Глава 1

В темной бездне моего сна, окруженный расплывчатым светом, я слышал голоса, которые будто бы были призраками из прошлого. Их слова проносились мимо меня, вызывая вихрь эмоций. Они звучали так близко, и все же так далеко.

– Сэм… – голос Сандры проникал в мою душу, разжигая ненависть к ней.

Но затем, словно удар грома, до меня доносился зловещий шепот.

– Алан, – раздался низкий, вкрадчивый голос Маэстро, пронзительно резонирующий в моей голове. Словно тень, он сбивал с толку, заставляя меня почувствовать, как холод обволакивает мою душу.

– Вигго, держись, Итан! – закричали одновременно множество разных голосов, их интонации смешивались в хаосе. Эти крики переплетались с моими собственными страхами, проникая в самую глубину подсознания.

Каждое имя было не просто обращением, а связкой, крючком, который связывал меня. Я старался вдохнуть, но воздух становился всё реже, как будто пространство вокруг меня сжималось. Перед глазами появлялась выжженная мертвая планета, на поверхность которой я падал с немыслимой скоростью откуда‑то с большой высоты и должен был вот‑вот разбиться.

И в этот момент я всегда просыпался с колотящимся сердцем и в холодном поту.

Меня зовут Вигго Рив, без ложной скромности я являюсь лучшим хакером в службе разведки планеты Сетланс. В такие моменты, сидя за своим рабочим местом перед множеством мониторов, где вереницы цифр и знаков стремительно проносились, я чувствовал себя как рыба в воде. Это был мой мир – мир кодов и алгоритмов, мир, в котором я мог управлять реальностью, используя лишь комбинации символов. Мои пальцы привычно порхали по клавиатуре. Я вбивал команды, проверял гипотезы, искал паттерны. Погружаясь все глубже, я начал видеть связь между элементами, которые ранее казались хаотичными. Конечно, я понимал какую власть мне дают эти программы и коды. Я писал на экране шифр, и в этот момент беспричинная тревога охватила меня целиком. На секунду я прервался, обратив внимание на свои отражения в мониторах. Все эти яркие цифры, словно танец огня, завораживали. Я видел то, чего не видели другие и управлял этим непонятным для других миром цифр. От меня зависело многое.

Я считал себя ценным кадром. В начале работы на правительство планеты Сетланс я поймал многих шпионов и обезвредил не один заговор. Я не просто искал уязвимости в программном обеспечении или скрытые данные в сети – я был охотником, вычисляющим свои цели с бескомпромиссной точностью. Каждый пойманный шпион, каждая предотвращённая угроза были не просто победами, они служили защитой для миллионов людей и миллионов правительственных денег. Я чувствовал себя в авангарде борьбы за мир и стабильность, зная, что мои навыки востребованы и могут влиять на ход событий. Каждый раз, когда я становился на пути очередного заговора или раскрывал шпионскую сеть, в моей голове раздавался внутренний голос, напоминающий мне, что я защищаю не только Сетланс, но и свою новую жизнь – ту, что я построил на этой планете. В этом мире я стал своего рода легендой, не только шифровщиком и взломщиком, но и предостерегающим символом. Мне открылись двери, которые раньше были закрыты. Я получал доступ к самым секретным данным – от военных отчетов до архивов спецслужб. И я знал, что любое неверное движение может перевернуть всю эту конструкцию. У меня была не только сила, но и огромная ответственность, которая лежала на моих плечах.

Я ни минуты не жалел, что принял в свое время предложение Итана Норвуда. Работать исключительно на правительство Сетланса, получать защиту и новую жизнь – это было заманчивое предложение, трюизм, который обещал безопасность и стабильность. Однако в последний год как‑то моя роль в этой системе приняла неожиданный оборот. Вместо того чтобы заниматься интересными задачами, я большую часть времени стал заниматься хозяйственными вопросами. Промышленный шпионаж, поиск новых технологий на других планетах… Это не то, к чему я стремился. Я всегда был охотником, разгадывающим сложные загадки. Я не понимал, почему мой талант стали использовать именно так, но если сравнивать в целом и в общем, то такая работа давала мне гораздо больше времени, чем когда я искал шпионов. И, положа руку на сердце, мне не очень‑то и хотелось возвращаться к тому напряженному графику и периодическим вылазкам в качестве технической поддержки правительственных отрядов, участвующих в секретных операциях.

Я часто с содроганием вспоминал то, что произошло на Астарте пять лет назад. В частности, свою отчаянную смелость, когда я отчаянно вмешался в межправительственные разборки галактического масштаба и не дал уничтожить население планеты Астарта.

Но правильно ли это называть смелостью? Скорее какое‑то сумасшествие или временное помешательство. Ни один нормальный человек не стал бы действовать так, как я. На каком‑то уровне я понимал, что мои действия были экстраординарными, но на другом – я просто делал то, что должен был сделать.

