (в девичестве Галанова) – жена Петра

Наталья Машерова – старшая дочь Петра

ПРЕДСТАВИТЕЛИ ВЛАСТИ

Варфоломей Лапенко – первый секретарь Россонского подпольного райкома КПБ

Ефрем Василевич – председатель Россонского райисполкома, впоследствии первый секретарь Россонского подпольного райкома КПБ

Давид Задов – первый секретарь Россонского райкома комсомола

Василий Рогач – завуч Горбачевской школы Россонского района, позже бургомистр Россон

Иван Стулов – первый секретарь Витебского подпольного обкома КПБ

Пантелеймон Пономаренко – один из руководителей БССР и СССР, первый секретарь ЦК КПБ, руководитель Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД), председатель правительства БССР, зампред Совета Министров СССР

Петр Калинин – второй секретарь ЦК КПБ, руководитель Белорусского штаба партизанского движения (БШПД)

Иван Климов – первый секретарь Вилейского подпольного обкома партии, впоследствии заместитель председателя правительства БССР, заместитель председателя Верховного Совета БССР

Николай Патоличев – один из руководителей БССР и СССР, первый секретарь ЦК КПБ, впоследствии министр внешней торговли СССР

Кирилл Мазуров – один из руководителей БССР и СССР, первый секретарь ЦК ЛКСМБ, председатель правительства БССР, предшественник Петра Машерова в должности первого секретаря ЦК КПБ, первый заместитель председателя Совета Министров СССР

Тихон Киселев – один из руководителей БССР и СССР, председатель правительства БССР, преемник Петра Машерова в должности первого секретаря ЦК КПБ

Леонид Брежнев – генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного Совета СССР

Михаил Суслов – один из руководителей СССР, секретарь ЦК КПСС по идеологии

Михаил Зимянин – один из руководителей БССР и СССР, первый секретарь ЦК ЛКСМБ, секретарь ЦК КПСС

Лаврентий Цанава – министр госбезопасности БССР

Эдуард Нордман – генерал КГБ

Василий Шарапов – председатель Мингорисполкома, затем министр строительства и эксплуатации автомобильных дорог БССР

Александр Кузьмин – секретарь ЦК КПБ по идеологии

ПАРТИЗАНЫ

Сергей Петровский – заведующий парткабинетом в Россонах, затем учитель Россонской школы, позже заместитель командира в партизанском отряде Дубняка (имени Щорса)

Николай Гигилев – комиссар партизанского отряда Дубняка (имени Щорса)

Петр Гигилев – начальник штаба партизанского отряда Дубняка (имени Щорса)

Владимир Шуцкий – командир партизанского отряда Дубняка (имени Щорса) после Петра Машерова

Геннадий Ланевский – начальник штаба партизанского отряда Дубняка (имени Щорса) после Петра Гигелева

Владимир Хомченовский – заместитель командира по разведке в отряде Дубняка (имени Щорса), Герой Советского Союза (посмертно, 1965)

Евгений Зайцев – партизан отряда Дубняка (имени Щорса), впоследствии личный водитель Петра Машерова, погиб в автокатастрофе вместе с Машеровым

Андрей Петраков – капитан Красной армии, командир 17-го спецотряда Калининского фронта, впоследствии командир партизанской бригады «За Советскую Белоруссию», куда входили отряд Дубняка (имени Щорса) и Сергеевский отряд

Александр Романов – комиссар 17-го спецотряда Калининского фронта, впоследствии командир партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» (переименована в 1943 году в бригаду имени К. К. Рокоссовского)

Разитдин Инсафутдинов – комиссар партизанского отряда имени Сергея (Сергеевского отряда)

АВТОРЫ, ПРОСЛАВЛЯЮЩИЕ ПЕТРА МАШЕРОВА

Петрусь Бровка, Иван Шамякин, Станислав Аслезов, Николай Масолов, Славомир Антонович, Владимир Якутов, Заир Азгур, Ольга Пронько, Владимир Величко, Эдуард Нордман, Наталья Машерова, Вячеслав Кебич, Виктор Шевелухо

АВТОРЫ, КРИТИЧЕСКИ ОЦЕНИВАЮЩИЕ

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕТРА МАШЕРОВА

Владимир Короткевич, Василь Быков, Янка Брыль, Александр Симуров, Алесь Петрашкевич, Аркадий Толстик, Борис Клейн, Василий Шарапов

АВТОРЫ, ОТРИЦАТЕЛЬНО ОЦЕНИВАЮЩИЕ

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕТРА МАШЕРОВА

Андрей Короленко

Про этого неординарного человека

написано немало, но образ его, как мне

кажется, еще не раскрыт, не создан.

