Папа, конечно, заметил, что перстень Нормана – точнее, перстень Роны Риддик – снова красуется на моем пальце. Он недовольно поджал губы и вопросительно посмотрел на меня. Я только пожала плечами, не желая говорить на эту тему в присутствии профессора Карр.