Прокручивая те события перед глазами, я отчетливо понимал, что процент удачи был в действительности даже не процентом, а тысячной долей процента. Я до сих пор не понимал, как все получилось. Разве что, невероятным везением можно было все объяснить. Но я не хотел это анализировать. Ведь я считаю, что только четкий план и правильный расчет может привести к желаемой цели. А здесь необъяснимая цепь случайностей и совпадений, конечно, без смекалки не обошлось, но мои действия были до предела логичны в тех обстоятельствах, которые я использовал.

Судите сами. Я жил на Парабеллуме, который был вообще в соседней галактике. Моя жизнь на Парабеллуме была переплетена с тёмными моментами, которые оставили глубокие шрамы на моей душе. Этот мир, находящийся в соседней галактике, стал для меня символом потерь и страданий. Да и жизнь моя там разделилась на две части: до попадания в лабораторию секты Художников‑убийц, где царила бездна насилия и манипуляций, и после, когда я очнулся у них с чипом в голове, ничего не помня о себе. Я сбежал оттуда, но это тоже было случайностью, кто мог знать, что мой организм разблокирует возможности интегрированного в меня скрытого оружия раньше? Я бы мог погибнуть в схватке с одним из них, но я победил благодаря тому, что кевларовая нить из вшитого в мою кожу браслета задушила моего соперника. Затем я стащил маску, которая помогала менять полностью внешность. Ни один сканер и ни одна проверка не могли бы установить разницу между человеком, надевшим эту маску, и прототипом, с которого эта маска была снята.

При побеге мне снова улыбнулась удача: в попытке меня задержать на меня напал Вигго Роу, который имел убежище за пределами города, где я мог спрятаться. Я с легкостью присвоил жизнь этого не самого талантливого воришки информации. Он был одинок, поэтому все вышло без сложностей. Я прикрыл себя личностью Вигго Роу, уверенно двигаясь по всем теням кибермира. Из убежища, где раньше прятался Вигго, я сделал свой новый дом. Оборудованная передовыми технологиями, эта «нора» вскоре превратилась в крепость. Я жил и работал там, чувствуя себя неуязвимым.

Но произошел очередной вираж судьбы. На горизонте появилась новая возможность хорошо заработать; кости судьбы бросили мне вызов. Запрос, поступивший от клиента, сначала выглядел как обычный рутинный заказ по краже, ничего более. От меня требовалось украсть новую технологию добычи полезных ископаемых у самой крупной корпорации Парабеллума – «Грэйнвальт». Эта корпорация не просто имела репутацию; они владели мощнейшими ресурсами и технологиями, которые могли перевернуть ход галактической истории. Я выполнил заказ.

Но при этом стащил гораздо больше информации, чем было нужно. И в этом ворохе данных я обнаружил план по уничтожению населения планеты Астарта. Их всех приговорили из‑за полезных ископаемых, которые нужны были Парабеллуму, но Астарта отдала все лицензии и концессии Сетлансу. И это план уже реализовывался. На Астарте были завербованы исполнители, которые должны были добавить специальные реагенты в резервуары климатических станций, построенных по технологиям Сетланса. В назначенное время эти реагенты должны были быть запущены в атмосферу и вызвать катастрофу: превратиться в яд, чтобы отравить население, а если кто‑то выживет, то черные молнии доведут дело до конца, не оставив ничего живого на планете – с неба будут литься реки огня, температура которого будет двадцать тысяч градусов. А поскольку эти станции строил Сетланс, то и свалить всё должны были на Сетланс, Парабеллум придумал как.

И вот, я оказался перед дилеммой: оставить как есть или вмешаться? Вторая мысль была совершенно нелепа, ведь я понимал, что этот страшный секрет выходит далеко за пределы моего понимания и возможностей. Разум подсказывал, что пусть этим занимаются профессионалы из числа тех, кому грозит уничтожение. Я несколько раз отправлял эту информацию правительству Астарты, но шпионы Парабеллума, действуя незамедлительно, ее уничтожали. Решил передать эту информацию журналисту, надеясь, что его громкий голос сможет привлечь общественное внимание к этой угрозе, но его убили. Я чувствовал, как медленно, но верно нарастает ощущение безысходности.

Тогда я передал информацию оппозиционному политику, надеясь, что его влияние поможет мне добиться какого‑то результата. Я и сейчас четко помню его слова:

– Я не могу сделать ничего, – сказал он с горечью. – Секта Художников – требует, чтобы я сдал тебя. Я должен отдать тебя им, чтобы спасти своих внуков.

Политик оказался честнее многих, он признался, что должен отдать меня Художникам, чтобы его внуки могли выжить. Но он не до конца верил в честность художников, потому что они никогда не возвращали заложников. Поэтому он мне дал не только шанс сбежать, но и средство, потенциально способное нейтрализовать реагент Парабеллума, который должны были выпустить в атмосферу Астарты климатические станции. Что это, как не везение?

Убегая из поместья политика, я попал в общину Натураликов. Потому что мой авиамобиль подбили. Натуралики попытались использовать меня в своих целях: я должен был взломать коды защиты правительственного груза. Но отпускать меня они не собирались, старейшины Натураликов хотели отдать меня Художникам в обмен на кое‑какие услуги. И тут поворот: сами того не подозревая, старейшины селят меня в дом единственного в общине, который не потерял понятий чести и совести, к Винсу Риву. И встреча с Винсом вновь все меняет. Я как сейчас помнил слова Винса и наш диалог с ним:

«– Почему ты мне рассказал о планах Совета общины? – спросил я тогда Винса.

