Художник К. Пузанков

© Кузьма Андреев

© К. Пузанков

* * *

Страна непуганых привидений

Вопрос. «Здравствуйте! Рассказывают, что Англия – чуть ли не единственная страна, где и в наши дни можно запросто увидеть привидение. Чем обусловлена такая известность? И в какой мере можно верить этим слухам?»

В качестве ответа приводим рассказ нашей читательницы.

«Я не раз задумывалась, почему в Англии столько привидений? Может потому, что они ведут себя, в большинстве случаев, вполне мирно и не слишком докучают живым? Ведь для человека встреча с привидением нередко заканчивается шоком: слишком велико бывает потрясение при контакте с нежитью, человеческий ум, зачастую, просто не способен воспринять феномены, не укладывающиеся в привычные рационалистические рамки. Но в Англии привидения, похоже, находятся в состоянии некого симбиоза с жителями этой страны; никто никому не мешает существовать, более того, привидения нередко становятся своего рода «культурной» достопримечательностью, привлекающей туристов. Могу сказать по своему опыту: когда мы, будучи в туманном Альбионе, планировали поездку в Кентербери, где находится знаменитое аббатство, возникшее еще в XI веке, немалую роль в принятии решения отправиться туда сыграла история о привидении, появляющемся в пять часов вечера по пятницам.

Кентерберийское аббатство не обмануло мои ожидания: резиденция глав англиканской церкви произвела на меня просто потрясающее впечатление. Древности весьма почтенного возраста встречались тут чуть ли не на каждом шагу, а общая атмосфера, как мне показалось, была весьма насыщена какими-то неземными вибрациями. Впрочем, возможно я сама себя настроила несколько более нервно, чем обычно. А нервничать было из-за чего, – стрелка часов неумолимо приближалась к пяти, а я еще не узнала самого главного: где же именно появлялось привидение? Наш гид лишь недоуменно улыбалась в ответ на мои расспросы – думается, дело здесь не только в моем неважном английском, – да и местный музейный персонал оказался едва ли более осведомленным.

Я уже начала смиряться с мыслью, что кентерберийское привидение – всего лишь рекламный трюк. Жаль только, что мне пришлось проделать почти трехчасовую дорогу, чтобы убедиться в этом. Размышляя подобным образом, я не заметила, как отстала от группы и, неожиданно для себя самой, оказалась в пустынном дворике, совершенно одна. Я недоуменно огляделась по сторонам. Как это часто бывает, здесь царила особенная, несколько напряженная тишина, которую нарушали лишь приглушенные голоса туристов нашей группы, уже скрывшихся за каким-то очередным поворотом. Голоса эти быстро удалялись, и вскоре я осталась наедине с кентерберийской древностью.

Чье-то легкое движение привлекло мое внимание. Я резко обернулась, – видимо, нервы у меня и в самом деле были на пределе, – навстречу мне спешила женщина, по виду одна из служительниц аббатства, от которых ее отличала черная накидка с капюшоном на голове, да весьма почтенного вида платье. Низко опущенный капюшон скрывал лицо женщины в тени, поэтому мне трудно было определить ее возраст: ей можно было дать и тридцать лет, и все пятьдесят пять. Признаться, ее вид показался мне несколько странным; но все это, конечно, – моя излишняя впечатлительность. В самом деле, что могло быть необычного в появлении музейной служительницы, которую, вполне возможно, насторожила моя задержка здесь, в безлюдном месте? Вдруг она подумала, что я хочу прихватить на память один из этих древних камешков? “О, простите, я всего лишь отстала от своей группы, – обратилась я к женщине. – Мне тут так понравилось, что я не заметила, как они ушли. Я сейчас пойду за ними”. “Не беспокойтесь, – улыбнулась мне в ответ незнакомка. – Можете побыть здесь еще, если вам хочется. Вы не потеряетесь, – вперед ведет только та дорожка, по которой ушла ваша группа. Кстати, вы знаете, что здесь появляется привидение?” Мое сердце затрепетало – вот оно, наконец-то!