А. Петрашкевич

Трудясь над воспоминаниями, автор

всегда берет героев из жизни.

Могут сказать: так проще, чем

выдумывать героев, а следовательно,

и легче.

А. Громыко

Вместо предисловия

Уходят правители, исчезают страны, меняются эпохи, а память остается. С момента гибели Петра Машерова в автокатастрофе 4 октября 1980 года прошло почти сорок лет. Однако интерес к его личности по-прежнему не угасает. О нем говорят на кухне, пишут книги, снимают телепередачи. И всякий раз, вспоминая этого человека, непременно дают оценки. Разные. Порой хвалебные, а порой весьма жесткие. Трус, сдавшийся врагу. Предатель, ставший героем. Коммунист, поправший устав партии. Сын врага народа, покоривший вершину власти. Ярый сталинист. Лидер, объединивший нацию. Идеал руководителя. Партизанский маршал, а на самом деле лейтенант Красной армии. Разброс мнений на любой вкус. И все об одном человеке – Петре Машерове.

И так было всегда. Еще В. Короткевич в знаменитом очерке «Зямля пад белымі крыламі» поведал якобы давнюю ироничную легенду:

Делил Бог землю. Понравились ему белорусы, потому одарил их щедро. А святой Николай удивляется: «Ты же рай им создал!» Тогда спохватился Бог: «Хорошо, земля пусть будет рай. А чтоб раем этим вы не кичились, дам я вам худшее во всем мире начальство».

Думается, эта художественная выдумка великого мастера пера и большого знатока истории касается непосредственно Петра Машерова, который в то время занимал самый высокий пост в Белоруссии. Кого еще мог подразумевать В. Короткевич в конце 70-х годов прошлого века? Кстати, многие убеждены, что легенда эта, к превеликому сожалению, весьма актуальна и сегодня…

Однако, несмотря ни на что, у Машерова особое место в истории Белоруссии советского периода, можно даже сказать, уникальное. И причин тому несколько.

Во-первых, Петр Машеров – единственный из коммунистических лидеров, кто возглавлял Коммунистическую партию Белоруссии на протяжении весьма длительного периода – с 30 марта 1965-го по 4 октября 1980 года. Более пятнадцати лет он находился на вершине партийной власти – чуть меньше, чем генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, который правил в СССР с 1964-го по 1982 год.

Во-вторых, на те годы выпал период относительного экономического благополучия. Именно тогда в СССР в целом и в БССР в частности сумели уйти от послевоенной разрухи и нищеты. Еще живы поколения людей, которые хорошо помнят те времена.

В-третьих, немало белорусов симпатизировали Машерову. В советский период политических деятелей было принято славословить. Их почитали. Их боялись. Но любили разве что по разнарядке. Машеров был редким исключением. И доказательством тому стала его смерть. С глубочайшей неподдельной скорбью провожали белорусы в последний путь своего земляка. Его похороны превратились в демонстрацию уважения и любви. Вряд ли кто-то еще из лидеров той эпохи мог рассчитывать на такие искренние чувства со стороны простых людей.

Итак, налицо противоборство мнений. На одной чаше весов мнение лучшего писателя Беларуси, на другой – мнение народа. Есть много аргументов за и против обеих точек зрения. Например, Томас Манн как-то заметил, что «смерть – это довод, побивающий любые возражения». Этот аргумент можно отнести в пользу мнения простого люда.

Бесспорно, любая человеческая смерть, даже если она обусловлена естественными причинами, – трагедия: каждый человек уникален, воспроизвести его жизнь невозможно. Смерть преждевременная – еще большая трагедия. Вероятно, тот факт, что Машеров погиб в автокатастрофе, тоже повлиял на людское отношение. Преждевременная, а равно неожиданная смерть всегда вызывает сочувствие. На памяти послевоенного поколения это была первая трагическая гибель главы республики.

