Как Голем, который получил те же права и свободы, какие имел его легендарный создатель раввин Лёв; как машина, которая не реагирует на команды оператора; как слуга, возомнивший себя хозяином. Люди, также потерявшие связь со своими богами, увидели в эгрегориальном принципе единственную форму удовлетворения внутренней потребности в защите.