“Это старая история, – тем временем продолжала она. – Давным-давно местный епископ влюбился в одну прекрасную девушку, свою служанку. Она отвечала ему взаимностью, однако священный сан делал невозможным их брак. Об их отношениях стало известно, и девушку было велено отравить. Конечно, здесь не обошлось без учета интересов высокой политики и всего такого. Но это не меняет сути дела. Для осуществления замысла удалось найти подходящего исполнителя – повар епископа, ревновавший служанку к своему патрону, согласился начинить ядом пирог, предназначавшийся ей… И вот с тех пор по пятницам, ровно в пять часов вечера, тень несчастной девушки появляется здесь, прогуливается по этому дворику, по галереям аббатства. А некоторым, как рассказывают, доводилось так близко увидеть привидение, что можно было услышать его вздохи и разобрать отдельные слова, – впрочем, это плохая примета для того, кто их слышит”. “Я слышала об этом, – ответила я. – А где чаще всего видели привидение?” “Вон там, – женщина указала в сторону полуразрушенной арки, под которой угадывался проход, ведущий, видимо, в одну из галерей, которых так много в аббатстве. – Скоро пять часов, смотрите внимательнее, – возможно вам повезет…”

Я бросила взгляд на часы, – до пяти оставались считанные секунды. Привидение – не поезд, чтобы появляться точно по расписанию, может и опоздать, подумалось мне. Но не успел во мне еще смолкнуть мой внутренний смех, как я почувствовала, что атмосфера вокруг странным образом изменилась. Я всем своим существом почувствовала приближение чего-то необычного, чему нет объяснения… И тут я вспомнила про фотоаппарат…

Навести его в нужную точку, было секундным делом. И почти в тот же момент я поняла, что под аркой есть кто-то или что-то еще. Какая-то неуловимая, но, в то же время, явственно воспринимаемая – не знаю уж какими чувствами – тень, появилась там и быстро исчезла. Однако я успела нажать кнопку фотоаппарата. Все произошло так быстро, что я поначалу не успела ни осознать происходящего, ни даже испугаться. Волна ледяного холода буквально накрыла всю меня с головы до кончиков пальцев ног, – а ведь день стоял на удивление теплый и безветренный. Некоторое время я неподвижно стояла, пытаясь справиться с переполнявшими меня эмоциями и, в то же время, пристально вглядывалась в темноту под старой аркой, боясь упустить что-нибудь важное. Щелчок фотоаппарата вернул меня к реальности, – оказывается, я непроизвольно нажала кнопку еще раз. Тут я вспомнила, что нахожусь не одна, – что-то подумает обо мне музейная служительница, наверняка решит, что я спятила! Я обернулась к ней, собираясь вновь извиниться, но извинения так и замерли у меня на языке, – рядом со мной никого не было.

Тем лучше, думала я, чуть не бегом догоняя свою группу, – они, кстати, не успели уйти далеко. Никто из моих спутников, конечно, ничего не слышал ни о каких кентерберийских привидениях, так что у меня имелся отличный повод похвастаться своим приключением. Помнится, потом все мы долго смеялись над ним, – ну кто, скажите, раньше полуночи верит в привидения! Я тоже, положа руку на сердце, не особенно верила, и все пережитое склонна была приписывать излишнему нервному напряжению, феномену весьма нередкому для туриста, впервые попавшего за границу. Но главный сюрприз ждал меня в Москве.

Когда я просматривала сделанные в Кентербери фотографии, на одной из них я увидела какую-то странную тень. Я получше пригляделась, и у меня мурашки по спине побежали – тень, как мне показалось, в точности совпадала с той, что я мельком видела под аркой в Кентербери. Это никак не могло быть дефектом пленки или небрежностью проявителей – об этом я специально консультировалась у знакомого фотографа. Неужели мне и в самом деле удалось заснять привидение? Что ж, почему бы и нет? Но не это не дает мне покоя уже не первый месяц. Я так и не могу ответить на свой же вопрос: а кто была та женщина, что разговаривала со мной в пустынном дворике Кентерберийского аббатства? Не тем ли самым привидением?»