Хоронили его в дождь. Однако улицы белорусской столицы по пути траурного кортежа полнились людьми. Народ не обманешь красным словцом. Он все понимает и подмечает, умело отделяя зерна от плевел. Силой удержать в дождь никого бы не смогли. Мужчины и женщины, старики и дети ждали траурную процессию по собственной воле. Они хотели проститься с хорошим человеком и отдать дань памяти государственному деятелю, верой и правдой служившему своему Отечеству. Люди могли сплотиться только вокруг фигуры реально значимой и содержательной, а не искусственно выдуманной и пустой. Вероятно, именно потому некоторые утверждают, что Беларусь как государство и белорусы как нация состоялись именно во времена Машерова. А дождь не утихал целый день, как будто и небеса оплакивали уход Петра Машерова…

Для БССР эти похороны стали самыми памятными и самыми пышными, своего рода аналогом похорон Гефестиона, фигуры номер два в империи Александра Македонского. Однако одна деталь бросилась в глаза всем. Никто из первых лиц Москвы не приехал почтить память руководителя республики – человека, который был награжден всеми мыслимыми и немыслимыми высшими наградами СССР. Машеров был обладателем двух золотых звезд к званиям Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, семи орденов Ленина. Ни у кого в БССР не было такого количества государственных наград, немного таких людей насчитывалось и в СССР.

Для отвода глаз на траурную церемонию прислали выходца из Белоруссии секретаря ЦК КПСС Михаила Зимянина. Это не могло не вызывать удивления. И, конечно же, стало поводом для слухов. В чем причина такого поведения московских властей – не просто игнорирующего, а демонстративно пренебрежительного? Что в смерти белорусского лидера оттолкнуло от него товарищей и соратников по партии? Может быть, именно в этом кроется загадка, секрет, который упорно не хотят раскрывать? Куда именно он мчался по трассе Минск – Москва 4 октября 1980 года?

По своему статусу Машеров принадлежал к избранным и, как считали многие, заслуживал высшей почести – захоронения у Кремлевской стены в Москве. Однако похоронили его на родине, в Минске, на Восточном (Московском) кладбище. Прах Машерова покоится недалеко от входа, справа от центральной аллеи – на самом почетном месте. А на противоположной стороне тесно жмутся друг к другу могилы других выдающихся людей нашей страны. Печально, но такие гении белорусского народа, как Короткевич и Быков, больше двух квадратных метров не заслужили.

Надмогильный памятник – весьма достойный. Создавался он на партийные (читай – государственные) средства, и их, к слову, не пожалели. Памятник выполнен из гранита и мрамора в манере, характерной для той эпохи. От него веет холодом. Кажется, он один из самых больших на этом кладбище и по своим размерам может соперничать с памятниками Янки Купалы и Якуба Коласа на Военном кладбище. В советские времена именно таким образом подчеркивали масштаб личности. Если исходить из этого критерия, то Петр Машеров – один из самых значимых политических лидеров Беларуси советской эпохи.

После смерти имя Машерова было увековечено не только грандиозным памятником. Его бронзовый бюст установлен на малой родине, в Витебске, и, несмотря на более скромные размеры, тоже весьма впечатляет. Именем политика долгое время назывался один из главных проспектов белорусской столицы, тот, что сейчас переименован в проспект Победителей. До сих пор некоторые называют его иронично – проспект победителей Машерова. Сегодня имя Машерова носит Витебский государственный университет.