– Потому что подло молчать и ничего не делать, зная о том, что может случиться с человеком. Моя совесть мне этого не позволит? – ответил мне Винс.

– Но ты меня не знаешь, – возразил я с удивлением.

– Никто не заслуживает попасть к Художникам. Даже если ты не очень хороший человек, то все равно я не могу промолчать, – убежденно ответил мне Винс».

А потом он в полном соответствии со своими убеждениями закрыл меня собой. Вряд ли он думал о том, что делает. Скорее, надеялся, что приспешник планов старейшин просто не станет стрелять в него. Но Винс ошибся, и эта ошибка стоила ему жизни. Так я лишился единственного друга. Конечно, я уничтожил того, кто это сделал.

Смерть Винса так меня поразила, что я не смог поступить иначе и полетел на Астарту вместо него. Винс собирался остановить катастрофу на Астарте, или, хотя бы предупредить её жителей. Возможно, я тогда поддался эмоциональному порыву, но я чувствовал, что должен Винсу. Он хотел поступить правильно. И я фактически исполнил его последнюю волю, решил довести до конца то, что он не смог. И в тот момент это было правильным для меня.

Я присвоил личность Винса себе и сел на космический корабль, следующий к Астарте, вместо него. В пути я решил посмотреть его личные файлы, мало ли что, а я ничего не знаю о его жизни. И тут очередная информационная бомба взорвалась в моей голове: Винс оказался мне дальним родственником и у нас, как оказалось, была любимая сестра. Вернее, она ему была родная, а мне – потому что ей так приказали. Это была та самая Сандра из корпорации «Грэйнвальт», которая фактически сдала меня Художникам. Она меня почти убила, и не ее заслуга, что я сумел выбраться. И она была сестра Винса, для которой он хотел заработать денег на побег. Это было ударом под дых.

В тот момент, имплант уже не работал, и эта информация вызвала у меня непередаваемое чувство горечи и обиды. Я ненавидел всех тогда. И не мог понять, почему Сандра мстила именно мне, ведь я ничего не знал о судьбе ее брата и не был виноват в том, что случилось. Она же знала, что я считал ее родной сестрой и очень важным человеком. Но она холодно и расчетливо сдала меня Художникам, вместо того, чтобы рассказать обо всем мне, и я бы придумал, как решить проблему. Я в этом уверен. Я бы мог обменять ее жизнь на что‑то из своих изобретений. Сестра свела со мной счеты за своего настоящего брата, в проблемах которого я был меньше всего виноват. Всё это дало мне много часов неприятных для меня размышлений. Я с удовольствием не знал бы этого. Но жизнь есть жизнь.

Когда я прилетел на Астарту, то практически сразу столкнулся с неприятным типом по имени Итан Норвуд. Это был мой начальник. И по совместительству, как потом выяснилось, глава операции по ликвидации угроз Парабеллума на Астарте. Сетланс успел скачать часть материалов о готовящемся геноциде на Астарте с электронной почты журналиста Майка Хоста. Но Сетланс не успел получить всю информацию, она была стерта правительственными агентами Парабеллума. Поэтому на Сетлансе не знали к чему готовиться. И, отправляя Итана Норвуда, Сетланс поставил ему очень расплывчатую задачу. Искать непонятно что, и предотвращать непонятно что, и непонятно как.

Итан имел не только нужный опыт, но и хорошую возможность для создания легенды. За несколько лет до этих событий на Астарте, сестра Итана вышла замуж за гражданина Астарты. Для легенды Итана это и было использовано: он опытный инженер, решил сменить место жительства и переехал к сестре на Астарту, прошел собеседование в компанию «Астарта‑бриз» и занял должность начальника отдела. Но Итан, несмотря на весь свой опыт, не мог найти следов заговора.

В общем, Итан Норвуд не поверил в то, что я Винс Рив и решил, что я и есть тот шпион Парабеллума, который должен устроить провокацию на Астарте. Но доказать этого он не мог, поэтому следил за мной и портил мне всячески жизнь, чтобы я сам убрался с Астарты. А я искал настоящих шпионов и ждал ход Парабеллума. Я понимал, всё, что я могу противопоставить планам Парабеллума – это свой талант хакера. Я должен был это остановить. Потому что я сам находился на Астарте и мог погибнуть вместе со всеми. И действия Итана мне скорее мешали, чем помогали. Но в тот день, когда Парабеллум начал действовать, без Итана я бы не справился. Времени катастрофически не хватало. Да и на пятой климатической станции возникли проблемы. Код деактивации, почему‑то не срабатывал. Я остался взламывать коды станции, чтобы каким‑то иным образом отключить ее, а Итан ушел с моим прибором, который я получил от политика Дилана Брайта. Этот прибор должен был обезвредить реагент в резервуаре. Я не имел представления, подействует ли это вообще. Но мы должны были использовать все шансы. И прибор справился.