Фамилия Машерова настолько знаменита в Беларуси, что в свое время его старшая дочь рискнула выдвинуть себя кандидатом на пост президента страны. Ее инициативная группа была зарегистрирована, но до завершения срока сбора подписей Наталья Машерова отозвала свое заявление. Безусловно, многие воспринимали ее самовыдвижение с улыбкой. У преподавателя БГУ шансы стать президентом даже в 2001 году были ничтожно малы, если не сказать равнялись нулю. Но, может быть, она отказалась от своей затеи, потому что власти предержащие посулили ей безбедное существование? Наверняка, открытое противопоставление фамилий первого секретаря ЦК КПБ и первого президента имело определенный расчет. Личный или политический – другое дело. Возможно, действующая власть сама спровоцировала это противостояние. Тем не менее со временем филолог по образованию получила степень доктора философских наук. Преподаватель университета стала депутатом парламента, причем не рядовым членом, а главой одной из комиссий. Ее квартира (на Красноармейской, 13) занимает целый этаж¹. Думается, фамилия в данном случае сыграла определяющую роль. Для сравнения приведу пример: небезызвестная Галина Брежнева тоже получила последовательно научные степени кандидата, а затем доктора филологических наук и даже была награждена орденом Ленина. С той лишь разницей, что Наталья Машерова уже сама пробивала себе научную степень после смерти своего отца, а дочь Брежнева получила все это при жизни Леонида Ильича². Посильный вклад в увековечение памяти Петра Машерова внесли и литераторы. Однако творческую немощь некоторых авторов, пишущих на машеровскую тему, отметили уже давно. И причины этой немощи понятны. Руки у многих писателей были связаны, ибо очень многое не подлежало обнародованию.

Пик издания книг о нем пришелся на 1992—1993 годы. Именно тогда вышли в свет две биографические повести³ – обе под названием «Петр Машеров». Первая была выпущена в количестве двенадцати тысяч экземпляров. Тираж второй впечатлял – семьсот тысяч! Именно эта цифра указана в выходных данных. Численность населения БССР в то время не превышала десять миллионов человек, значит, эти книги могли быть в каждой второй семье.

В 1998 году, когда широко праздновалось восьмидесятилетие со дня рождения Машерова, вторая из них была переиздана тиражом десять тысяч⁴. При этом из одного издания в другое перекочевали рассказы ни о чем: первый создал комсомольско-молодежное подполье, первым поднялся в атаку… Но разве такими положениями можно убедить современного опытного читателя в том, что речь идет о национальном герое? Здесь требуются факты, а если их нет, то получается, как в старом анекдоте: что говорить, когда говорить нечего?

В этом смысле выгодно отличалась от ранее напечатанного о Петре Машерове книга А. Симурова⁵, собкора газеты «Правда» в БССР. Автор писал в ней лишь о том, чему был свидетелем. На страницах его воспоминаний некоторые широко известные руководители республики представлены читателю без ореола политического величия, в непарадных ситуациях. Например, в общественном туалете, когда охрана одного из партийных боссов, перекрыв вход, не позволяет туда зайти никому, кроме «первого». Простые смертные вынуждены терпеливо ждать, переминаясь с ноги на ногу, пока первое лицо справит естественную нужду. Вряд ли можно с благоговейностью мысленно нарисовать себе ответственную позу высокопоставленного партийца над писсуаром.

Новыми штрихами А. Симуров дополнил портреты почти «канонизированных» лиц и прежде всего П. Машерова – самого известного из той плеяды. Хотя в книге ему посвящено всего несколько страниц, автору удалось оживить облик славного партизана. О многом говорит, например, такая подробность: желая угодить московскому корреспонденту, Машеров отправляет свой персональный самолет, чтобы спецрейсом доставить его из Минска в Москву. Самолет для одного – весьма показательно.

Собкоры «Правды» в то время были вездесущими «глазами и ушами» центрального печатного органа КПСС. Они не только на равных держались с первыми лицами союзных республик, но и были способны ввергнуть в панику управленческую элиту некоторых стран соцлагеря, ультимативно требуя принять то или иное решение.

Читая эту книгу, чувствуешь: А. Симуров мог быть более откровенным, но что-то его сдерживало. О себе пишет искренне, почти как на исповеди, о великих мира сего, пусть и бывших, – с опаской. Заслуга А. Симурова в том, что он одним из первых решился написать правду о Петре Машерове.

Характеризуя очерк А. Симурова, можно сказать, что это как раз тот случай, когда десятистраничный текст лучше и полнее, нежели пятисотстраничная монография.

В 2000 году за авторством младшей сестры Петра Машерова в Гродно тиражом три тысячи экземпляров была издана еще одна документальная повесть⁶